Истинная пара

Гарри тем временем сидел в одной из кабинок туалета. Пожалуй, это было единственное место, где парень мог побыть один подальше от друзей, от несводящих глаз студентов и Малфоя, который искусно ворвался в сознание Гарри и теперь вряд ли даст ему спокойно жить. Эти прикосновения, которые заставляли Гарри ощутить дрожь в теле, мягкие губы Драко, которые жадно целовали омегу, покусывали, не отпуская, боясь не ощутить их снова. Эти серебряные глаза, в которых читалась вся нежность, которую Драко дарил омеге, когда заглядывал ему в глаза. Его хриплый голос, который произносил лишь одно имя — Гарри, выдыхая теплый воздух на его губы. Все это было лишь желанием, которое по каким-то причинам сбылось, хотя это было невозможно. И от этого было приятно, что теперь брюнет знает, что Драко лишь скрывается под маской властного, хладнокровного слизеринца, но и больно. Ведь Гарри с Джинни, и вроде парень сам виноват, что несчастен, что не отказал ей тогда, когда мог, а согласился, обманывая самого себя, что так будет легче не думать, не мечтать о Драко. Но как же он заблуждался, причиняя боль не только себе, но и Джинни. Он не любил ее. Она красивая, умная, заботливая, добрая альфа, но сердце Гарри никогда не было отдано ей. Оно давно принадлежало Драко, с того самого момента когда они впервые встретились, и хоть тогда они не понимали этого, но судьба сделала выбор за них. И все эти перепалки, и война друг с другом, была лишь испытанием для них, чтобы в итоге два недруга сошлись, как и задумывалось судьбой. Они истинные, и это не просто слово, которым можно разбрасываться, нет, это как две души, которые потерялись, заблудились, но, найдя друг друга, создают непорочный, чистый и крепкий союз на всю жизнь. Теперь эти воспоминания навсегда отпечатались в памяти Гарри, и вряд ли он забудет это, ведь все, что было в комнате Малфоя, было больше, чем просто секс. Они старались слиться, стать единым целым, разрушая столько барьеров вражды. Но если бы было все так просто. Гарри уже не сомневался в своих чувствах и был готов отдаться им, но что насчет Драко? Парень не хотел об этом думать, ведь тогда все не имело бы никакого значения. Выйдя из кабинки, он направился в общую комнату. От взглядов он конечно не избавился, но теперь Гарри было не так неловко, как когда он вошел в класс, а на него, будто на восставшего из могилы Дамблдора, смотрели. Он идет спокойно, а в голове лишь крутятся фрагменты той ночи, парень пытается убрать эти заносчивые воспоминания, тряся головой, будто это так легко делается. Не получается. По иронии судьбы Гарри замечает Малфоя, который стоя в коридоре, как всегда издеваясь над кем-то, и утробно усмехается над тем, что бедный парнишка весь сжался. «Я должен подойти к нему и поговорить с ним. Сейчас или никогда», — с этой фразой брюнет собирает всю свою решимость в кулак и направляется к Малфою, который уже успел его заметить. — Привет, Драко, нам нужно поговорить, и да, отпусти наконец этого парня, — стараясь сделать серьезный вид, он посмотрел на блондина, и от взгляда Малфоя Гарри слегка залился румянцем. Перестав держать парня за жилетку, он что-то проговорил ему и тот убежал, сверкая пятками и, повернувшись снова к Гарри, начал: — Что нужно, Поттер? — сухо ответил блондин. Гарри подошел ближе и слегка коснулся щеки Драко, проведя пальцем от скулы до ключицы. — Я хотел разобраться, что между нами, — глухо проговорил брюнет, опуская взгляд в пол. Ему было очень сложно заставить себя сказать эту фразу, но Гарри нужно было знать, нужен он Драко или нет. Сердце стало бешено стучать, будто отбивает чечетку, а по телу прошелся холодок. — А между нами что-то есть? — холодно и слишком бесчувственно вымолвил Драко. Гарри поднимает глаза и с недоумением смотрит в пустые, холодные, не выражающие никаких эмоций, глаза. От сказанной Драко фразы, брюнет начинает заводиться. — В смысле? А… к… как же то, что тогда было между нами, мы, я… — он не успевает договорить, как Малфой подходит к нему ближе и начинает: — Что? Что между нами? А? Поттер, называй вещи своими именами, между нами был секс и больше ничего. — Ничего? — Да, а что-то еще? — вопросительно посмотрел Драко. — Ну например то, что я позволил тебе заняться со мной сексом во время течки и провел ее с тобой! А еще то, что я изменил Джинни, потому, что ты и твой запах изводят меня каждый раз, каждый! То, что я думать не мог ни о ком, кроме тебя. Ну, а так ничего собственно, — выпаливает Гарри и смотрит в это бездушное лицо. — Знаешь, я тоже думал о тебе, какой ты сладкий в постели, — Драко проводит указательным пальцем по щеке Гарри, и брюнет, начиная млеть от прикосновений альфы, понимает, что тот от него хочет и резко одёргивает себя. — Значит тебе нужен был от меня секс? Да? Давай же, Драко, покончим с этим так же, как и начали, скажи мне то, что хочешь сказать, — Гарри уже на пределе, ему больно, но он еле-еле сдерживает себя, чтобы не врезать ему. — Хочешь по-плохому, хорошо, слушай. Между нами кроме хорошего траха ничего не было, и если твой больной мозг напридумывал, что теперь я буду с тобой, то ты глубоко ошибаешься, Поттер. Ты меня больше не интересуешь, ты мне безразличен. Теперь уяснил? — усмехнувшись, проговорил Драко и, приблизившись к уху Гарри, сказал тихо, немного с хрипотцой. — Но если ты захочешь повторить, Потти, ты знаешь где меня найти. Боль и гнев окутали все тело Гарри, и он, в порыве эмоций, еле-еле сдерживая себя, чтобы не закричать, сжав кулаки сильнее, что аж ногти впились в кожу, и не замечает того, как кровь капает на пол. — Ублюдок. — Я знаю. Слезы начали накатывать, тело предательски дрожало, а сердце забилось сильнее. Огромный ком застыл в глотке, отчего стало трудно дышать. На душе словно кошки скребли острыми когтями, терзая, разрывая душу на кусочки. — Но знаешь, Драко, спасибо, что сказал. Гарри разворачивается и медленно начинает уходить. Он хочет врезать ему, хочет кричать от того, насколько его глупо надули, использовали, заставили поверить, что теперь он может открыть свои чувства Драко, но понимает, что это будет слишком низко, он потеряет оставшуюся гордость. Гарри больше никогда не поверит ему, он больше не хочет его видеть, но хочет причинить ему ту боль, которую он испытывает сейчас, поэтому оборачиваясь, он говорит: — Повторить? Я, пожалуй, откажусь. Ты был не настолько хорош, чтобы я согласился ещё раз. Ведь в Хогвартсе есть полно горячих и красивых альф, и я уверен, что они будет делать все, чтобы я оказался в их постели и сладко стонал под их телами. Ты не достоин того, чтобы я был под тобой. А ещё ты не заслуживаешь счастья, поэтому ты останешься один, меняя омег одну за другой, и в итоге ты сдохнешь в одиночестве, без любви, без семьи, один одинешенек. С этими словами Гарри уходит. Он высказал все, но легче не стало. Ему больно, но он сдерживает себя. «Ублюдок, чистой воды ублюдок, я ненавижу его! Он просто воспользовался мной, как он мог?! Хотя чему я удивляюсь, я ведь знал с кем связываюсь, но все равно позволил сделать это со мной».

***

И вот Гарри стоит возле двери в общую комнату. Он не решается туда заходить, ибо там обязательно потянутся к нему с расспросами Гермиона и Рон, чего Гарри сейчас совсем не хочет. Он хочет принять прохладный душ и завалиться в кровать, чтобы не чувствовать ничего. И ещё надо поговорить с Джинни, ведь он так устал от двойной жизни. Устал обманывать себя и её. Он чувствует себя слабым, жалким. Он даже дверь не может открыть и войти. Но войти все равно нужно, поэтому он открывает дверь и заходит. Пройдя немного, брюнет ощущает на себе сильные объятья, которыми Гермиона щедро одаривает парня, тем самым чуть не уронив его на пол. Она ничего не говорит, и поэтому Гарри не имеет смысла начинать что-то говорить, он лишь сжимает девушку сильнее. — Я знаю, тебе больно, знаю… ты не обязан рассказывать, если не хочешь, — шепчет омега, обжигая теплым воздухом ухо Гарри. Он отрывается от её объятий и, отойдя немного назад, опускает голову. — Но ты… вы должны знать это, но не сегодня, я слишком сильно устал, — парень поднимает взгляд на Рона и Гермиону, а потом медленно уходит в комнату. Выйдя из душа, который явно не помог Гарри забыться, но помог остудить все эмоции, он идёт к кровати. — Спокойной ночи, Гарри, — улыбнувшись, Рон ложится и выключает свет лампы. — И тебе, Рон. Он тоже ложится в кровать, выключая лампу и снимая очки. Пытается заснуть. Не получается. И лишь в голове звучит одна фраза: «Ты меня больше не интересуешь, ты мне безразличен. Теперь уяснил?»