Робкий Чимин

Чимину и Чонгуку пять. И сегодня они переезжают в новый большой дом с отдельными для всех комнатами. Чонгук привык к Юнги и привязался, но очень редко лез к нему на руки. Он мог по-взрослому спросить совета или попросить помочь в чем-то, но никогда не разрешал себе залезать к Юнги на руки. Впрочем, папой он его тоже стал называть, перед сном разрешал почесать за ушком, а Чимин... Чимин не изменился. Если только в том, что теперь его дикция была лучше, чем у Чонгука. Чимин впервые в жизни познал такую привязанность. Она даже была сильнее, чем к брату. Рыжий котик очень любил сидеть на руках у Юнги, рыжий котик никогда не упускал возможности лизнуть папочку в шею, в щеку, руку. Неважно куда, главное — лизнуть, потому что в том, в чем убедился он сам, его до сих пор никто не переубедил. Целуют только тех, кому доверяют. День выдался очень тяжёлым для малышей, потому что Юнги с Хосоком таскали коробки, а потом им помогала МиЛи их разбирать, приглядывая за котятами. Чонгук девушке и Хоби тоже полюбился, а Чонгук в своё время пристрастился к МиЛи. Вот ее он любил лизать в щеки, категорически произнося: «моя»! Детки тоже помогали взрослым. И если Чонгук был в восторге от своей комнаты, то Чимин — нет. Своя комната, значит, что спать он будет сам. Своя комната, значит, во сне Юнги не будет рядом. Своя комната, значит, одиночество, страх и холодная постель без папочки. И этой ночью Чимину не удаётся уснуть. Он тихо выскальзывает из своей комнаты и крадётся к комнате папы. Он не стучит, а проскальзывает в комнату так, замирает у высокой постели и смотрит на уставшего уснувшего Юнги. Юнги очень красивый... — П-папочка, — жалобно мяукает малыш, хмуря бровки и поджимая ушки к голове. Юнги за день ужасно вымотался, всех отложенных средств и хорошей зарплаты хватало на новенькую трешку в тихом районе недалёко от центра, чему Юн был очень рад. Шуга проводил гостей и заглянул к каждому котёнку, и только после этого ушёл в свою комнату, сразу после душа заваливаясь в кровать. Как только мужчина засыпает, он слышит такой знакомый голосок и открывает один глаз. — Чими? Чимин не спрашивает разрешения, а сразу же взбирается на кровать, а потом и на грудь Юнги. Чимин знает, что Юнги не нравится, что он не может спать один и каждую ночь приходит к нему, но поделать с собой ничего не может. — Папочка, я не могу уснуть... мне страшно... И Чимину страшно. Но не от того, что воображение рисует монстров в темноте; ему страшно от того, что однажды Юнги запретит спать в его постели. Ему страшно от того, что он скоро вырастет. — Все хорошо, малыш. Папа рядом, — Юнги излюбленно чешет за ушком и гладит ребёнка. — Чимин-а... Что же мне с тобой делать? Мы же не сможем всю жизнь так спать... Чимин знал, что однажды этот вопрос поднимется, но отказывался думать об этом. Котик вылизывает шею папе и хмурится, впиваясь пальчиками в его плечи. — Почему, папа? Почему нельзя? — Потому что люди могут подумать, что я тебя... обижаю. Они могут что-то не то придумать себе и не дай бог забрать тебя. — Но это же не так, папочка... Ты самый лучший и заботливый... — Чимин тяжело вздыхает и вылизывает папе ключицы. — Я никому не скажу, что я сплю с тобой. Пожалуйста... — Давай договоримся. Мы будем спать вместе, но только через день. Хорошо? — Нет! — протестует ребёнок, истерично взмахивая маленькими ручками и седлая папины бёдра. — Я так не хочу! — Тише, Гуки же спит, — мужчина хмурится и тихо вздыхает. — Ну Чими... Чимин не выдерживает и всхлипывает, закрывая ладошками лицо. Юнги садится и обнимает его, прижимая к себе. — Тише-тише, котёнок. Чимин тычется курносым носиком в шейку старшего и жмурится, наконец-то решаясь задать тот самый вопрос, что крутится у него в голове уже очень давно... — П-папочка, почему ты так редко меня целуешь?.. Ты мне не доверяешь? — Конечно, доверяю, котик, — как подтверждение Юнги нежно целует Чимина в лоб и заглядывает в заплаканные глаза. — Ну чего ты? Что за слёзки? Чимин отрицательно машет головой и шмыгает носиком, заглядывая папе в глаза. — А... когда очень-очень доверяют, как это называется? — Любовь, Чимин. Я тебя очень люблю. Ты самый лучший сынок. — Тогда я тебя люблю-люблю-люблю! В тысячи миллионов-миллилярдов раз сильнее... Юнги негромко смеётся и прижимает мальчика к себе. — Чиминни...

***

Проходит два года. Юнги готовит детишек к школе. Чимин до сих пор каждую ночь бегает к Юнги в кровать и засыпает у него на руках или под боком. Он засыпает с тихим «люблю» на губах, блаженно улыбаясь. Этот вечер Чонгук предлагает провести папе и брату за просмотром фильма. Фильм захватывает Чимина с головой, и тот не замечает, как они с папой остаются одни, когда Чонгук уходит в туалет. На экране появляются два главных героя и целуются в губы. Поцелуй долгий и Чимин видит такой впервые. — Папочка... а почему они так целуются? Чимин поднимает любопытный взгляд на Юнги и ерзает на его коленях, щекоча чужую шею кончиком хвоста. Юнги немного мнётся, не зная как правильно ответить ребёнку. — Ну, когда мужчина и женщина очень любят друг друга, они так делают, чтобы показать свою любовь. Чимин хмурится. Почему только мужчина и женщина? А если котик очень-очень любит мужчину, они разве не так должны целоваться? Думая об этом, Чимин приподнимается и, все так же хмурясь, собирает пухленькие губки бантиком. Он никогда не целовался как люди, потому стоит попробовать. Чимин врезается губками в губы отца и приобнимает его за шею. Шуга распахивает глаза по пять вон и замирает, осознавая, что очень-очень ошибся. Он отстраняется и тяжело выдыхает. — Нет-нет, Чимини, дорогой мой, папа с сыном не могут так целоваться. — Почему? — расстраивается котёнок. — Я тебя люблю как женщина мужчину... — Нет, малыш, это другая любовь. Они, ну... Бывает любовь между дядей и тетей, а бывает между друзьями или детками с родителями. У нас любовь как у папы и котика, верно? — Но я тебя очень-очень люблю! — капризничает ушастик, хмуря бровки. — Хочу целовать в губы как тетя дядю. Мин тяжело выдыхает и откидывает голову на диван. — Малыш, ты потом поймёшь, а пока просто запомни, что так делать нельзя. Чимин расстраивается и сползает с коленей папы, обиженно фыркая. В коридоре он сталкивается с Чонгуком, который возвращается в гостиную с новой порцией попкорна. — Я спать, — бросает ребёнок брату и уходит в свою комнату. И Юнги, как думает Чимин, обидел его так сильно, что хочется плакать. Но малыш лишь забирается в шкаф и укладывается на его дно, на подушки, которые постелил для того, чтобы читать при свете фонарика. Он так любил делать, словно он в походе, словно в палатке. Но сейчас это место служит изолятором от обидчика. Папочки Юнги. Юнги не знает, что делать с этим ребёнком, как объяснить почему нельзя целоваться так с папочкой. — Гукки, как досмотришь, выключи телевизор и почисти зубки. А после сразу спать, хорошо? Получив кивок от второго сына, Мин уходит к себе и опадает на кровать. Юнги впервые совсем не знает, что делать с любимым котёнком. Чимин засыпает в шкафу со слезами на глазах. Если папочка отказывается его целовать уже сейчас, тогда совсем скоро он скажет, что и спать вместе нельзя. Юнги тихо идёт в комнату младшего и перекладывает его в маленькую кроватку, после чего уходит к себе и тоже ложится, зарываясь лицом в подушку. Утром Чимин первее всех идёт в ванную и умывается. Сегодня ночью он не приходил к папе, потому что очень обиделся. За столом он молча ковыряет завтрак в тарелке и ни с кем не разговаривает. Мин глотает болезненный ком в горле и продолжает весело рассказывать детям какую-то сказку под возгласы Чонгука. А Чимин лишь тяжело вздыхает и подпирает кулачком щечку. И сейчас ему хочется стать кисой снова, чтобы спрятаться под шкаф или кровать. Хочется стать кисой, чтобы утратить дар речи и желательно слуха. Юнги сегодня отправляет в гости к Хо и его девушке только Гука, а Чимина берет с собой на работу. Он молча собирает в рюкзак игрушки и одежду для мальчика и держит за руку. В своём кабинете, он усаживает ребёнка на стул и серьёзно смотрит на него. — Чимин. Котёночек не разговаривает и не хочет, но сдаётся под тяжёлым взглядом папы, сдаётся от его грозного голоса. — Что? Ушастик отводит глаза в сторону и волнительно мнёт свои пухленькие пальчики. Хочется-хочется-хочется стать котиком. Хочется не разговаривать с папочкой, который, наверное, привёл его сюда поговорить про сон в разных постелях. — Котёнок. Не злись на папочку, я хочу как лучше. Ты поймёшь это, хоть сейчас и обидно... — Я не злюсь. Хочу стать обратно кисой... Малыш сжимает губки и хмурится, сдерживая слезы. Юнги сглатывает тяжело и просто обнимает своего котика. Но ребёнок в руках Юнги исчезает, а вместо него появляется подросший песочный котёнок. И Чимин только сейчас осознает, что он не хочет быть котиком, он хочет быть человеком. Чимин понимает, что хотел бы сказать папочке, что очень сильно его любит все равно, даже если обижается, но вернуться обратно в человеческое тело не может. Ну не понял он ещё, как это делается. И подвластно ли это ему? Котик расширяет глазки от испуга, но потом жалобно мяукает и смотрит большими грустными карими глазами на папу. Юнги опадает на пол и прячет лицо в ладонях, удерживая слезы. «Он не хочет со мной обниматься даже?» Чимин спрыгивает к папе на пол и трется об его голову своей, жалобно мяукая. Он ведь теперь не может совсем ничего сказать. «Папочка, папочка, не расстраивайся, я больше не обижаюсь!!!» — кричит Чимин внутри себя, но выходит лишь «мяу» с разной интонацией. Юнги берет котёнка на руки и усаживает в большой внутренний карман пиджака. — Папочка немного поработает и мы пойдём домой, — тяжело выдыхает Юн. Но Чимин хочет объяснить... Объяснить, что не специально. Объяснить, что он не может вернуться обратно и стать некоматом, потому и жалобно мяучит, не успокаиваясь. Но папочка не понимает. Это становится бесполезным уже через пять минут, потому Чимин затихает и тихо хнычет по-кошачьи, и даже плачет. Мин нежно гладит котёнка и прикрывает глаза, ожидая, пока загорится монитор. После работы Юн просит Чонгука побыть и ночью у дяди Хо и идёт домой. Там он кормит Чимина кошачьим кормом и долго гладит, не зная, что ещё сделать. Но именно Чонгук нужен именно сейчас. Чонгук может его понять, может перевести. Чимин отказывается от еды и настойчиво подбивает лапой мобильный телефон Юнги. — Что ты хочешь? — не понимает Юнги. Он хмурится и, подумав, включает мультики. Чимин, если бы мог, обязательно бы закатил глаза, но сейчас кусает папу за запястье и бодает головой мобильный, громко мяукая и дёргая хвостом от негодования. — Нет? А что тогда? — Юнги открывает главный экран и кладёт телефон на диван. — Нажми лапкой. Чимин изгибается в спинке и поджимает ушки, нажимая лапкой на иконку контактов. — Мяу! Юнги хмурится и смотрит на котика. — Братика забрать? Котик как-то по-человечески вздыхает и уносится в детскую, находя детский телефончик на проводе. Он несётся с ним в зубах в гостиную, смешно дрифтует на скользком паркете, а потом опадает вместе с игрушкой на пол и прижимает к той ушко. Юнги кивает и набирает номер Хо, ставя на громкую связь. — Бро, дай мелкого к телефону. — Да, сейчас. — Привет, пап. Чимин размещается на коленях у Юнги и долго-долго плачет по-кошачьи, жалобно, пока Чонгук молчит. Когда песочный котёнок утихает, Чонгук молчит ещё какое-то время, а потом напряжённо произносит. — ...пап, он не может стать некоматом. У него снова не выходит... — Понятно, — Юнги тихо выдыхает и гладит котика. — У вас все хорошо? — Да, — Чимин перебивает брата недовольным рычанием и ещё несколькими долговременными мяучущими звуками, — он говорит, что он очень тебя любит и не злится, и не хочет, чтобы ты расстраивался. Чимин расслабляется и включает внутренний тракторок. Да, это правда! Он так и сказал! Юнги чмокает Чиминни и прощается со вторым котиком. Тяжело выдохнув, он отпускается на диван и прикрывает глаза. — Все хорошо, Чими. Чимин устраивается под боком Юнги и решает, что ночью, как и тогда, впервые в жизни, вернётся обратно в человечка с ушками. Но утром этого не происходит. Как и через неделю. И месяц. И два. Шуга не знает, что делать и даже относит Чимина к врачам, но те лишь пожимают плечами. Он все так же заботится о двух котятах, немного печально посматривая на Чимина, что подрос. Чонгук грустит вместе с братом и переводит все то, что говорит ему Чимин. И этот языковой барьер между ними сильно давит на Чимина. Песочный котёнок спит с папой, потому что считает, что комната ему больше не понадобится. Считает, что он безнадёжный... Юнги же верит, что когда-то Чимини проснётся в теле маленького неко и обнимет своего папочку крепко-крепко. Пролетает тяжёлый год. Чонгук уходит в школу, а Чимин остаётся у порога. Ему больно, потому что он теперь неполноценный, как ему говорили старые хозяева. Ему больше нравилось быть в человеческом теле. Ему нравилось, когда папочка целует его человечкие пухлые щёчки, а не кошачьи. Но Чимин отчаялся, целый год он оставался просто котом. Юнги уходит в себя, он будто теряет свою частичку и с каждым днём просыпаясь, прикусывает губу, чувствуя на себе лёгкую тушку котика, а не человека. Но он все равно безумно любит Чимина...