Ведьма

      Ты стоишь возле зеркала и осматриваешь себя, как в первый раз, словно чужого человека. Но это новое тело действительно было чужим тебе: твоя душа переселилась сюда. И за это ты чувствовала страшную вину перед владельцем этого тела — прехорошенькой, бледной, хрупкой девочкой с большими зелёными глазами и прямыми блондинистыми локонами.       Шесть лет назад она попала в аварию, где от полученных травм наступила клиническая смерть. Прошло всего сорок секунд, но она, вернее, уже ты, вновь задышала. Врачи назвали это истинным феноменом, но они не знали о настоящем чуде, произошедшем тогда.       Ты — ведьма, и это твоя сотая жизнь. Дерьмовая сотая жизнь.       Безусловно, ты была ребёнком каждые девяносто девять жизней до этого, но этот случай особенный — ты попала в тело уже состоявшегося отдельного человека, а не переродилась заново.       Придя в сознание после операции, тебе сразу же пришлось познакомиться с родителями этой девочки, её семьёй, близкими. Ты встречала их безучастным взглядом, не отвечала на их вопросы, терялась. Твое состояние приняли спокойно, ведь доктора поставили тебе диагноз — амнезия, как посттравматическое осложнение. Тебе было ужасно неловко и совестно, ведь ты не хотела занимать чье-то место. В сердцах ты винила того, кто подселил тебя сюда — своё Божество — Великую Мать.       Ты училась жить, как жила эта девочка. Приняла её имя, её семью, её дом и её жизнь. Нашла её дневники и, ознакомившись с ними, поняла, каким она была человеком. Девочку часто обижали в школе — она была иностранкой в Японии, и одноклассники считали, что она словно не из этого мира. Но девочка не гневалась на них, терпела насмешки и тихо плакала дома. У неё было очень доброе сердце — решила ты. И ей повезло, что ты отплатишь всем, кто был с ней недружелюбен.       Она очень любила родителей и животных, хорошо рисовала и преуспевала в учении. Ты не обладаешь многими талантами, присущими ей, но ты ведьма. Ты можешь всё, если захочешь.       Первым твоим «приветом» в новой жизни стало твое возвращение в школу после реабилитации. Тихая милая девочка встретила одноклассников серьёзным непоколебимым взглядом, а, когда одноклассник попытался потешаться над ней, воткнула ему циркуль в руку. Ты бы могла сразу проявить свои силы, но пока не стала торопить события.       Твоих родителей сразу вызвали в школу, а после воспитательной беседы поставили на особый контроль. Большая огласка бы плохо сыграла на репутации учебного заведения, поэтому ты, в большинстве своём, отделалась простым выговором. Зато обидчиков ты приструнила, и большинство из них стало обходить тебя десятой дорогой, в то время как оставшаяся часть — презрительно фыркать на психованную иностранку.       У тебя было правило: как попадаешь в новую жизнь, старая перестает для тебя существовать, превращается в историю. Даже если люди, которые были тебе дороги, всё ещё существуют. Даже если они скорбят по тебе. Ты не хотела наломать дров таким своеобразным возвращением.       Сейчас этому телу шестнадцать лет, оно взрослеет, становится женственнее, привлекательнее; сейчас твоей душе — около трёх тысяч лет. Может, больше: ты просто сбилась со счета. Твоим знаниям и опыту нет предела, а тот факт, что ты — могущественная ведьма, только усугубляет ситуацию. Ты буквально всесильна, ведь каждую жизнь получаешь новый дар. И дар этой жизни, видимо, переселение в уже живущие тела.       В бессмертии — даже таком своеобразном, как твоё — много преимуществ, но и недостатков тоже не счесть. Так, уже с жизни двадцатой ты задумываешься о том, когда это прекратится, долго ли тебе ещё жить. Сначала находить стимул для существования и новых радостей было не трудно: семья, изучение мира, путешествия. Ты изучала языки, училась рисовать, писать стихи и книги, танцевать, петь, играть на музыкальных инструментах. Несколько десятков жизней ты потратила на освоение боевых искусств, была великим воином. Ты жила не для себя, для всего тебя окружающего. И погибала раз за разом.       Свою сотую жизнь ты встретила негативно — опять страдать на этой бренной земле; тебе ведь больше не для чего существовать. Несколько прошлых жизней, например, ты брала учеников и обучала их искусствам, известным тебе, а в девяносто девятой — была учителем для милой девочки, которой ты посветила всю свою жизнь. Благодаря тебе она освоила древнее искусство обращения с японским мечом, научилась сражаться лучше любых мужчин. Ты любила её, очень любила. И она всецело отдавалась тебе, не зная материнской любви. Когда ты страдала от болезни, она всегда была рядом. Тебе было сорок, когда ты окончательно иссохла от болезни. А твоей малышке — всего семнадцать.       Ты помнишь, как её звали. Но всегда ласково называла её «своим Цветком». Помнишь её улыбку, когда она благодарила тебя, помнишь удивительно серьёзный взгляд, когда она наставляла на врагов свой клинок. Ты знала, что с полученными навыками ей не суждено быть обычным человеком. И не ошиблась. Ещё юной она попала в преступный мир, где сразу стала пользоваться расположением, благодаря умениям и особому дару — «Золотому демону» — эфирному существу в виде девушки с мечом. Наверное, это истинная суть твоей ученицы, — думала ты.       Ты не противилась, когда она стала исчезать из дома ночами, когда возвращалась с испачканным кровью клинком. И диким взглядом.       Она не плакала, когда рассказывала тебе о мафии, не страшилась и не стеснялась. Она знала, что ты поймешь её. Знала, что простишь.       Со временем вы отдалились друг от друга. Она стала более осторожной и внимательной, постоянно озиралась по сторонам — за что ей невольно хотелось приписать паранойю — и постоянно извинялась перед тобой. Однажды ты застала её плачущей и, сжимаясь, она рассказала, что больше не хочет никому вредить, что боится. Боится, что её найдут и отомстят за трусость.       Ты понимала, что должна помочь ей. Понимала, что ты — единственная, кто может это сделать. Но, страдая от туберкулёза, ты медленно умирала. Времени оставалось все меньше.       И в день, когда побег всё-таки произошел, она нашла тебя мёртвой прямо в своей кровати. Сразу два дорогих для неё человека погибли в один день.       Сломленная, она скрылась во тьме.       Ты помнишь, она была очень сильной. Ты верила, что она со всем справится. Но уже после смерти, когда ты оказалась в сумраке вместе с Матерью, впервые испугалась, услышав, что Мать не знает, что случится с Коё. Не знает, что случится с твоей девочкой.       Эти шесть лет, что ты находилась в Японии, ты жила в Токио, ходила в школу, гуляла с собакой, смотрела с родителями вечерние выпуски новостей за ужином. Такая жизнь не была тебе в тягость, ты подумала, что это очень даже неплохо — жить, как обычный человек, забыв про дар, про то, что это тело — не твое, даже забыв про Мать. Но она снилась тебе каждую ночь. И пела.       Эту песню ты уже знаешь наизусть. Пусть и не понимаешь слов древнего языка.       На эти летние каникулы вы поехали в Йокогаму — крупнейший портовый город с уютными улочками и большим центральным парком. Здесь обосновался брат твоего отца с семьей, у них был свой маленький бизнес — парочка цветочных магазинчиков. Вот вы и решили навестить родственников.       В тот день матушка отправила тебя и кузину в бакалею через квартал, чтобы вы купили свежего хлеба на завтрак. Твоя сестра — четырнадцатилетняя превесёлая девчушка — заражала оптимизмом, словно вирусом, не переставая смеяться и травить шуточки. Иногда эти самые шуточки было не разобрать из-за звонкого смеха девочки.       Она повела тебя в бакалею через сквер — аккуратное тихое местечко, с большим количеством растительности, фонтаном и десятком скамеечек. Заворожённая идиллией, ты едва ли обращала внимание на людей, пока сестра не окликнула тебя.       Ты резко развернулась и вскрикнула, но чья-то большая ладонь заткнула твой рот. Ты не могла дёрнуться, другая рука крепко держала твои плечи, обхватив шею. Анну, твою кузину, тоже схватили. Она брыкалась и плакала.       Ты же оставалась непоколебимой. Ты знала, что сможешь защитить себя и её.       — Ну, что, она?       — Да, она. Доченька зазнавшегося папаши.       — А с этой девчонкой что делать? — тебя тряхнули.       Соображать пришлось быстро. Ты прикинула, что являешься лишним звеном цепи, а Анна — та, кто им нужен. Папаша у Анны только один, значит, твой дядя перешёл дорогу этим господам. Неужели, его бизнес не чист? Или он взял в долг у опасных людей?       — Нежнее, мальчики, — женский голос, произнеся будто нараспев эту фразу, становился громче. Кто-то приближался, но ты не могла повернуть голову, чтобы посмотреть. — Не навредите им. Вторую девочку тоже возьмём с собой.       Ты испугалась. Не за себя, за Анну. Всё тело подсказывало тебе использовать способности и спастись, а инстинкт самосохранения советовал не медлить. Ты вжалась в руку, схватившую тебя, и передела в неё сильнейший разряд боли, который только смогла сгенерировать в сконфуженном состоянии. Тело знобило, словно от холода, но тебе хватило решимости оттолкнуть мужчину. Тот не рухнул, но отшатнулся. И в ту же секунду вновь схватил тебя за горло. Ты задёргалась, пытаясь экономить воздух.       — Похоже, одарённая, — заключил мужчина, осматривая тебя. Его тёмные глаза смеряли тебя гневом, а крепкая хватка давала понять, что одно неосторожное движение, и ты задохнёшься. Что ж, глупая смерть. Так глупо ты ещё не умирала.       — Интересно, — протянула женщина, и ты услышала, как стучит её обувь по брусчатке, когда она приближалась к тебе. Ты подняла на неё затуманенный взгляд и увидела высокую молодую девушку. Эти глаза ты не спутаешь ни с чьими, даже несмотря на то, как сильно изменился её взгляд. Пурпурно-розовый взор был спокоен, каким ты еще никогда его не видела. У неё отросли волосы, а вкусы в одежде всё не изменились. Как при тебе, в горном домике, она носила кимоно, так и сейчас. Искусный покрой являл невероятно хороший вкус. — Покажем её боссу.       Ты смотрела на неё с невероятным удивлением и боялась выдавить и слово. Только неутихающий плач Анны вернул тебя на землю.       — Коё, — прокряхтела ты. И девушка перестала улыбаться. Она сощурила прекрасные глаза и жестом велела отпустить твоё горло. Когда ты упала на землю, кашляя, все равно не могла перестать смотреть на неё. Сердце так быстро стучало, что ты слышала его отдаленные стуки в ушах. И не могла нарадоваться тому, что твоя девочка жива.       — Откуда тебе известно моё имя, дитя? — интонационно выделяя каждое слово, она выглядела даже разозлённой, но совершенно не внушала тебе ужас. Мужчина схватил тебя за плечо и поднял на ноги. — Тебе лучше ответить.       — Прости меня, — выдавила ты и, сама не понимая, почему, заплакала. Беззвучные слёзы коснулись твоих щек. Девушка напряглась. — Я не хотела тебя бросать. Не хотела оставлять одну. Я знала, что умираю, я чувствовала. Но больше всего мне хотелось верить, что ты будешь в порядке, — девушка не изменилась в лице. — Ты в порядке, и я так рада.       Анна затихла. С недоумением на тебя поглядывали и безымянные мужчины. Когда ты улыбнулась, не сдерживая слёз, Коё растерянно округлила свои прекрасные глаза.       — Кто ты? — полушепотом спросила она.       — Ты знаешь, кто я, мой Цветок.       Девушка отшатнулась. Чёлка упала на её глаза, и она, сжав зубы, достала из ножен клинок. На секунду ты действительно испугалась, не понимая, что можешь от неё ожидать. Но она не стала атаковать. Меч она протянула тебе, когда тебя отпустили.       — Докажи, — сконфуженно прошептала она, призывая «Золотого демона».       Ты неуверенно приняла оружие, осматривая эфирное существо без удивления или испуга, но взволнованно. Ты впервые будешь сражаться не с ней, а против неё. Впервые ты будешь не показывать, а доказывать. К тому же, это тело не тренировано, пусть ты помнишь каждый взмах руки, каждый выпад, словно исполняла их ежедневно. Но это было больше шести лет назад.       Ты следила за неподвижным Демоном, переложив меч в левую руку и отводя вдоль тела назад. Если Демон действует, согласно техникам Коё, а не просто по её желанию, то он не атакует первым. К тому же, сейчас бесполезно просто стоять и ждать, да и терпение самой девушки было на исходе. Ты чувствовала её не верящий, прожигающий взгляд, следящий за каждым твоим жестом. Ты должна заставить её поверить, должна доказать.       В момент срываешься с места, но занесенный клинок сразу блокирует Демон. Ты не давишь, понимая, что тело слишком слабо, чтобы ты взяла физической силой. Надо выбрать другую стратегию.       За спиной перекидываешь меч в правую руку и легко выводишь его к шее врага. Но Демон в секунду телепортируется в сторону, и ты едва ли успеваешь отпрыгнуть от ответной атаки.       Ваши мечи вновь скрещиваются, характерный звон врезается в разум и будоражит воспоминания. Ты сжала челюсти, вновь и вновь прессуя непоколебимое существо своими выпадами. Ты чувствовала, что выдыхаешься: тело совсем не выносливо, поэтому приходилось полагаться только на решимость. Когда ты отшатнулась, почти обессиленная, и тяжело задышала, Демон вновь испарился и появился за твоей спиной.       Ты резко развернулась, и занесенная катана воткнулась в твою открытую ладонь. Ты сжала лезвие, и кровь моментально хлынула из раны. Боль охватила руку. Ты дёрнула на себя, но лишь взвыла.       — Как? — приглушенный вопрос заставил тебя повернуться на Коё. Демон исчез, и тебе открылся обзор на пораженную девушку. Безусловно, её вопрос подразумевал непонимания твоего перерождения, а не просто факта того, что ты выстояла против Демона. Ты поняла это, и слабо улыбнулась. Было больно в руке, но приятно на душе. — Мастер…       — Знаю: я должна была найти тебя, но… — ты замолчала. У тебя были оправдания. Вернее, даже не оправдания, а правдивые обстоятельства, мешающие тебе воссоединиться с ученицей. — Я ребёнок, — растерянно закончила ты.       Её губы дрожали, она прикрыла глаза и молчала.       — Коё, — ты ступила вперёд, но рука слишком сильно дёрнулась, и ты зашипела, остановившись. Да уж, регенерация все ещё не являлась одной из твоих способностей. — Отпусти Анну. И… никто не знает.       Наверное, мужчины готовы были оставить Анну и тебя, если подобный приказ отдала бы их начальница, но девушка вытянула ладонь, велев им ничего не делать. Она открыла на тебя слезящиеся глаза и говорила размеренным, но приглушенным голосом.       — Девочка поедет с нами. И Вы, мастер.       Похоже, она очень ответственно отнеслась к приказу своего босса. Только вот, тебе это совсем не на руку…       Вас отвезли на юг, за город. Небольшое строение, служившее раньше, возможно, каким-нибудь домом отдыха, ныне совсем обветшало, и, благодаря подходящей отдаленности, облюбовалось мафией, как временным пристанищем. Ты осталась в обществе одного из мужчин, пока Анну увел другой мужчина под руководством Коё.       Ты решила, что на сегодня достаточно приключений и применила силу своего самого сильного проклятия на сопровождающем: на него напали незримые адские звери и разорвали на куски. Ты стояла к нему спиной и старалась не терять контроль над зверями, ведь была ослаблена раной и непростой битвой.       Тебе было не жаль этого человека. Стыдно признавать, но за свои жизни ты убила предостаточно, чтобы перестать отдавать гуманизму главный приоритет. К тому же, будучи мафиози, он понимал, на что идёт.       Ты побежала туда, куда повели Анну. Вам нужно вернуться домой, тебе нужно объясниться и как-то сберечь родственников этого тела. Правда, «папаша» Анны еще должен ответить на пару вопросов, но это не первостепенно.       Полуразваливше­еся здание внутри выглядело весьма сносно; разве что поваленная старая мебель и обшарпанные стены создавали определенную атмосферу.       Ты не страшилась того, на что идешь. Ты просто понимала, что обещала маме и папе приглядывать за младшей сестрой.       Ты шла интуитивно, но, прислушавшись, обнаружила, что голоса идут со второго этажа. Полуразвалившаяся лестница выдержала твой вес, и ты ступила на шаткие доски, стараясь держать равновесие, перепрыгивая дыры в полу. Дойдя до относительно нормального коридора, ты осмотрелась и увидела другую лестницу в более хорошем состоянии. Значит, поднимались по ней, а ты просто не туда свернула.       Стараясь не дышать и не делать резких движений, чтобы не издавать лишних звуков, ты судорожно осматривала комнаты за грязными стеклянными перегородками, сокрушаясь на истерический плач. Вот такое ведьмовство — когда не можешь найти и помочь дорогому человеку.       Ты замерла, вслушиваясь в едва уловимый диалог с другого конца коридора. Двигаться пришлось медленно, аккуратно, чтобы не задеть осколки стекла на полу.       — Впервые буду получать удовольствие от своей работы! — мужской незнакомый голос звучал слишком жизнерадостно для окружающей обстановки.       — Просто делай то, что должен, — голос Коё ты узнала даже на расстоянии. Она была раздражена или даже расстроена. Хотя, возможно, просто не была заинтересована в этом диалоге и думала о чём-то другом. Вот только о чём? Читать мысли ты тоже не умела. — Я не собираюсь с ней возиться.       — Планы изменились? — яркая насмешка тем более не клеилась к мрачной обстановке обшарпанных стен. — Ты же хотела…       — Я сказала, что не собираюсь! — по звуку ты определила, что девушка приближалась в твою сторону. Когда она перешла на крик, внутри тебя всё сжалось, ты сосредоточила энергию в каждой клеточке своего тела, чтобы применить любое колдовство, если на тебя нападут или обнаружат. Ты отчетливо понимала, что не хочешь навредить своей ученице, но Анну должна вернуть домой. Потом, наверное, придется убежать, чтобы понять, что делать дальше. Сейчас ты раскрыта — Анна всё слышала. И ей нельзя сказать, что это просто уловка, что на самом деле всё не так. Только, разве что, самое страшно всё равно придется утаить: ты расскажешь, что изначально была их дочерью и родилась в этом теле. Наверное, это будет ударом для твоей семьи, если ты расскажешь, что душа их дочери канула в небытие, а ты заняла её место.       Ты выглянула из-за угла, за которым пряталась, и прямо перед собой, в шагах десяти, увидела Коё. Та заметила тебя в ответ и не сводила взгляда, только и не думала говорить о твоем присутствии человеку за своей спиной. Ты судорожно выдохнула.       — Только не сильно, — понижая голос, обратилась девушка к незнакомцу в комнате. — Только припугнуть.       Когда она поравнялось с тобой, ты схватила её за руку. Она выглядела напряженной, если не поникшей.       — Я хочу поговорить с Вами, мастер, — шепнула она. — Уйдем отсюда, здесь лишние уши.       Ты поспешно двинулась за ней, ступая по хорошей лестнице. Каждый шаг отдавался болью осознания, и ты отметила, что рука тоже не прошла, едва ли остановилась кровь. Коё, заметив то, как обеспокоенно ты рассматриваешь правую ладонь, чуть ли не проткнутую насквозь, протянула тебе белоснежный платок. На нём ты узнала инициалы имени своей бывшей жизни. Ты стянула ладонь платком, но легче от этого не стало.       — Где Анна? Она безобидный ребёнок, она ни при чём.       — Разумеется, — вы вышли на улицу. — Мой босс решил проучить одного неблагодарного человека. Девочку не убьют.       — Отца Анны? Что он сделал?       — Это не то, о чём я хотела бы поговорить, — Коё обернулась на тебя. — Как это произошло? и… мне так Вас не хватало.       Ты увидела, как из прекрасных глаз хлынули холодные слёзы, и заплакала сама. Ты обняла её, оказавшись ниже на целую голову.       — Сама точно не знаю, — начала ты. — Я очнулась в этом теле шесть лет назад. Похоже, перерождение или нечто подобное, — пока не время рассказывать обо всех твоих жизнях, она не поймет, её надо подготовить.       Пока она осторожно гладила тебя по волосам, ты прислушалась. Внутри тебя говорил голос Великой Матери, вопрошавший, не забыла ли ты, чем живешь. Но ты вспомнила, когда из окна второго этажа услышала крик Анны.       — Анна! — крикнула ты и дёрнулась, но не смогла ринуться к зданию, Коё держала тебя за руку. — Что происходит? Что с ней?       — С девочкой только поговорит наш профессионал. Она, верно, просто испугалась.       Ты посмотрела на раскрытое окно. Что-то подсказывало тебе, что говорить с ней никто не будет.       — Пожалуйста, отпустите её. Разбирайтесь с её отцом, а не с ней, она — ребёнок.       — Я понимаю: это бесчеловечно. Но не могу противиться приказам.       — А если бы я была на её месте?       — Я бы этого не позволила, — она отпустила твою руку. — Вы мне очень дороги, мастер.       Ты знала это, отчего улыбнулась. Только в ту же секунду кинулась в здание, понимая, что девушка не станет останавливать тебя. Лишь бы она подыграла, тогда ты сможешь отгородить её, если всплывет факт вашего знакомства. Открывать свою прошлую личность ты не стала бы в любом случае, сохранив амплуа девочки-одаренной, которой удалось справиться с охранником своей способностью, избежать преследования и попасть на второй этаж, где ты нашла свою сестру. И, безусловно, не могла не помочь ей.       К твоему удивлению, комната, в которой находилась Анна, никого, кроме неё, не было. Коридор по пути туда тоже был пуст. Ты знала, что на вас могут напасть в любую минуту, поэтому сразу же подбежала к девочке, сидящей на полу, и оценила её состояние. Руки Анны были сцеплены на запястьях пластиковым кнутом, такой так просто не разорвать и не разрезать. Ты решила оставить это на потом, подняла на ноги сестру и, придерживая её, трясущуюся и срывающуюся на дикий плачь, повела к двери.       Но в дверях вас уже поджидал незнакомец. Он не выглядел враждебно, наоборот — спокойного лица коснулась абсурдно приветливая улыбка. Ты была не настроена рассматривать незнакомца, но не могла упустить из виду, что он твоих лет и, при этом, ужасно обаятелен. Ты сжала зубы, отведя Анну за свою спину. Если придется драться — ты будешь.       — Занятно, — сказал незнакомец. И ты узнала этот голос: именно он говорил с Коё, когда ты впервые поднялась на второй этаж. — Не хочу оставить о себе неверное впечатление, ведь я совершенно не настроен вредить таким очаровательным леди.       Анна всхлипывала, а ты, быстро призвав зверей, почувствовала силу своей злости. Но, наверное, ни столько злости, сколько страха, поэтому проклятие сместилось с этого незнакомца на подоспевшего мужчину, которого ты видела раньше: он держал Анну. Тот задергался, тело быстро покрыли многочисленные рваные раны, точно от укусов. Он попытался закричать, но быстро свалился замертво. Первый незнакомец не мог оторвать от лежачего пораженного взгляда. Он перевел его обратно на тебя и сделал шаг вперёд, но ты отшатнулась. Анна вжалась в твою спину.       — Не надо, Дазай, — ты услышала голос ученицы, и внутри всё как-то успокоилось. Её фигура промелькнула в проходе и грациозно прошла в комнату, не задев умершего мужчину. Она бросила на него кроткий взгляд, но ничего не сказала. — Это — мой учитель, — кажется, названный человек странно улыбнулся, но вы вдвоем оставались абсолютно холодны. Наверное, это звучало абсурдно, поэтому девушка объяснила. — Её дар — перерождение. — Она делала паузы, точно давая коллеге усвоить информацию. Или просто тянула время, чтобы ты скопила энергию на проклятие? — И я не хочу, чтобы босс об этом знал.       Ответ юноши не заставил себя долго ждать.       — Выходит, это наш маленький секрет? — он перевёл взгляд на тебя. А он сговорчивый. — И мне оплатят моё молчание?       Ты напряглась. Ему, что, нужны деньги?       — Что Вам надо? — процедила ты. Он был рад этому скорому вопросу.       — Всего лишь Ваше имя.       Коё развернула веер и прикрыла им лицо. Ты надеялась, что она скрывает лютую злость в адрес говорившего, но уголки её глаз опустились, точно она улыбалась.       Не сразу, но ты представилась именем нынешней жизни.       — Очаровательно! — он сделал ещё несколько шагов. — К сожалению, мне не дали представиться по достоинству, но я буду удивительно счастлив, если Вы будете называть меня просто Дазай.       Ты выдохнула, стараясь сохранять спокойное выражение лица, но внутри тебя всё рвало и метало. Ты была готова схватить Анну и сбросить с окна, даже зная, что не сумеешь излечить раны. Почему-то именно в это мгновение сильно закололо в руке, ты прикусила губу.       — Заранее спасибо Вам, — негромко изрекла ты. И быстро добавила. — Дазай, — тот засиял.       К твоей удаче, ситуация быстро нормализовалась, и вам с Анной удалось избежать преследования и проблем с возвращением в город. Когда вы прибежали домой, забыв про бакалею, родители, отчаявшиеся в поисках, осыпали вас вопросами и слезами. Ты была рада вновь обнять маму и папу. Ты любила их, как родных, даже поступив так жестоко с их дочерью: ты заняла её место. И свыклась с этой мыслью.       Ты придумала историю, что вас похитили какие-то отморозки, пару часов держали вас в подвале какого-то дома, но тебе удалось вырубить одного из них и сбежать с Анной. Ты ужасно боялась, что девочка встрянет в разговор и расскажет всё, как было, но она была настолько напугана и истощена, что не сказала ни слова. Наверное, это настоящий эмоциональный шок. И, когда он спадет, тебе лучше позаботиться о том, что Анна не сможет рассказать правду. Никакого вреда, безусловно, ты ей не причинишь, постараешься договориться.       С того момента прошло пару недель, и жизнь текла относительно своим чередом. Анна стала ходить на приемы к психотерапевту, но он не добился от неё воспоминаний даже путём гипноза. Девочка плакала и звала тебя, если какие-то отрывки всплывали в её голове. Вы совсем сблизились, и ты была рада, что нашла в себе милосердие не оставить беззащитную девочку на произвол судьбы.       Ты не забыла про Коё, и однажды вы пересеклись в том же парке, где она стояла возле фонтана. Вы долго разговаривали, и девушка попросила тебя быть с ней честной.       Она стала первым человеком за всю сотню твоих жизней, кому ты доверила свой страшный секрет. Ты учила её и помнишь совсем маленькой, поэтому не могла сомневаться в преданности Коё и в вопросе доверия к ней. Она слушала внимательно и молча, а, когда ты закончила рассказ тем, что большинство жизней уже почти полностью стёрты из твоей памяти, спросила, что же дало тебе такое бессмертие. Действительно ли это дар?       — Я иногда думаю, что проклятие, — полушепотом сказала ты. — Тогда, в первой жизни, я убила брата. Во второй — шайку каких-то воришек. В третьей — мужа и его любовницу. Или это было в четвертой? Или ещё позже?.. — ты задумалась, но быстро продолжила, вздохнув. — Я-то себя давно простила, а вот… если в мире и есть какие-то «высшие силы», они ужасно злы на меня.       — Я не до конца понимаю Вас, — её голос, особенно звучный, переливающийся, точно поющий ветерок, грацией звуков, заставил тебя улыбнуться. — Но почти уверена, что Вы ошибаетесь. Боги однозначно любят Вас.       Вы договорились встречаться каждые два дня, в полдень, прямо на этом месте. В эту часть парка редко захаживали люди, тут всегда пусто и по-умиротворённому одиноко, как бывает в лёгкие минуты необъяснимой грусти. И поначалу встречи проходили гладко: ты приходила в парк под предлогом прогулки с собакой, а Коё, как выяснилось, имела относительно свободный график. Она вообще достаточно много о себе рассказала; так, например, её боссом стал уже другой человек, которого она, пусть и с иронией, но уважала, и порядки мафии стали не такие убийственные. Она обмолвилась, что даже немного рада, что не смогла уйти. Но потом вновь погрустнела.       Ваша пятая встреча не состоялась. Когда ты явилась на указанное место, тебя встретила тишина выключенного фонтана и абсолютно пустынный парк.       Ты ждала уже минут десять, сокрушаясь на ухудшающуюся погоду и поднимающиеся порывы ветра, отвлекаясь на поглаживания своего ласкового пса. Терьер крутился твоих ног, пока не замотался и не прилёг на выставленные лапки. Кажется, он наслаждался прогулкой, а вот ты воистину волновалась. Не могли же Коё навредить за встречи с тобой? Она ведь не солгала: ты — её учитель, и перерождение — твоя способность.       — К моему несказанному восторгу, мне наконец удастся поговорить с Вами наедине, — ты обернулась. Пришедши с другого входа, за фонтаном стоял тот человек, с которым вы делили секрет твоего существования. Чрезмерно говорливый, он казался даже назойливым, но харизмы у него было не отнять. Его проницательный взгляд смерял тебя ласковым недоверием. — Приветствую Вас, радость моя.       — Добрый день, — нехотя проговорила ты. Собачка у твоих ног радостно гавкнула, словно приветствие было направлено и в её адрес тоже. — Я жду кое-кого.       — Я осведомлён. Мой доверенный следил за Коё в момент Ваших встреч, — внутри тебя всё сжалось. Сердце бешено заколотилось. Ты не дала ему продолжить, ведь тебе было, что сказать.       — Я убью тебя, если обо мне кто-то узнал, — прошипела ты, а твоя всесильная злость заставила деревья в радиусе нескольких десятков метров умереть. Сухие листья, покрывающие исхудавшие почерневшие ветки, походили на слёзы.       Дазай был, конечно, поражён таким крутым поворотом. Но его секундное удивление сменилось былым расположением. Он даже перешёл на «ты», словно не видя в твоих словах прямой угрозы.       — Я безмерно рад тому, как быстро развиваются наши отношения, — он сделал краткую паузу, с наслаждением наблюдая, как твое светлое лицо искажается гневом. — С твоего позволения, я перейду непосредственно к делу.       — Ну?       — Мой босс приглашает тебя в свои ряды. Это значит, мы будем работать бок о бок! — наигранная радость несказанно злила тебя. А сладостный тон общения напоминал всех обольстителей, коих ты загубила собственными руками.       — Послушай, мальчик, — ты перешла на устрашающий тон, словно напоминая, кем ты являешься. — Я не цепной пёс, которого можно спустить на любого неугодного человека. Я — Ведьма! Я могу убить человека силой мысли или исцелить его. Я чувствую ложь и правду, я вижу будущее и знаю так много, что тебе это даже во снах не снилось. Мне смешно водиться с вами, — ты хохотнула, и юноша поддержал твой смех.       — Ты права. Но это предложение — не пустые слова. Всем ведь надо то, ради чего они могли бы жить.       Всего одна фраза, кольнувшая твое сердце, заставила тебя измениться в лице. Похоже, он действительно всё слышал и проанализировал твое состояние. Верно, что последние жизней пятьдесят ты абсолютно потерялась в себе и своих желаниях, запуталась в том, хочешь ли продолжать эти жизни, будешь пытаться стать счастливой или ненавидеть каждый свой день? Твое существование уже давно превратилось в обмельчавшую реку: жалко, но ничего поделать нельзя. И остается ждать живительного дождя, который свалится с неба и подарит хоть какие-то минуты благодати. Так случилось с Коё — ты почувствовала себя живой. Так случалось и раньше. Но ты едва ли припомнишь это.       — Я ж-живу ради… — ты закрыла лицо руками. — Я не живу вовсе.       Он обошёл фонтан и хотел было подойти совсем близко, но ты не дала ему это сделать. Ты выпрямилась и подняла на него заплаканные глаза.       — Я не знаю, ради чего живу. И если ты зазря разбрасывался такими речами, и через пару лет не дашь мне смысл жизни, я убью тебя. А так — я принимаю предложение.       — С удовольствием приму смерть от твоей грациозной ручки.       Вы расстались в молчании.       Ты осознавала, что вести двойную жизнь не получится; надо решить: либо ты — обычная школьница, пережившая похищение и горячо любящая свою семью, либо — всесильная ведьма, которую пригласили в ряды мафии. Ведьма-мафиози звучало, безусловно, комично. Тебя сжирали сомнения, но ты знала наверняка, что не хочешь подставлять под удар свою семью, ведь они и так слишком рискуют, живя с тобой под одной крышей.       Время летних каникул подходило к концу, на следующей неделе вы возвращались в Токио, и ты решила поторопиться с выбором. Что не мудрено, он пал на второй вариант, но свою семью ты всё так же горячо любила. Наверное, даже больше, если бы осталась с ними.       Ты понимала, что это глупо, но оставила им прощальную записку и ночью сбежала из дома. Были разные мысли: подстроить свою смерть, чтобы родители не искали тебя, соврать, что ты убежала за любимым или сошла с ума. Всё, что угодно. Но это было бы гораздо более жестоким выходом, чем правда. Правда всегда ранит, особенно, когда знаешь, что ложь только усугубит ситуацию.       Ты пришла на заброшенную пристань — так велели тебе в подброшенной записке. Ну, как, подброшенной — тебе передали её с помощью собаки. Та принесла конверт, когда забежала за кусты, сделать свои собачьи дела. Ты вспомнила про лохматого друга и чуть не пустила слезу. Ты любишь этого пса. И будешь навещать его, когда будет возможность.       Тебе вновь пришлось подождать. Правда, меньше, чем в прошлый раз. К пристани подъехала машина, из которой выскочила Коё и бросилась тебя обнимать. Она говорила что-то шепотом, прямо над твоим ухом, извинялась, но была двояко рада, что теперь вы будете вместе. Тебе хотелось объясниться с ней, но вашу задушевную беседу прервал очередной незнакомый мужчина. Алые глаза его, цвета крови, лукаво улыбались, а сам незнакомец был любезно сдержан. Ты оценила его внешний вид и решила, что у него хороший вкус в выборе гардероба.       — Для меня большая честь работать спина к спине с таким невероятным человеком, — вы пожали друг другу руки. Ты прикинула, что это кто-то важный, раз он так говорит. — Коё для меня — очень ценный человек, и я в большом предвкушении от способностей её учителя. Пусть я и наслышан, — он оговорился. — Как говорят, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.       — Уверяю Вас, я оправдаю Ваши надежды, — холодно отозвалась ты, подражая тону собеседника. Значит, это их босс.       — Жду не дождусь, — он распорядился, чтобы тебе помогли сесть в машину. Сопровождающий его картеж поражал воображение: столько бронированных автомобилей и вооруженных людей ты не видела ни разу в жизни. Стало даже неуютно. А степень неуютности достигла своего апогея, когда ты обнаружила, что сидишь в одной машине с Дазаем.       — Это и есть босс? — осторожно спросила ты, обращаясь ни к Дазая конкретно, а просто озвучивая крутящийся в голове вопрос. Он был достаточно молод для управления такой страшной организацией, да и ужас не внушал, скорее, вызывал ироничную улыбку своим тоном обращения. Но, почему-то, ты почувствовала, что этот человек тебе не враг. — А кто у него… заместитель? Или, как это… «правая рука»? — наверное, стоило узнать строение классовой лестницы в мафии, чтобы условно прикинуть, кем будешь ты. Они ведь взяли тебя не на роль курьера? Или, упаси Великая Мать, кухарки?       — Фактически, я, — помимо ответа ты получила ещё взгляд — самодовольный такой, неприятный.       Ты фыркнула.       — А Коё?       — У тебя будет время узнать это от неё самой. Удивлён, что она избегала темы своего нынешнего положения в мафии при ваших разговорах.       Похоже, он специально затронул момент ваших с Коё встреч и то, что он знает обо всём, что вы обсуждали. Похоже, и не только он, а ещё какой-то доверенный и босс. Неудобно будет устранять их всех, если ты захочешь прекратить это.       — Подслушивать неприлично, — обиженно отрезала ты.       — Мафия — не то место, где следуют правилам приличия.       Тебе не нравится его улыбка. И этот взгляд.       Прошло пару дней с тех пор, как тебя официально завербовали в эти «неприличные» ряды. Твоя личность, к удивлению, не афишировалась, ты оставалась в обществе Коё и не выполняла никакую работу, кроме той, что слушала рассказы ученицы о том, что происходит в преступном мире Йокогамы. Однажды, давным-давно, ты думала, что мало смыслишь в политике. Но теперь ты окончательно поняла, что и в стратегиях ведения войн не разбираешься. Наверное, это настоящий талант. А, вот твои способности — какие-то пустые побрякушки, большинство из них ты не используешь, хотя не можешь назвать их бесполезными. Или, возможно, настолько хорошо контролируешь, что просто забыла, как их использовать.       Забывчивость ты списывала на возраст, но это начинало веселить тебя, когда ты смотрела в зеркало на молодое девичье тело.       Вскоре твое содержание потребовало оплаты. Коё пришла к тебе и рассказала, что босс обсуждает подробности твоего задания вместе с Дазаем, и ночью к тебе пришлют человека, который отвезёт тебя на нужную точку.       — И что это будет?       — Уверена, ничего сложного, — ты видела, как девушка старается улыбнуться. — Вам не дадут рискованных заданий, не зная Вашего потенциала.       Коё хотела дать тебе свой клинок, но ты отказалась, привыкшая сражаться одной только мыслью.       За тобой действительно прислали человека, высокий, удивительно злой мужчина заставил тебя напрячься. В сердцах ты копила энергию на проклятия для сотни таких, как он.       Тебя вновь посадили в машину, но ты сидела одна. Что-то подсказывало тебе, что одну тебя не отправят даже на какую-нибудь проверку твоих способностей, кто-то же должен «фиксировать» твои ошибки и удавшиеся атаки?       Ты закатила глаза, когда на указанной точке тебя уже ожидал Дазай. Он облокачивался об свой автомобиль и в целом был абсолютно спокоен, словно подобные ночные вылазки не пойми куда вошли у него в привычку. Ты допускала, что он просто просветит тебя в суть проверки, пожелает удачи, и вы расстанетесь. Но не удивилась и тому, что юноша оказался сопроводителем.       Только когда вы оказались на месте, тебя немного отпустило волнение осознания ответственности. «Место» представляло из себя хранилище банка, расположенного на окраине города и окруженного многочисленными блок-постами, а задняя часть — даже колючей проволокой. Ты смотрела на всё это сооружение и мысленно спрашивала себя, что же вам надо от туда украсть.       — Плохие парни держат всех сотрудников и посетителей в заложниках, пытаясь найти необходимую им вещицу, — говорил он, ведя тебя к блокпосту у главного входа. Охранник, находящийся в будке, был убит. Ворота протаранены грузовиком, и весь участок заполонен машинами.       — И что за вещица?       — Некая книга, обладающая невероятной силой, — он пропустил тебя вперёд, за забор, сам прошёл следом. Тебя напрягало его поведение, он казался настолько не заинтересованным, что даже не пытался скрыть этого.       — А я что должна делать? — используя громкое «я» ты намекала, что не сильно огорчишься, если он будет занят своей работой.       — Найти книгу раньше плохих парней, — юноша улыбнулся, якобы вселяя в тебя уверенность. — Желаю удачи.       Продвигаясь к зданию, ты обернулась, приметив, что юноша остался на месте, а сзади него занимали позиции несколько десятков рядовых мафиози, среди которых были и снайперы. Территорию оцепили по периметру и обезвредили преступников, выставленных на других блокпостах. Они, собственно, и без тебя неплохо справятся. Только ты, безусловно, пережидать облаву не собиралась, не желая чувствовать себя лишний на поле боя. Ты куда сильнее всех этих вооруженных ублюдков вместе взятых, тебе нечего бояться.       Что за книгу ты обязана искать? Даже никакого описания или примерного местонахождения. Но, видимо, это ни какой-то современный романчик, а нечто, обладающее, возможно, магической силой. Стоит ли надеяться на свое магическое чутье? Если у тебя, разумеется, такое имеется. Ты прикинула, что книгу будет искать куда легче, если тебя не будут преследовать, пытаясь убить, поэтому сначала стоит выяснить, какие плохие парни заняли хранилище, и как они могут тебе навредить.       Ты дошла до стеклянных дверей, ведущих прямиком в наполненное вооруженными людьми здание. Ты постояла несколько секунд, осматривая внутреннее убранство холла: пост охраны, диваны для ожидания и стойка администратора. Дальше — несколько проходов. Наверное, входа в непосредственно хранилище и какое-нибудь служебное помещение. Ты открыла дверь и прошла внутрь. Никого из людей в холле не было, но ты отметила следы от выстрелов и валяющиеся гильзы. Значит, они стреляли, чтобы напугать гражданских.       Ты не миротворец, но очень не хотела бы, чтобы из-за эгоцентричной вольности какого-то главного ублюдка погибали невинные люди. Ты была готова к подобному исходу, даже не удивляясь. Ты видела смерти сотни, если не несколько сотен раз.       Ты сразу смекнула, что преступники держат заложников прямиком в хранилище, ведь книга, разумно, спрятана в одной из тысячи ячеек. Возможно, таким образом они пытаются разыскать книгу — кто-то же спрятал её в ячейку, кто-то же должен знать. Конечно, стоит иметь в виду, что они не могут, например, взорвать хранилище или убить кого-то из заложников — всё это приведет к тотальной неудаче в поисках неизвестного литературного издания.       Ты спустилась в хранилище — огромное помещение, которое, из-за перебоев со светом, превращалось в устрашающий подвал с множеством рядов с ячейками. Ты приметила следы крови на полу и быстро спряталась за один из шкафов. Может ли тебе так повести, что ты наугад откроешь ячейку и обнаружишь книгу? А потом незаметно сбежишь? К тому же, это дело вообще можно оставить на полицию, но, как тебе рассказывала Коё, полиция не вмешивается в мафиозные дела. А твое задание было из разряда подобных.       Ты подходила к эпицентру события, меняя укрытия: восемь вооруженных людей в масках разделились — половина из них открывала ячейки наугад, используя небольшое количество динамита или электронные открыватели замков, работающие слишком медленно для общей спешки, а другие четверо — следили за заложниками, попутно выпытывая информацию о книге. Но, разумеется, никто из присутствующих ни о какой книге не знал, в слезах и криках рассказывая, что здесь они хранят только деньги или драгоценности. Кто-то был готов отдать всё до копейки, кто-то пытался отвлечь преступников и сбежать, но сиюминутно был застрелен. Работники хранилища также клялись, что никто из них не фиксировал передачу литературного тома в одну из ячеек. Это ситуация начинала злить тебя. Вернее, жутко раздражать.       Ты проследила, что один из поисковиков отделился от группы и пошёл в твою сторону. Тобою было принято решение выкуривать их по одному, чтобы быстрее расправиться с книгой. Может, с тобой заложники будут сговорчивее.       Навлеченное тобой проклятие быстро убило человека, тот скатился на пол и совсем затих.       К твоей удаче, другой поисковик тоже последовал в твою сторону, заметив, что соратник неподвижен. Он, кажется, назвал его по имени. И, когда подошёл достаточно близко и заметил тебя, то уже успел испытать твой гнев. Он почему-то слишком сильно задёргался и ударился об шкаф, издав слишком громкий звук. Ты юркнула под другое прикрытие, проползла под столом и оказалась ближе к эпицентру, чем планировала. У следующего убитого точно возьмешь оружие, с ним будет спокойнее.       Но твой план не был совершен в идеале: преступники, занимавшиеся заложниками, заметили копошение и сразу стали стрелять, предупреждая остальных. Несколько пуль попало в твой живот. Ты не могла судить наверняка, задеты ли жизненно важные органы, но ранения точно не смертельные, раз ты всё ещё в сознании. Ты набрала воздуха в лёгкие и приподнялась на ноги, придерживаясь за шкаф уцелевшей рукой. Было, конечно, очень больно, в глазах всё плыло и терялось, ты не могла нормально мыслить от шока. Но ты решила, что сегодня не умрешь.       Когда ты понимала, что уже буквально в шаге от окончательного обнаружения, когда бандиты стали стрелять без разбора, просто туда, куда видят, ты было чуть не заплакала. Может, не стоило начинать с проклятий? Оглушающая стрельба заставила тебя накрыть голову руками и сидеть неподвижно от боли и почти забытого страха. Может, если бы вы вместе обнаружили книгу, вы бы как-то поделили её между собой? Ну, пока один читает, потом — другой. С чего ты вообще взяла, что это твои враги? Потому что Дазай назвал их плохими? А почему ты вообще должна его слушать?       Ты ещё не до конца отошла от болевого шока, когда твое лицо подняли и что-то сказали. Ты почувствовала, как кто-то накрывает твои плечи какой-то одеждой и помогает подняться. В твоих ушах звенело, а перед глазами плыло. Вот такая ты замечательная всесильная ведьма!..       Не сразу, но ты разобрала голос Дазая. Не сразу, но ты увидела вокруг куда больше бездыханных тел, чем до этого. Все бандиты и заложники валялись мёртвые. Не сразу, но ты обнаружила плащ юноши на своих плечах. Он придерживал тебя, не давая обессилено рухнуть, хотя крови, как ты прикинула, ты потеряла много.       — Сегодня, похоже, не твой день, — почти ласково сказал он, когда понял, что ты его слышишь. — У тебя ещё будет шанс показать себя, а сейчас дождись врача.       Несколько из десятков рядовых выбежали из хранилища, видимо, за названным врачом. Ты ощущала себя вполне бодрой, только боль никуда не делась.       — Не хочу я… — начала ты, но кровь, полившаяся из твоего рта, помешала договорить. Ты отпрянула от юноши и кинулась к шкафу с ячейками, сползая на пол. В самом нижнем ряду была открытая ячейка. Ты запустила туда руку и достала небольшую пластиковую коробку. Внутри виднелось что-то тёмное.       Дазай сел рядом с тобой и взял коробку из твоих рук, давая тебе немного прийти в себя. Ты шумно дышала и чувствовала во рту яркий металлический вкус крови, но все равно внимательно наблюдала за тем, что делает твой сопровождающий. В коробке оказалась обернутая плёнкой старая книга. На пожелтевших страницах было совсем не разобрать рукописных слов. Только на задней части обложки, снизу, виднелся нечёткий год: 1567. Кошмар, какое старое издание. Только вот, ты старше этой книги.       Использовав свои последние силы и одну из самых бесполезных — небоевых — способностей, ты протянула руку к книге и закрыла глаза. В твоей голове замелькали тысячи слов, содержащихся в этом издании. И каждое из них отпечаталось в твоей памяти, заставив резко захохотать.       Дазай поднял на тебя удивленные глаза, не понимая, что с тобой происходит.       — Моя, — прохрипела ты. — Это моя книга. Я её написала. Про мужчину, который полюбил девушку. И, когда она умерла, он отдал душу Сатане, чтобы воскресить её. А потом выясняется, что его возлюбленная Сатаной и была, и она питалась душами таких, как он, — ты вспомнила, как бессонными ночами, в восемнадцатой жизни, ты писала эту книгу. — Мужчина попытается убить Сатану, но не сможет, потому что очень любил её. Только сейчас понимаю, какая это неинтересная история.       — Ты напишешь много интересных историй, когда мы выберемся отсюда. Дождись врача, просто дождись.       Ты замолчала, чувствуя странную безмятежность, боль отступала, и на её место приходило забвение.       — Да брось, — прошептала ты. — Я знаю, чем это заканчивается. Я много повидала.       — Тебе бы поменьше говорить. Не напрягайся.       — Ну уж нет, слушай, — ты выпрямилась, взгляд прояснился. — Гореть на костре было больнее. Быть разорванной голодными псами было больнее. Даже тонуть неприятно. И ещё было, что меня заставили ходить по битому стеклу, я тогда от заражения умерла. Это было… не так давно. Может, лет сто назад, — свистящий звук выходящего из легкого воздуха напрягал тебя, не хотелось слышать эту тишину. — Нет, всё, это конец. Я слышу, как Она поёт.       Песня Матери рассказывала о заблудшей душе девы, что никогда не найдет свой дом. В глазах темнело, ты мало различала очертания предметов, окружавших тебя, но хорошо видела яркие зелёные глаза.       Дазай позвал тебя по имени и, взяв тебя за плечи, прижал к себе.       — Оставайся со мной, не закрывай глаза.       — Всё-таки, хороший ты парень, — неожиданно начала ты. — Только занимаешься не тем.       Дазай молча достал из внутреннего кармана своего плаща кинжал и спокойно полоснул себя по руке, вдоль белого запястья. Его лицо не изменилось в эмоциях, но тебя такое зрелище поразило.       — Ты исполняешь мою давнюю мечту: всегда хотел уйти из этого мира с прекрасной девушкой.       Ты схватила его руку. И внутри тебя что-то загорелось, зажглось ослепительным светом. Забавно это, ты лечишь людей только тогда, когда ранена сама, когда чувствуешь их боль.       — Даже не думай, — прошептала ты. — Ты молод. А я давно это заслужила. Я больше не хочу такой жизни. Жизни без смысла. Ты обещал, что дашь мне этот смысл, но у тебя кончилось время. Хотя, скорее, у меня.       Ты медленно закрывала глаза, чувствуя мужские руки на своих щеках.       — Я так и не смогла найти то, ради чего я жила всё это время, — ты почувствовала, что плачешь. — Но я наконец поняла, ради чего умирала. Ради тех, кому я желаю жизни. Да, мама?..       — Да.       Ты закрываешь глаза. И больше ничего не чувствуешь. Тебе легко и спокойно, словно ты сделала всё, что хотела.

***

      — Верно, моя дорогая. Ты умница, — что-то тёплое охватывает тебя. — А теперь — иди ко мне…