Вырасти из пепла

Когда Сакура открыла глаза, то первым делом заметила, что она была у себя в комнате в своей квартире. На стене играли солнечные зайчики, а значит, уже утро. С краю на кровати, держа девушку за руку, спала ее мама, которая явно меняла ей на лбу мокрое холодное полотенце на протяжении всей ночи. Сакуру накрыли воспоминания о далеком и беззаботном детстве. О тех годах, когда еще жила с родителями под одной крышей. Девушка невольно сжала пальцы. От едва уловимого движения Мебуки сразу проснулась. - Доброе утро, дорогая, - губ женщины коснулась заботливая улыбка. - Доброе утро. Хотя добрым Харуно его не находила. Как только сон выпустил ее из своих цепких пальчиков, события вчерашнего дня дружно напомнили о себе. - У тебя что-то болит? – мать опустила руку на ее лоб, измеряя температуру. Душа и сердце. Но в ответ: - Ничего. - Хорошо, сейчас я приготовлю завтрак, а ты лежи. В Больнице уже договорились – пока ты не поправишься, на работу не пойдешь, - старшая Харуно деловито взбила подушки. Девушка проследила за ее движениями и не выдержала: - Мама, - вышло резче, чем она хотела, - за что ты так со мной? К уголкам глаз подступили горячие слезы. Но Сакура быстро их сморгнула, стараясь успокоить себя. - О чем ты? Она еще спрашивает? - Как вы с папой могли дать согласие на свадьбу?! А мои чувства вас совсем не волнуют? Мебуки опешила. В комнате какое-то время было слышно лишь тиканье настенных часов. Куноичи напряженно ждала ответа. - Сакура, мы с папой лишь хотели не препятствовать твоему счастью. Женщина немного виновато опустила глаза, а после, взяв дочь за руку, продолжила: - Но выбор всегда остается за тобой. И каков бы он ни был, мы всегда готовы поддержать тебя. Мебуки улыбнулась так искренне и тепло, что продолжать разбирательства девушка не стала. *** Сакура поставила чайник на огонь и посмотрела в окно. Узкая, цветущая улица была совершенно пустынна. Хотя редко увидеть прохожих можно было лишь в поздний час. Тихо. Прекрасно. Харуно никуда не выходила вот уже третью неделю, загоняя себя в еще большую депрессию. Есть она не хотела и не готовила. В холодильнике было только то, что мама приносила для нее, заходя каждый день. Мебуки очень беспокоило состояние дочери, но что-либо обсуждать девушка категорически отказывалась. Пищу Харуно употребляла лишь под суровым контролем матери. Если Мебуки уходила рано, пока еда не успела усвоиться, Сакура с облегчением возвращала ее обратно. Пару раз заходил Наруто. Иногда один, иногда с Хинатой. Розововолосая натянуто улыбалась и всегда отвечала другу, что у нее все хорошо. Видимо Узумаки не был в курсе ситуации с Учихой. Ино приходила каждые два дня. Таская за собой Сая. А тот не упускал возможности блеснуть знаниями: «В книгах пишут, что головокружение, тошнота, упадок сил – одни из первых признаков беременности. Ты часом не в положении?». Поэтому по душам они так и не поговорили. Да и говорить не особо хотелось. Она лишь обменивалась со всеми дежурными фразами. Ничто не приносило радость. И развеселить Харуно никак не получалось. Не удавалось даже вечно жизнерадостному неугомонному сокоманднику. У нее было лишь прошлое, полное надежд, а затем тот разговор и пропасть. Еще желали ей скорейшего выздоровления Ли, Киба и Тен-Тен, забежав на прошлой неделе. Приходил и Шикамару, явно имея намеренья всеми обходными путями выяснить, каково ее самочувствие и истинное положение дел. План был сразу же разгадан. Видимо, у наследника клана Нара было еще мало опыта в общении с женщинами. Он плохо знал, насколько они могут быть хитры. И явно их недооценивал. Поэтому стратегия провалилась в первом же действии. В этой гнетущей тишине противный свист кипящего чайника звучал особенно раздражающе. Харуно выключила плиту. Пить чай она не хотела. Просто нужно было занять себя чем-то. Ей показалось, или она только что услышала стук в дверь? - Хм, - где-то в глубине души маленьким красным огоньком разгорелось волнение. Немного поколебавшись, девушка открыла дверь, лелея надежду, что стук ей лишь почудился. Но на пороге ее все же ожидал посетитель. Гость, которого она пока не была готова принять. - Какаши-сенсей? Чем обязана? – как можно нейтральнее произнесла девушка. - Позволишь войти? Харуно озадаченно кивнула и шагнула в сторону, пропуская Хатаке в дом. На нем была его обычная форма – черный костюм шиноби с зеленым жилетом без карманов. Одеяние Хокаге сероволосый надевал лишь на самые важные совещания или при любой-другой требующей официальности ситуации. Какаши не был доволен увиденным. Куноичи была похожа на тень прежней Харуно – так сильно извела она себя. Девушка явно похудела, скулы стали видны сильнее, кожа бледнее, под глазами залегли темные круги, глаза утратили живой блеск, а щеки – румянец. - Что ты с собой делаешь, Сакура? – теперь он жалел, что дал ей это время. Оно не излечило ее раны. - Пришли почитать мне нотации? – сходу выдала она, раздражаясь. - Решили, как и Старейшины, рассказать, что мне делать, как себя вести и за кого мне выходить замуж?! Она не собиралась вот так сразу перейти к этой теме, но что сделано, то уже сказано. Смысл отступать? - Я не хотел этого, - твердо ответил мужчина. - И я не знал, что Старейшины намеревались говорить с тобой. Я бы никогда не допустил случившегося. - Зачем Вы пришли? – упрямо подняв взор на него, спросила розововолосая, отсекая все попытки перейти к нормальному разговору. - Прекратить все это, - он неопределенно махнул рукой. - Раз ты не в состоянии сделать это сама. - Что? – девушка задохнулась от его слов. - Сакура, я не знаю, что ты внушила себе, но ты не можешь оставаться в своей квартире до конца своих дней. Да, того что случилось – уже не исправить и не изменить. Но у тебя есть любящие родители, друзья, что готовы поддержать в трудную минуту, работа – люди нуждаются в тебе. У тебя есть будущее, которое еще будет полно прекрасных моментов. Ты многого добилась, а теперь хочешь пустить все на самотек. Ограждаешься, держишь все в себе, отталкиваешь протянутую руку помощи и поддержки. Но меня тебе не провести своими играми в то, что ты пытаешься приложить усилия и жить по-новому. Ты не делаешь этого. Но ты должна дать себе шанс быть счастливой. Учиха – лишь страница в твоем прошлом. Ваши пути разошлись, и ты должна принять это. Как бы больно не было, нужно научиться отпускать. И ты можешь это сделать. Потому что ты сильная. И это предложение о свадьбе… я ведь отчасти причина твоих страданий. Так лучше направь свою ненависть на меня, чем на себя. Я не могу смотреть, как ты угасаешь. - Так закройте глаза! Несложное движение рукой, сложенная печать, крепкое объятие. Она отшатнулась от него, как от огня, непонимающе оглядываясь вокруг. Они на открытой местности, а значит, он использовал дзюцу перемещения. - Что Вы делаете?! - Тебе нужно развеяться. - Я иду домой, - безапелляционно заявила Харуно, уходя, судя по обстановке, с тренировочной площадки. - Хорошо, ты бы все равно не отобрала колокольчик, - хмыкнул Хатаке, задевая ее словами. Девушка медленно повернула голову. - Какой еще колокольчик? – уточнила она, хотя знала ответ. - Боюсь, ты совсем растратила свои навыки, - он демонстративно медленно повесил колокольчик сбоку на сумку-карман. *** Давно он не видел такой жажды в ее глазах крушить все вокруг. Всего за семь минут она в щепки разнесла новенький построенный полигон. Девушка ни на секунду не отступала, придумывая хитрые маневры и применяя новые техники. Но колокольчик все еще был у него. - Книгой меня уже не одурачить, - подстегивал ее Хатаке. - Держитесь за штаны, Какаши-сенсей. Без Шарингана Вам будет трудно остановить меня. - Ты собралась стащить колокольчик вместе со штанами? Какие у тебя странные методы, Сакура. Они открыто насмехались друг над другом. Стерлись грани отчуждения и недопонимания последних дней. Здесь, на тренировочном поле, они могли быть самими собой. Без масок и притворства. Она прекрасно понимала, что он сильнее ее и без хитрой уловки не видать ей заветной побрякушки, как своих ушей. Он прекрасно понимал, что она далеко не слабая и чего ему стоит все еще удерживать желанную для нее вещицу при себе. Сбить его с толку. Раз с ног не выходит. Просто заставить ее жить, без сожалений. Разжечь интерес. Его слова хоть и медленно, но разрушали стену, которой она хотела загородиться от всего мира. Остаться за ней в одиночестве, бичуя себя. Но она не останется одна. Он не позволит. А после, измотанная внезапной тренировкой, она смеялась, и на душе стало очень легко и спокойно. Ей просто нужно было выпустить пар. Отвлечься от мыслей на какое-то время. Взглянуть в будущее, по-новому. И сейчас оно уже не казалось таким безрадостным. - Сегодня такое красивое небо, - темно-синее бархатное полотно казалось черным рядом с белизной пронизавших его звезд. Девушка поднялась с травы, отряхивая шорты. - Тебе стало легче? - Намного, – она уже была готова к новому раунду. - Я думаю, - многозначно ответил Хатаке, обведя взглядом полигон. Вернее то, что от него осталось. Мысленно прикинул, сколько нужно будет выделить средств для восстановления площадки. - Они сказали, что Вы согласились на брак со мной, - вдруг начала девушка. Зеленые глаза встретились с темным серебром. Кто «они» – уточнять не было надобности. - Так и есть, - спокойно ответил Шестой. Сакура удивленно вытаращила на него глаза. Не солгали? Затем нахмурилась. - Эти старики поставили Вам какие-то условия, поэтому Вы не могли возразить, - рассуждала куноичи. - Сакура, - устало выдохнул Какаши, делая несколько медленных шагов в ее сторону, - важно только то, что у меня нет причин отказываться. Харуно задержала дыхание, внимательно следя за каждым его движением. - А у тебя - нет причин соглашаться, - он остановился, подойдя почти вплотную. - И важно, чтоб ты знала еще кое-что… Откладывать этот разговор больше не было возможности. Как бы он не хотел, но обязан сказать ей. Она должна услышать это от него, а не от случайного прохожего. Или будет еще хуже, если, не ведая, неизбежно увидит… - Через три дня Саске возвращается в Деревню, - он замечает, как дрогнули ее ресницы и расширились зрачки, ногти впились в ладони. - С женой и… ребенком. *** В траве рокочет неумолкающая песнь цикад. Только ей удавалось разрывать нависшую на полигоне тишину. Харуно прикрыла глаза и тяжело выдохнула. С ребенком значит? Так сколько же он водил ее за нос? Выходит, пока она смиренно ждала его здесь в Конохе, он не только успел жениться на другой женщине, но еще и обзавелся потомством. Снова по ране. Снова в спину. Снова боль. Больше похожая на безумие. Какая же она была глупая. Учиха плевал на ее чувства. Но зачем стоило давать ей надежду? Решил посмеяться над ней таким образом? Нет, не плакать, как та маленькая никчемная девчонка. Не перед бывшим сенсеем. Она же сильная куноичи. Но слезы упрямо скапливались в уголках глаз. Хатаке прижал к себе хрупкую девушку. - Не волнуйся. Я ничего не вижу. Она с благодарностью прижала голову к его груди, цепляясь пальчиками за ткань зеленого жилета. И Какаши овладело непреодолимое чувство защищать ее от всего мира. Он обнял ее, прижимая к себе сильней. Она всегда говорила себе и была уверена, что никогда не сможет простить предательства. Никогда и никому. Кроме… кроме Учихи. Ему она всегда прощала. Почему? Зачем? Чтоб с каждым разом он все глубже вонзал нож в ее сердце? Она знала, что у него было тяжелое детство, он сторонился всех, избегал чужой помощи, просто сбился с правильного пути. Тогда. Поэтому прощала. Но сейчас, у него это, похоже, вошло в привычку. Нет. Это точка. Хватит. Сколько можно? Неужели она настолько безнадежна? «Ты сделал из меня такую слабачку, Учиха. Упивался своим превосходством и неотразимостью. А я просто наступала на свою гордость. Сколько же еще раз я должна это сделать?» Саске недостоин ее слез. Хатаке был прав. Она должна отпустить. Она вырвет его из своего сердца, выжжет образ огнем ненависти. Сотрет из памяти все то, что напоминало ей о нем. А он пожалеет. Будет жалеть! Будет! Ей нужно вырасти из пепла, в который она сама себя превращает. Ей нужно научиться жить заново, закрыв прошлое на ключ. И открыть дверь в будущее. Сакура тряхнула головой, поднимая влажный взгляд на бывшего сенсея. Она знала его уже больше десяти лет, но у нее было маловато возможностей видеть его лицо так близко. Часто говорят, что девочки хотят, чтоб их муж был похож на отца. Но у Сакуры было не так. Если говорить об отце, то на него отчасти был похож Наруто. Очень жизнерадостный, харизматичный, порой вызывающий недовольство окружающих от своих выходок, любящий вкусно поесть. А она хотела, чтоб ее муж был похож на Хатаке Какаши. Сильный, решительный, понимающий… И она хотела, чтоб Саске, наконец, вырос – и стал именно таким. Они ведь были в чем-то похожи. Шестой Хокаге внимательно смотрел в ответ. - Сакура… - тихий шепот слетает с его губ. Девушка наблюдает за каждым движением, пока он произносит ее имя. Она всегда хотела, чтоб ее муж был похож на Хатаке Какаши. Он был надежным, всегда ее спасал, с ним не было страшно броситься и в огонь, и в воду, он дарил уверенность и силу. Хотела, чтоб был похож. Ее муж. - Сакура… - его взгляд не отпускал. Похож на Хатаке Какаши. - Сакура, очнись, - он легко дернул девушку за плечи. Ее муж. Хатаке Какаши. - Какаши-сенсей, - Харуно уверенно вздернула нос, - я хочу стать Вашей женой. *** Его зрачки на миг словно почернели. Она ясно это уловила, неотрывно наблюдая. - Ты не должна принимать такие решения под влиянием минутных эмоций. - Но я думала об этом все эти дни! – соврала куноичи, набираясь смелости. И Хатаке распознал ложь в ее словах. - Давай поговорим об этом завтра, - решил он. Несомненно, сбить его с толку у нее удалось. Слишком внезапно она это сказала. Но то, как произнесла каждое слово… взбудоражило кровь. - Хорошо, - девушка несколько игриво и коварно усмехнулась, - я буду ждать Вас в пять часов вечера у себя дома. Не опаздывайте. Харуно сделала шаг, собираясь покинуть полигон, не дав ему возможности что-либо ответить. Но потом дерзко обернулась и высунула язык, поднимая в руке на уровне глаз серебряный звенящий бубенчик. Девушка не упустила шанс, воспользовавшись минутным замешательством Хокаге. Тот мягко и с долей азарта улыбнулся. Словно давая ей обещание о скором реванше. А после Сакура поспешила домой. Ей действительно нужно было многое обдумать.