Холод и яд

28 мая 2019

      Город расцветал белыми лепестками яблонек-дичек и молодой сочно-зелёной травой. Золотистые лучи солнца ласкали панельные дома и блестящие крыши вымытых машин, гудевших где-то под ногами. Май медленно и верно уступал свои права прохладному долгожданному лету с тёплым солнцем, длинными днями, холодными и яркими ночами и желанными отпусками.       Варя легко взбежала на последний этаж кирпичной заброшки, стоящей в отдалении от дороги, на ходу сбросила рюкзак в кучу к рюкзакам Фила и Тёмки и подбежала к парням:       — Привет!       — О, вот и наша потеряшка, — Артём дал Варе «пять», Фил чмокнул в щёку, отвлекаясь от выкладывания какого-то колодца из обломков кирпичей.       Варя огляделась на площадке. Она и не думала, что недалеко от дома может быть так красиво и интересно. И в глубине души была очень рада, что ребята наконец-то решили посвятить и её в это тайное место. Хотя отсутствие стен с одной стороны этажа совсем не внушало спокойствия. Варя поёжилась и осторожно отошла от края.       — Я закончил, Тёмыч, — оповестил Фил и решительно сел на самый край, болтая ногами в воздухе.       Щелчок — в его зубах затлела сигарета, и Фил небрежно передал зажигалку Артёму. У Вари было стойкое ощущение, что они что-то задумали, но она никак не могла разобраться, что именно. Артём спрятал зажигалку в карман джинсов и тоже уселся рядом с другом, свешивая ноги вниз. Варя неловко потопталась на месте, потёрла плечо и всё-таки уселась рядом с Филом, но по-турецки, откидывая назад полы весеннего плащика пудрового цвета. Свешивать ноги в пустоту было боязно.       Они замолчали, глядя, как вереницей тянутся машины по широкой дороге и как спешат друг за другом люди. Внизу, как всегда, была суета: люди заходили в магазины, выходили из магазинов. Кто-то торчал в окнах панелек, вымывая стекло. Пару раз мимо промчалась пожарная машина. «Началось лето…» — вздохнула Варя, водя пальцем по красным розам, вышитым на джинсах.       — Ну что, парни, как жизнь? — неловко нарушила она тишину.       — Уже завтра матан сдавать… — страдальчески протянул Артём. — У меня уже мозги от математики кипят.       — Херня тема, — с видом знатока отозвался Фил, запрокидывая голову и пуская в небо колечки дыма.       Варя кивнула:       — После того, что мы пережили, ЕГЭ — это так, временные трудности.       — Да кто ж спорит? — усмехнулся Артём. — Просто этим временным трудностям такое значение придают, как будто от этого наша жизнь зависит.       — Ага. — Фил саркастично рассмеялся. — Просто они никогда под дулом пистолета не стояли, вот и не понимают, от чего жизнь зависит, а от чего — нет. Подумаешь — не сдам ЕГЭ. В армии отслужу…       — Или батя отмажет, — ехидно хихикнул Артём и тут же благоразумно отодвинулся от Фила на метр.       Фил попытался замахнуться на друга, но потом беспечно поморщился и стряхнул пепел вниз. Варя погладила его по плечу и тихо вздохнула. Впереди, кроме ЕГЭ, маячило ещё и заключительное судебное слушание по делу Зимина. Его адвокат вгрызался в возможность выпустить Зимина из раза в раз, из-за чего дело несколько раз заворачивали в суде. То показания казались мутными, то неоправданными и неуместными обвинения, а теперь — вот — адвокат потребовал независимое психосвидетельствование.       — Чего кислая такая? — накрыл ладонью её пальцы Фил и бережно погладил. — Только не говори, что из-за матеши.       — Не. Из-за Маши. Завидую ей. Она так красиво вальс танцевала на последнем звонке… Мне не светит.       — Почему?       — Пока все репетировали, я зомбиком ходила. Забыл, что ли? — Варя легонько толкнула его в плечо.       Фил самодовольно хохотнул и, затушив сигарету о кирпич, подмигнул Артёму:       — Артемон, сбацай чего-нибудь.       — Вечно я крайний, — наигранно проворчал Артём, поднимаясь и подходя к рюкзакам, среди которых Варя только сейчас заметила чехол для гитары.       Фил подскочил и протянул ей руку:       — А спорим, ты всё равно круто танцуешь?       — Только, чур, не обижаться, если я тебе ноги отдавлю, — хихикнула Варя.       Артём настраивал гитару, перебирая струны и прислушиваясь к их вибрациям. Варя изящно положила на плечо Фила одну руку, другой покрепче обхватила его горячую ладонь. Фил лёгким рывком подтянул её к себе ближе и кивнул Тёме. Он заиграл. Что-то простенькое, отдалённо напоминающее вальс и позволяющее ступать под счёт «раз-два-три».       Фил уверенно повёл Варю за собой. «А я думала, он не умеет танцевать…» — улыбалась Варя, пока ноги сами собой вели её вслед за парнем. Он же во все глаза смотрел на неё, широко и счастливо улыбаясь. Артём всё больше и больше входил во вкус, перебирая гитарные струны. Внизу живота родилось лёгкое тёплое чувство, словно тысячи бабочек одновременно сорвались с луга в небеса. Словно их с Филом кто-то подкинул в воздух и оставил парить в нём. Музыка подходила к концу, Варя крутанулась под рукой Фила и оказалась вплотную прижата к его груди. Его дыхание щекотно скользило по щеке и уху. Варя тряхнула хвостиком, и Тёма рассмеялся, бережно отставляя гитару:       — Всё. Хорош. Красавцы!       — А ты, Тём, — кокетливо уворачиваясь от поцелуя парня, улыбнулась Варя, — уже деньги можешь зарабатывать. Пойдёшь и будешь играть на гитаре.       — Да где я ещё таких придурков найду, которые танцевать будут на улице? — парировал Артём. — Таких, как вы, у меня не было. И больше не будет.       Фил отпустил Варю и в недоумении покосился на друга.       — Я не понял. Ты что: прощаешься?       — Ну… — Тёма развёл руками, тяжело поднимаясь. — Вы же прекрасно знаете, ради чего я корпел над ЕГЭ. Это важно для меня. И я понимаю, что вы вряд ли поедете со мной.       Фил с Варей переглянулись. Варя потупила взгляд и тихо вздохнула: в их городе действительно было мало институтов, куда можно было податься. Но себе факультет юриспруденции она нашла. После того, что они пережили этой зимой, Варя не представляла, как будет в одиночку справляться с неприятностями большого города, без мамы, без папы и без друзей. «Где родился — там и пригодился», — решила для себя она, но сказать об этом мальчишкам ещё не решилась. Кажется, время пришло.       — Тут такое дело, ребят… — она прикусила губу, не зная, как начать.       — Прав ты. Я решил остаться в городе, — выдохнул Фил и растерянно потёр круглый шрам у большого пальца. — Типа… Фиг знает, где у отца ещё враги раскиданы! — он перекинул взгляд с Артёма на Варю и отмахнулся. — Ладно, дурацкая шутка — забейте. Просто у меня подготовка к ЕГЭ в этом году была вот вообще не вау! И будет круто, если я пройду хоть куда-нибудь. В армейку всё-таки не хочется.       Варя обескураженно уставилась на Фила и выдохнула:       — Ты не поверишь. Я хотела сказать то же самое: я остаюсь.       Артём и Фил вытаращились на неё, как будто она была каким-то пришельцем. И пару минут переваривали полученную информацию. Фил хрипло крякнул:       — Надеюсь, ты это не решила только что из-за меня.       — Размечтался, — хлопнула его по груди Варя, чувствуя предательскую дрожь в коленях. — Я давно уже решила. На юрфак поступлю. Какая разница, с корочкой какого универа адвокатскую деятельность начинать, правда же?       — Значит, всё-таки госпожа адвокат? — склонил голову к плечу Артём и грустно улыбнулся: — У тебя получится.       Варя болезненно наморщилась. Она не представляла себе жизнь без Тёмы. Он был полноценным членом их, Ветровых, семьи. И без него, наверное, будет пусто. Не так тепло, не так здорово. Варя заломила пальцы и с дрожью выдохнула:       — Но ты же… Ты же будешь приезжать, да?       — Конечно! — Тёма подошёл к Варе и бережно сжал её плечи. — Как же я могу тебя бросить? Ну и этого…       — Эй! Это подозрительно похоже на флирт, — прищурился Фил, шутливо пихая Артёма в плечо.       — Да ладно. Ты ж знаешь, что Варя мне сестра.       — Ну как говорится…       — Да прекратите вы, — рассмеялась Варя, поочерёдно взъерошив волосы мальчишкам, и поторопилась перевести тему. — А мы, представляете, собаку купили! Скоро же переезжаем в свой дом — растим охранника. Такой смешной, косолапый, бегает по дому, рычит, царапается. Я всё детство собаку хотела, а сейчас уже как-то умаялась. Погуляй с ним тридцать раз на дню, убери за ним…       — О, а можно я вашу квартиру сниму? А то меня отец грозится после выпускного сразу из дома выпнуть. Ну не срастаемся мы, как ни старайся! Он слишком упёртый!       Фил пнул жестяную банку, попавшуюся под ноги. Артём рассмеялся, а Варя одарила парня сдержанной улыбкой. Не было сомнений, что в упрямстве Фил отцу не уступал. Тёплые солнечные лучи ласкали людей, деревья и здания. В воздухе витал сладковатый запах отцветавших яблонек. Запах свежести, жизни и слепого счастья.       Небо наливалось предзакатным розовым золотом. Артём отошёл к сложенным Филом кирпичам. Чиркнула зажигалка, и вспыхнуло пламя. Дружелюбное, оранжевое, тёплое, мягко потрескивающее. Артём сел, подтянув к себе гитару, и перебрал струны. Фил достал из рюкзака вишнёвую колу и кинул Варе. Она с нелепым визгом поймала её и покачала головой:       — Сумасшедшие.       На месте людей, живущих в окрестных домах, она бы невероятно осуждала подростков, разжёгших костёр на последнем этаже недостроенного здания. Но сейчас она была на месте тех самых подростков и была невероятно счастлива.       Артём перебирал на гитаре все их любимые песни, и они, взлетавшие в воздух с их уст вместе с искрами костра, казались заклинанием, связывающим их между собой крепко-накрепко. Навсегда. Варя переплелась пальцами с Филом и улыбнулась Тёме.       Вокруг суетился мир, носились машины, люди и птицы, торопясь до темноты домой, а они были словно вне времени и вне пространства. В своём тесном тёплом мирке. Артём отложил гитару и покосился на часы:       — По домам пора. До завтра выспаться надо. Экзамен. Не забудьте паспорта и чёрные ручки!       Фил сжал Варину ладонь и хмыкнул:       — Главное: мозги не забыть. Остальное — приложится.