Гарри проснулся не от будильника, который был размещен на тумбочке, а от орущего на всю комнату Рона. Прекрасное начало первого выходного дня.
— Рон, не мог бы ты потише орать на всю комнату? — раздражительно буркнул Гарри полусонным голосом.
— Гарри! Как хорошо что ты встал, я уж думал сам тебя разбудить, — звонко и не менее громко прокричал альфа.
— Если бы ты посмел меня разбудить, я бы применил заклинание, после которого ты вырубился бы за секунду, — вымолвив Гарри не менее раздраженным тоном.
— А разве такое есть? — спросил своего друга Рон.
— Да, называется «кулаком по лицу Рональда Уизли в исполнении Гарри Поттера». Слышал о таком?
— Понял, — успокоился альфа, понимая, что сие «заклинание» может быть использовано прямо сейчас. Рон сел на кровать и попытался утихомириться.
— Спасибо, — кивнул своему перевозбужденному другу Гарри.
Не прошло и пяти минут как Гарри, встав с постели, которая явно не хотела отпускать его из своих цепких лап, потянулся, и ещё сонным голосом промолвил:
— Ладно, рассказывай, раз поспать не дал.
Подойдя к кровати Рона, Гарри присел на пол и приготовился слушать «интересный» рассказ альфы. Усевшись поудобнее, а именно скрестив ноги и прижав к себе подушку, начал свою речь Рон:
— Скоро матч! — заявил со всем восторгом Рон.
— Ты сейчас серьезно? Ты только поэтому вопил на всю комнату? — возмутился Гарри, скорчив лицо от удивления.
Неожиданно в комнату врывается Симус и начинает издавать непонятные звуки, и при всем этом неплохо пританцовывать.
— Вы уже слышали, что скоро матч? — промолвил Симус.
— Да, но было бы неплохо, если бы я это услышал не в шесть часов утра, — буркнул Гарри, рассматривая кричащих от восторга друзей. — И да, что за матч? — спросил Гарри, глядя на двух прыгающих от счастья гриффиндорцев.
— Как же, сегодня чемпионат мира по квиддичу.
— Подождите, он же ещё не скоро, — сказал Гарри.
— Его перенесли, — крикнул Симус. — Он сегодня, Гарри, пой и ликуй! — восторженно запел Симус.
В несчастную дверь врывается Невилл и Дин, которые выкрикивают непонятную кричалку, ассоциированную с тематикой предстоящего матча.
Теперь Гарри, потирая глаза, наблюдал очень зрелищную картину: четыре здоровых лба, скрестив руки вместе, образовывая круг, прыгали от восторга и выкрикивали символичные, относящиеся к матчу, лозунги.
Покинув комнату, Гарри встретил в общей комнате внимательно читающую Гермиону. Судя по внушительным размерам книги и тому, сколько прочитала омега, книга её и вправду интересовала.
— Привет Гермиона, — поздоровался Гарри.
— Привет, ещё рано для пробуждения, Гарри, но дай догадаюсь, ты проснулся от визжащих на весь этаж парней? — отрываясь от книги, спросила гриффиндорка.
— Это уж точно, — оценивая точное описание, промолвил юноша.
— Как у вас с Джинни? — обратив все свое внимание, спросила девушка.
— В смысле? — настороженно спросил парень, посмотрев на омегу.
— Только не делай вид, будто между вами ничего нет, Гарри, — состроила недовольно-возмущенное лицо гриффиндорка. — Я видела вас, в саду.
Парень стоял как вкопанный, пристально смотря на собеседницу, которая, в свою очередь, испепеляла взглядом Гарри, и создавалось ощущение, как будто он испытал на себе заклинание «остолбеней».
Почесав затылок и немного подумав, Гарри сказал:
— Я не знаю. Мы, вроде как, дружим, — с неуверенностью произнёс юноша.
— Она тебе нравится? — резко выпалила омега, даже не успев подумать о том, стоит ли это спрашивать.
— Мне кажется, что да, да, она мне нравится, — облегченно разъяснил парень, ибо совсем недавно был напряжен.
— Это же отлично, я рада, что ты нашёл себе девушку, — приподняв уголок верхней губы, звонко произнесла девушка.
— Наверное, — сказал Гарри. — Я пойду. Ещё увидимся, — попрощавшись, вымолвил парень и скрылся с глаз омеги.
Хорошее начало дня для Гарри — это прохладный душ, он и бодрит, и мысли приводит в порядок. Намыливая тело, что совсем не было похожим на строение тела омеги. Оно было мужественным, сильным, накаченным, какое должен иметь альфа, но уж точно никак не омега. Стоя под струями прохладной воды, омега погрузился в свои мысли, дабы разобраться в них. Поток мыслей, которые сбивали юношу с ног, не давали покоя.
«Чёрт! Черт! Черт! Почему он, почему моё тело не слушается меня, когда рядом он? Почему, ощущая его запах, я теряю рассудок? Почему я все ещё помню его поцелуи на своих губах? Видя, слыша, ощущая его, я еле сдерживаю себя. Это тело хочет его, я… я… хочу его. Хочу коснуться его кожи, хочу ощутить его поцелуи на своих губах, шее, везде, абсолютно. Я не принадлежу себе, когда стою перед ним. Почему у меня нет такого с Джинни? Она намного лучше него. Так почему моё тело, моя омега, отвергает её? Я не должен играть её чувствами, она этого не заслуживает, нет, не заслуживает. Я не хочу причинять ей боль, не хочу».
***
Понедельник. Звучит ужасно, на деле ещё хуже, первый день после выходных всегда ужасный. Уроки, уроки и ещё раз уроки. Вставать с постели так же сложно, как для Гарри видеть Малфоя. Иногда юноше кажется, что сражаться с Тёмным Лордом было намного легче, чем ощущать присутствия альфы возле себя, и, видя то, как похотливо Малфой смотрит на Гарри, будто волк смотрит на беззащитного зайца. Когда Гарри видел такие взгляды в свою сторону, он как будто ощущал, как Малфой сдирает с него одежду и страстно целует юношу, берет грубо за волосы и откидывает его голову назад, чтобы целовать и оставлять засосы на шее своей омеги. От этих грязных, похотливых представлениях, Гарри покрывался мурашками и начинал возбуждаться. За выходные дни Джинни и Гарри даже не увиделись, юноша даже и не думал об этом, голова была забита другим. Зато в понедельник она уже ждала парня возле кабинета, где у них совместно с факультетом
Слизерин был урок.
Не очень обрадовавшись, Гарри пришлось войти в класс.
«Жаль, что Рон сейчас не здесь», — подумал Гарри. Так получилось, что Рон, в меру своей гениальности решил, что сидеть возле окна после душа, в морозную погоду, самое то. В итоге сейчас он лежал в медчасти с воспалением легких. Оправится ещё не скоро, но через недельку уже будет свеж, как огурчик. Так что остаётся «скучать» по своему другу. Не успев войти с Джинни в класс, как Гарри снова испытал на себе взгляд Малфоя.
«Сейчас бы накинуться на него и отдаться. Стоп. Ага, конечно, щас, уже бегу и падаю», — началась внутренняя борьба между омегой и Гарри. Со счётом ноль — один, лидировал Гарри. Так и норовит сказать:
«Поздравляю, десять очков гриффиндору за подавление омеги внутри Гарри».
Увидев то, как Гарри наблюдает за тем, как Малфой, в свою очередь пялится на него, Джинни, пытаясь обратить внимание на себя, громко кашляет, что заставляет прервать зрительный контакт между Малфоем и Поттером. Сработало.
— Всё хорошо? — спросил Гарри, беспокоясь о самочувствие своей подруги.
— Да, — сказала девушка, садясь на свое место. Последовав примеру Джинни, парень сел на свое место и стал вникать в тему урока.
После урока, который Гарри не слушал, ибо думал над тем, как Малфой таращится на него. Он спокойно направлялся в сторону двери, дабы выйти из класса, как внезапно почувствовал, как кто-то дышит ему на ухо. Внезапная дрожь, мурашки по всему телу и, вдохнув с наслаждением запах альфы, омега развернулся.
— Нравится? Тебе нравится то, как я смотрю на тебя? — флиртующим тоном, проговорил Малфой.
— Было бы очень любезно с твоей стороны не таращиться на меня, — проглотив воздух с рваным дыханием, сказал Гарри.
— Но тебе же нравится это, и даже не думай это отрицать, — посмотрел ему в глаза альфа, сделав шаг вперед, тем самым приближаясь к омеге.
— Я… я… — не успев омега вымолвить, как их идиллию потревожила Уизли, которая первая вышла из класса.
— Гарри, мы идём? — посмотрев со всей ненавистью на Малфоя, обратилась девушка к Поттеру.
— Да, — будто ожидая этого вопроса, произнёс Гарри и, провожая Драко своим взглядом, покинул кабинет вместе с Уизли.
Проходя мимо кабинетов, Джинни смотрела на парня. Тот, ощущая эти взгляды, не обращал на это внимания и просто шел.
— Он никогда не отстанет от тебя, да? — решив разрушить эту тишину, начала Джинни.
— Скорее всего, да, — обратив весь свой взор на девушку, продолжил разрушать тишину Гарри.
— Позволь мне быть с тобой, я не хочу, чтобы он лез к тебе, — неожиданно для себя самой, и в том числе для парня, выпалила гриффиндорка. Гарри видел, как глаза Джинни блестели и то, как она умоляюще просила небеса, чтобы парень ответила
да и отчаянно кинулся бы на её с поцелуем.
— Джинни, я не знаю, я не хочу причинять тебе боль, ты мне дорога, — чувственно произнёс парень.
— Давай просто попробуем, — умоляюще проговорила девушка. — Ты мне нравишься, Гарри.
— Ты мне тоже, я не… хорошо, да, хорошо, — неуверенно и облегченно произнёс парень.
— Спасибо, — поблагодарив за возможность, девушка наградила Гарри поцелуем.
Сладким, чувственным, нежным, приятным. Он чувствовал, как каждая клеточка его тела отвергает её поцелуй, как буйствует внутри него омега, но Гарри все равно втягивается в поцелуй, уверяя себя, что так будет правильней, что именно так все и должно быть, и никак иначе, что он никогда не будет с Малфоем, хоть их и тянет друг к другу. Но это всего лишь инстинкты, и ничего, ничего больше.
***
Через пару дней об этом отношениях Гарри и Джинни знали все,
все кроме Рона, который лежал на реабилитации полного восстановления. Тем не менее, Гермиона, которая навещала Рона чуть ли не каждый день, сообщила ему про отношения между Гарри и Джинни за день до выписки.
