С миру по нитке

Шерлок думает, что он никому не нужен, потому, что он не нужен Джону. Но на самом деле он нужен. Грегори Лестрейд регулярно приходит его навестить, с помощью своих полицейских штучек открывая наглухо запертую дверь. Рассказывает о делах, зовёт сходить выпить, а потом просто силой вытаскивает из квартиры, и в процессе этого Шерлок вспоминает, как Грегори обнял его при встрече, после двухлетнего отсутствия. Шерлок понимает, что инспектор очень заботится о нём, очень беспокоится, и очень не хочет, чтобы Шерлок ушёл в депрессию или вообще умер от боли. Холмс вспоминает о Молли. Она совершенно точно его любит, понимает, что это будет без взаимности, но продолжает любить и помогать. Поддерживает и просто существует. Существует как человек, для которого смерть Шерлока станет невероятной, невыносимой болью. Шерлок начинает обращать внимание, что приставучесть Майкрофта — это тоже любовь. Старший брат старается не лезь сильно в жизнь младшего, но регулярно ему пишет, зовёт на разные мероприятия, посылает в подарок какую-нибудь еду и всячески пытается показать, что Шерлок ему важен. Не нужен никому — это, зачастую, не нужен одному единственному человеку. Но другим ты нужен. Для кого-то единственный — ты. Да, это не то же самое. Холмс знает, что ему будет не хватать Ватсона, но нельзя жить одной любовью и умирать, если её нет. Она просто закончилась. Джон женился. Он выбрал Мэри. Да, он теперь ходит с ней, с ней теперь смеётся, с ней улыбается. И танцует, наверное, теперь тоже с ней, не особо часто вспоминая Шерлока. А тому теперь должно хватать поздравлений на Рождество и день рождения. Да, это безумно больно, потому что никого в мире Шерлок не любит так сильно, как Джона, и ему безумно жаль, что это не взаимно. Но есть люди, которые также безумно и больше всех на свете любят его, Шерлока! Понять это было важно. Удивительно, но после осознания этого факта Шерлоку становится чуточку легче. Музыка его скрипки звучит немного веселее. На тонких губах иногда появляется улыбка. Это уже не вымученная улыбка человека, подсчитывающего, сколько нужно ввести себе наркотика, чтобы точно наверняка и безболезненно умереть. Это улыбка того, кто сумел себя убедить, что не на Джоне одном зациклена его жизнь, как бы больно не было это признать. Шерлок впервые испытывает желание подняться и подойти к окну. Сыщик распахивает его, и долго с наслаждением дышит, глядя на свой любимый Лондон. Сам впервые берёт мобильный телефон и отправляет Майкрофту маленькое сообщение, где благодарит за присланный недавно букет цветов. Ну ничего себе подарочек! Не еда и не дорогой напиток, не что-нибудь полезное, вроде полироли для скрипки. Нет. Цветы и записка. «Я люблю тебя. Май». Только Шерлок зовёт его так, и только когда они наедине. Впервые брат сам назвал себя этим весенне-медовым прозвищем. Это стало щелчком, толчком, возможно, даже ударом, но позволило мыслям Шерлока повернуться в другую сторону, и увидеть, что в его жизни есть и другие. Люди, для которых он также важен, как Джон для него, если не больше. У него в жизни была единственная привязанность в виде Ватсона, а у Майкрофта единственная привязанность — один несносный детектив. Для Грегори Шерлок единственный друг, к которому тот может подойти, поговорить, а порой и немножко приобнять. У Молли он единственный человек, которого она любила, любит и будет любить. Да даже тот же Андерсон, который вечно бесит Шерлока своим непроходимым идиотизмом, раз за разом всё равно подходит к сыщику и пытается разговаривать, не уходит из его жизни, не замыкается. Значит, Андерсону он тоже чем-то нравится и чем-то важен. Да, все эти люди не Джон и никогда не заменят его, но они есть в жизни Шерлока. В его жизни есть друзья. Шерлок начинает думать, почему люди принижают дружбу? Почему всегда говорят: «Вы только друзья?», как будто это неважно. Почему спрашивают: «Вы друзья, или нечто большее?», как-будто дружба, это какая-то прелюдия к любви и в ней нет смысла, если в эту самую любовь она не перерождается. Но ведь дружба — это тоже очень сильное чувство! И она тоже нужна и важна. Все эти люди, даже Андерсон, — друзья Шерлока, и он их друг. Разве этого мало? Разве мало дала ему жизнь, подарив таких замечательных людей рядом, что ждут, терпят его странности, помогают, никогда не бросают? После сообщения Майкрофту Шерлок пишет Грегори и спрашивает, нет ли у того какого-нибудь интересного дела. Лестрейд отвечает практически сразу. Увы, интересного нет, но всяких рутинных, которые разгребать нужно, полно, и он будет рад, если Шерлок взглянет на них своим острым взором, вдруг увидит что-то, что ускользает от инспектора, и потом, после работы, они могут зайти в кофейню рядом с участком. Что будет очень рад, если Холмс согласится, ведь Лестрейду так хочется поболтать с ним, угостить чем-нибудь вкусным и посмеяться. Ещё вчера Шерлок, конечно, сказал бы «нет». Еще вчера он вообще не стал писать инспектору. Но сегодня детектив улыбается и думает, что ему правда хочется пойти посмотреть на эти скучные дела. Хочется увидеть Лестрейда. Правда хочется посидеть в кофейне и посмотреть какие новые пирожные появились в меню с момента, когда он в последний раз был там с Джоном. И впервые мысль о Джоне не вызывает у Шерлока боли. Точнее, не такую сильную, как обычно. Шерлок размышляет о том, что он готов начать обдумывать мысль о необходимости отпустить ушедшего Джона. В конце концов, всё не так плохо. Джону не пришлось умирать, заслоняя Шерлока от пули. Ватсон жив, он счастлив. Пусть и не с Холмсом. Значит, и Шерлок должен и может стать счастливым без Джона. — С удовольствием, Грег, — говорит Шерлок, — уже иду. Жди меня. Он берёт ключи, кладёт телефон в карман и выходит из квартиры, впервые не оглядывая её в поисках Джона.