Сердце Пожирателя Смерти

Малфой с удивлением обнаружил, что после разговора с Грейнджер ему стало легче. Сначала он яростно не хотел, чтобы Гермиона узнала о его тайне, а сейчас, когда всё раскрылось, испытал облегчение. Теперь не нужно было переживать и метаться. Как оказалось, история с зельем сильно на него давила, хотя ранее он и не чувствовал этого давления, воспринимая происходящее как само собой разумеющееся. Но теперь он понял, что всё сложилось как нельзя лучше. Гермиона знала правду, да, она была шокирована и растеряна, но ни в чём не винила Драко. И Малфой был ей за это благодарен. Драко и Гермиона, даже не сговариваясь, пришли к одному выводу — лучше им поменьше сталкиваться и вообще не общаться. Теперь они виделись только на занятиях и иногда в библиотеке, когда делали домашнюю работу. Вели они себя по-прежнему: друг на друга не смотрели; друг с другом не разговаривали; делали вид, что рядом находится совсем не тот человек, который предназначен судьбой. И это было правильно. Только один молчаливый диалог прошёл между ними на следующий день после разговора: утром, на первом занятии по зельеварению, слизеринец взглядом "спросил", изменилось ли что-то в его облике, а Грейнджер кивком "ответила", что да. Значит, поцелуй прервал действие зелья. Теперь никто из них не должен мучиться. Прошла насыщенная занятиями, тренировками и домашними заданиями неделя. Драко поднялся на завтрак в Большой зал в радужном расположении духа. День сегодня довольно солнечный и холодный, уроки не такие уж и сложные (по крайней мере для него), на кровати своего часа дожидается увлекательная книга, которая так и манила к себе (правда, почитать её он сможет только после занятий). Малфою казалось, что ничто не сможет омрачить сегодняшний прекрасный день. Он сел за стол и уж было потянулся к овсянке, как его мысли тут же переключились на парочку слизеринцев на курс младше, которые сидели неподалёку. Они что-то обсуждали так громко, что Драко невольно прислушался, а уж когда в диалоге промелькнула фамилия Грейнджер, он еле подавил желание пересесть к ним поближе. — Я тебе говорю. Она согласилась пойти с ним на свидание, — девушка с длинными чёрными волосами склонилась к светловолосому парню. — Поверить не могу. Зачем ей этот придурок? — А кто он такой-то? — Парень увлечённо ел бутерброд и, казалось, не интересовался разговором, задавая вопросы больше из вежливости. — Да этот когтевранец. Ну помнишь? Он ещё загонщик в их команде по квиддичу, — видя недоумённое лицо собеседника, девушка закатила глаза. — Ну тот, которого бладжером по башке стукнуло в последнем матче! — А, Пруэтт? — Ты идиот? Я тебе сама же его фамилию назвала! — Возмутилась слизеринка. — Ты меня слушал вообще? — Да слушал, слушал! Так что там у Грейнджер с этим Пруэттом? — Парень быстро перевёл разговор, видимо, боясь получить тумаков от подруги за невнимательность. — Он позвал её на свидание, — терпеливо начала повторять девушка, сверкая недовольным взглядом. — Уже не в первый раз, кстати. Он за ней бегает, как она с Уизли рассталась. Но Грейнджер ему отказывала. А сейчас согласилась. Она сошла с ума! Он же известный ловелас! Неужели она не знает? К тому же, он ещё и говнюк — рассказал всей школе, что у них свидание. Да эту новость не обсуждает разве только ленивый! Драко услышал достаточно. Он стремительно поднялся с места и, так и не позавтракав, бросился вон из Большого зала. Первым уроком была Защита от тёмных искусств. Малфой, лавируя между учениками, быстро пробирался к классу, про себя переваривая полученную информацию. Грейнджер свихнулась, если решила связаться с этим недоумком Пруэттом! Хотя об этом парне Драко знал не так много, но этих знаний хватало, чтобы ужаснуться одной только мысли об их свидании. О том, что Пруэтт любил женское внимание, знали многие. А уж в кругах квиддича вообще ходили легенды, что он перевстречался с большей частью старшекурсниц из Когтеврана и Пуффендуя. Он был смазлив, и поэтому девчонки липли к нему, как мухи. А уж о том, что он был туп, как пробка, даже и говорить не стоило. Как Грейнджер вообще согласилась на свидание с этим остолопом? Первая мысль была — отговорить Гермиону от встречи с Пруэттом. Именно с этим намерением Драко покинул Большой зал, так и не позавтракав. Но чем ближе он подходил к аудитории, где, скорее всего, сейчас и была Грейнджер, уверенность в выбранном решении таяла. Кто он такой, Драко Малфой, чтобы вмешиваться в жизнь Гермионы? Внутренний голос услужливо подсказал, что он — её вторая половинка, поэтому очень даже может вмешиваться. Так Драко сам же посоветовал Грейнджер найти себе парня! Но почему именно гадкого Пруэтта? Других нет, что ли? Чем ближе к аудитории, тем слабее желание что-то говорить Гермионе. Он не должен лезть в её жизнь. Они договорились, что каждый идёт своей дорогой и не мешает другому. И Драко должен сдержать обещание. Но хотя бы предостеречь он может, верно? Однако говорить ничего не пришлось. Весь класс только и обсуждал свидание Героини Войны и когтевранца с сомнительной репутацией. Об этой самой репутации как раз и вещала Парвати Патил прямо Гермионе без обиняков, на что Грейнджер гордо вскинула голову и сказала, что в состоянии сама разобраться, с кем ей встречаться, а с кем нет. И попросила больше не обсуждать её личную жизнь хотя бы при ней. Драко поразился такой дерзости, однако с обречённостью отметил, что эта своенравная девчонка так и не научилась слушать других.

***

Драко, чертыхаясь про себя и по очереди, из-за мешавшей метлы, сжимая и разжимая онемевшие пальцы, поднимался по ступенькам замка ко входу. Всё-таки тренировки зимой — не самая лучшая мысль. Перчатки он не носил — с ними снитч легко мог выскользнуть из рук, поэтому руки закоченели на первой же минуте полёта, да и зелёная спортивная мантия совсем не грела, потому что была сшита из тонкой ткани. Ругаясь и проклиная тот день, когда согласился быть ловцом команды Слизерина, он подул на красные от холода ладони, переместив метлу под мышку, и с наслаждением ощутил покалывание от проникающего внутрь тепла. Сейчас ему очень не помешало бы средство от простуды — его немного потряхивало, а болеть очень уж не хотелось. Только вот за лекарством нужно было идти в больничное крыло, которое находилось в противоположной стороне от гостиной Слизерина. На перекрёстке лестниц Драко в раздумьях остановился. Может, да ну его, это лекарство? Обойдётся горячим душем. Всё-таки он не хлюпик какой-то, да и тренировки зимой не были чем-то сверхъестественным. Однако трясти начинало всё сильнее, поэтому Малфой решительно повернул в сторону медпункта. Лучше уж перестраховаться, чем потом валяться с температурой. Нет, мадам Помфри и мёртвого из могилы поднимет, но как-то не хотелось попадать в её руки, если была возможность этого избежать. Драко решительно преодолел пару пролётов и вдруг остановился, насторожившись. Послышались странные звуки. Кто-то копошился за углом, где, как помнил Драко, был тупик со входом в один из заброшенных классов. Как-то они на шестом курсе с одногруппниками там собирались и играли в бутылочку. Даже смешно сейчас было об этом вспоминать. Будто всё, что происходило раньше, было не с ним. Слизеринец уж было хотел пройти мимо. Мало ли кто там забавляется, может, влюблённая парочка, но в следующую секунду заметил знакомые каштановые кудри, которые взмахом на мгновение показались из-за того злосчастного угла, а потом послышался сдавленный писк, глухой звук удара и чертыхания. Драко, не осознавая, что делает, рванул к повороту и застыл, округлив от удивления глаза. Неизвестно, кому понадобилось зажигать факелы в этом богом забытом коридорчике, но Малфой был очень благодарен этому человеку или существу (если это был эльф), иначе он ничего не смог бы рассмотреть. Гермиона, бормоча проклятия, яростно отбивалась от того самого Пруэтта, о котором только вчера судачили все, кому не лень. Видимо, парень решил, что будет здорово зажать девушку в коридоре, в который никакая живая душа не заходила уже очень давно. Он навалился на Гермиону всем телом, придавив к стене, и пытался то ли поцеловать, то ли сделать ещё что похуже, Драко не разобрал, потому что пелена злости мгновенно заволокла взор. Грейнджер пихала обнаглевшего когтевранца руками и ногами, её лицо покраснело от злости и напряжения, но Пруэтт был сильнее. Малфой глубоко вздохнул через сжатые зубы, пытаясь унять ненависть, которая поднялась откуда-то из желудка, и громко кашлянул. — Я вам не помешал? Пруэтт вздрогнул и отпустил Гермиону, которая, воспользовавшись моментом, сдавленно рыкнув, оттолкнула его подальше от себя и вжалась в угол. — Что ты здесь забыл, Малфой? — Не слишком любезно осведомился Пруэтт, явно разозлённый тем, что его прервали. — Скорее, это я должен спросить, какого хрена ты тут делаешь? — Драко прошёл внутрь коридорчика и закинул метлу, которую до сих пор держал в руке, на плечо. — Не твоё дело, — огрызнулся когтевранец, разворачиваясь к слизеринцу всем корпусом. — Тебя тут не ждали. Вали отсюда. — Не очень-то любезно, — хмыкнул Драко. — Хотя, мне всё равно. Отстань от Грейнджер. Или ты привык брать девушек силой? Тем временем Гермиона медленно вышла из своего угла и, не сводя ненавистного взгляда с Пруэтта и держась за стенку, маленькими шажками начала передвигаться к проходу, где стоял Драко. Когтевранец этого даже не заметил, потому что всё его внимание занимал ненавистный Драко Малфой, который прервал его в такой неподходящий момент. — Уж кто бы говорил, Пожиратель, — выплюнул Пруэтт. — Сколько на твоих руках крови? А пытаешься из себя святошу строить. Лицо Драко исказилось от злости. Он глубоко вздохнул и постарался успокоиться, чтобы не реагировать на оскорбления, однако подобных обвинений он вытерпеть не мог. — Очень много крови, Пруэтт, — прошипел он, отбрасывая метлу в сторону прямо под ноги Гермионе, которая, прижимая руки к груди, наблюдала за парнями и нервно кусала губы. Малфой одним движением выхватил палочку и наставил её на побелевшего то ли от ужаса, то ли от неожиданности когтевранца. — И сейчас станет ещё больше, если ты сию минуту не уйдёшь отсюда. И чтобы я не видел тебя в радиусе трёх метров от Грейнджер. Это понятно? Пруэтт покрылся красными пятнами. Может быть, он и хотел возразить, а ещё лучше — послать Малфоя куда подальше с его угрозами, но здравый смысл взял верх — связываться с Пожирателем было опасно. Поэтому когтевранец коротко кивнул, прижался к стене и проскользнул мимо, ведомый палочкой Драко. — Эй, Пруэтт! — Тот замер, не смея обернуться. — Если об этом кто-нибудь узнает, то ты так просто не отделаешься. Малфой проводил взором позорно сбегающего парня, спрятал палочку в карман и перевёл тяжёлый взгляд на Гермиону, которая всё так же стояла у стены, прижав ладони к груди, и смотрела на него во все глаза. — Что. Это. Было. Грейнджер? — Выделяя каждое слово, проговорил Драко, медленно подходя к ней. Девушка инстинктивно отступила назад и упёрлась спиной в стену, испуганно глядя на донельзя злого Малфоя. — Когда я посоветовал тебе найти парня, я не имел в виду этого ублюдка! — Откуда я знала, что он такой? — Взвилась Гермиона. Страх уже прошёл, девушка расслабилась, поэтому могла дать волю эмоциям. — Да все знают! Даже я знаю, Грейнджер. Ты кроме книжек своих хоть что-то видишь и слышишь вокруг себя? Этот придурок ни одной юбки не пропустит. — Оу, — Гермиона сдавленно выдохнула и опустила взгляд. — Правда? Я не знала. Драко воздел глаза к потолку и тихо выругался. — Всё ты знала. Патил тебе говорила вчера. Я сам слышал. Только ты, как всегда, знаешь лучше. Жизнь тебя ничему не учит, да, Грейнджер? Когда ты уже научишься слышать других? Пруэтт просто захотел в свою коллекцию очередной трофей. А что? Неплохо. Героиня Войны — это не дурочка из Пуффендуя, — слизеринец посмотрел на ошарашенную Гермиону и сощурился. — Что он от тебя хотел? — Поцеловать, — поморщилась девушка и обхватила себя руками. — Так омерзительно, — прошептала она, зажмурившись. — Ему это почти удалось. У меня уже не было сил отбиваться. Если бы не ты, то я не знаю, что было бы. — Всегда пожалуйста, Грейнджер, — Драко, всё ещё кипя от злости, поднял с пола метлу и снова закинул её на плечо. — Почему ты его не заколдовала? Стукнула бы его Петрификусом. Он бы к тебе и на пушечный выстрел больше не подошёл. — Я не беру на свидания палочку, Малфой, — грустно усмехнулась Гермиона, проводя пальцами по волосам и задумчиво рассматривая бледное лицо слизеринца. На свидания. От одной этой мысли Драко почти поморщился, но в последний момент сдержался. Гермиона пошла на свидание с Пруэттом. Вроде бы, Малфой и сам ей посоветовал отвлечься от той истории с половинками и начать новые отношения, но от осознания, что Грейнджер последовала совету, стало как-то неуютно и даже обидно. Не хотелось видеть всезнайку с кем бы то ни было. Всё нутро противилось этому, и Драко с ужасом осознал, что ревнует. Ревнует Гермиону Грейнджер! Да быть такого не может. Она же грязнокровка — раз, бесящая всех и вся заучка — два, подружка святоши Поттера — три. И ещё масса "нет". Но факт оставался фактом: Пруэтт получил по заслугам не только потому, что приставать к девчонкам против их воли в корне неправильно, а ещё и потому, что он приставал к Грейнджер. — Теперь тебе стоит брать на свидания не только палочку, но ещё и тролля, чтобы отпугивал от тебя наглых ухажёров, — справившись с охватившим его ужасом, пробормотал Драко. Гермиона хихикнула и посмотрела на него смеющимися глазами. — Думаю, справлюсь сама. Но да, палочку лучше теперь носить с собой. А ещё лучше — больше не ходить на свидания. Слизеринец, который ещё не отошёл от совершённых для себя открытий, удивлённо воззрился на Грейнджер. — Почему? — Бред всё это, — Гермиона дёрнула плечом и направилась к лестнице. — Зачем я вообще тебя послушалась? Не связалась бы с этим идиотом Пруэттом. Ты идёшь? — Она обернулась и вопросительно посмотрела на застывшего на месте Драко. — Я тебе посоветовал найти парня, а не извращенца, — заметил Малфой, спускаясь вслед за ней по лестнице и стараясь отбросить ненужные мысли подальше на задворки разума. — Ты сама его выбрала. Могла бы и получше подыскать. — А что, если все парни такие? — Девушка резко остановилась и развернулась всем корпусом к шедшему позади Драко. — А вот это сейчас было неприятно, — обиженно протянул Малфой, опускаясь на одну с ней ступеньку. — Если бы я был таким, то позволил бы Пруэтту творить свои грязные делишки дальше и не вмешивался бы. Уголки губ Гермионы дёрнулись, но она сдержала улыбку. — А как ты там оказался? — Она кивком указала на тот самый коридорчик. — По этой лестнице мало кто ходит. — Я шёл... А, точно, — Драко хлопнул себя по лбу, чем вызвал смешок из уст Грейнджер. — Мне же нужно в больничное крыло. — Зачем? Ты заболел? — Девушка внимательно оглядела его с ног до головы, будто пытаясь найти видимые повреждения. — Пока нет. Хотел попросить средство от простуды. Тренировка сегодня была не очень удачная, а валяться с температурой не хочется, — с этими словами слизеринец развернулся в сторону медпункта, радуясь про себя, что может избавиться от Грейнджер. Факт, что он её ревнует, никак не хотел укладываться в голове. Он всячески пытался себя оправдать, но выходило с трудом — он разозлился, когда увидел её и Пруэтта. И ему захотелось крепко дать в нос этому поганому извращенцу, только бы он больше и пальцем не притронулся к Грейнджер. Да чтобы он даже дышать рядом с ней не мог. И эти мысли его пугали. Сильно пугали. — У меня есть зелье от простуды, — Гермиона догнала его на втором пролёте лестницы и осторожно тронула за локоть. — Хочешь, я тебе дам. Драко замер, не в силах пошевелиться. За что ему всё это? Неужели он так мало настрадался в жизни, чтобы теперь ещё ревновать грязнокровку? Да как ещё небеса не разверзлись? — Это что-то типа благодарности? — Он медленно обернулся и вопросительно вскинул брови. — Типа того, — в тон ему ответила Гермиона. Взмахнув волосами, она развернулась и поспешила вниз по лестнице. Драко, наверное, сошёл с ума, если решил последовать за ней. Он не догонял Грейнджер, а просто шёл, взглядом стараясь не потерять её фигуру, которая уже мелькала на значительном расстоянии от него. Он шёл и пытался понять, что же с ним происходит? Такое чувство, как ревность, вообще было ему несвойственно. Разве что он иногда ревновал родителей, когда казалось, что они уделяли ему мало внимания, занятые друг другом, но это были детские обиды. Но сегодня же он испытал настоящую ревность: жгучую, разъедающую сердце до дыр. И дело было не в придурке Пруэтте. Малфой чувствовал, что испытал бы те же самые эмоции, даже если бы на месте Пруэтта был бы кто-то другой. И этому кому-то не обязательно даже было зажимать Гермиону в углу, чтобы вызвать ревность Драко. Даже если бы они целомудренно держались за ручки, он бы с удовольствием прошёлся по рёбрам этого парня кулаком или же наколдовал ему пару фурункулов на роже для красоты. Нет, Малфой не был готов к такому повороту событий. Он даже хотел свернуть к гостиной Слизерина, которая так выгодно попалась по пути, только бы избавиться от Грейнджер и неправильных чувств, но тут в горле неприятно запершило, и он всё-таки двинулся в сторону башни Гриффиндора, проклиная себя, а заодно и всезнайку со своим лекарством. Он остановился у портрета Полной дамы и устало прислонился спиной к стене. Гермионы нигде не было — видимо, уже зашла в гостиную. Драко закрыл глаза и запустил пальцы в волосы. Нужно срочно что-то делать с этой глупой ревностью. Он не хочет ревновать заучку, это неправильно! Из мыслей его выдернула Грейнджер, которая появилась перед ним с дымящейся кружкой. — Вот, выпей, — протянула она ему варево тёмно-бордового цвета. — Что это? — Драко поморщился, но принял кружку и принюхался. — Пахнет малиной, — с удивлением проговорил он. — Я добавила туда малиновый сироп. Чтобы не было так противно, — улыбнулась Гермиона, изучая брезгливо скривившиеся губы слизеринца. — Да ладно тебе, Малфой! Ты же не маленький! — Надеюсь, ты всё же не решила меня отравить, — пробормотал тот в ответ и в несколько глотков осушил кружку. Горло обожгло, и он закашлялся. — Если не отравить, то ошпарить точно. — Зато завтра будешь как огурчик, — уверенно проговорила Грейнджер, выдёргивая из рук Драко чашку. — А сейчас тебе лучше лечь в постель, а не шляться по подземельям. Так лекарство лучше подействует. — Вот как в тебе уживаются заботливая матушка и профессор Макгонагалл? Они там не дерутся внутри тебя? — Хмыкнул слизеринец, с удивлением ощущая, как тепло волной заполняет его от макушки до кончиков пальцев на ногах. — Всегда тебе нужно вставить свои три сикля, Малфой, — закатила глаза Гермиона. — Ладно, — она неловко переступила с ноги на ногу, — мне пора. Спасибо, что избавил от идиота Пруэтта, — с этими словами она развернулась и направилась к портрету. — Не за что. Тебе спасибо за зелье. — Драко будто прирос к полу. Нужно было уходить, да он и сам этого хотел, но почему-то не мог сделать и шага. — Эй, Грейнджер! — Он даже не успел сообразить, что сам позвал её. — Что? — Девушка обернулась, заправляя курчавую прядь волос за ухо. — Так что ты решила насчёт новых отношений? — Похоже, его язык посчитал нужным жить отдельной от хозяина жизнью. Драко без зазрения совести свалил на него всю ответственность и ждал. — Не знаю пока, — Гермиона пожала плечами и крепче вцепилась в кружку, от которой до сих пор шёл пар. — Наверное, как и ты уйду с головой в учёбу. Что-то после Пруэтта мне расхотелось встречаться с кем-либо. Да и экзамены скоро. Малфой только согласно кивнул и всё-таки направился в сторону подземелий. — Это самое верное решение, Грейнджер, — прошептал он себе под нос, когда был уверен, что Гермиона его уже точно не услышит.