Goodbye
27 июля 2018 г. в 21:25
История Вейверли начинается с прощания.
Неотвеченные сообщения и звонки значили, что ей придется наблюдать за жизнью Николь с фотографий в интернете.
Николь присоединилась к команде лёгкой атлетики Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Николь завела новых друзей на вечеринке. Николь отрезала волосы под милое каре. Тело Николь превратилось из тощего в мускулистое благодаря спорту в университете. У Николь появилась первая девушка. И она бесконечно писала о том, какой умной и милой была Николь.
Вейверли не раз проверяла все социальные сети, чтобы найти всё о Шей Прессман и всей её семье.
Николь проводила своё лето, тренируясь в университете, а осенние, зимние и весенние каникулы она проводила с Шей.
Хот и не собиралась возвращаться в Чистилище или к Вейверли Эрп. И чтобы понять это, у Вейверли ушло два года, 38 пропущенных звонков и 20 неотвеченных сообщений.
Но сначала, она поняла, насколько сильно её счастье зависело от Николь Хот.
Чепм был тем, что она думала, что хотела.
Николь была тем, в чём она знала, что нуждалась.
Вайнона была её родной семьёй.
Николь была семьёй, которую она выбрала.
Все друзья в её школе принимали её только потому, что она была с Чемпом.
Николь принимала её и без него.
И расставание помогло понять, насколько огромной частью её жизни была Николь.
Отсутствие рыжей оставило огромную дыру в её жизни и в сердце, которую она ничем не могла заполнить.
Так что она страдала.
Она много страдала.
И это будто длилось вечно. Позже она посчитает и поймёт, что страдала примерно на треть так же сильно, как Николь.
Честно говоря, она думала, что будет страдать до конца своей жизни.
Но пять лет спустя, с тех пор как Николь уехала, на День независимости Америки, она вернулась.
Первую вещь, которую заметила Вейверли это то, как Николь изменилась. Её ничем не примечательная худенькая подружка стала женщиной. Очень-очень милой.
Николь Хот вошла в бар Шорти, встречаемая ошеломленными глазами Вейверли, что стояла за стойкой. Брюнетка подрабатывала в баре, пока ей не платили стипендию. И она понятия не имела, что Николь делает тут.
— Встреча выпускников, — сказала Николь, радостно улыбаясь Вейверли.
Дыра, которая образовалась, когда Николь уехала, стала сужаться, и было такое чувство, будто она снова может нормально дышать, впервые за последние пять лет.
— Ты выглядишь, — начала Вейверли, оценивая подругу, затем остановилась. У неё не было подходящих слов, чтобы описать Николь. Перевести тему показалось лучшей идеей: — Как там Шей?
Николь слегка пожала плечами: — Прекрасно, обручена, кстати.
Вейверли почти задыхалась: — С тобой?!
Николь посмеялась, и Вейверли почувствовала дрожь в груди, но она была уверена, что это из-за салютов.
— О, нет. Со знакомым из университета. Мы друзья. Мы вместе к этому пришли, — Николь снова пожала плечами, отпивая из кружки с пивом, поставленной Вейверли. — Как там Чемп? Он ещё не сделал тебе предложение?
Вейверли фыркнула: — Без понятия. Кажется, он менеджер в магазинчике у отца. Мы расстались через месяц после твоего отъезда.
Николь оторвалась от пива с легкой улыбкой. — Мне жаль.
— Не правда, — сказала Вейверли, подмигивая.
— Вообще нет, — согласилась Николь, её улыбка стала шире. Вейверли тонула в шарме и уверенности старой подруги, которые появились у неё с победами в легкой атлетике, выпуском из университета и зачислением в полицейскую академию.
На этот раз, когда Николь вернулась в Калифорнию, она не просто отвечала на звонки и сообщения Вейверли — она сама писала и звонила ей. И когда она закончила академию, то вернулась к ней.
Позже, Вейверли рассказала Николь, что её уход дал понять ей, насколько сильно она нуждалась в ней.
Николь рассказала ей, что это помогло стать ей самой собой, а не той девушкой, в которой она думала, что нуждалась Вейверли.
Николь позже сказала своей жене, что она знала, что влюбилась в неё, в ту же секунду, когда увидела её в зеленом платьице.
Вейверли просто закатывала глаза и говорила, что Николь говорит это, дабы извиниться за то, какой идиоткой была, когда они впервые встретились.
Но Вейверли знала правду.