Другой мир

      Эту ночь перед экспедицией, в которой не положено участвовать, Анна не могла уснуть.       Это был полнейший провал. Просто беспрецедентный.       А все из-за них. Из-за этих неугомонных болей.       Микаса мирно посапывала, а Анна как никогда раньше боялась за ее жизнь. Ужасное, невероятно жуткое предчувствие все никак не отпускало измочаленную девушку. Что-то нехорошее завтра неотвратимо должно было произойти. Что-то, за что она не сможет себя простить.       И Анна в самых страшных, мутных видениях видела смерть кого-то из близких. Жестокую, отвратительную, бесповоротную.       Казалось бы, она и сама стала поражаться такой мнительности, но когда не можешь быть рядом с друзьями в пылу сражения, то никак не способен ответствовать за их жизни.       Анна не могла позволить им умереть. Не могла, ибо ей сполна хватило смерти Джона. Больше она не хочет, чтоб Армин получил даже мелкие, незначительные на фоне всего происходящего царапинки, испытывая боль. Кажется, она сошла с ума. В голове плавала картинка, в которой в мельчайшую, почти незаметную ранку попадает зараза, способная убить и быка. Ни то, что щуплого Армина. За Микасу волнения и в мыслях быть не должно, но Анна думает совсем иначе.       Она не могла смириться, что подруга схватила тот шрам на щеке из-за Эрена. За волос его девушка готова была бы отдать все свои жизни, но, увы, располагает только одной, целиком и полностью готовой оборваться во имя, в первый черед, Эрена. Который этого не понимает. Не осознает, что в руках у него вкривь и вкось болтается жизнь Микасы.       Сильная, красивая, здоровая снаружи и слабая, безвольная, слабохарактерная при Эрене внутри.       Но, как бы то ни было, за него Анна тоже чувствовала беспокойство, ведь сила титана не одарила парня бессмертием. Напротив, она сотворила мнимый ореол его безопасности, ведь теперь Эреном живо пользуются и не обращают внимание на физическую боль, которую он часто испытывает.       Анна не знает, что делать. Вот оно окно. За ним светят звезды и месяц. Третий этаж. Достаточно просто распахнуть и вылететь через него навстречу тому, чего она горячо желает.       Но это так не работает, ведь Микаса заворочалась в кровати, а ее одеяло гладко скатилось на пол.       Анна села в кровати, спустила ноги и нащупала обувь, после просунув в нее ноги. Встав, она взяла свое одеяло и аккуратно накрыла им Микасу.       Некоторое время Анна смотрела на лицо девушки, источающее полное умиротворение. Затем тихонько вышла, плотно затворив дверь.       В коридоре царила полутьма и, заставляющая ежиться, прохлада. Обняв себя руками, Анна шла и глядела под ноги. Поступь ее походила на бездумную. С виду могло показаться, что девушка просто колобродит, не зная, чем себя занять.       Все же одна мысль родилась в голове Анны, и она направилась на кухню этажом ниже, дабы утолить внезапно схватившую за шею жажду. Она не хотела вспоминать о произошедшем, но отрывки врезались в мозг, проникая в его борозды и извилины.       Сказать, что это было неприятно — значит ничего не сказать. Но ведь все не может быть так отчаянно. Она обязательно должна попасть на эту чертову экспедицию! Вопреки всему.       Дойдя наконец до пункта назначения, Анна открыла дверь и заглянула внутрь помещения. Что-то громко брякнуло, и девушка в свете лунного света увидела фигуру, застывшую каменным изваянием. — Эм, извините, я только попить, — тихим и извиняющимся тоном произнес голос. — Я тоже, — ответила недоумевающая Анна и тут же поняла, кто перед ней. — Саша? Саша Блауз? — Д-да, — с волнением ответила девушка. — А, вот оно что, — усмехнулась Анна и сделала шаг навстречу. — Да ладно, не прячь. Ешь, сколько хочешь.       Саша издала нервный смешок и доверчиво свалила кучу разнообразной провизии на стол, после чего спросила: — А ты не хочешь? — Я нет, — отозвалась Анна, пытаясь разглядеть в темноте очертания кувшина. — Почему же? Она же такая вкусная, а ты ее совсем не хочешь? — не унималась девушка. — Я не голодна, да и не люблю есть холодное. — А, вот оно что, — Саша повернулась и после чего, извинившись за свою невнимательность, протянула Анне мгновение назад заполненный стакан с водой. — Спасибо, — девушка одним глотком наполовину опустошила его и ощутила, что неприятная сухость отступила. — Скажи, ты боишься экспедиции?       Саша, до этого рыскавшая в еще нескольких ящиках, резко застыла и опустила руки. Весь ее вид показывал глубокую печаль. Анна пожалела о сказанном. — Хочу нажраться перед смертью. — А? — Анна захлопала глазами, комично приоткрыв рот. — Я ни на что не надеюсь. Мне лишь жалко отца, если ему в свертке придет моя рука подобно тому, как я приносила мясо убитых животных. — В детстве я уже видела подобную картину. Это было полное сумасшествие. Ад на земле, — Анна смахнула темную пелену воспоминаний и невесело усмехнулась. — Это даже в какой-то мере иронично. Твоя ситуация с отцом. — Мерзкая словно гнилая картошка и заплесневелый хлеб. — Замечательное сравнение, — не сдержала нервный, тихий смех Анна, не ожидавшая услышать подобное. — Ой. Тише, — испуганно шикнула Саша, приняв вид затравленного зверька. — Что? — задохнулась Анна и замерла. До слуха донеслись чьи-то шаги. — Кто-то идет, — констатировала Саша шёпотом. — Где спрятаться знаешь? — с надеждой спросила Анна, уставившись на приоткрытую кухонную дверь.       Ответа не последовало. Саша испарилась. — Чего? — взгляд девушки упал на ломившийся от количества продуктов стол и на закрытое окно, в котором она тут же усмотрела окольный путь.       Но не успела Анна и шевельнуться, как на пол возле нее упала жёлтая полоска света. Дверь беспощадно открывалась. «Если это кто-то из верхушки, буду драить весь корпус». — Саша, так и знал, что ты здесь! — зашипел высокий парень с вытянутым лицом. — Жан Кирштайн? — Что? Анна Крайл? Вот так встреча! — несдержанно воскликнул парень, на что Анна раздражённо цокнула. — Потише, — буркнула девушка и покачала головой. — Весь взвод поднимешь. — А ты объешь, — резонно заметил Жан, закрыв дверь и осветив еду. — Не я, а та, чьим именем ты меня назвал, — Анна села на стул и успокоила дыхание. — Она сбежала. — Я здесь вообще-то, — донеслось откуда-то из-под раковины и оттуда же вышел и выпрямился женский силуэт. — Я не уловила ни звука от твоих движений из-за звона в ушах, — заметила Анна. — Как же вы напугали. — Зачем ты меня искал, Жан? — задала последний вопрос Саша и принялась жевать палку колбасы, даже не нарезав. Анна потянулась было за зелёным яблоком, но тут же одернула себя, вспомнив его нежелательное ночное влияние. — Наговориться перед завтрашним днем, — почесал макушку парень одной рукой, другой все еще продолжая держать факел. Он оперся спиной о стену и опустил голову. — Конни спит как младенец. Я его заболтал. Хочу и тебя тоже. — Я уже наоткровенничалась, — жуя, еле выговорила Саша. — С тобой, что ли? Мы нечасто контактировали в кадетском корпусе. Ты все время была с Микасой, Армином и Эреном. Да и в Разведке так же, — неотрывно глядя Анне в глаза, проговорили Жан. — Тогда приятно познакомиться ближе, — дружелюбно улыбнулась Анна, выдержав пристальный взгляд. — Хоть и в странной обстановке. Можешь выговориться мне. Под атмосферное жевание Саши. — Но тебя ведь не будет в экспедиции. — Но в ней будут участвовать мои близкие друзья, — объяснила Анна и выжидающе поглядела на парня. Тот, кажется, не был против предложенного. — Мне страшно. — Это понятно. — Нет, не понятно. Я испытываю просто иррациональный страх. Еще больший экзистициональный ужас по сравнению с тем, что было тогда…       Анна судорожно вздохнула. На мгновение ей привиделось, что рубашка влажная и багровая от крови. — Не хочу умирать, — продолжал Жан. — Не хочу, чтобы умерли те, кто мне дорог, — прервала его Анна, тут же смутившись, но не потеряв огонёк в глазах. — Поэтому, пожалуйста, помогите мне. — Что? — непонимающе вопросил Жан и переглянулся с обернувшейся Сашей. — Помогите попасть на экспедицию. Прикройте. — Ты уверена? Капитан ведь дал чёткие указания на твой счет. Он с нас шкуру сдерет от такой эскапады. — Я не больна, — препиралась Анна. — Ты больная, — произнес Жан, на что Саша кивнула. — Если на голову, то она просто слегка побаливает, — оправдывалась девушка, раздражённо хмурив брови. — Да у тебя там несходящая гематома! — всклокоченно воскликнул Жан. — Даже не представляю, какая периодически боль от нее разливается по всей голове. — Прошу тебя, Кирштайн. Я постараюсь и твой зад спасти.       Жан смутился и зло сверкнул глазами. — Ты никого не сможешь спасти, — отчеканил он роковые слова. Анну замутило. — Не в таком положении.       Все вокруг от тошноты и головокружения задернулось дымовой завесой.       Девушка чуть не свалилась в бок, но ее успел подхватить и вновь усадить на стул Жан, а Саша налила в рот воды, проследив, чтобы Анна проглотила жидкость и не подавилась. — Прошу тебя, — тихо повторила она. — После такого? Что за глупость? — глупо вспылил парень. — Жан, тише. Давай поможем. Она же с ума сойдёт, — сжалилась Саша, на что получила недовольный вздох. — Да ничего нам не будет. Просто проведём ее и внедрим в ряды между нами, а затем — удачи всем нам.       Анна воодушевленно поглядела на Сашу, не зная, как отблагодарить ее добродушие. Взвинченный Жан все же успокоился и устало кивнул. — Ну хорошо. Будешь должна. — Спасибо вам, ребята, — протянула радостная Анна, в душе которой затесалась надежда и отправила душу в такой прекрасный полет, что даже вспомнились однажды произнесенные Джоном слова: «Не теряй веру в этот жестокий и прекрасный мир».       Девушка прикрыла глаза и тут же широко их распахнула.       Все воодушевление быстро сменилось вновь возникшим ужасом.       В коридоре второй за ночь раз послышались чужие шаги. Анна быстро засеменила к окну, бросив ярким шепотом: «Валим».       Открыв деревянные дверцы, она кошкой вылезла на крышу и скрылась во тьме. — Стой, подож… — громким шёпотом успел выдать Жан и осекся, услышав холодное: — Что вы здесь забыли?       Парень и девушка в компроментирующей позе на цыпочках и со сгробившимися спинами медленно и обречённо обернулись.       Саша зло посмотрела на стол с провизией и укорила себя. «Ну и к чему был этот фарс, если моя смерть наступит уже сейчас, и я даже не успела насладиться едой», — с обидой на весь мир подумала она. — Капитан, мы просто проголодались, — неловко оправдался Жан, заглушив судорожный вздох. — И решили объесть втроём весь взвод, — заметил мужчина, тенью пугающе заполонивший всю кухню. — Н-нас двое, — солгал Жан. — Я не глухой.       Повисло молчание, от которого словно завибрировал воздух. — Кирштайн, если выживешь, на пару с Блауз обмоешь весь корпус и все конюшни, — безапелляционно произнес капитан, на что Жан и Саша облегчённо выдохнули. «Хоть оплеух не получили», — подумал парень и и дернулся в сторону стола, чтобы убрать с него еду. — Прибиритесь здесь и возвращайтесь по комнатам, — отдал приказ мужчина и размеренной поступью направился к окну, а затем ловко перелез через раму и зашагал по черепной поверхности.       Анне неподалёку почудился звук ломающихся и хрустящих под ногами костей. Затаившись за пристройкой, она не решалась показаться на глаза мужчине.       А тот все приближался и приближался. Девушка уже дернулась спрыгнуть с крыши, прикинув, что падение будет не очень опасным, как ее мёртвой хваткой схватили за руку и повернули в противоположную сторону. — К-капитан, — запнулась подчиненная, проглотив скопившуюся слюну. — Крайл, — только и произнес он, пронзив насквозь взглядом так, отчего Анне показалось, что под ребра ввели хирургический скальпель.       Подул холодный ветер, но девушка и не дрогнула, зачарованно глядя на местами сокрытое тьмой лицо капитана с правильными и красивыми чертами. Признание подобного факта не смутило Анну. Это было как данность.       Страх свернулся змеёй, и взамен ему пришло поверхностное ощущение чего-то родного, давно забытого. Промелькнув на перефирии, оно в пику девушке исчезло без следа. Змея высунула голову, и Анна дернула руку.       Ей показалось, что они простояли целую вечность под слабым освещением луны. Звуки тихо споривших и убирающих следы ночного преступления Саши и Жана стихли, а Анна даже не могла определить, когда это случилось. — Капитан, я пойду. Пустите. — набралась смелости ощутившая груз нахлынувшей усталости девушка. — Тебе даже выживать не придется, чтобы сделать уборку всего корпуса, конюшни и двора к возвращению выживших, — ожидаемо произнес капитан и отпустил руку Анны, на что она раздраженно процедила: — Лучше бы пришлось. — Кто ты такая, чтобы спасти всех, кто тебе дорог?       Бравада девушки обернулась для нее кольнувшим сердцем. Подобные фразы, контекст и тон хорошо умели опускать зазнавшихся людей. — Какой я друг, чтобы не попытаться? — Не доверяющий своим друзьям, — ответил он и превентивно продолжил, не дав девушке сразу же сказать свое: — ты думаешь, что твоей сумасшедшей подруге, Арлерту, за которым она присматривает глаз да глаз, Йегерю, которого убить можно только снеся голову, точно понадобится твоя, обычного человека помощь? — Все может быть, — ответила Анна, вспомнив еще и Дэна. — Верно. Как и то, что ты опечалишь их своей глупой смертью от копыт собственного коня, свалившись ему под ноги, — крепко придерживался своего мнения мужчина, держась прямо так, как и его непоколибимый внутреннией стержень.       Анну тошнотой обожгло раздражение. — В чем смысл нашего разговора, если я все равно не окажусь на экспедиции, а буду драить все вокруг? — она сделала шаг назад, собираясь отдать честь, пожелать спокойной ночи и уйти. — Потому что ты вполне будешь участвовать в других экспедициях и рваться на передовую, чтобы сберечь тех, кто напротив должен защищать тебя, — ответил капитан. — Я не одна такая, — только и произнесла и выполнила все запланированные жесты Анна.       Перед тем, как уйти, она заметила, как что-то изменилось во взгляде мужчины. Будто бы застарелая рана со струпью была болезненно и нежданно потревожена.