Story about...

https://pp.vk.me/c625531/v625531656/728d/XVqy-giqqu0.jpg Обложка! В общем, это мой очень запоздалый подарок для моего дорогого твитерского друга @eva_olya! Надеюсь, зай, что тебе понравится хоть чуть-чуть эта история. Мне захотелось чего-то лёгкого и смешного. А дальше как пошло, как поехало. Третий - лишний. Пак Ючон окончательно понял это, когда увидел наглую самодовольную морду Бернарда. Бернарда, в качестве приветствия лишь лениво приподнявшего одно ухо и приоткрывшего глаз, а затем, видимо не сочтя стоящего на пороге мужчину кем-то значимым, демонстративно зевнувшего во все свои способности. Изначально Ючон не считал Бернарда такой уж угрозой своим отношениям с Пахи, но сейчас понял, как ошибался. Мало того, что соперник оказался настоящим разбалованным любимчиком, так ещё и угрозой был немаленькой. Ну а как же - сенбернары очень даже крупные собаки. А Бернард в глазах Ючона был даже крупнее других особей своей разновидности. Наверное потому, что другие особи не соперничали с ним за звания хозяина загородного шале, купленного, между прочим, на его, ючоновские, деньги. И вот сейчас "лапуля" лежал на его, ючоновском, диване и сладко посапывал, полностью игнорируя появление мужчины. Ючона бы более, чем устроил, подобный расклад, если бы не одно "но" в виде его костюма, который оказался аккурат между волосатой тушей и кожаной поверхностью. Костюм был выдан мужчине спонсором дорамы и нуждался в возврате. Впрочем, у Ючона, конечно же, хватило бы денег на счёте, чтобы выплатить компенсацию за испорченную вещь, однако дело было уже в принципах. В принципах, которыми мужчина жертвовал день изо дня сперва из-за Пахи, а теперь и из-за этого твердолобого троглодита. Всё! С него, Ючона, хватит! Особенно хватит в этот момент - когда мужчина довольно сильно нетрезв да ещё находится со своим мучителем тет-а-тет. Нет, Пак любил собак. Если бы ему задали вопрос, собак или кошек он любит, то он даже бы не раздумывал с ответом. Но Бернард не был псом. Это был прожорливый эгоистичный монстр, врубающий дурака каждый раз, когда Пахи выходила за порог. Каждый долбанный раз при этом дураком себя почему-то чувствовал именно Ючон. Бернард откровенно издевался над ним, и мужчина ничего не мог с этим поделать. - Нет, ну я априори здесь главный! - пробормотал Пак, а затем, осознав, насколько неуверенно звучит его заявление, нахмурился. Нужно было действовать по-другому. Как нормальному корейскому мужику. Да его предки разжёвывали таких Бернардов на раз-два, а он, Ючон пасует перед этим волосатым пуфом. - А ну-ка пошёл вон! - рявкнул Ючон, пользуясь актёрскими навыками, дабы выглядеть по-настоящему воинственно. - Слезай с костюма, скотина слюнявая! - приказал он, хватая пса за ошейник. Впрочем, это ничуть не помогло - сдвинуть тяжеленного сенбернара было практически не возможно. Особенно когда он привстал, опёрся на все четыре лапы и напряг шею. Мгновение ока, и Ючон, который и так едва держался на ногах, после посиделок с Джэджуном, припал на колени, уткнувшись лицом в широкую дурно-пахнущую шерсть Бернарда. Так как пальцы мужчины застряли под ошейником, то ему пришлось изрядно повозиться, прежде чем закончить свой близкий контакт с невыносимым псом. Слезящиеся глаза и нескончаемые апчхи - итог медлительности актёра. Нет, астматик-Ючон давным-давно избавился от этого побочного эффекта. В доме его матери жили две собаки, к которым он не имел ни малейших претензий, но Бернард... Бернард пробуждал в мужчине хроническую аллергию скорее не своей шерстью, а одним видом. - Апчхи! - продолжал чихать Пак, отходя как можно дальше от вредителя здоровья и закрывая рот ладонями. - Апчхи! - повторил за ним тут же Бернард, неожиданно припадая на передние лапы и закрывая ими свою морду. Ючон сперва подумал, что кобель над ним попросту издевается, но очень уж искренен был Бернард в своём недомогании. Приподняв бровь, актёр с удивлением наблюдал за действиями своего соперника. В итоге мужчина понял, что, видимо, и у пса аллергия. Между прочим на него - на Ючона. Впервые за месяц знакомства Пак даже посочувствовал животине. Это было странным открытием. Потому что сочувствовать нужно было самому Ючону. Мужчина "по-дружески" пригласил к себе пожить подругу детства Пахи на время ремонта в её квартире. Да, может, это не очень-то порядочно - пытаться подкатить к понравившейся девушке такими способами, но в любви, как говорится, все средства хороши. К тому же, ради получения бонусов, актёр согласился принять в доме "лапулю", от которого охерел сразу, как увидел. Но Ючон стерпел. Ничего не сказал супротив да ещё и сделал вид, что глубоко проникся избалованной псиной. И что он получил в итоге? Прошёл месяц, однако в кровати Пахи по-прежнему спит не Пак, а Бернард. Осознав всю тщетность бытия, мужчина устало опустился на кофейный столик. Наверное, стоит проконсультироваться у Чхве Сынхёна на предмет воспитания собак - Т.О.Р воистину обладал каким-то особым талантом в дрессировке четвероногих друзей своих сожительниц. Только Ючон подумал о таком выходе из положения, как сразу же понял - ни черта он не признается любимому собутыльнику в позорной капитуляции перед каким-то там Бернардом. - Ну и лежи там, - огрызнулся мужчина обиженно, направляясь к бару и выхватывая с полки одну из бутылок вина. - А я тебя, между прочим, кормлю, несмотря на то, что ты абсолютно мне не нравишься. И гулять вывожу! И вообще... Ючон, наблюдавший за соперником в зеркальном отражении, замер. Мужчина не мог поверить своим глазам - Бернард вдруг спрыгнул на пол и оглянулся на диван, словно говоря: "Да бери ты свой костюм - только не ной!". Пак уже был готов прослезиться от умиления, но вовремя вспомнил, что он, в конце концов, мужик, да ещё, к тому же, и хозяин этого дома. Значит, априори прав, и Бернард попросту сделал то, что и должен был сделать - признал ючоновскую правоту. - Глазам своим не верю, - пробормотал Ючон, пряча за своим ворчанием самую взаправдашнюю благодарность. - Только куда я его теперь смогу надеть? Меховая окантовка воистину впечатляет. Думаю, многие корейские модники заценили бы подобный... кхм... прет-а-порте, - продолжал ворчать Пак, которому на самом деле вдруг стало смешно. Он тратил свои нервы из-за какого-то костюма. И главное, почему? Потому что его испоганила собака. Да его собственные собаки испоганили ему гораздо больше одежды - и это не считая пяти пар отличнейших итальянских туфлей. Так почему этот костюм так был важен? Действительно из-за принципов или же...? Ючон расхохотался, качая головой. Любой психотерапевт посоветовал бы ему сперва разобраться со своими собственными тараканами, а затем уже воспитывать собаку. - Ладно, я спать. А ты - как знаешь, - отсалютовав Бернарду бокалом, мужчина начал подниматься по лестнице вверх. Раздевшись, Ючон забрался в кровать и уже приготовился было выключить ночник, когда дверь в спальню скрипнула. В образовавшемся проёме возникла печально-понурая морда сенбернара. - Ну уж нет, даже не рассчитывай на это, приятель! - возмутился Пак, прекрасно понимая, куда клонит волосатое чудовище. - Мы с тобой, конечно, слегка наладили отношения, но... Чёрт, Бернард, ты меня раздавишь! - выдохнул актёр, окончательно осознавая, что его мнение в который уже раз не приняли во внимание. - Хотя бы в лицо мне не дыши, а? - обречённо простонал он, стараясь устроиться поудобнее. Ответом ему послужило мерное посапывание. Впрочем, через несколько минут и сам Ючон, согретый тяжестью бывшего врага, сладко заснул. - Мальчики мои, - разбудил его через какое-то время чей-то приглушённый, немного нетрезвый голос. Открыв глаза, мужчина увидел Пахи, лежащую рядом с ним на кровати и старающуюся обнять сразу их двоих. - Ты бы знал, как я рада, что хоть кто-то понравился Лапуле, - смахивая слезу, пробормотала девушка. В её глазах было столько умиления и восхищения, что Пак моментально окончательно скинул с себя оковы сна. - Он у меня хороший. Просто характер упрямый. Но так он... - У тебя очень-очень-очень прекрасная собака, - закончил за Пахи Ючон. - Действительно хорошая. Только тяжёлая. У меня, кажется, всё затекло, что только можно. Ты не могла бы его... - Конечно-конечно! - поспешно воскликнула девушка, одним лёгким прикосновением к ошейнику заставляя Бернарда спрыгнуть с кровати. В этот момент актёр по-настоящему позавидовал давней подруге. Ему самому пришлось бы вечность выбираться из-под сенбернара. - Что у тебя затекло? Рука? - поинтересовалась Пахи, начиная пальцами разминать конечность мужчины. Неожиданно Пак чётко осознал - или сейчас, или никогда. Нужно было действовать быстро, однако всё ещё существовало одно большое "но", и это "но" вычёсывало сейчас своих блох прямо на дорогой ючоновский ковёр. Актёр постарался мысленно воззвать к собачьей совести, и, к его удивлению, на словах "ну ты же тоже мужик и должен понять" Бернард вдруг поднялся на ноги и, виляя задом, отправился прочь из комнаты. - А плечо? Плечо у тебя болит? - даже не заметив отсутствия любимца, продолжала работать руками Пахи. - Ещё где-то болит? - Ага, болит, - кивнул Пак, осторожно высвобождая руку из-под одеяла. - Пахи, у меня сердце болит, - пошёл на крайние меры мужчина, радуясь тому, что девушка находилась в лёгком подпитии, из-за чего была немного вялой. Нет, в других обстоятельствах Ючон, возможно, и не стал бы пользоваться её состоянием, но... Чёрт возьми, он месяц уже тщетно водил вокруг Пахи хороводы. Соответственно, секса у мужчины не было ещё дольше. Хотя, между прочим, желающих залезть к нему в штаны было не мало. - Сердце? - изумлённо переспросила девушка, вскидывая на него растерянный взгляд. - Ючон-а, ты же не... - Пахи, я же да, - перебил подругу актёр, перехватывая пальцами её запястье и притягивая кулачок к своей груди. - Ну разве ты сама не понимаешь, как на меня действуешь? - Ючон-а, не пугай меня, - прошептала Пахи. - Мы с тобой дружим уже много лет. Вспомни, именно ты меня когда-то прокатил на велосипеде так, что у меня остался шрам на всю жизнь. И именно ты напугал меня на Хэлоувин так, что я визжала на всю округу и даже сорвала голос. А я тебе разбила нос, помнишь? - Помню, - согласился Ючон, но плану своему не изменил ни на йоту. Через мгновение Пахи уже лежала, прижатая лопатками к кровати. - И мне ужасно жаль, что у тебя остался шрам, - прошептал мужчина хрипло, начиная осторожно, миллиметр за миллиметром покрывать шею и плечо девушки поцелуями. - Мне вообще много чего жаль, Пахи, - сознался он, расстёгивая пуговицы на блузке всё меньше сопротивляющейся шатенки. - Особенно - потраченного зря времени, которое мы давным-давно могли использовать совсем на другие, гораздо более приятные вещи, - продолжал нашёптывать он, скользя ладонями по телу Пахи. - Гораздо-гораздо-гораздо более приятными. - Ючон-а, - выгибаясь дугой ему навстречу, когда Пак губами накрыл твёрдую бусину соска, простонала девушка. - Ючон-а, это неправильно, - чуть осипло попыталась остановить его Пахи, но на мужчину это не подействовало. Ючон был уверен в том, что всё происходящее сейчас - единственно верное. Он так долго предвкушал близости с Пахи, что теперь его немного потряхивало от силы собственных ощущений. Каждое прикосновение к гладкой нежной коже дарило небывалое прежде наслаждение. Каждый стон, всхлип девушки бил по нервным окончаниям, заставляя желать несоизмеримо большего, нежели сейчас. Желание сметало всё на своём пути. Не было ни сомнений, ни сожалений - ничего. Только он и жарко реагирующая на каждое его прикосновение Пахи. Мгновение, и, отодвинув трусики шатенки, актёр проник в неё пальцами. Медленно, с наслаждениям, двигаясь в ней с каждым проникновением всё более напористо и быстро. Ючон не стал пытать Пахи долго - он и сам был уже где-то на грани. От осипшего голоса Пахи, выдыхающей его имя. От сокращающегося на его пальцах тугого жаркого кольца. От её терпких цветочных духов, ассоциирующихся у него теперь исключительно с похотью. Мужчина не мог больше держать себя в руках. К чертям всё - даже желание не опростоволоситься в первый раз! Пахи уже и так дрожала, словно осиновый лист. Она была так же близка к чёртову финалу, как и сам Ючон. Ючон, у которого впервые настолько рвало голову всего лишь от предварительных ласк. Мощный толчок бёдер вперёд, и актёр наконец проник в разгорячённое лоно Пахи возбуждённым членом. Остановка на несколько секунд, чтобы всё не кончилось слишком уж быстро, а затем все толчки по нарастающей. Быстро и жадно, закинув ноги девушки себе на плечи. Оставляя следы от влажных поцелуев на её щиколотках. Временные рамки словно окончательно стёрлись для них обоих. Только рваное дыхание, мощные толчки и нереально быстрое сердцебиение. Захлёбываясь возбуждением вперемешку с вдруг огромной волной нахлынувшим наслаждением, молодые люди наконец затихли. Ючон улыбнулся, глядя на раскрасневшееся довольное личико Пахи. Это того стоило. Каждая чёртова секунда этого месяца стоила. Взяв девушку за руку, мужчина поцеловал костяшки её пальцев. - Ты ведь не сбежишь от меня, пока я хожу за сигаретами? - поинтересовался Пак, поднимаясь на ноги и быстро натягивая на себя домашние штаны. Пахи, приподнявшись на локте, хитро улыбнулась. - Ну, если ты не станешь особо задерживаться. Спускаясь вниз по лестнице, Ючон насвистывал любимую песенку. Жизнь была хороша. Тем более теперь, когда он наконец заполучил женщину, по которой сходил с ума вот уже несколько месяцев. Отныне в кровати Пахи не будет места ни одному другому кобелю, кроме самого Ючона. Особенно Бернарду, к которому мужчина за эту ночь даже проникся лёгким уважением. - Один - ноль, милый. Один - ноль, - подмигнув лежащему на дивану сенбернару, пропел Пак. Может это было по-детски, но он всё же был очень рад своей победе над Бернардом. - Так что... Договорить Ючону не удалось, ибо его нога неожиданно оказалась в какой-то луже, а сам мужчина, благодаря этому - лежащим на полу. До Пака медленно и верно начало доходить, в чём именно он лежит, и что Бернард вовсе не собирался сдаваться. Вскочив на ноги, мужчина шокировано посмотрел на свой костюм, бесформенной кучей валяющийся рядом. Сжав кулаки от бессильной ярости, Ючон уже хотел было кинуться в бой, но неожиданно сверху раздался голос Пахи: - Ючон-а, ты идёшь? Смерив сенбернара злым взглядом, мужчина покачал головой. - Мы с тобой ещё разберёмся, - пообещал он, и тут же чуть ни подскользнулся снова. Ючон поднял взгляд на Бернарда и изумлённо приоткрыл рот. Он мог бы поклясться чем угодно в том, что пёс Пахи над ним смеялся. Именно в этот момент Пак осознал - третьим лишним в этих отношениях был вовсе не Бернард, а сам Ючон. Однако так просто мужчина сдаваться не собирался. Как говорится, одна проигранная битва - ещё не поражение в войне.