Испорченная душа

Через несколько недель должны были начаться первые экзамены, и Кас страшно нервничал по этому поводу, практически не высыпаясь по ночам. Он старательно направлял мысли в сторону учебы и школы, но Дин все же заползал в его голову и отказывался забываться хотя бы на время. Раньше Кас никогда не боялся экзаменов. Для него это было обычное дело - написать работу на пять, но сейчас. Сейчас, когда его оценки так ухудшились из-за одного человека, он просто не мог не бояться. Молодой Новак сидел днями и ночами за учебниками, перечитывая все, что он упустил за этот год из-за Дина. Конечно, он его не винил, не его вина, что какой-то ботаник умудрился влюбится в него, и что это мешает ему высыпаться и, вообще, жить. *** В комнате было ужасно тихо. Кас сидел на кровати, поджав ноги, и старался внимательно читать книгу по математике, которую учительница любезно дала ему, узнав о его проблемах с учебой. Глаза начинали слипаться, и Новак с трудом держал их открытыми. Вчерашняя, бессонная ночь слишком быстро обрушила на него последствия. Вдруг тишину прервал скромный стук в дверь, и Кас с радостью оторвался от, уже полностью измучившей его, книги. Через несколько секунд дверь аккуратно открылась, и показалось лицо Габриэля. Ранее вечно смеющиеся глаза, были полны тоски и страха. Он слишком боялся за брата, видя его начавшиеся проблемы с учебой, и тем более зная их истинную причину. - Эй, - увидев заинтересованные голубые глаза, Гейб зашёл в комнату и сел на кровать рядом с братом. - Завтра суббота. - Да, и что? - как можно хладнокровней произнёс Кас, уже догадываясь зачем Габриэль назвал день недели. - Я тебя прошу, сегодня выспись, как следует. И да, под «выспись» я имею ввиду не два-три часа, а нормальные восемь, если не больше! - Гейб сделал особый акцент на произнесение часов, но в тоже время, он говорил мягко, стараясь не давить или заставлять, тем более зная, что Кас сам этого хочет, и можно просто слегка подтолкнуть его к нужному решению. - Гейб, ты же знаешь, я не могу. Мне нужно готовиться, если я завалю экзамен - моей жизни конец! - Кастиэль грустно вздохнул и снова уткнулся в книгу. - Нет, так не пойдёт, братишка, - Гейб уверенно выдернул из рук брата ненавистную книгу и чуть подвинул к себе младшего Новака. - Гейб! - возмущённо воскликнул Кастиэль, провожая взглядом, улетающий в противоположный угол комнаты, учебник. - И не спорь. Ты все хорошо знаешь, и если ты поспишь эту ночь, как нормальные люди, никто не умрет, - Габриэль встал с кровати и поднял за локоть младшего брата. - А теперь: разбирай постель и ложись, я не уйду, пока ты не ляжешь, Кастиэль, так что давай. Он махнул рукой на кровать и повернулся к темному окну. Гейб старался не разговаривать с братом о Дине или как-то о нем напоминать. Когда Кас возвращался домой и утыкался в подушку, он, ничего больше не спрашивая, притягивал к себе брата, стараясь успокоить, рассказывая разные глупые шутки в попытке развеселить. Он страшно надеялся, что эта любовь пройдёт, что скоро его младший брат сможет вздохнуть спокойно, больше не думая об этом Винчестере. Однажды, встретившись с ним возле школы, Габриэль на себе испытал желчь, исходившую из него. И вся она лилась непробиваемым потоком на Кастиэля, а он терпел и любил. Кас что-то недовольно пробурчал, но встал с кровати и, убрав с неё все лишнее, быстро снял покрывало. Он юркнул под одеяло, чуть поёрзав, и блаженно улыбнулся. Всё-таки, как хорошо после тяжелого дня лежать на кровати и ощущать её свежесть. - Засыпай, - улыбнулся Габриэль и, подойдя к брату, еле весомо коснулся губами его лба. - Спокойной ночи, Гейб... - уже засыпая, пробормотал Кас, зарываясь в одеяло по самый нос. - Спи спокойно, братишка, - ещё раз улыбнулся Габриэль и, выключив слабо горящий ночник, вышел из комнаты. *** Выходные у Кастиэля всегда проходили одинаково - рано утром, он брал разнообразную еду из холодильника и закрывался в своей комнате. Выходить в дни, когда вся семья дома и уже к десяти стоит напряженная атмосфера, никогда не хотелось, и, поэтому Кас, стараясь оставаться в выходные незамеченным, тихо сидел в комнате, заваливаясь книгами и читая два дня в своё удовольствие. Родители, уже привыкшие к такому поведению младшего сына, не приставали к нему, зная, что на любое предложение сходить в кино или погулять, он, вероятней всего, ответит «нет» или «может позже», что, в принципе, означало такое же отрицание, только приправленное слабой надежной, что может он всё-таки согласится выйти из своего убежища. Вот и сегодня, Кас уже взял в руки учебник, чтобы перечитать уже в сотый раз материал, как вдруг зазвонил телефон. Номера одноклассников у него были, но, разумеется, ни он, ни они не пользовались возможностью пообщаться. Взяв в руку телефон, он сразу же понял кто звонил: Мэг. Она единственная одноклассница, которая хоть как-то поддерживала связь с Новаком, поэтому если что-то случалось, задачу позвонить ему давали всегда ей. Кас ответил на звонок и поднёс к уху телефон. - Алло? - Привет, Кастиэль, слушай, нас собирают в школе для подготовки к выпускному, ты идёшь? - Да, хорошо. Новак быстро бросил трубку и стал одеваться. Нужно будет не забыть оставить записку, что если, что он в школе, потому что родители его, конечно, не трогают, но все же проверяют наличие жизни в его комнате. *** На улице было ужасно мокро: слякоть, везде грязные, глубокие лужи и моросящий дождь. Совсем недавно прошёлся сильный ливень, и выходить в такую погоду из дома было ещё сложней. Хотелось зарыться в тёплое одеяло и сидеть на кровати с какой-нибудь книгой в руках. Но все же дышать свежим воздухом нужно, как говорят родители, поэтому Кастиэль и пошёл в школу. Это, по крайней мере, лучше, чем ничего. *** Возле школы была группа ребят. Она единственная разрушала приятную тишину, и Кас постарался прошмыгнуть мимо них не замеченным. Всё-таки не хотелось выяснять отношения сейчас. Когда молодой Новак проходит мимо таких людей, он всегда слегка побаивается, что сейчас и они его изобьют и снимут на камеру, но всегда все обходилось, а привычка побаиваться осталась. *** - О, Кастиэль, спасибо, что пришёл! - облегченно вздохнула Мэг, увидев вошедшего в большой зал Новака. - Куда я денусь, - слабо улыбнулся Кас, спрятав руки в карманы своего любимого плаща. - Смотри, поможешь однокласснику повесить плакат? - Конечно, кому? - Мэг указала рукой в сторону. Когда Кас перевёл взгляд, туда куда показывала одноклассница, он замер. Дин. Дин, мать его, Винчестер стоял и ухмылялся в своей привычной манере. - Я пойду, - Мэг быстро выбежала из зала. Новак проследил за ней печальным взглядом. Он никогда не находился так близко к человеку, которого любит всем сердцем, и сейчас, он знал, что его не тронет, в школе не должен. - Эй, засранец, я понимаю, что ты дрыщ и мускул у тебя никаких, но иди сюда и быстро помогай! - рыкнул сквозь зубы Винчестер, взяв один край плаката, и показал на второй, когда Кас повернулся. - Конечно, - Новак взял плакат и ловко прикрепил свой конец и, увидев, как мучается Дин, неловко спросил: - Тебе помочь? - Чего? - нервно усмехнулся Винчестер. - Я никогда не попрошу и тем более не приму помощи у такого жалкого, убогого, никому ненужному парня, запомни, чертов нытик, ты ничто, и им останешься, так, что заткнись, пока я тебе не врезал по твоей физиономии! Кастиэль слушал поток злости, лившейся на него, и чем больше Дин говорил, тем больнее становилось на душе. За что он так с ним? Сердце сжало сильными тисками, и Кас почувствовал тёплую слезу на щеке. Быстро смахнув её, Молодой Новак сорвался с места, убегая из зала. *** Кастиэль не помнил, как добежал до туалета. Единственное, что отпечаталось в его памяти - это, режущие душу, слова любимого Дина. Слезы уже давно текли по щекам, и Кас сто раз пожалел, что пришёл сюда, что согласился помочь. Он резко замолчал, когда услышал, как дверь открывалась и в туалет зашёл... Дин? Что он тут делает? Кас поспешно вытер слезы и вышел из кабинки. - Разнылся, как девчонка, - фыркнул Дин, злорадно улыбнувшись. - Ты пришёл сюда, чтобы сказать мне это? - тихо спросил Кастиэль, опустив взгляд. - Нет. Просто ты меня уже порядком достал. Своей внешностью, своей невинностью. Спокойствием... - говорил Винчестер, подходя к двери и закрывая её на ключ. - Пора тебя немного проучить. - Ты весь год этим занимаешься... - грустно протянул молодой Новак. Вдруг Дин подошёл к нему и резко ударил в живот. Кастиэль согнулся от неожиданной сильной боли и сразу же получил удар в нос, заставивший его упасть на спину. Он рвано выдохнул и свернулся калачиком. Через несколько секунд он почувствовал сильный удар в спину, после снова в живот и по голове. - Как же ты достал меня... - рычал Дин, доставая из кармана маленький перочинный нож. Увидев его, Кас округлил глаза и попытался выбраться, но Винчестер резко сел на него, лишая такой возможности. Секунда, и на шее Новака появился аккуратный порез, из которого сразу же потекла кровь. Кас зажмурился и издал болезненный стон, чувствуя, что слезы вот-вот покатятся из глаз. В следующее мгновение Дин встал и ударил ещё несколько раз Новака в живот, чувствуя приятные ощущение, каждый раз слыша тяжёлые хрипы. Ещё порез и из оголенного бока потекла кровь, и Дин перевёл взгляд на лицо человека под собой. Кас выплюнул кровь во рту и посмотрел голубыми, полными обиды глазами на Винчестера. - Сейчас, я проучу тебя, нытик хренов! - пораженный безумным желанием, Дин резким движением содрал штаны с Каса, слегка царапая бёдра. Новак округлил глаза, догадываясь о решение Винчестера, и снова попытался вырваться, но вновь безуспешно. Дин резко перевернул Кастиэля на живот и крепко схватил его руки, фиксируя их на спине. Свободной рукой он быстро снял с Новака оставшиеся на нем трусы и уставился на лицо Каса: он зажмурился, поняв, что сбежать не получится, и тихо всхлипывал. Сняв с себя нижнюю часть одежды Дин, чуть приподнял его и резко вошёл. Тишину в школе прервал дикий крик Каса, который тут же был прерван рукой. Было слишком узко, Новак был девственником, и не был подготовлен к столь грубому проникновению. Винчестеру самому становилось больно от этой узости, но останавливаться он не собирался. Слегка подождав, он начал рвано двигаться в нем, постепенно наращивая темп, делая с каждой минутой все больнее Новаку. Кас молил Бога, чтобы потерять сознание, чтобы не видеть, как человек, которого он так любил, поступает с ним. Разрывающая пульсирующая боль ощущалась везде, Кастиэлю становилось противно от самого себя из-за неспособности противостоять Дину, неприятное чувство тошноты расползалось по телу, мозги начинали отключатся, и долгожданный чёрный туман обволок его сознание.