***
Утро принесло новые хлопоты. Военная разведка завалила его докладами об участившихся набегах порождений тьмы на южные границы Ферелдена. Одни говорили о десятках тварей, крупными группами шныряющих в дебрях Коркари, другие — о сотнях организованных легионов. Все бред, но он не мог его игнорировать. Как бы ему этого не хотелось. — Вести тревожные, — сказал Кайлан, нависая над картой Ферелдена. Роскошный золотисто алый наряд пах свежей стиркой, алмазы на короне отбрасывали на карту танцующие блики. Не смотря на холод, на лицах военачальников выступали крупные капли пота. Пятеро испытанных генералов, верой и правдой служивших отцу Кайлана, мрачно переглядывались, нервно потирая бороды. — Если набеги продолжаться, мы можем потерять Лотерингские и Редклифские фермы, и тогда начнется голод. Я читал о порождениях тьмы, они могут отравить почву, если прорвутся. Лето выдалось слишком дождливым, много зерна сгнило… Король уловил безразличие на лицах полководцев. Конечно, этих солдат до мозга костей мало интересовали причины и следствия. Все, что они ждали, но боялись услышать: простой приказ. Кайлан устало вздохнул и покосился на самого верного советника. Увиденное заставило короля нахмурится. Тейрн Логейн стоял насупившись, мрачно разглядывая западные границы карты. Под глазами чернели мешки, делая его похожим на древнего старика, закованного в серебристые латы. Но, самое главное: королевский глаз уловил дрожь в его руках. — Логейн. Молчание. — Тейрн Логейн. — Да, мой король, — встрепенулся полководец. — Какого ваше мнение? «Мое мнение? Орлей готовит нападение. Я знаю это. Знаю, черт подери. Столько лет они ждали нашей слабости, наблюдали, как мы грыземся друг с другом на подобных советах, тратя время на пустое голосование. Целая империя, полная размалеванных выродков, жадных до власти и убийств, там, на западе, а ты хочешь послать рыцарей на юг… Хм, это нужно использовать» — Стоит отправить армию в Остагар. Навязать порождениям тьмы наступательные действия. Генералы зашумели, неодобрительно обсуждая идею тейрна, заставив его сжать кулаки. Времена славы, безоговорочного авторитета прошли. Логейн мрачно осмотрел старых друзей, давно считающих его безумцем. Сумасшедшим, только за нежелание сбрасывать со счетов Орлей. За уверенность в жестокости и подлости Вал-Руайо. Императрица Селина — молодая и амбициозная тварь, упивающаяся властью и отчаянно нуждающаяся в абсолютной покорности двора. А что даст ей авторитет более, чем возращение «восточных дикарей» в рабские околотки? Ответ очевиден, но, казалось, только для него. «Остагар кажется далеким от границы с Орлеем, но Имперский Тракт позволит быстро отправить армию наперерез шевалье, если те нападут. А они нападут» — Дай угадаю, — начал Стоборд Арфсон, по прозвищу «громила». — Это опять из-за орлесианской угрозы? Тащить королевскую армию вблизи западной границы, запирая ее там? Ваше величество, мы должны собрать силы и ударить с востока. Пройти недельным маршем через лес Коркари, уничтожить крупные отряды и сразу вернуться. Это много эффективнее, чем торчать в башне как сказочная принцесса, прости Создатель! «Смеетесь. Ты просто не хочешь надолго уводить армию со своих земель, крыса. Потому что наинтриговал так, что все соседи хотят тебя повесить» Логейн хранил мрачно-спокойное молчание, глядя на разгорячившихся от спора генералов как лев на стаю гиен. Все разжиревшие, самоуверенные, богатые, забывшие о ночах впроголодь, о днях в крови и огне. Забыли о сожжённых городах и деревнях, о выродках в масках, с веселым смехом давящих кованными сапогами головы младенцев, на глазах их матерей. Наплодили десятки детей, покрыли десятки наложниц и стали теми, чьи головы когда-то украшали «имперский тракт». «Орлесианцы нападут, — подумал Логейн, вспоминая сон. — Они точно нападут. Я бы напал, подвернись момент. Если пойдем через Коркари с востока, доберемся до западных границ и Хонлета изнуренными и ослабленными, с минимумом провизии, больные и с ранами от скверны. И хватит одного мощного натиска бронированными шевалье, чтобы Ферелден перестал существовать. Не нужен даже фирд, хватит всего девяти сотен тяжелых всадников. Всего лишь девяти сотен» — Я согласен с Логейном, — сказал вдруг Эамон. — Порождения тьмы — тупой скот. Им не ведом страх, но ведом голод и ярость. Они воспримут наши укрепления как вызов и нападут. И все сдохнут. — Откуда ты знаешь? — фыркнул Тарик Риксон, хлопая по столу массивной ладонью. — Из сказок о Серых Стражах? Хочешь, чтобы мы заперли наши войска в Остагаре, чтобы потом захватить наши замки? Или ты уже подавил мятеж Световульфа? — Ты обвиняешь меня в измене?! — Эамон машинально потянулся к пустым ножнам. — Хватит! — крикнул Кайлан. — Вот поэтому у вас и забрали мечи! Эрл Эамон, это правда? Вы еще не подавили мятеж? — Почти. Ублюдок засел в холмах, мне нужно еще месяц-полтора, и я его вытравлю. А затем сразу поверну армию в Остагар. — Хрень собачья, — фыркнул Строборд. Пустой треп, пустая трата драгоценного времени. Логейн бросил взгляд на Кайлана и тот легонько кивнул. Все знали, какое решение он примет, и шумели лишь из пустых надежд и бессильной злобы. — Решение принято. Мы отправляемся в Остагар. Будем воевать от обороны, сохраним армию. Трубите сбор. — Фирд, Ваше Величество? — Только рыцари и оруженосцы. Никаких крестьян. Страж Командор Дункан уже расквартировывает своих людей близ Коркари, так что Серые Стражи примкнут к маршу. Мы защитим наши границы и раздавим орду в зародыше! И о нашей победе барды… — А если это Мор? Король осекся. Генералы недоуменно уставились на тейрна Кусланда, до этого момента хранившего молчание. — Тогда мы остановим его в зародыше! — выпалил король. — Вы знаете историю? Каждый Мор разрастался только потому, что короли и императоры не воспринимали угрозу всерьез. Они собирали армии, когда черные крылья Архидемона уже травили небеса, а по плодородным, пахотным землям вышагивали сотни тысяч черных демонов. Если это Мор — мы отправим лучших воинов и затушим этот костер прежде, чем он разгорится. Если это Мор, мы стяжаем славу, и песни о нас будут петь веками! Верные вассалы, мы идем на войну с порождениями тьмы! «Нет, это ВЫ идете на войну с порождениями тьмы, — думал Логейн, покидая зал Совета. — Но драться будете с Орлеем. Я знаю… они идут»***
— Пять тысяч, — буркнул Логейн, нависая над картой. В комнате пусто и пахнет пылью с ромом, хочется спать, но тейрн знает: не получится. Перед ним на стол и карты. Остагар, тракт, старые укрепления. — Надо разместить рыцарей так, чтобы быстро бросить армию наперерез шевалье. Нужна хорошая разведка. Нужны маги определенного… склада ума. Стук в дверь заставил вздрогнуть. — Войдите. Дверь со скрипом отворилась, и в зал вошел самый верный человек. Тот, кто больше многих понимал истинную угрозу. Тот, в чьих глазах горело адское пламя еще в те времена, когда они вместе бежали из опаленных деревень, прячась от дозора орлесианцев. Логейн добродушно улыбнулся. — Рендон! Не ожидал. Я думал, ты собираешь армию в Амарантайне. — Я собрал, но выступлю позже. Сперва нужно «навестить» нашего друга Кусланда, — глаза Хоу вспыхнули зловещим пламенем. Логейн нахмурился, чувствуя недоброе. — О чем ты? Что ты задумал? — Все подтвердилось, старый друг. Брайс спелся с Орлесианцами. Тейрн помрачнел и медленно опустился на стул. В глазах старого генерала сверкала холодная ярость. — Доказательства. — Я внедрил шпионов в двор Кусланда. Они выяснили, что Вал-Руайо платит за хайеверские товары тройную цену. Торговые льготы просто немыслимые и, что важнее, неофициальные. Прошлая партия хаеверской ткани была куплена неким герцогом Ламаншем за сто пятьдесят тысяч серебряных монет, при том что стоимость вне торга — тридцать. И хуже, герцог Ламанш — это ложное имя. Им прикрывался гном из торговой Хартии. Посредник между торговым домом Кусландов и частной лавочкой с затейливым названием: «Изумрудная торговая компания Гис». Как думаешь, кто ее владелец? — Договаривай, — прорычал тейрн. — Гаспар де Шелон. — Сукин сын! — закричал Логейн, сшибая карты со стола. От ярости хотелось выть, ненависть раскалила нервы. Чудовищным усилием воли тейрн заставил себя успокоиться. — Гаспар платит Кусландам громадные взятки. Ясно с какой целью. — Предатель. — Разумеется, все улики и отчеты я тебе предоставлю. Сразу после того, как призову Брайса к ответу. — Сделай. — Ах да, хочу тебя кое с кем познакомить, — бодро сказал Хоу. — Это она помогла с разведкой. Ты не представляешь, на что способны маги ее «способностей». Дверь тихо отворилась и в помещение бесшумно вошла светловолосая женщина в темно-красном одеянии с высоким воротом. Логейн нахмурился, узнав тевинтерский покрой. Она поклонилась, сверкнув идеальной улыбкой и села рядом с Хоу, закинув ногу на ногу. На лице — ни капли косметики, в глазах — мудрость повидавшей страдания женщины. — Магистр Шива Кальперния, — представил ее Хоу. — Лидер культа Венатори. У нее к тебе деловое предложение. — Культа Венатори? — Магиус, а не магистр. Это важно. Господин, не удивительно, что вы о нас ничего не знаете, — ответила маг. — Венатори — могущественная, но скрытная организация. Мы занимаемся продвижением интересов Тевинтера вне официальной дипломатии. Наши лоббисты восседают в Магистериуме и имеют прямое влияние на Архонта и Синод Черной Церкви. Как сказал Рендал, у нас к вам предложение. — За дела с Тевинтером Церковь с меня шкуру спустит, — засмеялся Логейн. — Но давай, послушаю. Хотя ты знаешь ответ. — Знаю. Венатори предлагают вам военную помощь в войне с Орлесианской Империей. Нам известно о всплеске военных настроений в Орлее. Нам известно, что они готовят удар. И нам известно, что без помощи Венатори победить вы едва ли сможете. — Ты нас недооцениваешь, ведьма, — фыркнул Логейн. — Мы уже били орлесианца, сможем еще раз. — И тем не менее, предложение следующее: Мы даем вам тысячу пехотинцев, пятерых магов, пять сотен лучников, три торсионные аркбаллисты и девять сотен тяжелых всадников. Армия десантируется с моря, через тейрнир Хайевер и ударит по наступающим силам шевалье. Свяжет их боем, даст вам драгоценные дни на создание крепкого кулака из объединенных эрлингов. Вместе с нашими силами вы сможете наголову разгромить Империю и, возможно, отхватите кое-какие их приграничные крепости. А если возьмете живым Гаспара — еще и огромные деньги заработаете. — Деньги мне не помогут, если Ферелден спалят к дьяволам Церковные Храмовники. — Церковь не нападет. Венатори — не официальные вооруженные силы Империи Тевинтер. Король Кайлан может назвать нас наемниками, и будет прав, хоть и формально. К тому же, открытая война создаст бюрократический ад. Церковь попытается осудить вас, но будет вынуждена идти на примирение Ферелдена и Орлея, ради сохранения власти и влияния. Ваша победа подкосит авторитет Селины и, возможно, приведет к дворцовому перевороту с бурным участием Церкви. Преподобным матерям будет не до нашего маленького союза, по крайней мере несколько лет. — А что помешает вам самим не начать захватывать наши земли? — Разумеется невозможность оные удержать, — слегка недоуменно ответила Шива. Логейн крепко задумался, хмуро потирая зарастающий подбородок. Вера в душе билась с желанием во что бы то ни стало остановить неизбежную экспансию Империи. Принять помощь еретиков и врагов Церкви, поручкаться с магами крови — позор. Но он понимал: другого пути нет. Орлей силен, а насколько слаб будет Ферелден, после кампании на юге — одному Создателю известно. Армии Венатори хватит для гарантированной победы — это факт, и тейрн был готов пойти на это. Готов пойти на бесчестье, на отлучение от Церкви, да хоть в глубины ада, лишь бы уберечь родину от своих кошмаров. — Вопрос цены. — Невелика. Тевинтер несет бремя изнурительной войны с Кунари. Мы хотим ослабить это бремя, господин. Нам нужно ваше зерно, ваша сталь, ваши ткани, шкуры и все, что может предложить торговля Ферелдена. Разумеется, по низким, но не грабительским ценам. Андрастианская Церковь заставляет наших соседей накручивать чудовищные проценты на зерно, а то и вовсе блокировать торговлю. Они лишают нас продовольствия и средств, а ведь мы, МЫ стоим между вами и Кунадаром, — ведьма распалялась. Тейрн уловил дрожь ярости в ее голосе. — Мы гибнем, сражаемся с великанами, не знающими жалости и сострадания уже три столетия, пока выродки из Вал-Руайо жиреют, считая накопленной ценной нашей мученической жертвы богатство! Как они называют мою родину в своих путеводителях? «Опустившаяся старуха, винящая всех в утраченной красоте»? Лицемерные мерзавцы. Помощь нам не бесчестье, господин. Это справедливость! Логейн криво улыбнулся. — Условия более чем разумные. И, будь я королем — принял бы, но… Кайлан их не примет. Он инфантилен, и не имеет политического чутья. — А Анора? — подняла бровь Кальперния. — Анора примет? Тейрн кивнул. — Тогда инфантильного юношу можно не брать во внимание. Господин, Тевинтер отчаянно нуждается в союзниках. Я лично возглавлю армию и поведу ее против наших общих врагов. И вместе мы поставим размалеванных трусов на колени. — Хорошо. Среди вас есть опытные полководцы? — Я — опытный полководец, господин, — холодно ответила Кальперния. «Ну конечно. Курица — не птица, баба — не полководец, — усмехнулся мысленно Логейн. — Ладно, «дареному коню…» — Значит, решено. Хоу и Кальперния покинули комнату, и тейрн, впервые за долгие годы, вздохнул с облегчением. Кошмары теряли четкость, уступая место сладкому привкусу неизбежной победы. Неизбежной мести. Лев крался в капкан, и Логейн станет тем, кто вонзит копье в его гнилое сердце. В последний раз, и навсегда.