Story about...

Предупреждаю сразу - в этой зарисовке много мата. К тому же, не ищите никакой логики - вот её тут, как раз таки, нет. Это чистой воды стёб и PWP, так что, не говорите затем, что вас не предупреждали. Посвящается моей музе тире муже Кристинычу^^ Ха-ха, ну без ванили же? http://cs626220.vk.me/v626220656/89eb/Erur4uvqpn4.jpg Облога.

Джиён устал настолько, что даже рюмка, наполовину наполненная Gray Goose, кажется ему сейчас неподъёмной. Прикурив сигарету, он выдыхает дым в потолок и, прищурившись из-за разъедающего глаза никотина, неспешно оглядывает танцующих внизу людей. Долбанная неделя долбанного мозгоёбства. С некоторых пор Джиён ненавидит все эти бесконечные перелёты туда-обратно, фан-встречи в режиме нон-стоп, да и мечту о собственном доме, построенном полностью под его вкус, он тоже ненавидит. Мало ему было запарок по рабочей ветке, так теперь ещё и с долбанной второй стадией строительства постоянно происходит какая-то стрёмная хуйня. Джиёну хочется крови. Желательно в очень больших количествах, и чтобы ему после этого не пришлось расплачиваться собственным вынесенным мозгом. Как, например, после сегодняшней выволочки Сынри. Знал бы Квон заранее, что вертлявый говнюк затем весь перелёт до Сеула будет к нему подлизываться, сто раз подумал бы, прежде чем сорваться именно на нём. Ах, да, Сынри пока не вкурил — с некоторых пор Квон ненавидит и всю эту ванильную хуйню тоже. Джиён зол, пьян, устал и толком не знает, чего или кого хочет. Ещё одна рюмка водки обжигает горло, а от сделанной сверху затяжки голова начинает идти кругом. Вокруг все галдят и громко ржут, и один Квон выглядит в своей компании инородным телом. Действительно телом — лень даже затушить в пепельнице сигарету. Постучав по коленке сидящей рядом девицы, парень без всяких слов передаёт ей окурок и даже натянуто, неискренне улыбается, когда она окидывает его недоумённым взором. Похуй, что она вообще там себе думает — таких девиц у Сухёка вагон и маленькая тележка. Джиён уверен, завтра друг даже не вспомнит имя грудастой блондинки. Да и затушенная в пепельнице чужая сигарета — не такая и большая плата за то, что вообще оказалась сегодня ночью в их компании. Лениво повернув голову, Квон некоторое время, словно находясь в 3D кинотеатре, пялится на то, как Сухёк жадно целуется со своей спутницей. Одна ладонь актёра лежит в декольте блондинки, второй же он бесцеремонно сминает пухлую ягодицу, обтянутую полупрозрачной белой материей. Чуть склонив голову вбок и расслабленно ухмыляясь, Джиён продолжает наблюдать за действиями приятеля. В какой-то момент осыпающий жаркими поцелуями шею блондинки Сухёк ловит на себе заинтересованный взгляд друга. Немая сцена на пару минут, пока Квон не начинает, закинув голову вверх, пьяно смеяться. Какого хуя с ним вообще сегодня творится? Отвернувшись от Сухёка, парень ещё раз окидывает взором танцующих внизу людей. Затем пробегает глазами по второму ярусу клуба, где расположены почти такие же «островки» со столиками и диванами. Не VIP-класс, конечно, но пережить вполне можно. На одном из «островков» Джиён почти сразу находит то, что ему сегодня нужно. Она выделяется среди стайки подруг тем, что не глушит стаканами алкоголь, а сидит и с энтузиазмом насасывает замороженный сок на палочке. Забавно, но Квону моментально приходит на ум, что он смотрит порно в общественном месте. В штанах тут же образовывается вполне себе ощутимый стояк. Однако девчонка, как назло, смотрит, куда угодно, но только не наверх — туда, где её внимания так жаждет Джиён. Грёбанные три года без случайного перепиха. Квон ощущает себя практически девственником в съёме девиц. И это он-то? Джи Один-Такой-На-Свете Дракон? — Блядь, пора возвращать свои яйца, — приказывает парень себе, в очередной раз припоминая всю ту ванильную поебень, в которой погряз в последнее время. Сухёк и его уже конкретно раскочегаренная девица недоумённо косятся на Квона. Ещё бы, ведь он напился настолько, что разговаривает с собой вслух. — Яйца, говорю, возвращать пора, — поближе наклонившись к другу и сделав из ладоней импровизированный рупор, по слогам тянет Джиён, а затем начинает громко хохотать над ещё более «поплывшими» лицами сладкой парочки. Наверняка, завтра ему будет немного стыдно за подобное поведение, а сейчас… Как-то вот абсолютно похуй на всё. Главное, что настроение слегка улучшилось, да и девчонка внизу всё ещё не теряет энтузиазма и разогревается перед встречей с его членом. Джиён уверен в том, что в итоге всё срастётся. Расслабленно съехав по спинке дивана и натянув на голову капюшон, парень продолжает просмотр корейской порнушки. Наверное, будь он сейчас дома, то даже подрочил бы, хотя обычно Квону и западло удовлетворять себя самостоятельно, ведь желающих добраться до его кровати целые стадионы. От нарастающей тяжести в паху всё труднее усидеть на месте. Квон то и дело меняет положение тела, чем вновь обращает на себя внимание друга. Во взгляде Сухёка, которого всё время отвлекают, читается огромное желание ударом ноги отправить Джиёна на пол. Однако похуй и на это, ведь долбанная девчонка по-прежнему даже не догадывается, с кем проведёт окончание этой ночи. — Как думаете, можно кончить, просто наблюдая за тем, как кто-то что-то сосёт? — продолжая смотреть вниз, парень вновь стучит по бедру спутницы Сухёка. У обернувшейся блондинки глаза, как две пуговицы, от шока, а актёр за её спиной сердито стучит себя пальцами по виску. — Не знаю, — цедит Сухёк сквозь зубы, — но уверен, Джиён-а, что мёртвые вообще не могут кончить! И вот наконец свершается чудо. Джиён аж шумно сглатывает, когда девчонка наконец поднимает на него взгляд. От того факта, что во рту у неё по-прежнему торчит замороженный сок, у парня начинает ещё сильнее стучать в висках. Сделав морду кирпичом, он вальяжно вскидывает руку и пальцами подзывает незнакомку к себе. Что удивительно — она тут же покорно поднимается и, подхватив с диванчика сумку, направляется к лестнице. Квон при всём себялюбии всё же рассчитывал на то, что девушка хоть бы для приличия немного поломается. Впрочем, так даже лучше. Джиён, довольно ухмыляясь, поворачивается к Сухёку, который уже определённо потерял весь свой запал и последние несколько минут просто наблюдал за не до конца адекватными действиями друга. — Учись, пока я жив, — самодовольно кивает Квон в сторону подходящей к ним девчонки. К слову, фигура у неё оказывается даже лучше, чем представлял себе парень в своих пошлых фантазиях. — Садись, — постучав по подлокотнику дивана рядом с собой, приказывает он. — Джиён-ши, я хотела бы сразу заявить, что обычно не тусуюсь допоздна, — быстро и серьёзно тараторит девчонка, усевшись рядом с Джиёном. — Клянусь, это никак не повлияет на мою работоспособность. Конечно, не повлияет. Да и почему, собственно, должно повлиять? Пососать ещё кое-что у неё то сил наверняка хватит. «Да и не только пососать», — размышляет Джиён, беззастенчиво разглядывая расстёгнутую почти до самой груди трикотажную кофточку. — Давай договоримся так, — деловито произносит парень, прикуривая сигарету, — никаких лишних слов, никакой ванильной хуйни. Ты просто идёшь сейчас со мной, а затем мы расстаёмся без всяких слёз. — Расстаёмся? — ошарашенно выдыхает девушка. — Как расстаёмся? Почему расстаёмся? Это потому что Вам не нравится, как я делаю… — Поверь, мне нравится, как ты делаешь, — многозначительно шепчет поднявшийся на ноги Джиён ей на ухо. — Ты так это делаешь, что у меня аж колом сейчас стоит. Хочешь проверить прямо здесь? — Колом стоит от того, что я делаю? — почему-то ужасается девчонка, переводя взгляд вниз. — Я не понимаю… Джиён усмехается. Не имеет значения, идиотка ли она в реале или же это такая ролевая игра с её стороны. Они идут сейчас в его машину, и там она… — Так, стоп! — снова вслух осекает себя парень, а затем оборачивается к другу. — Эй, бро, не подкинешь до Стройки века? Хочу показать этой крошке, какую хуйню мне там наворотили за хуеву тучу вбуханных туда американских бабосов. Последующие двадцать минут они вчетвером практически всё время молчат. Джиён, уже собравшийся устало пристроить голову на плечо любительнице пососать, вовремя вспоминает, что отказался от ванили и со скучающим выражением лица отворачивается к окну. Каждое негромкое «Джиён-ши, я хотела бы сказать, что…» пресекается недовольным шиканьем и самым грозным взглядом, на который только способен совсем не грозный, а даже наоборот воодушевлённый Квон. — Что это за фаллический символ на крыше? — пригнувшись к рулю, интересуется явно прихеревший, как и сам Джиён сегодня вечером, от открывшейся пред его взором «красоты». — В утреннем тумане выглядит жутковато. Вроде же на прошлой неделе ничего такого не было? — Ага, не было, — соглашается Джиён, открыв дверцу автомобиля и за руку вытащив из него свою спутницу. — Я вот тоже хочу поинтересоваться у одного ну ахуеть как рекомендованного мне архитектора, чуть ли не будущего гуру строительства и дизайна, как можно было додуматься прилепить туда громадный член с яйцами? Да ещё и такой, блядь, невъебически унылый. Нет, что естественно, то, вроде как, не безобразно, но реально жить в доме с огромным членом на крыше? Как я родителям то такое объясню? — Джиён-ши, я хотела бы сказать… — Я же объяснил — никаких лишних слов, — сурово напоминает Квон, ключами отпирая входную дверь. — Тем более, сейчас я вспомнил, что мне надо беречь горло. — Из-за концертов? — робко интересуется девчонка, испуганно осматривая серые стены и пыльные полы просторного холла. — Нет, блядь, не из-за концертов, — злится Джиён, расстёгивая ремень на брюках. — Просто совсем скоро у меня здесь состоится небольшое совещание с явно озабоченным на всю голову человеком. Но сейчас… Сейчас у тебя есть все шансы задобрить меня и, тем самым, не позволить совершить кровавое убийство. А если очень постараешься, то и массовый выпил всей строительной бригады. Девчонка несколько минут робко хлопает ресницами, а затем всё-таки подходит к вновь изнывающему от похоти Квону. Мгновение, и её ладонь ложится на ширинку, под которой уже колом дыбится возбуждённая плоть. С губ Джиёна срывается протяжный стон, а, когда девчонка наконец справляется с его ремнём и молнией, и вовсе — смачные ругательства. — Только ради спасения… — начинает было она, однако парень затыкает ей рот смачным, грубым поцелуем. Действительно, без ванили как-то намного лучше. От привкуса мяты и клубники на её языке, хочется уже поскорее получить разрядку. Джиён не церемонится — едва сумев оторваться от её рта, он запускает пятерню в волнистые рыжие волосы и тянет девушку вниз. — Да-да, всех спасёшь, — бормочет он хрипло, когда она всё же поддаётся и опускается перед ним на колени. Когда её прохладная ладошка оказывается в его штанах, Джиён шумно вбирает в лёгкие пыльный, благодаря строительству, воздух. Впрочем, сейчас абсолютно похуй на то, чем он дышит, главное, чтобы новая знакомая наконец перестала ему осторожно надрачивать и взяла уже его долбанный член себе в рот. — Давай же, детка. Делай уже вещи, — почти молит парень, ощущая, что и без того вот-вот финиширует. Может, другой бы и удовлетворился всего лишь её ладошкой, но в голове Квона то и дело возникают картинки того, как эта пигалица насасывала в клубе свой грёбанный замороженный сок. Быть с ней и не узнать, настолько ли она хороша, как он себе нарисовал? Именно в этот момент — когда Джиёну уже хочется чуть ли не силой пропихнуться в девчонку — ей язычок наконец впервые пробегает по солоноватой головке. Сперва воровато, словно спрашивая разрешения, а затем, после громкого одобрительного стона, всё более умело и настойчиво. У Квона сердце из груди почти выскакивает от того, что проделывает внизу его новая знакомая. Движения языком почти прекращаются, однако парень ничуть не обламывается, так как сомкнутые плотным кольцом губы по-прежнему не дают ему ни секунды покоя. Девчонка насасывает всё интенсивнее, и Джиён уже практически ничего не соображает — запустив обе ладони в рыжие волосы, он изо всех сил вжимается в неё пахом. Девушка пытается сопротивляться, но Квона конкретно заклинивает. Как же давно у него не случалось такого. С одноразовыми любовницами можно не церемониться, и парень без разрешения кончает девчонке в рот. Оказывается, без ванили всё в разы круче, чем с нею. Джиёна размазывает от невероятного по силе наслаждения, и он, выпустив из пальцев волнистые волосы, устало прислоняется спиной к стене. — Твою же мать, — шипит девушка, не глядя на хозяина дома. Вытирая перепачканные губы салфеткой, вытащенной из объёмной сумки, и жадно втягивая в себя воздух, она выглядит сейчас настолько разъярённой, что парень даже решает, что непременно должен ей какую-нибудь безделушку в качестве компенсации. Впрочем, через пару секунд Квон вновь напоминает себе, что отныне живёт без всяких там сантиментов. Можно подумать, эта дурында не знала, зачем они сюда едут. — Я чуть не задохнулась! — продолжает громко возмущаться она. Её высокий голосок эхом отдаёт в пустом просторном помещении, и парень морщится от ощущения какого-то дежавю. — О таких вещах вообще-то принято спрашивать! Джиён, застегнув ширинку, расслабленно прикуривает сигарету и согласно кивает. Удивительно, но, несмотря на то, что молодой человек всего несколько минут назад кончил, его запал никуда не уходит. Хочется ещё чего-то попошлее и погорячее, раз уж он и без того пошёл сегодня в отрыв. Когда девчонка нагибается за упавшей на пол сумкой, Квон оказывается позади неё. Мгновение, и любительница замороженного сока уже вжата щекой в один из витражей, а молодой человек начинает торопливо стягивать с её бёдер до неприличия влажные трусики. Что же, нехорошо отправлять даже случайную любовницу домой не до конца удовлетворённой. Тем более, если эта самая любовница так хорошо удовлетворила его самого. — Это же флорентийское стекло! — взвизгивает девчонка, и Джиён довольно усмехается. Даже забавно, что он притащил сюда человека, который разбирается в витражах. — Да плевать, — отмахивается хозяин дома, пытаясь забраться ладонью ей под кофточку. Блядские пуговицы наверняка решили до конца сопротивляться, но через несколько секунд они всё же терпят поражение и разлетаются по холлу в разные стороны. — Поверь мне, этому витражу ещё и не такое придётся повидать, — самодовольно ухмыляется Квон, касаясь пальцами внутренней стороны бёдер новой знакомой. Лёгкий толчок вперёд, и с губ девчонки срывается протяжный стон. Она горячая и узкая. Ровно настолько, чтобы Джиён вновь почувствовал, как к члену начинает приливать кровь. Квон то пропихивается в неё все быстрее и настойчивее, то растягивает ленивыми, круговыми движениями. Девушка стонет, пытаясь выгнуться так, чтобы проникновения были более полными, однако парень не спешит сразу же удовлетворять её потребности. Когда Джиён и вовсе отпускает любовницу, она сердито выдыхает в его сторону смачные проклятья. Впрочем, когда Джиён, по-быстрому натянув «резинку», одним мощным толчком проникает в неё, девчонка резко смолкает. Квон имеет её, грубо заломив руки за спину и надавив ими же на поясницу. Вдалбливается в неё так, что стёкла итальянского витража то и дело подрагивают. И с каждым новым толчком девушка стонет всё громче, с каждым новым — всё плотнее сжимается на его долбанном члене. В какой-то момент мир Джиёна разлетается на миллиарды красочных осколков. Несколько секунд передышки, и он, легонько оттолкнув от себя что-то бормочущую себе под нос любовницу, пальцами зачёсывает назад растрёпанные волосы. Затем молодой человек, вспомнив о влажных салфетках из сумки девчонки, без спросу достаёт их и начинает наспех приводить себя в порядок. — Уже почти восемь, — посмотрев на наручные часы, холодно объявляет он. Вернув раскрасневшейся, растрёпанной девушке салфетки и едва дождавшись, пока и она воспользуется ими по назначению, парень кивком головы указывает на входную дверь. — Думаю, Золушке пора вызывать карету и отчаливать из замка принца. Пока её здесь не запалила дюжина строителей. Займёшься такси сама, хорошо? — подхватив явно ошарашенную таким поспешным расставанием девчонку под локоть, Джиён уверенно тащит её к выходу. — Несмотря на всю прелесть нашего внезапного перепиха, всё же надеюсь, что больше никогда не придётся трахаться в подобной антисанитарии, — отряхивая мел с джинсов, усмехается парень. Уже в дверном проёме девушка смеряет его убийственным взглядом. — А я искренне надеюсь, что отныне ты всё же постараешься хотя бы некоторые свои проблемы решать не столь варварским способом! Всё же разрядку, в случае чего, можно получить и на беговой дорожке. Ну, или же научиться нормально выражать свои претен… Джиён абсолютно не понимает, чего ещё от него хочет разозлённая пигалица, посему не находит ничего лучшего, нежели попросту захлопнуть перед её очаровательным носиком дверь. В конце концов, у него есть ещё пара минут, дабы окончательно скрыть «следы преступления» от глаз визитёров. Настойчивый стук в дверь заставляет только что выбросившего в один из мешков со строительным мусором обёртку от презерватива парня недовольно поморщиться. Напустив на себя как можно более высокомерный вид, Квон распахивает дверь и шокировано замирает. На пороге любительница замороженного сока. Стоит, прикрывая себя своей объёмной сумкой, а позади неё маячит группа строителей. Рыжие волосы собраны в небрежный пучок, на носу очки в тяжёлой тёмной оправе. Джиён хмурится, пытаясь припомнить, на кого же она так похожа сейчас. — Господин Квон, рада, что Вы уже здесь, — кланяется она, и молодой человек, всё ещё не втыкающийся в происходящее, замечает за сумкой распахнутую из-за оторванных пуговиц кофточку. — Надеюсь, нам уже удалось решить недоразумение, возникшее в ходе моей работы. Понурый член будет сегодня же убран с Вашей крыши. Ну, а Ваш флорентийский витраж… Надеюсь, после более тщательного осмотра, он больше не кажется Вам недостаточно закалённым? Квон не просто в шоке. Квон в ахуеть каком шоке. Проматывая назад события сегодняшней ночи и начала утра, он наконец понимает, что трудно найти другого идиота, который бы смог с ним на равных конкурировать. А ещё парень искренне жалеет о том, что прекратил принимать чудо-витаминки для памяти, подогнанные ему Дэсоном. Ошибки быть не может — он без ванили трахнул своего собственного архитектора. Причём, даже её не узнав. Впрочем, вживую он видел госпожу Ю лишь пару раз, да и то жутко уставшим после очередного перелёта. — Господин Квон? — напоминает о своём существовании Ю Бора, и Джиён краснеет под её укоризненным взглядом, словно спелый томат. Вспоминая их короткие, обрывочные диалоги, парень прикрывает рот ладонями, чтобы не застонать. Одно дело жёстко отыметь незнакомку из клуба, совсем же другое — прослыть работодателем, который шантажом вынуждает подчинённых с ним трахаться. — Может быть, чаю? — натянуто улыбнувшись, предлагает Квон. — Пока Ваши люди будут сносить с крыши… унылый член? Бора несколько секунд нерешительно смотрит на него, а затем всё же входит в дом и закрывает за собой дверь. Лишь затем девушка убирает сумку, открывая взору работодателя порванную кофту и перепачканную спереди мелом юбку. — Хорошо, хоть прикрыться успела, — качает Ю головой, поднимаясь по ступеням на второй этаж, где расположился её временный офис. — Интересно, если бы не я накосячила, а, допустим, дизайнер по интерьерам, ты бы господина Сона тоже тут головой в итальянский витраж ввернул? Джиёну настолько неудобно, что он даже игнорирует шпильку в свой адрес. — Бора-ши, видите ли, произошло постыдное недоразумение, — наблюдая за тем, как Бора готовит чай, начинает было оправдываться парень, но смолкает, так и не найдя нужных слов. — И как нам теперь работать вместе? — спрашивает Ю через некоторое время, протягивая ему кружку с чаем. — Вы же сами, не давеча, чем вчера, орали в трубку, что мой унылый член не вписывает ни в какие понятия о субординации и о чётком выполнении моих прямых рабочих обязанностей, — деловито напоминает девушка, сняв очки и постукивая ими по поверхности раскладного стола. — Так вот, Джиён-ши. Ваш в конец распоясавшийся член, знаете ли, тоже никуда не вписывается. К тому же, Вы сами как-то рассказали мне о безумно вдохновляющем Вас американском художнике, чьи работы наверняка украсят в будущем Ваш дом. Член на крыше, кстати, сделали по мотивам самой известной его картины. Кто же знал, что из всех членов, которые он нарисовал, именно этот окажется не ко двору? Джиён слушает сдержанную отповедь Боры и ему с каждой минутой становится всё смешнее. Он действительно поведал ей в телефонном разговоре про американского живописца, рисующего одни лишь члены да жопы. Поведал, дабы Ю наконец заткнулась и перестала умничать. Хотел всего лишь обозначить разность их интересов, а в итоге… Квон, не сдержавшись, всё же начинает смеяться. Хорошо ещё, что она не взяла за основу громадную жопу с торчащей из неё сигарой — ещё одну популярную работу мастера. Иначе можно было бы каждый раз, встречая гостей, пафосно восклицать: «Добро пожаловать в полную задницу!». — Я сказала что-нибудь смешное? — удивляется Бора, и Джиён вдруг думает, что у неё, оказывается, не такой уж и противный голос. Да и внешне она очень даже ничего. А уж о некоторых её скрытых талантах и вообще вспоминать не стоит, дабы не оконфузится ещё больше. «Так, стоп, Джиён! Куда тебя снова понесло?» — одёргивает себя Квон, припоминая, что живёт теперь без всякой там ванили. Разве один перепих может изменить отношение к девушке, которая всего за полгода чайной ложечкой чуть ли не полностью выела ему мозг, да ещё и без спросу установила на крыше его дома унылый член? Джиён делает глоток и удивлённо смотрит на содержимое своей кружки: чай, как назло, оказывается ванильным.