Конечно же блять первым делом после услышанного Минхо направилась домой к Чимину, тут же сорвавшись после разговора. Напрочь забыв подписать документы об увольнении. И ей было глубоко наплевать, что вечер поздний, и вполне возможно, что до общаги будет добираться на такси. Мысленно она продумала весь диалог в голове, и очень надеялась, что Пак начнет именно с той реплики, которая ему прописана. Но они не в дораме, актер из нее так себе, поэтому забывает даже собственный казалось бы отпечатанный на корке текст. Когда открылась дверь, и на пороге показалось нечто, лишь отдалённо напоминающее человека, Минхо растеряла весь словарный запас.
— Хо.
Сломленный голос, потухший взгляд. Не человек, а кукла. Подаренная ребенку в детстве, и забытая со временем, брошенная на чердак со сломанными конечностями. Или щенок с перебитым хребтом на обочине дороги. У нее перехватило дух от таких ассоциаций, губы некрасиво исказились.
— Чимчим.
Застывшие слёзы, сжатое в тиски сердце.
обоюдное
— Прости.
— Прости.
сорванное с обкусанных до крови губ
Чимин прикрыл руками лицо и позорно расплакался. Хван мигом подскочила ближе, обняла его за плечи, притягивая к себе и укладывая его голову к себе на грудь. Пак вцепился в нее, как в спасательный круг, пачкая ткань соплями и слезами. Уткнулся носом в ярёмную впадину, обдавая кожу теплым дыханием.
— Не плачь, Чимини, я здесь, я рядом с тобой.
Минхо легонько подтолкнула Чимина внутрь квартиры, закрывая за собой входную дверь. Не хотелось давать бесплатный концерт соседям, или еще лучше — получить потом уведомление от домуправа с жалобой. Пак жалобно простонал, потянувшись к подруге, словно боясь, что она уйдет. Оставит одного.
— Я так облажался… — громкий всхлип, и тихое шшш от девушки, — ты не представляешь, в каком я дерьме.
— Я все знаю, — Минхо шепчет, подводя друга к дивану и усаживая, поглаживая по плечам, — и я вытащу тебя, моя мармеладка, я клянусь.
Хван осторожно берет руку Пака и аккуратно целует его в запястье с внутренней стороны. Чимин едва заметно улыбается, не прекращая плакать. Этот только их способ извинения, он всегда действовал на него, как валерьянка на кота. От старого прозвища Чимин расплакался еще больше, воя так громко и сильно, что его должны были услышать все.
Он ревел навзрыд, выплакивая все, что только скопилось в бедном настрадавшемся теле.
Она гладила по голове, касалась щёк губами, сцеловывая солёную влагу.
Когда истерика прекратилась, отступив внезапно, давая место светлым чувствам, превратившим сердце из тяжелого камня в нечто легкое и эфемерное, Чимин улыбнулся, поймав ответную улыбку лучшей подруги. Словно ничего и не было: ни ссоры, ни этой ужасной работы — они вернулись в прошлое. Там, где только они вдвоем, закадычные друзья, у которых все хорошо.
— Что мы будем делать?
— Не беспокойся и просто поверь мне, я что-нибудь придумаю.
— Но…
— Доверься. Я спасу тебя.
Чимин верит.
Стоит лишь произнести мысли вслух, и они облекаются в физическую оболочку. Эфемерное обретает силу. Витает вокруг тебя осязаемыми духами, заставляя следовать данным обещаниям. И если оступишься — они проглотят тебя без остатка.
Минхо не оступится. Она сдержит обещание.
Любой ценой.
Быть соседями, но при этом не пересекаться? Легко. Чонгук уже пару дней не видел Тэхёна: тот не приходил ночевать, лишь пару раз он видел Кима в институте, и то издалека. Чон немного радовался: ему удалось избежать
серьезного разговора. Но все же без трескотни Тэ было скучно, а без его легкого жизнерадостного характера одиноко. Не с кем было зарубиться в игры, не с кем посидеть в столовке, обсуждая зверских в последнее время преподов.
Чонгук пишет смс Тэхёну, предлагая отобедать вместе на большой перемене. Он искренне удивляется, получая в ответ «канечн Гуки займи стол». Чон широко улыбается, не веря в успех, потому что последние разы Ким отказывался, ссылаясь на важные дела.
— Йоу, как дела, боксер-нелегал?
Чонгук громко шикает на приземлившегося рядом друга. Не хватало ему еще, чтобы кто-то узнал об этом. Проблем много возникнет, кто знает, может и да отчисления дойдет, если преподаватели прознают. Чонгук побледнел в лице, мысленно накрутив себя до такой степени, что аж аппетит пропал.
— Давай без этого, прошу.
Тэхён закатил глаза, но все же поднимать тему не стал. Пока. Чонгук рассказывает с энтузиазмом и восторгом про новый факультет. Учиться стало намного интереснее, но одновременно и сложнее. Он словно бросил сам себе вызов, и теперь питается этим чувством удовлетворения от сделанного. Даже после записывания обычных лекций чувствует себя непобедимым Гераклом. Ничего, до первых экзаменов еще не скоро, потом взвоет волком.
— Надеюсь, что я смогу выдержать нагрузку, — тихо говорит Чонгук, отпивая банановое молоко, — не хотелось бы подводить Сокджин-хёна.
Тэхён спешит разуверить друга, начиная заваливать того комплиментами. Какой Гуки умный, способный, старательный, талантливый и все в том же духе. С каждым словом румянец на щеках первокурсника становится на тон темнее. Ким лыбится во все 32, и тут внезапно перестает улыбаться, становясь в разы серьезнее. Чонгука коробит от резкого контраста.
— Гуки, знаешь, почему ты постоянно влипаешь в неприятности?
Чонгук не сдерживается от того, чтобы закатить глаза.
— Понятия не имею, но ты же мне сейчас расскажешь.
— Мне кажется, что ты в последнее время совсем не раздумываешь над последствиями, поддаваясь своей эмоциональности. Я понимаю, ты еще слишком юн…
— Ты ненамного старше меня.
— Но тебе стоит сначала подумать, прежде чем преждевременно на что-то соглашаться. — Глубокомысленно изрекает Тэхён, направляя палочки в сторону собеседника. Не ему, конечно, учить соседа уму-разуму, но кто, если не лучший друг скажет правду. Пусть и нелицеприятную.
— К чему ведешь?
— Я не хотел поднимать эту тему….
— Тэхён, если ты снова про то, что мне нужно бросить бокс, то перестань. Ни слова больше, я, правда, не хочу ругаться. Но если ты и дальше продолжишь твердить, что мне нужно бросить все это, — Чонгук чересчур эмоционально вскинул руки, — то я встаю и ухожу.
— Но я хотел…
Чонгук цыкает громко, перебивая. Внутри вмиг взрывается комок раздражения, который до этого копился день за днем.
— Я не брошу до тех пор, пока у меня не будет достаточно денег, чтобы обеспечить себя и семью. И нет, я не могу заработать деньги на нормальной работе. По крайней мере, большие и быстрые. Моя мама может не дождаться моей первой зарплаты каким-нибудь официантом. И брать взаймы у тебя не собираюсь, так что закроем тему. Здесь и сейчас. И больше к ней возвращаться не будем.
Тэхён прищуривает глаза. Взгляд напротив серьезный из-под челки, лицо сосредоточенное, голос стальной и такой взрослый, что Ким даже на секунду расплывается в глупой улыбке. Малыш вырос.
— На самом деле я не об этом хотел поговорить. Я не настолько тупой, понимаю, что тебя не отговорить. Так что да, заикаться даже не буду.
Чонгук хмурится, не до конца веря. Тэхён беззаботно пожимает плечами, ковыряясь палочками в еде. Словив взгляд друга, хмыкает беззлобно и улыбается. Чон сконфуженно отводит взгляд. Чувствует себя пристыженным без слов — получается, зря он тут отчитывал?! Отчитать нужно его.
— На самом деле, я хотел сказать, что ты вляпался еще больше, необдуманно согласившись на предложение Хосок-хёна.
— Почему тогда не сказал в тот момент, когда мне только предложили? Сидел рядом и промолчал, — недовольно надув губы, говорит Чонгук. Помнится, они сидели бок о бок, но Тэхён лишь незаинтересованно колупал деревянный стол, пока Хосок распинался перед Чонгуком. — И, вообще, почему ты считаешь это плохим решением? Разве вы с хёном не друзья детства? Ты знаешь его намного лучше, чем я.
— Я надеюсь, ты согласился не из-за этого, — фыркнул Тэхён. — С последней нашей с ним встречи я очень сильно изменился, предполагаю, он тоже. Мы не знаем, что он за человек, — Ким тут же спохватывается, осознав, как прозвучали собственные слова. — Ты не думай, что я тебя стращаю тут. Просто нужно было хотя бы пару дней обдумать, прежде чем так скоропалительно давать ответ. К тому же, знай себе цену, — Тэхён хихикнул, — ты великий боец ринга, нужно было сделать вид, что из желающих быть твой покровителем выстроится целая толпа.
Чонгук скорчился, предпочитая не комментировать последние слова. Тэхён хоть иногда осознает, насколько двусмысленно изъясняется?!
— Не думаю, что хён хуже, чем Донг. Да и, если говорим честно, я на дух не переношу Чоя, поэтому так быстро уцепился за мелькнувшую возможность. У этого чеболя с самого начала было ко мне отношение, как к какой-то бесполезной раздражающей вещи, а потом оказалось, что вещь может приносить прибыль. Терпеть не могу людей, которые использую других.
— Хосок-хён и Юнги будут делать с тобой то же самое, — коварно улыбнувшись, протянул Тэхён.
— Но процент-то я получаю больший.
— И то верно. Но не стоит глупо полагаться, что Донг просто так проглотит обиду и забудет о тебе.
— Даже и не думал. — Чонгук передернул плечами, — чтобы он там не напридумывал, я буду ко всему готов.
— Мой мальчик, — Тэхён пустил скупую слезу.
Чонгук закатил глаза. Прозвенел звонок, началась пара.
Хочешь вставить по самые яйца такой ошибке природы, как я?
Он отказался, да.
Но Юнги не мог не признать того факта, что ебанный Пак Чимин не покидает его мыслей. Коварная сука поселилась в его воображении, дразня и играясь. Мозг дорисовывал мокрые сцены, от которых пар начинал из ушей валить, а ширинка дыбиться. Он просто-напросто не может выкинуть образ развратного Чимина: тот намертво застрял, вцепился клещом, и ничем не вытравить. Если только попытаться дихлофосом, словно нежеланного паразита, вот только вряд ли поможет. Мин Юнги сам отравится, вдобавок захлебнувшись собственной похотью.
Юнги не считал себя умным, нет.
Сообразительным — определенно.
Вот только хоть как-то комментировать то, что он пишет смс Тэхёну, думая о другом, не собирается. И уж точно не будет размышлять о своей лицемерности. Он не использует Кима, чтобы забыть Чимина. Просто обстоятельства так складываются, создавая данное впечатление. Просто так выглядит со стороны, никто не знает, что творится у него в душе. В чем был хорош Мин Юнги? В изворотливости, и определенно в умении умело лгать самому себе.
Юнги хочет уебать себе с ноги, когда видит идущего Тэхёна. Как всегда прекрасный, с широкой
зубодробящей улыбкой, Мин его недостоин. Ким обнимает парня, утыкаясь тому в макушку и со смачным чмоком зарывается в чужие черные волосы. Юнги обнимает в ответ, до болезненных судорог сжимая на спине ткань. Ему кажется, что Тэ исчезнет в любую секунду. Шуга вжимается в него сильнее, чем удивляет самого Тэхёна, что внезапно застыл каменной статуей. Юнги становится плевать, что вокруг люди.
— Хён, наконец-то! С того момента, как ты вернулся, ты мне всего раз написал! Я же говорил, что хотел тебя встретить. Так расстроился из-за этого. Ну да ладно, ничего страшного, — болтал Ким без умолка, не давая собеседнику вставить и слова, — я на сегодня многое запланировал, начиная с кофе в одном просто офигенном месте и заканчивая крутым фильмом на не менее офигенной квартире. Нам нужно отдохнуть от атмосферы общаги…
— Тэхён, давай без всякого пафоса, что ты на сегодня придумал. Просто поехали к тебе.
Тэхён пораженно молчит, во все глаза уставившись на парня. Не таким он представлял их третье свидание. Серьезно?! Удивление полыхает в глазах Тэхёна — он и слова в ответ выдавить не смог, но спустя минуту умело берет себя в руки, растягивая губы в широкой улыбке. Будто никакого замешательства и не было. Юнги картинно закатывает глаза на чужую реакцию. У него слегка подрагивают пальцы — отдаленные эмоции после происшествия Чимином.
И немножко страха. И да, ему все-таки мерзко от себя, что наедине с Тэхёном позволяет себе мысли о Паке.
До места они добираются быстро, перекидываясь по пути парочкой фраз. Юнги скудно рассказывает о том, как провел выходные дома. Тэхён скрывает разочарование из-за чужого поведения, быстро тараторя, натягивая улыбку на лицо. Юнги ощущает себя обиженной пятилеткой, которому мама не купила машинку. Потому что нет лишних денег, почти все воны были потрачены ему на канцелярию в школу. А Тэхён — страдающая мать, чьей вины в этом нет, но объяснить ребенку не в силах.
И снова — Юнги его недостоин.
— Это твоя квартира? — Юнги недоверчиво оглядывается по сторонам, переступая порог. Тэхён же вроде как без денег, выгнан из семьи и живет в общаге. Что-то не складывается его история обездоленного с этой шикарной студией. Переводит подозрительный взгляд на парня, не спеша раздеваться, остановившись почти у самого порога. Но ему хватает и пары секунд, чтобы оценить недешевую обстановку.
— Ха, хён, ага как же, я говорил тебе раньше, что беден, как церковная мышь, — Ким хмыкает, не скрывая ехидства в глазах и закрывая за собой дверь. Развернувшись, подталкивает того в спину, — один из одногруппников любезно одолжил, а я также любезно не отказался. К тому же, он знатно передо мной проштрафился, вот и отдувается. Он свалил на пару дней к друзьям в другой город, так что можем здесь задержаться. Я бы не отказался понаслаждаться пару дней в горячей ванне с соляными бомбочками. Ммм, хён, ты бы видел, какой цветной подводный вулкан получается. Зашибись просто. О, еще можно будет как-нибудь пиццу заказать.
Продолжая разглагольствовать о планах, Тэхён организовывает на диване гнездо из одеял и подушек, разливает по бокалам вино.
Я тебе че баба вино пить хули пиво не купил. Пока Ким стоит на кухне и режет закуски, Юнги сваливает в ванную. Он не тупой и понимает, к чему все идет. Мин сам ясно дал понять всеми своими действиями, начиная с первого приветствия, заканчивая грубыми поцелуями вперемешку с тихим бормотанием Тэ в лифте.
Тэхён такой заботливый с ним, искренний и тёплый, раздражение Юнги раздирает грудь когтистыми пальцами, вгрызаясь с особой жадностью хищника. Юнги стоит под душем, подставляет лицо под обжигающую воду и внезапно холодеет.
Он же сегодня топ?
Юнги фыркает, отплевывая воду. Конечно блять он топ. Что за идиотский вопрос?! Юнги фыркает снова, но уже не так убедительно. Сомнения закрадываются в голову. Они не обговорили этот момент, да и вообще — такие моменты обговаривают? Он, как бы, не особо опытен в таких негетеросексуальных делах.
Блять да топ он.
Конечно.
Да.
Но на всякий случай вымывается дочиста. Чертыхаясь сквозь зубы, даже попытался растянуть себя ради интереса, но было пиздецки странно и немного больно, так что Мин попросту забил.
Он на вершине. Мира. Жизни.
Над Тэхёном.
Тэхён уже успел пригубить вино, легко пьянея, поэтому когда они садятся на диван, включая фильм, тот ожидаемо ластится к Юнги, обхватывая того за плечи и притягивая к себе. Мин немного бесится: из-за разницы в росте и в плечах, он выглядит мелким задохликом, и чувствует себя неприятно маленьким на фоне Тэ.
Словно в нем мужественности кот наплакал.
Тэхён целует Шугу за ухом, на что тот нервно выдыхает, вздрагивая. Ким отстраняется, чуть ли не физически ощущая напряжение хёна. Они оба понимают, к чему все идет, но если Юнги передумает, Тэ отступит.
— Все в порядке?
Юнги в который раз бесится от заботливости Тэхёна.
Недостоин.
Юнги вместо ответа использует язык, напористо целуя Тэхёна, сразу проскальзывая в рот, пересчитывая чужие зубы. Ким беззвучно стонет, улыбаясь в поцелуй. Тэ нависает над Юнги, осторожно поддевая футболку и скользя пальцами по животу вверх. Тэхён легко щипает за правый сосок, Юнги ойкает громко.
И тут же звонко бьет по плечу Тэхёна, смущенный собственной реакцией.
Тэ хихикает, очарованный покрасневшими щеками Шуги. Тот бурчит неразборчиво под нос, отцепляя от себя чужие руки. Тэхён задерживает воздух, испугавшись — неужели, переборщил?
— Что мы, девки что ли, с прелюдиями так заёбываться, — невозмутимо плюются словами Юнги, стягивая с себя футболку и откидывая в сторону.
Знал бы Тэхён, сколько напускной бравады в чужих словах, и как нелепо трясутся воображаемые поджилки Шуги. И как часто проскальзывают в голове Юнги красные волосы и пухлые губы. Не улыбался бы так искренне с щенячьим восторгом.
Тэхён снова нависает, заставляя Юнги лечь на спину. Мину не нравится такое положение вещей — кто тут доминирует? Тэхён начинает целовать мягко и нежно, следуя от уголка губ по челюсти, тихо выдыхает воздух под ухом, скользит языком по шее, оставляя мокрый след на яремной впадине. Прикусывает кожу на ключице, Юнги задерживает дыхание, откидывая голову назад. Согревающее тепло прокатывается с макушки до кончиков пальцев. Тэхён стягивает футболку через голову одним движением. Юнги зацепил этот момент краем глаза. Горячо. Мин неосознанно облизывает губы, когда встречается взглядом с Тэ. У того ненасытное желание через край плещется, все барьеры перед собой черным пламенем сжигает. В голове Юнги барьеры тоже с громким треском рушатся.
Тэхён поддевает чужие штаны за шлёвки и оттягивает, лукаво смотря внутрь.
— Тебя назвали Шуга, потому что у тебя сахарный конец?
— Что блять?! — Юнги поперхнулся, резко выпрямившись и уставившись на гадко хихикающего Кима. Недовольно поджал губы, отчаянно сдерживая порыв долбануть по этой смазливой роже. Не хотелось портить красоту. Красота, которая так умело портит атмосферу. Засранец. — Еще слово: я встаю и ухожу.
Тэхён понимал, что это пустые угрозы, но внезапно захотелось проверить чужую выдержку. Громкий звук расстегивающийся молнии, медленное шуршание стягиваемой ткани.
— Как тому, кому довелось попробовать, могу смело утвердить, что у тебя там точно не сладкий леденец.
Шуга отпихнул Тэхёна, порываясь встать, на что тот звонко рассмеялся. И всем телом завалился на парня, буквально пригвоздив того к дивану. Юнги под ним возмущенно запыхтел, дергая ногой. Ким понадеялся, что его достоинство не пострадает. Если тому вдруг вздумается вдарить Тэ по члену, то настрой точно спадет. В прямом и переносном смысле.
— А вполне себе солёный попкорн.
— Я ухожу. — Юнги попытался вывернуться из чужих объятий, но Тэхён внезапно схватил его за подбородок, поворачивая лицо на себя и медленно склонился, выдыхая в губы:
— Я обожаю солёный попкорн.
Глаза Юнги слегка расширяются от удивления, и спустя секунды три на губах расползается чертовски надменная и самодовольная ухмылка. Тот демонстративно толкается бедрами в бедра Тэ, прикасаясь обнаженной кожей к чужим джинсам. Его слегка колбасит от ощущения грубой ткани на уже вставшем члене.
— Тогда покажи, насколько сильно ты любишь «солёный попкорн».
Тэ лыбится во все 32, и сползает вниз, специально проходясь голым торсом по чужому животу. Вставшие соски ощутимо прокладывают дорожку вниз. Мокрый язык скользит по прессу, закусывают кожу у самого лобка, оставляя красное пятно на белой коже.
— Интересно, ты везде такой чистенький?
— Займи свой рот делом, блять.
— Окей-окей, посмотрите, как мы разгорячились!
Юнги открыл рот, чтобы смачно выругаться, но поперхнулся, когда теплые губ обхватили головку. Тэхён сходу заглотил всё, пропуская Шугу глубоко в глотку.
— Бляяяяяять.
Слов не осталось, одни лишь вздохи и короткие слабые стоны. Юнги вцепился пальцами в одеяло, комкая ткань, когда язык Тэхёна проскользнул в расщелину, вылизывая со всех сторон. Весь подбородок Кима был уже в слюне, оставляя мокрые следы на внутренней стороне бедра, когда Тэ менял углы наклонов. Шуга прикрыл глаза рукой, не в силах смотреть на раскрасневшегося Тэхёна, который сосал с таким удовольствием, что Юнги внезапно захотелось отсосать самому себе и почувствовать двойные ощущения. Ким отстранился, отчего Юнги недовольно простонал, посмотрев на парня сверху вниз сквозь раскрытые пальцы.
Тэхён фыркнул, бессловно говоря «это еще не все, познай всю мощь моего горла, смертный!». Он оттянул кожу на стволе и наклонился, быстро и коротко двигая языком. Словно змея. Юнги слегка подбросило, он выгнулся в пояснице, сдерживаясь от того, чтобы не схватить парня за осветленные волосы и не начать грубо насаживать на член.
Юнги уже представлял, как долбиться головкой в чужую стенку горла, когда ощутил теплое прикосновение на своей заднице. Длинный палец аккуратно вывел несколько символов на коже, а после скользнул между ягодиц. Мин замер испуганной кошкой, внезапно до мельчащих подробностей ощущая все вокруг — сбившееся дыхание Тэхёна, пот, скользнувший по виску, чужой твердый член, так ясно виднеющийся даже в полутьме. Крепкий, большой, с яркой багровой головкой.
Он не готов.
Чужие хитрые глаза и красные волосы вспыхивают в сознании непрошеными воспоминаниями. Юнги поджимает губы: пелена желания спадает с глаз, холодный воздух остужает разгоряченное тело, словно ветер врываясь в голову и очищая мозги.
Длинный палец настойчиво подбирается к цели, оглаживая дырочку. Юнги резко взбрыкивается, отталкивая ошарашенного Тэ.
— Тэхён, стой, не надо, — Юнги свел ноги вместе, отползая к краю дивана. Он отвел затравленный взгляд в сторону, не смотря в чужие удивленные глаза. Мин понимал, насколько глупо себя ведет, с учетом того, что инициатором всего был он сам, да и его торчащий член явно не объяснял внезапного поведения. Юнги не спешил прояснять ситуацию, замолчав на добрые пять минут, игнорируя заторможенность напротив.
Тэхён похлопал глазами, пытаясь переварить ситуацию. Ким осознавал, насколько тяжело сейчас Юнги. Мало того, что первый раз с парнем, так Юнги еще и сложно до конца свыкнуться со своей сексуальной ориентацией. Если честно, Тэхён собирался затянуть с сексом, максимум — на шестом свидании. Сперва он хотел, чтобы Юнги полностью осознал себя, свою природу, свои желания. Тэхён просто хотел помочь Юнги, желал, чтобы тот чувствовал себя хорошо. И да, не было ничего эгоистичного в том, что Тэхён хотел, чтобы Юнги чувствовал себя так именно рядом с ним.
Тэхён хотел не так много.
— Ничего страшного, хён, в первый раз всегда страшно, — Тэхён осторожно погладил Юнги по бедрам, невесомыми касаниями перемещаясь к паху, — просто расслабься и все получится. Я все сделаю сам.
— Нет, стой. — Истерические нотки проскользнули в голосе Юнги.
Тэхён отпрянул, шокировано выпучив глаза. Он перевел взгляд на свои ладони, словно пытаясь понять, что не так. Словно проблема в нем.
— Хён…
Юнги лягнул Тэхёна, раздражаясь моментально на парня за этот успокаивающий и ласковый тон. Мин громко простонал, хватаясь за свою голову. Ким потянулся рукой в его сторону, но ладонь зависла в воздухе. Он не двинулся с места, боясь причинить боль. Юнги громко взвыл, Тэхён вздрогнул. Как же Юнги ненавидел себя в этот момент. И немного Тэхёна. За то, что Тэ считается с его чувствами, за то, что нежничает, себя же ненавидел за то, что собирался сказать. Следующие слова разрушили миры обоих.
— Не в этом дело… совсем не в этом…я…ты…просто, — Юнги качает головой, сжимает пальцы в кулаки и с глухим сожалением поднимает взгляд, — мне нравится другой, Тэхён, — сильно поджатые губы, — я не могу.
хотя у самого чувства теплятся
Взгляд у Тэхёна потерянный, а мягкая улыбка сползает с лица, заменяясь опустошением и какой-то тупой болью. Уголки губ мелко подрагивают, Ким опускает голову, выдыхает слабо и поднимает взгляд — уже осознанный и неловкий. Улыбка натянутая, неестественная. Он пытается ободрить Юнги, словно сам виноват в произошедшем.
Юнги ненавидит себя в эту секунду больше, чем когда-либо.
— Ничего страшного, хён. Со всеми бывает.
И почему-то с языка не срываются столь уместные вопросы — почему тогда все начал? Для чего все это, если знал? Зачем столько боли для маленького Тэхёни?
Но Тэхён не скажет, не обвинит. Потому что Тэхён для остальных всё и всегда, а для себя — ничего.
А у Юнги в голове серьезный голос Хосока —
не смей так поступать с ним.
Юнги бы заткнуться и уйти, но он продолжает говорить. И делает этим только хуже.
— Мы просто разные, Тэхён. У меня слишком много проблем в жизни, а ты… — Юнги замолкает, отведя взгляд в сторону.
— А я, хён? Что со мной не так?
— Ты еще ребенок, Тэхён.
Ким усмехается и Юнги становится очень больно — почему в чужой усмешке понимания больше, чем обиды. Тэ должен винить его во всем, а не слепо соглашаться с мнением помешанного на себе эгоиста.
Ведь это Юнги полная мразь, которая только для себя. И ни кусочка другим.
Во всем винить лишь Мин Юнги.
Минхо хмурится, недоуменно смотря на пришедшее сообщение от Тэхёна. Номер адреса и все. Серьезно?
Кому: Засранец
Ты это мне?
Кому: Рыжее чудовище
Ну лол да. Приезжай! У меня тут свободная хата. С меня пицца и бомбочки для ванны. Не пожалеешь, если перенесешь свои планы ради «розового удовольствия». ╰(▔∀▔)╯
Кому: Засранец
Мне сейчас совсем не до этого, Тэхён.
Кому: Рыжее чудовище
Пожалуйста. Я не могу сейчас быть один.
Минхо во все глаза уставилась в телефон, удивленно хлопая ресницами. В переписке с Тэхёном постоянно было много тупых мемов, шуток, вопросов об ее ориентации и сексуальных предпочтениях, даже гифок с чьими-то жопами, но никогда Ким не писал ей такого серьезного текста. Точнее, просьбы? Хван закусила губу, ощущая себя полной сукой, уже набирая отрицательный ответ, но новое уведомление заставило ее поменять планы.
Кому: Рыжее чудовище
Мне очень плохо.
Минхо морщится, когда с порога ее обдает алкогольным амбре. Тэхён чуть пошатывается, лыбится глуповато и отступает, пропуская девушку внутрь. Запашок такой сильный, что хочется открыть все окна, чтобы проветрить. Хван осторожно проходит в комнату, замечая разбитую бутылку на полу. Что ж, теперь понятно, почему так воняет. Тихо выдохнув, она склоняется, начиная собирать осколки в попавшийся под руку листок.
— Я так рад, что ты не проигнорировала.
Минхо чувствует легкую тень уважения, осознавая, что Тэхён прекрасно владеет языком, ничуть не коверкая слова, или не растягивая гласные, обычно, таким образом проявляя заторможенность. Ким плюхается на диван, смотря на согнувшуюся в три погибели рыжую.
— Не хочешь переспать?
Минхо даже не раздражается, переводя усталый взгляд на покрасневшего от жары и алкоголя парня. Доубирав, она открывает окно, впуская свежий воздух в гостиную.
— Я надеюсь, ты не за этим меня позвал. Если да, то тебе пизд…
— Нет, конечно, — фыркает Тэхён беспечно, хорохорясь. Но с каждым словом голос его постепенно угасает, — просто, мне правда нужен друг сейчас. Не знаю почему, но твое имя само всплыло у меня в голове. Я просто хочу, чтобы кто-нибудь обнял меня и сказал, что все будет хорошо.
Минхо улыбнулась ободряюще, заметив слезы в чужих глазах. Она не настолько чёрствая, чтобы стоять столбом, пока перед ней ломается человек. Сев рядом, она молча обняла парня, склонив голову к себе. Мягко поглаживая чужую голову, вплетая пальцы в чуть жестковатые от краски волосы, Хван шептала успокаивающие слова. Тэхён вцепился в чужую кофту и всхлипнул. Тихо и задушено.
— Я не собираюсь рассказывать тебе…
— Я и не прошу.
Между ними разница в два года, но сейчас она ощущалась в несколько десятков лет. Это уже второй человек, которого она успокаивает за сегодня. Она чувствовала, как минута за минутой эмоционально выгорает, ее внутренний костер медленно тлел под заснеженной бурей.
Кто-нибудь, поднесите спичку.
Когда истерика Тэхёна прошла, Минхо приподняла его лицо, большими пальцами вытирая следы от слез. Тэхён застенчиво улыбнулся, потупив взгляд.
— Целоваться тоже не будем, — фыркнула Хван, неправильно оценив чужую реакцию.
— Даже и не хотелось, — Тэхён шутливо отпихнул девушку, шмыгнув заложенным носом. — Мое предложение о пицце все еще в силе. Предлагаю обожраться до отвала, принять шикарную ванну с бомбочками и поспать на широкой кровати. А с утра вместе на такси поедем в общагу.
Минхо замялась, неловко почесав шею. Ей нужно разбираться с проблемой Чимина, но и Тэхёна оставлять одного не хотелось. Это сейчас он выглядел успокоившимся, но рыжая была уверена, что только она покинут квартиру — истерика вновь накроет того с головой.
— Не переживай, за все плачу я. В конце концов, это ж твой донсен разрушил чужие планы. Вот мне и отдуваться, чтобы задобрить страшную и вечно недовольную Хван Минхо.
— В смысле «страшную»? — нотки стальной угрозы заставили настрадавшееся сердечко Тэхёна подскочить к горлу.
— В смысле «пугающая», — залепетал Ким, зачастив руками в воздухе. — Я не имел ввиду, что ты некрасивая, ты очень даже ничего…и фигура тоже, во, огонь!
Минхо захихикала, с гаденькой улыбкой ткнув парня пальцем в ребра. И с мордой садиста наслаждаясь болезненным ойканьем. Внезапное озарение снизошло на Хван.
— Погоди, а почему ты не позвал Чонгука? Мне конечно лестно, что ты первым делом подумал обо мне, но все же я не претендую на звание твоего лучшего друга, уступив пальму первенства Чонгуку.
Тэхён отмахнулся, алкоголь развязал ему язык, а мозг явно перестал следить за словами.
— Да у него у самого проблем не меньше, не хочется своими нагружать.
— О чем ты?
— О, так ты не знаешь? — искреннее удивление просквозило в его вопросе. Тэхён недовольно надул, — этот идиот ввязался в нелегальные подпольные бои, и теперь каждый раз рискует своей жизнью, выходя на ринг ради денег.
— ЧТО БЛЯТЬ?!!!
Тэхёна снова нет дома. Чонгук чувствует себя брошенным щенком. Подобрали с улицы, отмыли, от блох обработали, накормили, приголубили, а после снова бросили, растоптав всю надежду. Да, сравнение, конечно же, утрированное, никакой он не побитый жизнью щенок, но предательство ощущал непередаваемое.
Ему хотелось рассказать про Минхо и ту злосчастную смску, которая разрушила весь его светлый мир. В институте днем он не затронул эту тему, потому что это монолог не двух минут. Ему нужно было время, чтобы собраться и сформулировать все в голове — к вечеру мысленный сценарий был готов, Чонгук сам был открыт к откровенному разговору, но Ким Тэхён попросту не явился. В онлайне не был, в какаотоке не отвечал. А когда Чон позвонил, то оператор отправил его в пешую прогулку в зону недоступности.
Чонгук всю ночь смотрел аниме, силясь заполнить душевную пустоту. Марафон начался с полнометражного фильма про чистую любовь двух подростков, под конец которого он силился не зарыдать в голос, обхватывая ту самую игрушку Иви, от которой до этого бросало в дрожь. Крепко сжимая мягкую лисицу, Чон кусал нижнюю губу, ловя кадр за кадром. Ускользающие картинки начали немного расплываться в глазах, Чонгук протер их, смахивая едва выступившие слезы. Он искренне верил в настоящую любовь, будучи безнадежным романтиком.
Несмотря на отсутствие свободного времени, не особо легальную работу и кучу проблем семейного очага, Чонгуку хотелось дарить кому-то любовь, копившуюся в нем годами. До этого он растрачивал их на маму и младших, не стесняясь выразить чувств — Бора с раскинутыми руками сама прыгала в его объятия, а шестилетний Чонсок отпихивался даже с ногами, корча лицо мученика каждый раз, когда старший брат лез целоваться.
Как бы не происходили события с Минхо, Чонгук до сих пор верил, что им предназначено судьбой быть вместе. Перед сном он подолгу смотрел на запястье и фантазировал красную нить судьбы, что опутывала крепкими нитями его мизинец, блестящей полоской змеясь к его солумейту. Он всем сердцем желал, чтобы это была Минхо.
Безнадежно влюбленный.
В особо тяжелые дни, когда проблемы накатывались комом, а не друг за другом, Чонгук ненавидел себя за слабость — ему сейчас не до любви. Нужно сосредоточиться на учебе — оказаться на одном из сильных факультетов и все просрать из-за собственной выходящей за рамки эмоциональности, казалось ему одним из наитупейших концов после стараний Сокджина. Также необходимо было сфокусироваться на тренировках: в последнее время он стал замечать, что сдает позиции и с каждым разом соперников побеждает едва-едва — с большим трудом, иногда по-детски полагаясь на удачу. И выносливость юношеского тела. Наивно полагаться на молодость и силу тела, когда Чонгук борется против более опытных и зрелых соперников.
Но стоило ему задуматься о маме, получившей новый телефон, или младших в новых вещах и с запасом канцелярии на несколько лет вперед, то становилось легче. Он по несколько раз пересматривал фотографии сделанного ремонта в гостиной и детской. Кухня будет следующей на очереди, Чонгуку не так уж и сильно нужен ноутбук — Тэхён не перестает любезно одалживать свой.
Чонгук не осознавал, насколько он самопожертвенный человек. Потому что последнее, что он приобретал для себя — это парочка вещей, купленных в тот раз с Тэхёном, когда Ким решил заняться его преображением. Ан-нет, еще волосы потом покрасил у стилиста. Его ноутбук продолжал дряхлеть, телефон барахлить, корни отрастать, но Чонгук твердой рукой подписывал квитанции, отправляя заработанные кровью и потом деньги в Пусан.
Пока счастливы близкие, счастлив Чонгук.
Чон напрягается, услышав тихий стук в дверь. Опасаясь быть застигнутым с покрасневшими глазами и соплями под носом, парень закрылся на замок. У Тэхёна есть ключ, поэтому Чонгук ждет пару секунд, выжидая знакомый шорох, но вместо этого вновь удары, намного громче прежних. Чонгук успевает струхнуть, но потом берет себя в руки — в общаге есть камеры, охрана, вряд ли пришел кто-то, кто хочет ему навредить.
Прекратив параноить, Чонгук идет к двери, коротко хмыкая себе под нос. Вполне возможно, что это Сокджин, или залетные соседи, решившие в три часа приготовить еды, а к нему стучатся, чтобы стрельнуть продукты.
— Г-гаён? — Чонгук от удивления даже заикается, увидев покрасневшие от слез глаза и трясущиеся руки девушки, которыми она вцепилась в него, стоило ему открыть дверь.
— Чонгук! — Чхве восклицает задушено и тут же начинает плакать, обхватывая его талию руками, натягивая скрючившимися пальцами ткань футболки на спине.
Чонгук встает истуканом. Его душа стала медленно покидать тело, но чужие громкие всхлипы вернули его назад на землю. Чон осторожно обхватывает девушку за плечи, утягивая за собой внутрь комнаты и прикрывая дверь. Не хватало ему еще свидетелей. Даже в три часа ночи по коридорам шастают студенты-полуночники, выпивающие кофе литрами перед предстоящими зачетами.
Чонгук тянет Чхве к постели и усаживает ее, пытаясь аккуратно отцепить от себя чужие пальцы. Но Гаён лишь сильнее вцепляется в него, Чон силится не взвыть от того, что чужие ногти болезненно впиваются в кожу.
— Пожалуйста, не оставляй меня одну. — Голос Гаён звучит тихо, надломлено, и у Чонгука против возгласов разума сжимается сердце.
— Я хотел налить тебе воды.
Гаён медлит, но все же отпускает парня. Чонгук возвращается с водой, осторожно передавая стакан в чужие руки. Девчонка всхлипывает пару раз, и начинает пить маленькими глоточками, успокаиваясь. Чон не умеет успокаивать людей, поэтому лишь пару раз неловко похлопал ее по плечу с кривоватой улыбкой на лице. Ему казалось, что это ободряющий жест, но он слегка перестарался с силой. Гаён переводит на него взгляд, Чонгук может ведрами разочарование вычерпывать. Видать, не этого она ожидала.
Чонгук благоразумно держится на расстоянии, но девушка отставляет в сторону стакан и присаживается ближе, обхватывая руку Чонгука, и утыкаясь лицом ему в сгиб между плечом и шеей. Чон вздрагивает. Было бы некрасиво пытаться настойчиво отлепить от себя расстроенную девушку?!
— Это было так мерзко, Чонгук. — Гаён тихо шепчет, опаляя горячим дыханием его обнаженную кожу. — Если бы я знала, то осталась бы ночевать у подруги, а не вернулась бы в общежитие.
Девушка замолкает. Чонгук чувствует интуитивно, что сейчас от него ждут вопроса.
— Что случилось?
— Меня пытались изнасиловать, — девушка тихо всхлипывает, душа Чонгука уходит в пятки, опасаясь второй истерики. Но Гаён берет себя в руки, прерывисто выдыхая, — двое парней подловили почти у кпп. Если бы не охрана, прибежавшая на мои крики…. не знаю, чтобы со мной было.
Чонгук мысленно благодарит за отсутствие подробностей. Он, правда, не знает, что сказать и как выразить неподдельное сочувствие. Чон знает про приставания и хуже не понаслышке. Искренне понимает Гаён, но словами поддержку оказать не спешит — ему очень трудно о таком говорить. Поэтому он совершает единственное, как ему кажется, правильное решение — крепче обнимает брюнетку, безмолвно исполняя роль эмоциональной опоры.
Девушка замирает в его объятиях, Чонгук чувствует чужую улыбку на своей коже. Он закрывает глаза, начиная осторожно поглаживать Чхве по спине. Так, как делала его мама в детстве, когда Чонгук еще не начал стесняться демонстрировать перед ней слезы.
Чонгук не припоминает, чтобы целовал маму в ответ. Чон широко распахивает глаза, когда чувствует горячий поцелуй в линию подбородка. Парень шокировано опускает голову вниз, стремясь понять, что происходит. И это становится его роковой ошибкой, потому что в следующую секунду его рот накрывает чужие губы. Чонгук стонет ошеломленно, и его действия вновь воспринимаются неправильно. Гаён перекидывает через него ногу, седлая парня. Обхватывая тонкими руками мощную шею, девушка вжимается в него сильнее, пропуская в чужой рот язык.
Чонгук застывает статуей, ощущая, как сознание затуманивается серой дымкой. В голове проносится детские воспоминания, которые он стремился всеми силами забыть. То, что терзало душу, то, что повлияло на становление его личности.
Гаён снимает с себя футболку, Чонгук против воли разума скользит взглядом по девичей груди. Перед внезапно потускневшими глазами грубые крупные руки, обхватывающие его шею. Сердце Чона бьется испуганной птицей, и он сталкивает с себя девушку, вскакивая с кровати. Дыхание перехватывает, ему внезапно перестает хватать воздуха. Чонгук хрипит, вцепляясь пальцами правой руки в предплечье левой. Впивается до полукругов, пытаясь унять панику.
«Мало воздуха. Здесь нет воздуха!» — пульсирует в его голове.
Чонгук подрывается в сторону. Открывает дверь нараспашку и чуть не сталкивается с Тэхёном, который благодаря быстрой реакции успел отскочить. Раздается громкое болезненное ойканье. Чонгук переводит осоловелый взгляд на Минхо, в которую вписался отпрянувший Ким.
— Ого, мы помешали?
Чонгук не понимает, что происходит. А когда ситуация доходит до его заторможенного мозга, он быстро поворачивается и окидывает раздосадованным взглядом полуголую Гаён. Ему так и хочется кричать «вы не так все поняли», но это так тупо и клишировано, что ему остается стоять молча, хватая ртом воздух.
Минхо смотрит на довольную Чхве, что с неким вызовом приподнимает подбородок, замечая на себе взгляд рыжей. Уже протрезвевший от холодного воздуха Тэхён всем естеством ощущает сгустившуюся атмосферу между двумя девушками. Чонгуку он совершенно не завидует.
За час до этого.
Мимо проносится ночной город. Усталый взгляд скользит по темным улицам, пока таксист что-то тихо вещает монотонным голосом. Она переводит взгляд на сидящего слева Тэхёна, что также уткнулся пустыми глазами в стекло, явно размышляя о чем-то своем.
Нелегальные бои. Минхо тихо выдыхает, горько улыбаясь. Ну надо же, а Чонгук способен удивлять. Из сбивчивого рассказа Тэхёна она поняла, что Чонгук уже провел несколько боев, из которых выходил победителем. В последнее время они редко пересекались, поэтому Минхо не могла видеть разукрашенного лица парня. Хотя, судя по рассказам Тэ, Чонгук поступал весьма разумно, защищая лицо — синяки по большей части располагались на теле. Теперь понятно, почему ни у кого не возникало вопросов — ни в общаге, ни в институте.
Упал.
Бесцветным голосом отстукивает в ее голове. Ага, как же. Болезненно прикусывает губу и мысленно чертыхается. Нужно было еще в тот раз докопаться до истины, даже несмотря на нежелание Чонгука делиться личным. Если бы только Минхо настояла, то, возможно, прочистила его мозги и заставила бы свернуть с этого неверного пути.
Нет. Минхо машет головой на свой мысленный монолог. Чонгук бы только разозлился на ее лекцию, закрылся бы в свою скорлупу и даже носа бы не показал. Сейчас тоже нужно будет осторожно подбирать слова, ходить по краю, не переступая черту.
Но у нее не получается, потому что за открывшим дверь Чонгуком, маячит знакомая черноволосая макушка. В одном лишь лифчике.
Сидящая справа Минхо тяжко вздыхает, Тэхёну хочется попугаем повторить за ней. Но он лишь прикусывает губу, голова почти прочистилась — от былого опьянения не оставалось и следа.
Как бы не было обидно, Тэхёну действительно не жалко потраченного времени. Ни за кем он так не ухаживал, как за Юнги, никому не играл на скрипке с такой страстью, ни на кого не смотрел со столь сильной щемящей нежностью. Он старался, из кожи вон лез, оберегал чужие чувства, помогая Юнги осознать собственную ориентацию — постепенно, без болезненной радикальности. Ну, не считая первого насильного отсоса — Тэхён не собирается отрицать, что поспешил в тот раз. Зато это послужило неплохим толчком и для Шуги тоже.
Ким Тэхён всегда целиком и полностью для других.
Поэтому даже глубоко в душе не может обвинить Юнги, как бы сильно не болела душа. Как бы горько не хотелось плакать, как бы до крови не желал раскромсать собственные кулаки о кирпичные стены…
Тэхён благодарит Юнги за подаренные эмоции. Тэхён благодарит Юнги за короткие смски, наполненные скрытой заботой. Тэхён благодарит Юнги за украденные поцелуи в стенах университета в темных каморках. Тэхён благодарит Юнги за теплые объятия с недовольным бурчанием под ухом. Тэхён благодарит Юнги за мимолетные взгляды, в которых он успевал прочитать целые истории. Тэхён благодарит Юнги за моменты, наполненные радостью.
Как бы не пытался — Тэхён не может обвинить Юнги.
Как бы не старался.
— Ну так что, нам уйти? — настойчиво повторяет Тэхён, пытаясь поймать расфокусированный взгляд соседа.
Чонгук берет себя в руки, легкое раздражение появляется внутри из-за всей ситуации. Его отношения с Минхо никогда особо не скатывались в романтический уклон, теперь же они в полной пизде.
— Нет, Гаён уже уходит.
Все слышат напряжение в голосе пусанского парня, девчонка даже не сопротивляется, но и особо не торопится, медленно надевая футболку и степенной походкой от бедра вышагивая до двери. Надевая тапочки проходя мимо парочки, она попыталась ударить Минхо плечом, якобы нарочно, но рыжая отступила назад в последний момент, и Чхве чуть не упала, оступившись на месте. Хван демонстративно хмыкает, смиряя девчонку надменным взглядом, и с таким же злорадным удовольствием наблюдая за проступившим румянцем на чужих щеках.
Гаён скрывается из виду, Тэхён подталкивает Минхо в комнату, закрывая за собой дверь.
— Минхо хотела с тобой поговорить, — Тэхён игнорирует предыдущую ситуацию.
Чонгук заметно выдыхает, никто не собирается его спрашивать, что происходило в этой комнате минут десять назад. Объяснить было бы сложно.
— Не хотелось, конечно, тревожить тебя, — быстрый взгляд на наручные часы, — в четыре часа ночи, но разговор не терпит отлагательств.
Минхо присаживается за их кухонный стол, Тэхён с разбега прыгает на свое законное место, Чонгук, сбитый с толку женским серьезным голосом, осторожно присаживается на краешек своей кровати. Минхо молчит, задумчиво кусая внутреннюю часть щек. Она всеми силами старается подбирать слова, чтобы ненароком не обидеть Чонгука, чтобы не переступать черту. Правда, старается. Но чужое довольное лицо, злорадная ухмылка и яркий красный бюстгальтер становится ее триггером.
Она вздыхает громко, пытаясь унять бурю эмоций. Смотрит прояснившимся взглядом на зажатого Чонгука и сердце болезненно щемит. Вот этот маленький неокрепший птенчик и подпольные бои? Вот это невинное лицо и руки, окрашенные чужой кровью?
— Бэмби, во что ты умудрился вляпаться? — у Минхо из-за столь сильного расстройства внезапный ностальгический порыв прикатил. В голове четкая картинка сидящего на кухне Чонгука, кушающего суп, приготовленный ею. Упёртый в стол взгляд, смущенно алеющие щёки, и спрятанные под густой челкой застенчивые глаза. Казалось, что прошли года после их первой встречи. — Нелегальные бои? Серьезно?!
Чонгук кидает быстрый взгляд на Тэхёна, который сидит с понурой головой, опасаясь чужого гнева. Он же обещал никому не рассказывать. Предатель. Горечь скрипит песком на его зубах. Хван смотрит на него разочарованным взглядом, а Чонгук медленно начинает закипать яростью, ощущая себя маленьким ребенком, напакостившим маме.
— Бэмби?! А как же салага?! — он не хотел срываться, но голос звучит ехидно против его воли. Ему хочется уколоть Хван как можно больнее. — Что за внезапный приступ нежности, мамочка?!
Минхо ощеривается. Довольная Гаён до сих пор стоит перед ее глазами. Хватает маленькой искры, чтобы огонь разгорелся за секунды. На словах чонгук внимание она не заостряет.
— Ты глупый мальчишка! Захотел легких денег? Власти? Нравится избивать людей до крови? Подумай о себе! Думаешь, принося чужим людям боль, зарабатывая грязные деньги, не изменяешь себя? Думаешь, это не влияет на твою душу? — Минхо пытается успокоиться, восстанавливая нарушенное дыхание. — Если тебе плевать на себя, то подумай о своей семье. Чтобы они сказали, узнав, каким способом заработаны деньги, что ты им отправляешь?!
Тэхён ёжится, когда Чонгук зыркает на него зверским взглядом. Пьяный Тэхён не следит за языком, про семью Чонгука и их бедственное положение как-то само собой вырвалось. Сейчас больше всего на свете Ким желает, чтобы Минхо успокоила Чона. Ну, или хотя бы не покидала пределы этой комнаты, потому что жить Тэхёну еще хотелось.
— Тебе не кажется, что ты лезешь не в свое дело?! Мы не в тех отношениях, чтобы ты указывала мне, что делать. И поверь мне, уж ты-то точно не поняла бы, что моей семье плевать на то, каким способом заработаны деньги, если это помогает им выжить!
Последние слова он прокричал, подскочив с кровати. Минхо даже не дернулась, с достоинством выдерживая тяжелый взгляд. Ее не сломать, не испугать этим. Она видела людей с аурой куда хуже и опаснее, чем у Чонгука. Парень сейчас взвинчен, ему не до ее проповедей — чтобы она сейчас не сказала, все с гуся вода. Только разозлит и окончательно испортит их
теперь натянутые отношения.
— Поговорим потом.
Минхо не сбегает с поля битвы, позорно поджав хвост. Это стратегическое отступление, потому что не только Чонгук эмоционально нестабилен, сейчас она также не способна похвастаться стальной выдержкой. Хван встает, молча кивает Тэхёну и уходит из комнаты, оставляя парней наедине.
Чонгук бросает на Тэхёна разозленный взгляд, но ничего не говорит. Ложится на кровать и поворачивается спиной. Ким тяжело вздыхает, слушая шумное сопение с соседней кровати. Спасибо, Хван, удружила.
— Минхо волнуется о тебе, поэтому такое сказала.
Спина красноречиво молчит.
— Мы все волнуемся о тебе. Я понимаю, что поступил некрасиво — сам сказал, что больше не заведу беседу про бои, не буду попрекать тебя. А сам, мало того, что рассказал Минхо, так еще и притащил среди ночи для серьезного разговора, — Тэхён вымученно улыбается, откинувшись спиной на холодную стену, — это не умаляет моей вины, но хочу сказать в свое оправдание, что меня подловили в не самое лучшее время. Я был пьян… — парень закусывает губу, — и полностью раздавлен.
Повисает длительное молчание. Спина двигается.
— Раздавлен? — голосу Чонгука слегка гундосит, Тэхён тактично отводит взор от покрасневших глаз.
— Да, выдался не самый легкий день, и я немного расклеился, — Ким смеется легко, качая головой. — Кто бы знал, что все так обернется.
Снова молчание. Но уже не такое напряженное.
— Ага.
Тэхён разглядывает потемневшее лицо Чонгука, что уставился в потолок, ни на что не реагируя. До этого вся сероволосая голова была занята мыслями о Юнги, но теперь… теперь он может полностью сосредоточиться на своем друге. И если в жизни Тэ любовь пошла по пизде, то чонгуковское сердце он еще может спасти.
Тэхён вспоминает то время, когда искренне думал, что Чонгук влюблен в Гаён. Слегка улыбается: каким наивным он был. Он решает, что, наконец, настало время для
серьезного разговора. И в этот раз не о боксе.
— Чонгук, почему ты не скажешь Хван, что любишь ее? Давно бы уже признался и пожинал бы плоды истинной любви.
Чонгук фыркает наигранно возмущенно. Приподнимается, свешивая ноги на пол. После того, что выкинула Гаён — о Минхо ему стоит забыть навсегда.
— Мне ничего с ней не светит, — иррационально спокойно отвечает Чонгук, сгорбившись на кровати.
Ему хочется рассказать про его проблемы, тянущиеся с детства. Что его проблемы с девушками не просто какая-то преграда из-за застенчивости, которую легко перебороть, развив стальной стержень внутри себя. Ему хочется выговориться о своих психологических проблемах, получить поддержку, но рот не открывается. Он разлепляет губы лишь для того, чтобы сказать:
— Она уже встречается с кем-то.
Тэхён выглядит поразительно шокированным, язык у Чона развязывается сам собой. Чонгук рассказывает про странное сообщение, полностью изменившее и без того запутанную ситуацию. Не забывает добавить, что никогда бы не подумал, что Минхо будет встречаться с женатым человеком. Рассказывает, что произошло с Гаён, и что было в комнате до того, как ребята вошли. Его пространственные, невнятные рассуждения, переполненные обидой заканчиваются ноткой отчаяния и сожаления.
— К тому же, я ей только такого дерьма наговорил, что еще лет сто не смогу в глаза взглянуть.
— Во-первых, про тот месседж пока не переживай, я разберусь, что к чему. Разузнаю в ближайшее время, — Тэхён показывает пальцами «окей», Чонгук надувает губы.
— Пожалуйста, скажи, что ты не собираешься спрашивать Минхо?!
— Что?! Нет конечно, — Тэхён выглядит возмущенным, — иногда мне скажется, что ты недооцениваешь мои интеллектуальные способности. Я спрошу Чимина.
— Разумно.
— А во-вторых, поверь, ты не сказал ничего настолько обидного, чтобы порушить ваши отношения. К тому же, Хван молодец, здраво рассудила обстановку и свалила, чтобы не накалять ситуацию. Этим взрослые люди и отличаются от детей…
— Я не ребенок.
— Господи, и когда только Минхо так выросла?! — Тэхён картинно прижимает руку к груди, другой утирая воображаемые слезы, — моя маленькая девочка стала женщиной.
— Прекрати.
Тэхён хихикает пару минут, а после замолкает. Надолго. Так долго, что Чонгуку становится некомфортно. А еще Тэ вперился в пол нечитаемым взглядом, губы исказились в пустой странной улыбке. Иногда Чонгуку казалось, что Тэхёну нравится собственный голос. Потому что иначе объяснить излишнюю болтливость не мог. Но почему-то не в этот раз.
— Тэхён, сейчас у тебя все хорошо?
нет, мне разбили сердце
— Конечно да, — широко улыбается Тэхён, так сильно, что еще чуть-чуть и пойдут трещины.
За столько лет он научился мастерски менять маски.
— Кстати, забыл сказать, — Тэхён быстро меняет тему, надеясь, что Чонгук не будет акцентировать внимание на его подрагивающих от едва сдерживаемых эмоций губах, — знаешь, девушки, подвергшиеся изнасилованию, не лезут черед полчаса в трусы к другому мужчине.
Тэхён хмыкает, закидывая удочку. Чонгук — неглупый, должен понять. Ким оставляет его наедине с собой и своими мыслями, отправляясь в душ.
Тэхён не железный.
Тэхён тоже умеет плакать.
