В твоей коже

Алрой Пыльные солнечные лучи, проникающие сквозь маленькое разбитое окошко, разбудили меня. Я приподнялся и огляделся. Зака не было, вероятно, он уже спустился вниз. Разминая затекшую руку, я нехотя пошел за ним. С кухни доносился шум, играла какая-то совершенно ужасная музыка непонятных годов из хрипящего радио. Я заглянул туда, пританцовывая на месте с зажженной сигаретой в зубах, Зак что-то готовил на плите, совершенно не обращая внимания на источавшие отвратительный запах тела безликих, и недоеденный ими труп, который он просто скинул на пол. — Что ты делаешь? Зак подпрыгнул на месте. — Твою ж мать! Нельзя вот так подкрадываться к людям, я бы мог тебя застрелить случайно, ей-Богу! — Извини, я не хотел напугать тебя, — я всегда стараюсь лишний раз не злить его, потому что его поведение непредсказуемо. Он жестом показал мне, чтобы я сел за стол. Но мне не очень хотелось есть на этой кухне среди трупов и смрада. — У чуваков холодильник просто завален едой, они неплохо жили, пока их самих не съели, — он отпустил язвительный смешок, — Надо же, какая ирония! Зак поставил сковороду посреди стола и глотнул из фляги. — Что это? — Жирная свинина — лучшая еда для мужиков, или ты что, салатик хочешь? — Было бы неплохо. — Ешь, что дают и заткнись, у нас не так много времени, вокруг ни души, надо уже двигаться дальше. Я посмотрел на обгоревшие куски мяса, повар из Зака был так себе. Но, видимо, его это не сильно волновало, он уплетал всё с аппетитом, главное, чтобы было пойло, которым можно хоть бензин запивать. Я нехотя еле затолкал в себя один не самый обуглившийся кусок, стараясь не смотреть на обстановку вокруг. Зак хмыкнул, его веселил тот факт, что меня мутит ото всего. — Возьмем с собой часть их еды, всё мы всё равно не унесем, нам надо выживать, а этим ребятам как-то уже по боку. — Это была целая семья… — Ага, и безликие весьма забавно скопировали их поведение. Сдается мне, не такие уж они и безмозглые твари, они учатся, находят новые способы обманывать нас. Люди же просто наотрез отказываются понимать, что забаррикадировавшись в своих домах с провизией, они лишь оттягивают неизбежное, безликие всё равно проникнут в любой город, любой дом и сожрут каждого. Пока мы не поймем, откуда они взялись, мы не будем знать, как уничтожить их полностью! — Док говорит, их создали сами люди! — Этот старикан много чего рассказывал, я бы на твоем месте не сильно-то ему верил, — он подкурил новую сигарету, дожевав очередной кусок. — Почему это? — Он знает, что дать тебе от поноса, и какие травы нужно попить, когда болит печень, но он понятия не имеет, кто эти твари. А знает это только спаситель, и мы тоже будем знать! — Зак кинул недокуренную сигарету прямо на пол, — Собирай своё барахло, мы выдвигаемся! Когда-то я мечтал поехать на море, но никогда бы не подумал, что попаду к нему при таких обстоятельствах. Каждый день я стараюсь напоминать себе, кто я, чтобы не сойти с ума. Я смотрю на Зака, и вижу, как он наслаждается жизнью, каждым прожитым днем в этом аду, он в своей стихии. И ему плевать на то, что абсолютно все люди могут погибнуть, и он сам тоже, но, кажется, он совсем не боится смерти… *** Мы мчим мимо заброшенных фермерских полей, мимо осиротевших мельниц и полуразрушенных домов, объезжая брошенные на шоссе машины. Кто-то уже никогда не доберётся до пункта назначения, кого-то обглодали на полпути. Я прижимаюсь к спине Зака, потому что он водит, как псих. В такие моменты я зажмуриваю глаза и стараюсь представлять, что я у себя дома, и что мама вот-вот позовёт меня с кухни скорее есть уже остывший завтрак, потому что я снова проспал. Я ненавидел школу, потому что там был Зак, который ненавидел меня, превращая каждый день моего существования в испытание. Он возникал в самые неподходящие моменты и всё портил, если не сказать хуже. Я хотел предложить встречаться Хане. У нее были просто потрясающие глаза, и она всегда подсматривала за мной, а я так боялся сделать первый шаг, что моему единственному приятелю Нику пришлось силой заставить меня признаться ей в том, что она мне нравилась. И вот, стою я рядом с ее шкафчиком со стопкой книг и тетрадей, нервно прижимаю их к груди. Я знал, Хана сейчас выйдет из кабинета и направится сюда. Я прокручивал этот диалог в голове десятки раз снова и снова, аж ладони вспотели. Хана появляется из-за двери, она смеётся, она очень красива, или же я видел её такой тогда. Я собираю всю волю в кулак, и пытаюсь поздороваться с ней, и в этот момент в мой открытый рот льётся протухшая бычья кровь. Заки-Зак и его фермерские шутки, он облил меня кровью, не поленившись притащить целую бутылку в школу. Меня начинает тошнить. Все смеются, Хана смеётся, я уничтожен морально… Один ужасный исход выкинул Зака из моей жизни на очень длительное время. Однажды, он подрался с моим другом Ником. Зак просто бил его головой об писсуар до тех пор, пока кровь не залила всё вокруг. Ник впоследствии частично потерял зрение, он стал почти инвалидом из-за этого выродка, и Зак был исключен. Я вздохнул с облечением, теперь школа перестала быть адом для меня. Ты можешь ненавидеть свою жизнь или любить ее, но когда мир становится таким, единственное, что необходимо тебе — это выживать. Я плохо с этим справляюсь, но у меня есть свой собственный псих, и пока он считает меня ключом ко всему творящемуся вокруг, этот зверь не посмеет меня убить!