***
Всё начинается с покалывания и лёгкого онемения в области подбородка. Оно поднимается вверх, ближе к глазам, так что становится сложно держать их открытыми. Начинаешь чувствовать все пульсирующие вены, особенно сильно в области висков, и кажется, что нёбо и язык щекочут малюсенькими иголочками. Белый шум поглощает сначала уши, а затем мозг, но почему-то всё ещё слышно, как дальше по коридору хлопнула входная дверь, а на этаже выше что-то с грохотом упало на пол. Если не усердствовать, то можно делать маленькие вдохи, но это кажется немного странным: на секунду тебя отпускает, а потом онемение возвращается с ещё большей силой и шум становится громче. — Какого хрена ты, блять, творишь?! — Хватка ослабевает и рука падает на живот. Кислород мгновенно проникает сквозь открытый рот и ноздри, а потом ударяет в голову, но Фрэнку даже не приходится делать этот глубокий вдох как в фильмах, зато становится тяжело сглатывать слюну. — Твою мать, чувак, скажи, что ты сейчас не душил себя галстуком! — Нашёл его среди старого барахла. — Горло немного першит, но не так сильно, как во время ангины, а голос стал ещё ниже, так что первые слова кажутся чужими. — На нём школьная эмблема, — говорит Фрэнк, как будто это что-то важное и всё объясняет. — Я не собирался убивать себя, просто… Не знаю. — Он пожимает плечами и меняет своё горизонтальное положение на сидячее. — У тебя кинк на удушение или что? — Фрэнк игнорирует этот вопрос, он стягивает со своей шеи красный галстук, дважды обмотанный вокруг неё, и продолжает кусать свои губы изнутри, потому что это неприятное ощущение всё ещё осталось при нём. Щеки болят так, будто он собственноручно надул не меньше сотни шариков. — … С тобой постоянно случается какое-то дерьмо, — подводит итог Боб. Оказывается, он что-то говорил всё это время. — Эй, мудила, может, тебе нужна медицинская помощь? — Нет, я просто… Экспериментировал. Со мной всё хорошо. — Тогда, блять, убери свои вещи. Фрэнк смотрит на ту гору шмотья, размером с Эверест, валяющуюся возле шкафа. Ещё больше всякого дерьма прямо посреди комнаты. Боб долго ищет провод от зарядки для ноутбука, затем бегло смотрит на Фрэнка и, не сказав ни слова, уходит. Какое-то время Фрэнк пялится в одну точку, потом кидает галстук к остальным вещам и, закрыв глаза, скатывается с кровати на пол. — Пиздец.***
Фрэнк лежит в ванной. Он смотрит на капли, стекающие по белому кафелю, который кажется грязно жёлтым из-за ужасного освещения, и слушает, как протекает неисправный кран. Прошел почти год с тех пор, как Фрэнк переехал в эту квартиру. Он никогда не хотел уезжать из Нью-Джерси, ему просто хотелось свалить подальше от своей семьи, поэтому когда Боб сказал: «Хэй, чувак, не хочешь вместе со мной снимать квартиру в Уэйне?», — Фрэнк, почти не думая, согласился. Раньше одна мысль о переезде из Паттерсона казалась чем-то невероятно грандиозным и сложным, но всё закрутилось настолько быстро… Наверное, он только сейчас понял, что наконец-то сделал это. Подача документов в колледж, поиск работы, переезд, а затем уже сама работа и учёба буквально поглотили мозг, так что не оставалось времени на тревогу, только быстрое принятие решений и соответствующие действия. Квартира была маленькой, обшарпанной и совсем неуютной, по крайней мере до тех пор, пока они с Бобом её не обжили. Но в этой абсолютной непривлекательности был один существенный плюс — цена. Бежевые стены с потрескавшейся и облупившейся краской пахли, как больничные коридоры: таблетками и подошвой грязной обуви. Когда Фрэнк не мог заснуть, он продолжал сдирать и без того содранную краску, пытаясь выцарапать какую-то фигуру или букву, а если было совсем плохо, то брал в руки гитару и проводил с ней остаток ночи. Но такое случалось всё реже и реже, потому что когда в первой половине дня ты на парах, а после драишь полы в баре и между этим пытаешься найти время для подготовки к учёбе, то, едва касаясь мягких холодных простыней, мгновенно засыпаешь. Кажется, что это длится не больше одной минуты, потому что в следующее мгновение твоё тело снова в колледже, пытается получить образование, хотя это и не даёт тебе никаких гарантий на светлое будущее, но думать об этом просто нет времени. Вода в ванной была еле теплой, Фрэнк не помнил, сколько он здесь лежит, казалось, время текло так же медленно, как капли воды из сломанного крана. Хотелось просто вынуть пробку из ванной и исчезнуть в канализации вместе с водой и собственной грязью, потому что впервые за долгое время Фрэнк подумал о происходящем в своей жизни.***
Выйдя из ванной, Фрэнк обнаружил Боба, который уже заканчивал убирать вещи. — Я снова убираю за тобой дерьмо. — Это сказано без всякого упрека, потому что они друзья, как-никак, просто в такой слегка грубой манере Боб выражает своё беспокойство. — Что за чёрт тебя сегодня укусил? — Я бросаю колледж, — Фрэнк говорит это небрежно, попутно продолжая сушить волосы полотенцем. Он говорит это так, будто подобные вещи его обыденная рутина, но на самом деле всё сказанное является абсолютной ложью, потому что ещё двенадцать часов назад он был готов сделать абсолютно всё ради дальнейшего обучения. — Прости, ты что? Я не понимаю… Неужели Уилсон завалил тебя во второй раз? — Не совсем. — В любом случае можно попробовать пересдать ещё раз, это не должно являться причиной твоего ухода. — Боб уставился на Фрэнка в ожидании ответа, и для второго это кажется своего рода пыткой. Почему нельзя просто смириться с тем, что он решил бросить учебу? В конце концов, это его жизнь. — Ты ведь хотел стать историком, так какого чёрта? — Я переспал с Уилсоном и он поставил мне зачёт, ясно? Но так вышло, что я больше не хочу быть историком. — Боб замирает на несколько секунд. Ему сложно связать услышанное с реальностью, ещё сложнее представить, как Фрэнк трахался со своим преподавателем этнологии. И, о Боги, Боб однозначно не хочет представлять это, так что он быстро моргает несколько раз в попытке отогнать подобные мысли, но от неловкого молчания, заполнившего комнату, не становится легче. — Ты не видел мою домашнюю футболку? — обыденно спрашивает Фрэнк. Взгляды парней встречаются, и Боб понимает, что они отложат этот разговор далеко на потом. Может быть, навсегда на потом.***
Пара капель фиолетовой краски капают на газету, постеленную на пол, и растекаются небольшой тёмной лужицей, сливаясь с выцветшими чернилами. Это всегда происходило, насколько бы аккуратным не пытался быть Фрэнк, краска всегда капала, поэтому они вместе с миссис Кирк решили подстилать старые газеты, а не драить линолеум после каждой покраски волос. — Мне кажется, если родители называют ребенка Дуги, то ожидать, что он вырастет каким-нибудь хиппи, вполне естественно, — говорит мисс Кирк, когда Фрэнк начинает прокрашивать волосы за левым ухом. — Но у него милая собака. — И пожалуй это единственный плюс в пользу Дуги. Единственный и решающий. — Я всё равно уверен, что действительно странный тип — это мой сосед напротив. Не хочу вешать ярлыки, но… Мне кажется, он наркоман. То есть, он очень худой, даже слегка болезненный на вид, часто пропадает и неделями не бывает дома, а когда появляется, то постоянно прячет голову под капюшон. Не уверен, что этот парень хоть раз ответил на моё «привет», когда мы сталкивались в коридоре. — Ох, Фрэнки, а не знаешь, Вивитт и Донни уже помирились? Пока с четвёртого до первого дойдут слухи, я успеваю состариться ещё на сотню седых волос, — жалуется мисс Кирк. — Я вас уверяю, там абсолютно ничего нового. Наверняка они уже успели помириться и после этого поссориться ещё раз. — В отличие от мисс Кирк Фрэнк живёт стену о стену с этими молодоженами, и он уже давно потерял счёт их ссорам, но для его пожилой подруги, как иногда называла саму себя мисс Кирк, отношения Вивит и Донни были интересней любой мыльной оперы. Иногда казалось, что всё происходящее в этом подъезде, да и вообще в мире, она воспринимала как сериал. На самом деле Фрэнку нравилось сплетничать о соседях вместе с мисс Кирк. Ей было чуть больше семидесяти, она кормила его шоколадным печеньем, а взамен Фрэнк красил ей волосы раз в несколько месяцев. Благодаря этим посиделкам он знал всё, что творилось: начиная от их подъезда и заканчивая свежими новостями в области политики. Если вы знаете мисс Кирк, у вас нет нужды в телевидении. О некоторых людях говорят, что они как вино — с годами становятся только лучше, и Энджи Кирк являлась именно таким человеком. Она была одуванчиком с характером истинного бойца, если можно так сказать — сколько бы ветер ни дул, она оставалась всё такой же непреклонной и живой. Миниатюрный милый носик и глаза, в которых всё ещё можно было увидеть отблески её молодости, могли только намекнуть на то, какой красавицей и кокеткой она была раньше, а морщины на лице словно царственный бархат подчеркивали её старческое величие. У неё в квартире пахло сладкими, как свежая выпечка, духами, а не таблетками и смертью, а её гардеробу могла позавидовать любая девочка, которая в детстве мечтала стать принцессой или актрисой. Из приоткрытой входной двери показалась кудрявая голова Рэя: — Доброе утро, мисс Кирк. Фрэнк, ты не опоздаешь на работу? — Мы уже заканчиваем, — отвечает она вместо Фрэнка, а тот только виновато улыбается и кивает головой, мол, я не при делах. — Не переживай, я буду вовремя, — добавляет он, чтобы Рэй перестал сверлить его тем взглядом начальника, который он обычно включал, когда дело касалось работы. — Рэй заботится о тебе, — говорит мисс Кирк, когда они с Фрэнком вновь остаются одни. — Да, он как тот самый друг-мамочка, — подтверждает парень, и на несколько секунд, пока мисс Кирк улыбается, морщины на её лице исчезают, а в серых, почти бесцветных глазах словно отражается вся прелесть этого утра. Когда Фрэнк впервые увидел Рэя, на нём была футболка с AC/DC, которую, по сути, носят все кому не лень, и потертые джинсы клёш, а его волосы больше напоминали подстриженный садовый куст, а не львиную гриву, как сейчас. Он нёс по большому мусорному мешку в каждой руке и от него так и разило стройкой — пылью, ацетоном и краской; запахами, что все так любят, и тем, из-за чего кишки Фрэнка просятся наружу, так что изначально он принял его за простого рабочего. Сейчас Рэй Торо был почти что Богом для него, только круче и намного реальней. — А как там Боб? Я уже давно его не видела, — мисс Кирк тревожно нахмурилась. — Вы ведь не поссорились? — Нет, всё в порядке, правда. Боб поехал проведать семью и отметить с ними День независимости. — Ох, точно, скоро ведь четвёртое июля, — вполголоса пробормотала она. — Когда тебе никуда не нужно идти, ты перестаешь вести счёт дней, они все сливаются в один. Фрэнки, а почему ты не поехал к семье в Паттерсон? Только не говори, что проведешь этот день в одиночестве! — Рэй позвал меня к себе, так что всё в порядке. Уверен, мы отлично проведем время. На самом деле, Фрэнк уже очень давно не общался с мамой. Сначала ему было некогда ответить на её звонки, а после того, как он забрал документы из колледжа, он не решался позвонить ей, потому что знал, что одним из первых вопросов будет: «Как учёба?». Но, конечно, он позвонит ей на днях, спросит как у неё дела, поздравит с Днём независимости… Может, он и плохой сын, но не настолько, чтобы совсем забыть о матери. — Вот и всё, мисс Кирк! Кажется, мы закончили, — говорит Фрэнк и вновь пробегается взглядом по волосам, покрытыми сливовой краской. До этого её волосы были приятного розового цвета, так что темная краска должна хорошо лечь сверху, думает он. — Кажется или всё? — Однозначно и точно всё! — Тогда можешь бежать на работу, лучше не заставляй Рэя ждать. Я бы обняла, тебя, но даже не знаю, кто из нас больше испачкается краской: я о твою футболку или ты о мои волосы, но на комоде в прихожей лежит печенье — оно твоё, милый. Уже у выхода из квартиры Фрэнк оборачивается посмотреть на мисс Кирк, которая успела выбросить пустые коробочки и флакончики из-под краски и уже надела на голову прозрачную шапочку для душа, так что покрашенные волосы всё ещё блестели под солнцем. — Я зайду к вам после работы, — кричит Фрэнк из прихожей, — не терпится увидеть новый цвет волос.***
Фрэнк чувствует собственную вонь и холодные, как слезы, капли пота, скатывающиеся по ногам и позвоночнику. Рабочие брюки липли к телу, а светлая футболка покрылась темными влажными пятнами, — от хорошего утреннего настроения не осталось и следа. — Нынешние рабочие условия вынуждают меня требовать повышения зарплаты или премию в конце месяца, — говорит Фрэнк проходящему мимо него Рэю, на рубашке которого красовался новый бейджик: «Администратор». — Не нуди, ты работаешь здесь только вторую неделю. — Рэй намного мужественней выдерживал жару, нежели Фрэнк, тому оставалось только догадываться, насколько жаркими и неудобными могут быть афро волосы в такую погоду. — Если тебе станет легче, к завтрашнему дню кондиционер починят. — Замечательно, а сегодня мы сыграем в игру на выживание. Клянусь, в конце дня под кассой будет лужа пота, который стекает с моих ног. — Я бы разрешил тебе надеть вместо брюк шорты, но думаю, ты знаешь, что тебе не станет легче от этого, — больше Рэй ничего не сказал, потому что к кассе Фрэнка подошли покупатели. На самом деле, работа и без того была дерьмовой, Фрэнк знал, что он вряд ли протянет здесь хотя бы до конца лета. Сидеть по восемь часов на одном месте и при этом натянуто улыбаться, повторяя одни и те же вопросы — это просто сводило с ума, но платили больше, чем уборщикам, а сам минимаркет был в пятнадцати минутах ходьбы от дома. Единственным развлечением были редкие беседы с Рэем и бесстыжее рассматривание покупателей, ходящих меж рядами, но на это оставалось не так уж много времени. Продукты на ленте всё появлялись и появлялись, а вместе с ними и люди. Фрэнк даже не знал, что в этом ебучем маленьком Уэйне столько людей, пока не стал работать кассиром. — Привет, мне как обычно, — на транспортной ленте появилась одинокая банка пива и шоколадный батончик. Фрэнк подумал о двух вещах: как охуенно холодное пиво в такую жару и кто, блять, кроме него мешает алкоголь со сладостями? — Извините, но вряд ли я знаю ваше «как обычно». — Оу, обычно за этой кассой всегда Рэй. — Да, но теперь он администратор. — Вау, чёрт, круто, — парень неловко почесал затылок и слегка вытянул голову вперед. — Эм, Фрэнк, — прочитал он на бейджике, — можно мне пачку красных классических Честерфилд? — Конечно. — Фрэнк достает сигареты и пробивает их вместе с остальными покупками. — Возможно, мне стоит узнать имя постоянного покупателя? — Джерард, — коротко отвечает парень. — Приятно познакомиться, Джерард. С тебя двадцать один доллар и двадцать восемь центов. — Мне кажется, я где-то видел тебя, — чуть нахмурившись, добавляет парень, когда отдаёт деньги, но как из ниоткуда появляется Рэй, так что Фрэнк не успевает ничего ответить. Да ему и нечего сказать, он уверен, что видит Джерарда впервые. — Чёрт возьми, Джерард, давно ты не заходил! — Снова ездил в Нью-Йорк, — объясняет он. — Я даже не знал, Майки не упоминал об этом. — Фрэнк, как маленький ребенок, наблюдает за их разговором, смотря то на одного, то на другого, пользуясь тем, что на него самого никто не обращает внимание. — Как и я не знал о том, что тебя повысили. — Но в любом случае я уйду отсюда, как только найду что-нибудь получше. — «Как и все мы», — думает Фрэнк. — Какие у тебя планы на эту пятницу? — Это было последним, что он услышал, потому что у его кассы снова появились люди. Уже после, когда Джерард покидал магазин, Фрэнк ещё раз обратил внимание на его темные волосы и ярко красную макушку. Что ж, обычно ему везло на тех, кто любит красить волосы, вспомним ту же мисс Кирк. И Фрэнк снова подумал о двух вещах: не растаял ли шоколад на печенье, которое она ему дала, и какого оттенка получились её волосы.***
Она взяла трубку всего после двух гудков, почти сразу, как будто сидела у телефона и ждала звонка от него. — Фрэнки? — Странно, но по её голосу можно было уловить лёгкую улыбку на её лице, которая мгновенно одарила его материнским теплом сквозь километры. — Я уже думала, ты никогда мне не позвонишь. — В этот момент Фрэнк почувствовал тепло, разливающееся внутри от такого родного маминого голоса, и вину, конечно же, её, она всегда наготове. — Привет, мам. Прости, что не звонил, мне правда очень жаль. Как твои дела? Как Пирожочек? — Мы скучаем по тебе, он всё ещё хороший мальчик. Я была уверена, что ты приедешь к нам, как только начнутся каникулы, — в её тоне можно услышать упрёк. — Извини, я… — Фрэнк запнулся, он не знал, как продолжить предложение, кроме как словами «… не хотел приезжать». Если признаться совсем честно, ему больше нравилось скучать на расстоянии и разрешать своему мозгу вспоминать только хорошее о жизни в Паттерсоне, о своей маме и всех тех людях, которые окружали его там. Но он всегда знал, что под этой тонкой пеленой приятных воспоминаний спрятано намного больше вещей, которые так удачно удавалось игнорировать и прятать вдалеке от родного дома. Если бы он вернулся сейчас, это убило бы его так же беспощадно, как десятиметровые волны разбивают корабли о скалы. Когда ты бежишь от самого себя, никогда нельзя останавливаться, потому что всё, преследующее твою душу, мгновенно накроет и раздавит тебя. — Я просто переживала, ты действительно долго не выходил на связь. Понимаю, что ты уже взрослый и не обязан отчитываться передо мной, но всё же. — Фрэнк знает, что именно этого она и хочет. Он уже привык и не злиться за это, она практически в одиночку растила его. Её можно понять, он был центром её жизни большую часть времени. — Обещаю, что больше не буду так делать. Постараюсь приехать чуть позже, ближе к концу лета. Я тоже очень скучаю по вам. — Фрэнк продолжает нервно ходить по пустым комнатам своей квартиры, постоянно переставляя вещи или больно сгрызая заусеницы вокруг ногтей, он заваривает кофе, но так и не находит себе места. — Как Боб? Как учёба? — А вот и та самая неминуемая часть разговора. — Всё нормально? — как бы спрашивая самого себя, отвечает он. — На самом деле, Боб сейчас в Паттерсоне, так что, если встретишь его, можешь сама спросить, как он, и заодно передать ему, что он ужасный мудила, который вместе со своей зарядкой от ноутбука взял и мою. А хотя нет, лучше не говори, я сейчас сам позвоню ему. — Ох, значит, ты проведёшь этот день в одиночестве? — «Почему все так уверены, что у меня нет никого кроме Боба?», — подумал Фрэнк и мысленно фыркнул. — Нет, у меня есть друзья здесь. Разве я тебе не рассказывал о Рэе? Ох, он бы тебе понравился, правда. Мисс Кирк говорит, что он моя курица-наседка, — Фрэнк, наконец-то, немного расслабился и улыбнулся прямо в динамик телефона, так что, возможно, мама услышала какой-то неразборчивый шум, который на самом деле был его смехом. — А какие у тебя планы на сегодня? — Сейчас буду ехать к твоим бабушке и дедушке. Надеюсь, ты позвонил им? — Конечно, позвонил, но ты всё равно обними их от меня. — Фрэнк услышал лай возле мамы и улыбнулся ещё шире. — Это Пирожок? Передай ему, что я его люблю! Можете отдать ему мою ножку от индейки. — Боюсь, что ещё немного, и он превратится из пирожка в настоящую булку хлеба. — Эм, мам, — Фрэнк посмотрел на часы, — мне пора идти. Я обещал помочь Рэю перед тем, как придут гости, так что… — он громко сглотнул вновь нахлынувшее чувство тревоги. — Хорошо, только позвони мне потом, ладно? Нам нужно нормально поговорить, ты почти ничего не рассказал мне. С Днём независимости, сынок. Люблю тебя. — Фрэнк прикрыл глаза на последних словах, словно смакуя их. Вот ещё один плюс расстояния — ему стали намного чаще говорить, что любят его, но он снова успел отвыкнуть от этого. — Позвоню. С четвертым июля! Люблю тебя, ма, — и на выдохе он положил трубку. Всё прошло легче, чем он думал, но теперь она точно не отстанет с расспросами.***
— Тогда не понимаю, почему ты ей не расскажешь, что бросил учебу, если, как ты сказал, она смирится с этим? — Рэй снова смахивает волосы со лба и стирает пот рукой. — А я не понимаю, почему ты заставил меня передвигать твою мебель, — тяжело вздыхает Фрэнк и садится на подлокотник дивана. — Нужно убрать ценные вещи и оставить больше пространства. Ты что, никогда не устраивал вечеринки? Например, я бы не хотел, чтобы кто-то блеванул на эту гитару. — Он приподнимает её немного вверх и уносит в другую комнату. Квартира Рэя была самой большой во всем подъезде, по меркам Фрэнка так просто огромной. Почти половину квартир в этом доме благополучно сдавали кому-то вроде Фрэнка, но две из четырёх квартир на седьмом этаже принадлежали семье Торо, там снесли не несущие стены и объединили комнаты в одну большую — здесь жил Рэй. Насколько знал Фрэнк, до этого с ним были его братья, но сейчас оба переехали в Нью-Йорк, а родители жили ближе к окраине в своем доме. Рэй выглядел как человек, у которого всегда есть план. Он отучился на режиссера, но сейчас у него были проблемы с поиском работы по профессии, поэтому он работал администратором в минимаркете и параллельно был барабанщиком в одной местной панк-группе. Здесь же у него была практически студия со звукозаписывающей аппаратурой, от которой так тащился Боб, целая барабанная установка, чертов синтезатор и пять гитар. Больше всего Рэй любил Gibson Les Paul и Classic Series из красного дерева и с грифом из палисандра, они были для него буквально как дети. У Фрэнка тоже была своя гитара, которую он привез с собой из Паттерсона, дома он оставил ещё три. Иногда он брал какую-то из гитар Рэя, если тот ему разрешал, и они вместе играли что-то. Рэй помогал придумывать Фрэнку некоторые гитарные партии к песням, которые никто никогда не услышит. Так что он был не только соседом, другом, боссом, а ещё и музыкальным наставником. Просто удивительный апгрейд для человека, которого Фрэнк изначально принял за строителя. Сейчас они разгребают огромный зал, убирая оттуда всё, что может разбиться, испортиться и потерять ценность, и слегка передвигают мебель, делая комнату просторнее не только визуально, но и реально. Естественно Рэй позвал не только Фрэнка, но и своих друзей из группы, некоторых соседей и наверняка кого-то ещё, потому что, судя по количеству купленного алкоголя, компания обещала быть большой. — Ты кажешься мне умным человеком, — говорит Фрэнк. — Так и есть, балда. — Тогда почему ты не понимаешь, что если я скажу своей маме, что бросил учебу, то на меня обвалится целый ряд вопросов, упрёков и поучений? Но самое главное — она будет ожидать, что я вернусь домой. Не то чтобы я планирую навсегда остаться в Уэйне, но сейчас мне здесь нравится, и я не хочу возвращаться домой, чтобы все узнали, что я облажался. — Но тебе ведь придется рассказать ей, ты же знаешь это? — Фрэнк грустно улыбается в ответ. — Да, но сегодня я хочу отдыхать, пить, есть и не думать. Так что давай побыстрее перетащим этот гребаный диван туда, куда ты хочешь, а потом я пойду и сожгу вещи Боба, ладно? — Он правда планирует остаться там до конца месяца? — Ага, где-то так, около двух недель. С моей зарядкой, наушниками и любимой книгой. На месте этого мудилы я бы вообще не возвращался.***
Это произошло весной, когда снег ещё покрывал дороги, но дни уже становились длиннее. Это не было подарком судьбы, скорее, просто забавным стечением обстоятельств. Одним из первых обстоятельств, если быть точным. — Давай-ка выметайся отсюда со своими сигаретами, ими уже провонял весь подвал, а ты ещё хочешь загадить мою кухню. Давайте-давайте, мистер, выходите на улицу, если так приспичило, — и Донна буквально захлопнула за сыном входную дверь, оставив его стоять на крыльце в одной пижаме и с сигаретой в руках. — Эй, ну, мам… Да чтоб его, — Джерард глубоко вздохнул и сразу пожалел об этом из-за холодного воздуха, который уже проник под одежду и распространялся по всему телу так, что кожа покрывалась мурашкам, но несмотря на это решил всё-таки по-быстрому докурить сигарету, а затем вернуться обратно. Но, как только он обернулся лицом к улице, его ждал сюрприз. — Какого блять хрена… Эй, ты! — Прямо на заборе их дома сидел парень, и на какое-то мгновение он действительно замер, но затем ловко перебросил ноги за изгородь и быстро спрыгнул с неё. — Извини, и спасибо за футболку, — крикнул всё тот же парень, размахивая в воздухе куском черной ткани и оборачиваясь к Джерарду, для того чтобы послать тому воздушный поцелуй, а в следующее мгновение он уже бежал вниз по улице. Джерарду потребовалось несколько минут, чтобы обдумать увиденное. За это время он абсолютно непроницаемо игнорировал холод и сигарету, которая к тому моменту превратилась в пепел, развевающийся по ветру. Ему сразу показалось, что в этом парне что-то не так, на первый взгляд ему словно чего-то не хватало, и только потом Джерард понял, что на нем просто не было верхней одежды. Если он расскажет Майки, что на их заборе сидел парень с голым торсом в начале марта, тот ему не поверит. Хмыкнув себе под нос, Джерард повернул голову в сторону веревки с вещами, которые сегодня утром его мать решила повесить именно на улицу, чтобы постельное белье и одежда «пахли морозной свежестью», как она говорила. Среди ровного ряда вещей недоставало чего-то одного, Джерард осмелился предположить, что это та самая футболка, которой парень размахивал в воздухе.***
Последние лучи заходящего солнца пробивались сквозь широкое окно в зале, и, казалось, оно старалось коснуться каждого, находящегося в комнате. Кому-то повезло чуть меньше, и солнце слепило глаза, так что приходилось щуриться и крутить головой в разные стороны, но это жутко раздражало и отвлекало от разговоров. Фрэнк только усмехнулся, наблюдая за этим. Свет ласково ложился на его колени и часть руки, но это практически не ощущалось. Он сидел в своём излюбленном кресле недалеко от выхода и столика с алкоголем, так что его всё более чем устраивало. У него в руках была банка ещё холодного пива, и он чувствовал его вкус у себя на языке. Рэй находится в противоположном конце комнаты и оживленно беседует с Джерардом, который тоже оказался здесь. На самом деле, пришло немного больше людей, чем он думал, и теперь даже огромного зала Рэя казалось мало, но Фрэнк предпочитал просто лениво наблюдать за всеми. Оба парня держат пиво в своих руках, впрочем, как почти каждый в этой квартире, и активно жестикулируют, временами прерывая беседу смехом, отголоски которого проносятся сквозь всю комнату, смешиваясь с гулом других бесед и негромкой музыкой из колонок. — Любуешься милым другом Рэя? — Лола беззаботно садится на подлокотник кресла справа от Фрэнка и приветливо улыбается ему. — Может быть… Он довольно симпатичный, разве нет? — Фрэнк переводит свой взгляд на Лолу и, наклонив голову чуть в бок, принимается рассматривать её большие круглые серёжки. — Да, вот только с волосами у него чёрт знает что. — Фрэнк кивает и улыбается. Макушка Джерарда отчётливо выделяется и горит красным, как светофор. Это смотрится наполовину нелепо и наполовину любопытно. Лола переехала в этот дом где-то спустя месяц после него, её квартира находилась напротив квартиры мисс Кирк, так что они быстро познакомились и слегка сдружились, хотя первое время она и пыталась затащить его к себе в постель. На самом деле, Фрэнк всё ещё не был уверен, что её настоящее имя Лола, просто потому что она не выглядела как девушка с именем Лола в представлении Фрэнка. Может быть, это её родители так облажались и выбрали неподходящее имя своему ребёнку. — Выйду покурить, — спустя пару минут неловкого молчания говорит Фрэнк. — Рэй сказал, что потом не хочет всю неделю проветривать квартиру. — Ну, удачи ему с этим, потому что в коридоре и кухне уже пахнет не только табаком. Фрэнк пожимает плечами и начинает пробираться сквозь толпу к выходу. Что ж, Лола была права, до зала и остальных комнат ещё просто не дошёл запах травки и сигарет. По крайней мере Фрэнк не был причастен ни к чему из этого. Как только входная дверь за ним закрылась, в уши ударила пронзающая тишина подъезда, но спустя несколько секунд эту тишину прервал чей-то сухой кашель, и Фрэнк открыл глаза. — Извини, не заметил, что здесь кто-то есть, — Фрэнк подошёл ближе к перилам и слегка облокотился на них. — Я видел тебя меньше минуты назад, разговаривающим с Рэем. — Ага, но он выгнал меня курить на лестничную площадку. Удачи ему сделать то же самое со всеми остальными. — Фрэнк ухмыльнулся и, оставив сигарету во рту, принялся искать зажигалку. Джерард без слов достал свою и отдал её Фрэнку. — Спасибо, чувак. — Без проблем. Кстати, классная футболка, — Фрэнк опускает голову вниз, потому что уже успел забыть, что надел сегодня. На нем оказалась черная футболка с принтом The Smashing Pumpkins. — У меня была точно такая, — продолжил Джерард, — мой брат привёз мне её с концерта, но какой-то мудак несколько месяцев назад украл её на моих глазах прямо с сушильной верёвки во дворе. — Пиздец, я думал Уэйн тихий городок, — смеётся Фрэнк. Он даже не помнит, откуда взял эту футболку, возможно, нашёл её среди вещей Боба. А потом до него доходит. Что ж, у Фрэнка был достаточно интересный март, большую часть которого он провел в общежитии, спиваясь и накуриваясь с одногруппниками. Один раз он выпал прямо с балкона, но, видимо, был слишком пьян, чтобы сломать себе что-то. В любом случае, когда он выбрался из кустов, которые и спасли его от госпиталя, самой большой проблемой оказалось то, что из одежды на нём были только джинсы и кроссовки. Пит и Эрик уснули у себя в комнате. Вернуться в общежитие Фрэнк не мог, потому что не жил там и у него не было карточки с пропуском, так что он не придумал ничего лучше, чем вернуться в свою квартиру. Было около шести утра и не больше пятнадцати градусов тепла. Естественно, блять, Фрэнк к чертям замёрз, потому что колледж и кампус общежития находились за городом, и даже тот факт, что он жил у его окраины, никак не облегчали ситуацию. Спустя час прогулки по шоссе Фрэнк заметно протрезвел и добрался до района частных домов. Каким-то образом он перелез через забор одного из них, где на улице сушилась одежда, но не успел Фрэнк схватить первую попавшуюся вещь, как во двор вышел кто-то из хозяев. Уже через несколько секунд Фрэнк снова висел на заборе, но уже с чертовой футболкой, и кричал что-то вроде: «Спасибо и извините!». Адреналина от этого хватило для того, чтобы пробежать до ближайшего поворота, одеться, а потом проблеваться. После этого случая Фрэнк ударился в учебу и работу, так что общение с парнями и пьяные поиски приключения сошли на нет. Сейчас казалось, что с того дня прошло много лет, Фрэнк забыл об этом сразу после того, как это случилось, и вспомнил только сейчас. — Чувак, с тобой всё в порядке? — Джерард толкает Фрэнка в бок, вытаскивая его из потока мыслей и воспоминаний. — Сколько ты выпил? Выглядишь не очень хорошо. — Я всегда так выгляжу, — отмахивается Фрэнк. — Извини, я просто кое-что вспомнил, мне, эм, нужно вернуться в квартиру. Ещё встретимся, да? — Он невнятно протараторил последнее предложение и закрыл дверь прямо перед носом Джерарда, оставив того на лестничной площадке с озадаченным видом. — Хэй, бро, выглядишь так, будто скрываешься от копов. Хочешь косячок? Фрэнк смотрит на парня рядом, им оказывается Дуги, и еле сдерживается, чтобы не закатить глаза. У Дуги длинное лицо с таким же длинным носом, но по-смешному маленькими ушами. Он уже успел хорошо загореть, но цвет его кожи можно называть скорее темно-оранжевым, нежели коричневым, а веснушки усыпают глаза и нос. Короткие зелёные дреды закрывают лоб, а белая майка и пляжные кислотно-жёлтые шорты в цветочек слишком велики и просто висят на нём. Фрэнк думает, что Дуги похож на ананас. — Окей, давай свой косячок, — вздыхает он и попытался улыбнуться. За весь вечер после прихода гостей Фрэнк успел обменяться с Рэем всего парой фраз, но, кажется, недостатка в общении никто из них не испытывал. Изначально Фрэнк думал, что это будет что-то типа тихого вечера с друзьями и алкоголем, но теперь всё превратилось в огромную шумную вечеринку. Одного парня пришлось очень долго отговаривать от того, чтобы устроить фейерверк прямо в квартире. Рэй сказал, что это не планировалось и он тоже не знает половину людей. Но зато было весело. Точнее, весело стало после того, как Фрэнк скурил действительно хороший косяк, который дал ему Дуги, а потом выпил несколько шотов водки и еще немного пива. Кто-то включил Green Day, многие пустились в пляс, а некоторые стали подпевать. Фрэнк не ограничился чем-то одним, правда весь его «танец» состоял только из двух движений: агрессивных кивков головой и прыжков. Теперь Фрэнк сидел на кухонном столе и смотрел на окна многоэтажек, в которых горел свет. Его голова была абсолютно пуста, может быть, оттого, что он ударился ей об пол. — Хэй, Дже-ерард. — Фрэнк замечает отражение парня в зеркале, когда тот собирается выходит из кухни. — Я думал, ты уже ушёл. — Возможно, ты был просто слишком занят, чтобы заметить меня, — Джерард садится задом наперёд на стоящий рядом стул, кладя руки на спинку и расставляя ноги широко по бокам, так что его лицо находится где-то на уровне пупка Фрэнка, и Джерарду приходиться смотреть на него снизу вверх. Обычно Фрэнк тот, кто смотрит на всех снизу вверх, эти мысль заставят парня пьяно улыбнуться. — Ага, я был слишком занят — позорился. — Все мы позоримся, когда напьёмся. Стыд приходит вместе с похмельем. — О да, я знаю, кому будет стыдно больше всего, — Фрэнк захихикал, а затем поморщился. — Кажется, Лу и Малком загадили ванну Рэя. Если захочешь отлить — лучше спустись ко мне, потому что здесь теперь довольно мерзко. — Это те два брата-латиноамериканца? — Фрэнк кивнул. — Я немного общался с ними, они казались, эм, веселыми. Вероятно, Рэй будет очень зол. — Джерард начинает смеяться вместе с Фрэнком. — А я, вероятно, больше не буду здороваться с ними. Не потому что я расист, а потому что они, блять, засрали ванную комнату моего друга. Боже, это пиздец! Фрэнк внимательно смотрит на лицо Джерарда. По нему нельзя было сказать, что он пьян, его выдают только лёгкая улыбка на лице и слегка потерянный, ни на чем не сфокусированный взгляд. Когда Джерард замечает, что на него пялятся, Фрэнк быстро переводит взгляд на свои рваные джинсы и голые колени, а потом на футболку. Блять. — Слушай, можешь пройтись со мной до моей квартиры? — Фрэнк спрыгивает со стола. — Нужно спуститься всего на несколько этажей ниже. — Эм, окей? — Джерард в недоумении хмурится, но ничего не спрашивает, а. просто выпрямляет спину, когда встаёт и идёт следом за Фрэнком. Они проходят мимо зала, где Рэй и ещё один парень сидят прямо на полу и играют какую-то песню, а люди вокруг подпевают. Краем глаза Фрэнк замечает полупустой столик, на котором до этого стоял алкоголь, а теперь остались только пустые красные и зелёные стаканы. Большой мусорный пакет с пустыми бутылками уже стоит у входной двери. Наверняка Рэй успел позаботиться об этом. Дверь в туалет закрыта, но там горит свет, поэтому Фрэнк уверен, что Лу и Малком так и остались спать там посреди своего дерьма. Квартира пахла, как мужская раздевалка старшеклассников — потом и сигаретами, но, казалось, Рэя это совсем не заботило, он просто выглядел счастливым в компании друзей с улыбкой на лице и гитарой в руках. Дома у Фрэнка было ещё тише, чем в подъезде. Как только они вошли, Фрэнк включил свет и кинул свои ключи на тумбочку. — Я живу не один, — сказал он, — вместе с другом — Бобом, но он сейчас поехал к своей семье. Они вместе прошли в комнату Фрэнка. Здесь всё ещё было наполовину пусто, потому что он так и не перенес большую часть вещей обратно после того, как сосед сверху случайно затопил комнату Фрэнка и ему пришлось съехать на диван к Бобу. — Милая квартирка, — говорит Джерард и застывает в дверях, когда Фрэнк стягивает с себя футболку. — Я конечно не против переспать с тобой, но что, прямо сейчас? — он приподнимает брови вверх и пробегается взглядом по Фрэнку. — Это я тот мудак, который украл твою футболку. В общем, извини, чувак. — Парень неловко поджимает губы и мнется на месте, а затем протягивает футболку законному владельцу. Какое-то время Джерард просто крутит вещицу в руках и хмуро смотрит на неё. Фрэнк продолжает стоять на месте, засунув руки в карманы джинс. — Ладно, — после недолгого молчания, наконец, говорит Джерард. — Все-таки я был прав, когда сказал, что где-то видел тебя, просто раньше твои волосы были длиннее. — Фрэнк удивленно кивает. — Мне кажется, или ты весь вечер думал об этом? — Ага, типа того. Извини ещё раз, но, чувак, на улице правда было пиздецки холодно в тот день, — посмотрев друг на друга, они начинают одновременно смеяться. — У тебя есть кофе?***
На следующий день, после обеда, Фрэнк поднялся к Рэю. У входа его ждали два черных мусорных мешка. Не исключено, что в них были Лу и Малком после того, как Рэй всё узнал. — Ты как раз вовремя! — Торо первым заметил Фрэнка. — Нужно перетащить диван на место. — Чувак, я тебя ненавижу, — тяжело вздохнул Фрэнк. — Когда ты вообще успел всё убрать? — Комната выглядела точно так же, как и вчера перед приходом гостей. «Возможно, у Рэя скрытые таланты в области уборки», — подумал Фрэнк. — Кстати, как твоя ванная? — ехидно спросил он. — О, ты тоже об этом знаешь, да? Просто, блять, прекрасно! Пока я был на утренней пробежке, эти придурки выдраили не только её, но и всю квартиру, как видишь. — Рэй вышел на кухню, чтобы налить себе стакан воды, и продолжил разговор оттуда. — Кажется, ты подружился с Джерардом вчера? — Ага, вроде того. На самом деле, он ночевал у меня, только что ушёл. — Рэй остановился посреди комнаты со ртом, полным воды, и уставился на друга взглядом, который говорил: «Какого хрена, чувак?». — Нет! — Фрэнк вспыхнул краской. — Мы просто выпили немного кофе и случайно проболтали всю ночь, так что ему пришлось остаться у меня. Он крутой парень, как будто ты не знаешь. — С ним интересно разговаривать, — признался Рэй. — Нужно будет собраться как-нибудь всем вместе и позвать его брата, просто поболтать, а не как вчера, — и, не дав Фрэнку обдумать это предложение, он продолжил: — А теперь диван, чувак.