***
Ужасный сон приснился ей. Она проснулась в холодном поту, из-за штор в комнату проникали первые лучи солнца. Она так давно не видела солнца, одни только тучи были на небе в последнее время. Чуть приоткрыв глаза, Гермиона увидела рыжего Уизли, который ходил по комнате, открывая шторы и что-то говоря себе под нос. Похоже, он понял, что ей приснился кошмар, поэтому и пришел в отведенную ей комнату. Чуть приоткрыв глаза, она смогла распознать на его веснушчатом лице беспокойство, напряженность и серьезность. Впервые она видела такой набор на главном шутнике Хогвартса. Возможно, ему было даже больнее от всего того, что произошло месяц назад. Он остался последним. Последний Уизли, который либо будет всю жизнь бегать от Темного Лорда, либо скоро сам умрет или сядет в Азкабан. — Через сколько мы выходим? — еще сонным голосом спросила она, чем отвлекла Джорджа от раздумий. — Я планировал через два часа, — ответил он, присаживаясь на край кровати. За этот месяц он очень изменился. Его мягкие черты лица стали острее и грубее, рыжие волосы потемнели, а губы лишь изредка вытягивались, изображая что-то типа улыбки. — Я бы предложил тебе еще поспать, но ты скорее всего откажешься. — Мне приснился кошмар. — А у меня давно снов не было. Помню, в последнем меня укусил кентавр, и я стал наполовину им, — все шутки, которые он рассказывал в последнее время, не смешили. Он потерял то самое обаяние, за которое его любили в школе. — Мне снился тот день. Когда все закончилось. — И что, на этот раз мы победили? — Нет, все было в точности, как тогда. Он погиб и все закончилось. А потом ты трансгрессировал со мной сюда. Зачем ты это тогда сделал? — Мы с Чарли хотели увести людей. Как видишь, получилось взять только тебя и Полумну. Это лучше, чем ничего, — лицо Джорджа вновь потемнело, он встал с кровати и пошел к выходу из комнаты. — Если ты больше не спишь, то я скажу Чарли, чтобы он разбудил Полумну, а я тем временем приготовлю завтрак. Чарли не нашел более подходящего места, как коттедж Ракушка, в котором около года назад пряталось Золотое Трио. Билла и Флер убили, поэтому дом остался без хозяев. Последнюю штаб-квартиру Ордена Феникса еще не обнаружил враг, но они четверо знали, что это лишь вопрос времени. Сегодняшний день был выбран для ухода. Они не знали куда идти и как именно. Метел, фестралов или других средств передвижения у них не было, а Министерство Магии отслеживала все телепортации и трансгрессии, поэтому такой вариант отпал сразу. Им предстояло идти пешком в неизвестность. Все время бегать, прятаться и жить, оглядываясь по сторонам. Теперь нигде не было безопасно. Гермиона вышла на лестничную площадку, где столкнулась с Полумной, которая будто в оцепенении выходила из ванной комнаты. У нее убили отца прямо на ее глазах. Вот еще одна ужасная история о потере любимого человека. С тех пор и она изменилась. Впрочем, Лавгуд всегда была со странностями, очень часто молчала, а если и говорила, так только о своих выдуманных тварях и прочей живности. Гермиона и об этом не слышала давно. Ей казалось, что страх и горе забрали у Полумны голос, мысли и теперь та стала похожа на живого призрака — такого же белого, молчаливого и грустного. Полумна посмотрела на Гермиону глазами, лишенных жизни, и ушла прочь, давая понять, что ванная комната свободна. После водных процедур Гермиона спустилась в комнату, где за столом уже сидела Полумна, а Джордж жарил яичницу. Грейнджер уже порядком надоела отстраненная атмосфера, царившая в доме. Нет, она не призывала всех забыть об утратах и начать веселиться. Она хотела, чтобы все продолжили жить дальше, чтобы перешагнули через эти проблемы и думали, что делать теперь. Ей не хватало банального разговора о погоде. Один только Чарли скрывал свои потери, надевая маску заботы о своей новой семье. Дверь на кухню отворилась, и в проеме показался Чарли. Лицо его выражало скорее удовлетворенность, а не страх или беспокойство. — У меня есть хорошие новости, — сказал он, сменяя Джорджа на поварском поприще. — Мы все умрем? — ну хоть Полумна заговорила все тем же отстраненным голосом. — Эмм… Не настолько хорошую, — в такт ей попытался ответить Уизли. — Я вышел на канал МакГонагалл. — Что? — Джордж в это время пил воду, от чего поперхнулся, услышав имя любимого, а теперь и живого профессора. — Она жива? Что с ней? — Мы разговаривали недолго. С ней еще Слизнорт, Чанг и Лонгботтом, — Полумна даже соизволила поднять глаза на Чарли, когда услышала последнее имя. — Я сообщил, что мы сегодня уходим отсюда, и Минерва предложила нам их убежище в Годриковой Впадине. — Годрикова Впадина? Это далеко? — Далеко. Нет, не так. Это очень далеко. Но, ради сохранения наших жизней, мы должны туда дойти. Наверное, это последнее безопасное место. — Тогда, какой у нас план? — обратилась Гермиона к старшему Уизли, которого назначили главным во всем этом кавардаке. — Сколько у нас времени? — До выхода полтора часа, если это время еще в силе. — Отлично. Значит, у нас есть час. Гермиона, составь самый короткий и безопасный маршрут до Годриковой Впадины. Полумна и Фред соберут все необходимое: еду, зелья, одежду и все остальное. Я обойду окрестности, чтобы убедиться, что поблизости никого нет. Все услышали оговорку Чарли по отношению к Джорджу. У самого близнеца лицо стало еще темнее, а глаза покраснели. Чарли даже не понял, что случайно ошибся в именах своих братьев. Только после того, как на него осуждающе посмотрела Гермиона, он сменил свое настроение на серьезное. — Джордж, я не хотел… — Забей, — произнес младший Уизли. Проигнорировав тарелку с яичницей, он вышел из кухни.***
Все вдруг потемнело в этом мире. Все помещения, в которых он побывал после больницы Мунго, были выполнены преимущественно в темных тонах. На улице погода тоже не радовала. В основном небо заслоняли тучи, из которых били молнии и капал дождь. Изредка, всего один раз после выздоровления, он видел солнце, но буквально через полчаса и его закрыло огромное облако. Антонин Долохов, который интенсивно перебирал бумаги, ожидал разговора с Темным Лордом. Пожиратель Смерти даже представить не мог, что этот вселяющий страх маг станет разбираться в политике магического мира. Когда Долохову показалось, что Повелитель закончил и готов выслушать его, он сделал шаг вперед и заговорил. — Трое преступников были пойманы вчера, мой Повелитель, Флитвика и Томаса поймать не удалось, но далеко они не убежали. Мы их убили. — Печально это слышать. Смерть для них — слишком дорогое удовольствие. Я хочу, чтобы каждый, кто сражался против меня, гнил в Азкабане, чтобы они мучились, осознавая против кого пошли. Ты согласен со мной, Долохов. — Да, мой господин. Но в этом случае, либо мы, либо они. — Вот еще четыре преступника. Я хочу, чтобы ты оставил жизнь каждого из перечисленных. Иначе я буду огорчен твоей работой, — Волдеморт протянул Долохову четыре листа, на которых красовались колдографии и имена четырех юнцов: Полумна Лавгуд, Чарльз Уизли, Джордж Уизли и Гермиона Грейнджер. Последнее имя Долохов знал, точнее помнил. Последнее воспоминание того вечера, которое в больнице святого Мунго так тщательно восстанавливали. Тогда он вместе с Роули охотились на Гарри Поттера. Эти не одаренные интеллектом дети произнесли запретное имя Темного Лорда, и, словно по вызову, двое Пожирателей пришли на тот зов. Завязалась драка, после которой Долохову следовало бы умереть, но эта девчонка решила все сделать иначе. Она оставила ему жизнь, лишь стерев память. Конечно, не было сомнений, что она это сделала по определенным причинам, а не из-за большой любви к нему, но сама суть её действий важнее. Антонин был в какой-то степени благодарен ей за оставленную жизнь, поэтому не сильно стремился ее убивать. Долг платежом красен. — По поводу последней, она вам не нужна живой? — Нужна ли мне грязнокровка, которая таскалась всюду за Поттером? Вроде бы, я именно из-за таких, как она, развязал войну. Почему тебя заинтересовала именно она, а не, допустим, Лавгуд. Тоже девушка, даже мордашка будет получше, чем у грязнокровки. — Грязнокровка сохранила мне жизнь, не более. Я ей должен. — Есть еще причины, оставлять её вне Азкабана? — Психологическое насилие? — Ты предлагаешь поместить её в дом Пожирателя Смерти в качестве прислуги, чтобы окончательно ее сломать. Умно. Не уж-то ты хочешь стать тем самым Пожирателем. — Оставьте ее мне, Повелитель.