cursed

Знаете, как это бывает, когда часами сидишь на лестничном пролете в каком-то доме, до которого тебя довезли на такси, и рассуждаешь о смысле жизни с голубоглазым парнем, сидящим в обнимку с бутылкой водки? А потом сзади на вас начинает падать огромный баскетболист, глаза которого напоминают два бильярдных шара, и вы начинаете помогать ему, укладываете на кровать и тихо хихикаете, когда тот начинает звать маму в пьяном угаре. А потом наступает следующий понедельник, и ты нечаянно встречаешь его в кофейне рядом с университетом, потому что он учится на твоем факультете и не пропускает лекции по твоему любимому предмету в восемь утра. И, конечно же, вы не здороваетесь. Так вы знаете, как это бывает? Но этому хотя бы можно найти объяснение или оправдание, исходя из того, насколько плохой вам кажется такая ситуация. Пьяные люди плохо помнят что-либо, зачастую они не помнят ничего. Но Мартин не понимает, как можно найти оправдание тому, что каждую неделю, почти каждый день уже на протяжении месяца они репетируют с парнем из университетской команды по, с парнем, который невероятно горячо выглядит, когда своими крепкими пальцами начинает водить по струнам гитары, и он с ней не здоровается. — Ты видела это? — Лидия показывает пальцем на спину уходящего парня, и некоторые студенты, стоящие в коридоре, автоматически оборачиваются на неё. Кире становится неловко, и она на секунду даже жалеет, что частенько обедает с первокурсницей на скамейке в коридоре на седьмом этаже главного корпуса. Юкимура ударяет подругу по руке, и та ее тут же опускает и чуть слышно шипит. — Неужели так сложно ответить на простое «привет»? С тобой он всегда здоровается! — она знала, что она взрывается. Раньше она любила быть одной из толпы, той, которая сидит где-то в сторонке, где-то в углу. Она не любила, когда на нее обращали внимание. Но теперь, попав в новое место, где её никто не знает, где никто не будет относиться к ней предвзято, она хочет, чтобы её видели. Чтобы все поняли, что она не пустое место. Возможно, на неё ещё так действует сцена, похвала Киры и редкие одобряющие взгляды Стилински. Она впервые за долгие годы начала чувствовать себя так, будто она достойна всего, будто она может получить всё, если приложит некоторые усилия. — Потому что я его руководитель. Ты же здороваешься с преподом по мировой истории? — Юкимура спрашивает это, и, пока Мартин думает, как ей возразить, Кира уже встает со скамьи и начинает собирать обертки из-под батончиков и банановую кожуру, чтобы кинуть их в корзину. — Так теперь ты переводишь стрелки на меня, — Лидия уже забыла из-за чего она так яростно взмахивала руками, а значит, Кира добилась своего. Как только она произнесла это, то лицо Юкимуры тут же покраснело. Её белоснежное лицо пусть и выглядело всегда безупречно, но выдавало её с потрохами в некоторых неловких ситуациях. Мартин не сразу научилась раскусывать Киру, но так как они уже довольно долго общаются, то это начало входить в привычку — понимать, что с подругой что-то не так. И тогда с ней очевидно что-то было не так. Однако стоит ли спрашивать у человека «ты в порядке?», если и ты, и он знаете, что он, правда, не в порядке? Лидия решила всё-таки взглянуть на то, от чего ее темноволосая подруга так рьяно пыталась отвести глаза, и увидела того, о ком она говорила с Малией недавно. Тогда, когда они выбрались в бар в первый раз. — Обожаю это место! — Хейл улыбалась широко, снимая с себя короткую куртку, которые обычно носят те, кто зачастую передвигается на машине. У Лидии длинное пальто, она укутывается в него, как в свой любимый большой и мягкий плед, лежащий на её кровати поверх одеяла. — Здесь всегда можно познакомиться с кем-нибудь интересным. Когда девчонки уселись за столик где-то недалеко от бара, Малия, убирая пальцами чуть отросшие за лето волосы назад, начала рассказывать зеленоглазой подруге о том, как ходила сюда ещё школьницей. Она подводила глаза мягким черным карандашом, который легко можно было растушёвывать синтетической кистью из канцелярского магазина, расположенного чуть ниже по улице, на которой находилась её школа. Ещё девушка наносила золотистые тени на выпирающие косточки на смуглом лице, заменяя им хайлайтер, закручивала волосы плойкой. — Потом пришлось отрезать добрую часть, сожгла их все к черту, — пальцами обратно на плечи вернула волосы, произнеся это. Малия говорила, что она знакомилась там со студентами, они знали, что она всего лишь в выпускном классе. Она старалась выглядеть взрослее слишком сильно. Но им было с ней весело, она много смеялась и внимательно слушала, рассказывала о том, как потеряла на отдыхе золотую цепочку, которую подарила ей тетя, как купалась голышом в озере за городом в мае, как потом лежала с бронхитом дома несколько недель. Никто не тащил её к себе в общежитие или съемную квартиру, чтобы переспать с ней потом и вызвать такси посреди ночи, которое оплачивать пришлось бы ей же. Она несовершеннолетняя, кому нужны такие неприятности? Её угощали соком и провожали до ближайшей автобусной остановки. — Это было весело, сейчас я не готова к знакомствам с непредсказуемым продолжением. Возможно, ума в моей голове прибавилось не очень много, но я более обдуманно теперь совершаю безумные поступки, — лицо Малии как-то погрустнело после того, как она поделилась воспоминаниями с Мартин. Лидия заметила это и захотела как-нибудь вернуть девушке ту улыбку, которая была на лице Хейл, врывающийся в бар, подаривший ей так много радости. — Тот парень, кажется, ничего. Уверена, он не откажется угостить тебя коктейлем, — Мартин несильно кивнула головой в сторону того самого парня и крепко зацепилась взглядом больших глаз за обтягивающую его мышцы рубашку. Он, правда, выглядел неплохо. — Конечно, он не откажется. Но инцест никогда не привлекал меня, хотя у меня есть знакомая, переспавшая со своим сводным братом. Ей до сих пор не дают покоя кошмары, — Малия сказала это шепотом, придвинувшись поближе к Мартин, упершись локтями сильно в блестящий стол. — Это мой кузен, Лидия. После этих слов челюсть рыжеволосой отвисла, а щеки стали ещё румянее, чем были за секунду до этого. Однако она довольно быстро начала реагировать на происходящее, закрыла рот и быстро-быстро заморгала, смачивая глазные яблоки. Лидия осматрела парня, заметила какие-то минимальные сходства с Хейл, но поняла, что они практически ничем не похожи. Поэтому ей не было стыдно. — Вы совсем не похожи, — Мартин прищурилась, наконец-то переведя взгляд на Малию. — Он, кстати, преподает историю искусства у нас в университете. Неужели, ты не знала, что он мой родственник. Я думала, кто-то тебе уже об этом растрепал. Кира отводила от него свой взгляд так же, как обычно отводят взгляд от тех голубоглазых парней с бутылкой водки, с которым сидели когда-то на лестничном пролете на какой-то вечеринки. С которым целовались на полу у кровати, пока кто-то звал свою маму в пьяном угаре.