Initial

975 год.       Раньше я никогда не задумывалась о том, как прекрасно жить. Именно жить, а не имитировать. Никто не спросил меня, хочу ли я становится другой, не такой как все. Они просто сделали это. Но я не ненавижу их за такой «подарок», я всеми силами стараюсь сопротивляться этому отвратительному чувству. Не буду отрицать, Эстер Майклсон могущественная ведьма. Но прежде, чем сделать своих детей бессмертными, она должна опробовать заклинание на ком-то другом. И выбор пал на меня. Мне было семнадцать лет, когда моя мать отвела меня к Эстер. Я не могла сопротивляться, да и не хотела. Я хотела любить, хотела семью, но все представители мужского пола замечали лишь мою идеальную внешность и страстно желали затащить меня в постель.       Я словно сегодня помню тот день, даже несмотря на то, что прошло уже восемь лет. Всё было спокойно до определенного момента. Эстер читала заклинание, но резко остановилась, потому что свечи начали тухнуть одна за другой. И когда мы погрузились во мрак, я почувствовала боль в районе груди. Настолько сильной была боль, что я начала кричать, мои ладони словно горели, а в глазные яблоки воткнули тысячи игл. Точно уже не смогу сказать, сколько это продолжалось, но прекратилось это так же внезапно, как и началось. Свечи вновь загорелись, а я спокойно села на своё место. Эстер с недоумением смотрела на меня, но всё же продолжила читать заклинание. Когда она заканчивала, поднялся сильный ветер, даже находясь под крышей, я ощущала весь гнев природы. Она начала громче произносить слова, перекрикивая ветер. Послышался хруст и я вскрикнула, кисти вывернулись непонятным образом, а глаза налились кровью. Невыносимая боль, которую я уже с трудом могла терпеть, отступила, когда ведьма прекратила читать. Всё закончилось.       Я встала со своего места и повернулась к ней, она улыбалась. Посмотрев на свои руки, я еле сдержала рвотный рефлекс, они выглядели ужасно в таком непривычном положении. Женщина подошла и вправила их, но я не почувствовала боли, лишь неприятное жжение в этой области. — Как ты себя чувствуешь, дитя? — она самодовольно улыбалась, кажется, результат её удовлетворил. — Отлично, я не почувствовала боли, когда Вы, так сказать, «вправили» мне кости, — я улыбнулась. — Теперь я объясню тебе, что нужно делать, — она села на стул и устало прикрыла глаза, но начала говорить, — Ты теперь, дитя моё, связана со мной и моей семьей магией. Но это лишь малая и незначительная часть. Ты — вампир. Будешь пить человеческую кровь, но контролируй себя, нам не нужно лишнее внимание. Ты — мой эксперимент. И он, как видишь, прошел удачно, — она ухмыльнулась, — Ты обладаешь высокой скоростью, ловкостью, обостренными чувствами, быстрой регенерацией, можешь внушать, управлять подсознанием, выпускать клыки, перенести смертельные для человека травмы, но при этом на тебе не останется и царапинки. И, наконец, бессмертие. — Получается, я — первый вампир? — Да, мои дети пройдут через то же, что и ты. Первое поколение вампиров, созданное мной — Эстер Майклсон. — Я безумно благодарна Вам за такой шанс. — Дитя, ты ещё не осознала, с чем тебе придется столкнуться. Глупая и наивная девушка. Ах, как мне жаль тебя, — она покачала головой, — Ступай домой, мать ждёт тебя, — я кивнула и ушла.       Если бы кто-то сказал мне в тот день, что я убью кого-то, я уничтожила бы себя в тот же день. Я спокойно дошла до места назначения и уже хотела обнять мать, но вместо этого я ощутила невероятно сильное чувство голода. Похоже, моя родная знала о том, что так будет и спокойно оголила шею. Я впилась в неё, словно безумная и начала пить кровь, но смогла вовремя остановиться. Самоконтроль. Вот, что важно. Пусть это прекрасное чувство одурманило мне голову, но я заставила себя остановиться. Какой бы она не была — она моя мать. И я не могу просто высосать из нее жизнь. Я поняла, о чем говорила Эстер. Но она ошиблась, я смогла вовремя остановиться. 998 год.       Мне уже сорок восемь лет, но я не старею. Всё та же беззаботная девушка, которую мужчины пытаются совратить. Не сказать, что я им отказываю, но и не соглашаюсь пойти с каждым из них.       Восемнадцать лет назад у Эстер родился сын — Кол, а примерно через два года, после его рождения на свет появилась Ребекка. Она прекрасна, идеальна во всех смыслах. Очень похожа на свою мать.       Эстер отгородила своих детей от общения со мной, считая, что теперь я должна жить в абсолютном одиночестве, ведь мои родители скончались несколько лет назад. Всех в деревне поражало то, что я не старею и мне приходилось убивать тех, кто пытался идти против меня или Эстер.       Ребекка не стала слушать мать, она тайком пробралась ко мне ночью, у неё было непреодолимое желание познакомиться со мной, как я выяснила позже. — Что ты чувствовала в тот момент?       Этот вопрос эхом разлетается в моей голове. Что ей ответить? А что, если Эстер узнает про наш разговор? Если Ребекка пойдет против матери и Эстер убьет меня? Или, того хуже, причинит боль Ребекке. — Тебе не о чем волноваться, это безболезненно, — я нагло вру, смотря ей в глаза. — Ты моя единственная подруга, — хмыкает она, — Меня окружают братья, которые запрещают мне всё. Я хочу дружить с тобой, — она мягко улыбается и во мне что-то тает. Мне так жаль её. — Я согласна на дружбу с тобой. Я совершенно одна, как ты уже знаешь, — я грустно улыбнулась. Она обняла меня. Стало так легко. — Извини за вопрос, но сколько тебе сейчас лет? — она смотрит на меня и я вижу в ней маленького, невинного ребенка, в теле прекрасной, сильной девушки. — Только не пугайся, — я улыбаюсь, — мне сорок восемь. — Ого, но ты выглядишь на шестнадцать, — она поражена. — Плюсы вампиризма, — я пожимаю плечами, — Когда там вы с Колом обращаетесь? — Завтра, но я ужасно боюсь, — она опускает глаза. — Знаешь, все пройдет отлично. Во время моего «обращения», что-то пошло не так, — я пустила смешок, заметив её испуганное лицо, — но лишь потому, что я сама по себе необычная, по крайней мере, на тот момент ею была. Теперь я могу исцелять людей, или вовсе убить взглядом. Но об этом должны знать только мы с тобой, обещаешь? — Обещаю. Я понимаю, что это очень важно для тебя и сохраню эту тайну. — Я благодарна тебе за это, — я тепло улыбаюсь, — но, боюсь, тебе пора идти, иначе тебя найдут. — Увидимся завтра? — Конечно.       С каждым днем наша с Ребеккой дружба становилась всё крепче, я даже терялась во времени порой. Ночью, когда все спали, я учила её самоконтролю первые два дня, она легко научилась сдерживать себя. Но однажды веселье закончилось…       Мы зашли слишком далеко и наткнулись на оборотней. Я очень дорожила Ребеккой и поэтому, когда на нее кинулся один из волков, я перехватила его и пыталась свернуть шею. — Беги!       Кричу девушке, но она словно статуя стоит на месте и смотрит на меня. Разобравшись с врагом, я замечаю что ещё двое бегут в нашу сторону. — Черт возьми, беги!       Она, словно очнувшись от долгого сна, наконец разворачивается и уносит ноги. Я же остаюсь наедине с оборотнями, лишь бы они не догнали её.       Я не вернулась в деревню, Ребекка с братьями осмотрели лес, но ничего не нашли, кроме трупов этих псин. Я затаилась, Ребекка упала на колени и начала рыдать, думая, что я мертва. Глупышка. — Она спасла меня. Но я без понятия что с ней. Я никогда этого не забуду, — по её щекам текли слёзы. — Не думаю, что она мертва, — задумчиво произносит Никлаус, — у нас ещё уйма времени, чтобы найти её. — Мы ведь семья, а семья превыше всего, — заключает Элайджа. — Не волнуйся, сестренка. Мы найдем её, — Кол поднимает сестру и, придерживая за плечи, выводит из леса.       Прости меня, моя дорогая Ребекка. Мы ещё увидимся, правда, но не сейчас. Мне нужно время.