Иная

-Как изготовить эти кристаллы? - холодный, как лёд, голос разнёсся по помещению, отражаясь от обшитых металлическими листами стен. -Я ничего не знаю, - тихий, едва слышный шёпот. Говорить громче ей не позволяет сорванное от криков горло. -Эх, Милли, Милли, дорогая моя, - от такого обращения девушка, привязанная к стоящему в центре комнаты стулу, ощутимо вздрогнула, - Не ври мне. Не надо лгать, Небула, не надо. Ты ведь не хочешь, чтобы было больно? - голос её "собеседника" давил на уши, заставляя шестерёнки в мозгу заклинивать от ужаса. Холодно-доброжелательный, он вызывал в душе панику. -Я... Я ничего не знаю... -Мелит страшно. Она упрямо сжимает губы и молчит. -Я сказал, не ври мне! -мужина вмиг сбрасывает всю свою любезность, открывая своё истинное лицо. Чудовище. Логово монстров - вот куда она угодила. За ней никто не прийдёт, это она знает точно. Ей дали прослушать запись разговора с управлением. Её бросили. Ей пожертвовали. Зачем она молчит? Во имя кого? Людей? Мелит не знает. Сознание медленно уплывает. Похоже, сказывается потеря большого количества крови. Девушка так хочет провалиться в блаженный темноту. Щёку обжигаетет удар, вмиг проводящий в чувство. Из разбитой губы течёт красная жидкость, как и из многочисленных ссадин. На скуле наливается синяк. Ещё одна пощёчина заставляет голову безвольно мотнуться. Ей уже даже почти не больно, не после всего пережитого. -Формула кристалла. Отвечай! -Я ничего не знаю! -горло хрипит, заставляя почувствовать во рту металлический привкус. "Всё таки хорошо, что формулу кристаллов, генерирующих поле, решили до последнего хранить в секрете. Стив сказал, что в военных целях они превращают почти любое оружие в нечто, несущее лишь смерть." - мысли текут вяло и неторопливо, перекатываются, словно катер на волнах. Стив скоро улетит, а она навсегда останется здесь, в этих чёртовых подвалах. Она даже не знает, где находится. А хотя, кому какая разница? Точно не ей. Мелит желела только о том, что больше его не увидит. Никогда. Ничего, ей уже недолго осталось. Эта мысль приносила облегчение, смешанное со страхом. Умирать страшно, даже когда это - лучшее разрешение сложившейся ситуации. -Знаешь! - удар, - Не можешь не знать! - ещё один, - У тебя идеальная память! - кажется, у неё сломано ребро. Ещё одно. - Говори, я сказал! Или мне позвать моих друзей? Ты, наверное, по ним уже соскучилась. Может, они тебя разговорят? -Я ничего не знаю! Ничего не знаю! Пожалуйста, не надо! Я не знаю! Не знаю! Не знаю! -по лицу текут слёзы. Страшно, так страшно. Мелит боится умирать. Боится того, что будет этому предшествовать. "Друзья" её мучителя будут убивать её долго, со вкусом. Жестокие садисты, они превратили проведённые в камере две недели в настоящий ад. -Ну, как хочешь. Ребята! -мужчина приоткрыл дверь камеры и выглянул наружу, - Идите сюда! Можете развлечься, но только не с летальным исходом. Она пока нужна нам живой. У Мелит волосы встают дыбом от того, каким тоном это было произнесено. "Нет, нет-нет-нет!" Смерть действительна была лучшим выходом. Единственным. Вот только за грань её не отпустят. Подлечат, и будут мучить дальше. Две недели, растянувшиеся в целую вечность. Она не протянет больше. Просто не выдержит этого всего. Шаги за стенкой камеры набатом отдавались в голове, разрывая барабанные перепонки. -До встречи Милли, - от улыбки террориста девушку, кажется, сейчас стошнит, вот только она уже не помнит, когда в последний раз ела. - Уж поверь мне, мы с тобой ещё увидимся! Дверь закрывается, оставляя Мелит наедине с двумя садистами, назвать людьми которых у девушки язык не поворачивается. Это будет долгая ночь. Или день. Она уже давно потеряла счёт времени. Сигнал тревоги раздаётся внезапно. Преступники только-только начали "разминаться", а тут... Мелит уже всё равно. Бомбёжка, нападение другой банды, операция правительства... Только бы всё это побыстрее закончилось, и ей дали провалиться во тьму. Она так долго об этом мечтала. Целую вечность. Крики, взрывы, шум пальбы... Её мучители выбегают из камеры, выхватывая небрежно заткнутые за пояс пистолеты. Слышится ругань, а потом внезапно громкий для этой какофонии вскрик. Выстрелы стихают, и теперь шум доносится только откуда-то издалека, с верхних этажей базы. Слышится звук падающего тела, и в поле зрения Мелит попадает татуированная рука, виднеющаяся в дверном проёме. Рука одного из террористов. Рука мёртвого человека. В груди вяло всколыхнулось нечто, забытое, казалось, уже сотню лет назад. Надежда. Возможно, ей не придётся сегодня умирать? В наступившей вдруг тишине отчётливо слышатся тихие шаги. Возможно, она сошла с ума, и это только игра больного воображения, но Мелит знает только одного человека, который ходит так плавно и осторожно, будто хищник, готовящийся к броску. Точнее, не человека. На пороге, выставив вперёд бластер, возник С'тиив. Увидев девушку, он тут же убрал оружие и кинулся к ней. Тихо шипя какие-то проклятия на марсинаском, мужчина начал быстро отвязывать Мелит от стула. Девушка попыталась что-то пробормотать в качестве приветствия, однако марсианин, разделавшийся, наконец, с последним узлом, слегка потрепал её по голове и сочувственно сказал: -Тшш, потерпи ещё чуть-чуть. С'тиив аккуратно поднял Мелит на руки. Девушка жалобно взвыла от боли, пронзившей всё тело. -Тише, тише. Скоро всё закончится, - на секунду девушка встретилась взглядом с марсианинном. Голубые глаза с вертикальными зрачками странным образом успокаивали, заставляя уже почти сдавшуюся душу упорно цепляться за реальность, не давая провалиться в обморок. Откуда-то пришла уверенность, что если она заснёт сейчас, то больше уже не поснётся. -Смотри на меня, хорошо? Не надо оглядываться по сторонам, прошу, - Мелит не стала отвечать, так как каждое лишнее движение приносило ей боль. Дальше всё смазалось. Девушка плохо помнит, как конкретно они выбирались и что происходило вокруг, но иногда усталое сознание всё-таки выцепляло какие-то детали: тихо - за исключением шагов С'тиива и собственного дыхания Мелит не слышала ничего, будто на базе они были одни; пахнет гарью и чем-то палённым - вероятно, это последствия тех взрывов; свет бьёт по отвыкшим глазам - значит, сейчас всё же день. Девушка честно пыталась не оглядываться, но один раз всё-таки посмотрела в сторону. Лучше бы она этого не делала, но теперь хоть стала понятна причина такой тишины. Шуметь было просто некому. Уже некому. И от чего-то Мелит было совсем не жалко преступников. Наконец, они добрались до выхода. В этот момент девушку, до последнего не верящую в своё спасение, отпустило, и она поверила, что всё закончилось. С'тиив аккуратно уложил её на задний ряд сидений какой-то машины, а затем, быстро сгрузив прихваченные по пути к выходу вещи в багажник, сел за руль. Запоздало приходит понимание, что это, вероятно, автомобиль террористов. Они едут не так уж и долго, однако для Мелит время растягивается, словно жвачка. Марсианин старается ехать так аккуратно, как это только возможно в условиях почти полного отсутствия дороги, но машина всё равно периодически подскакивает на кочках. В такие моменты девушка лишь тихонько постанывает, хотя ей и больно - на большее не хватает сил. Они останавливаются на небольшой опушке, возле какой-то скалы. Через стекло дверцы машины видно голубое небо с белыми тарелками облаков и окружающие их зелёные громады гор. В глазах, как и в мыслях, всё расплывается, но потрескавшиеся губы всё равно тянутся в слабой улыбке. Красиво... С'тиив суетится вокруг машины, а потом осторожно, стараясь не причинить боли, переносит её в пещеру, возле которой они, как оказалось, остановились. Внутри в беспорядке валяются детали чего-то, а на большом плоском булыжнике грудой сваленны какие-то бумажки. Чуть в стороне притулилась зажжённая керосиновая лампа. Мужчина укладывает Мелит прямо на растеленное в углу одеяло и просит потерпеть ещё немножко. На несколько минут он пропадает из поля зрения, но до девушки всё равно доносится звон чего-то стеклянного и ещё какой-то непонятный тихий шум. Вскоре С'тиив возвращается, неся с собой охапку бинтов и различных лекарств. -Сейчас будет немного больно, потерпи. Надо обработать раны, - говорит он извиняющимся тоном. - Были бы мы на моём корабле, минут за десять вернули бы тебя к норме, а так... Будем лечить по старинке. Мелит мысленно усмехается. В этом весь Стив, даже сейчас не может не упрекнуть людей в отсталости технологий. Или наоборот, в недостаточной развитости... Когда марсианин начинает дезинфецировать ей раны, действительно становится больно, будто калённым железом прижигают. Из горла вырываются невнятные хрипы, а мужчина шепчет что-то просительно-успокаивающее. Мелит почему-то кажется, что она снова попала в детство, когда однажды упала с дерева и сильно оцарапала бок острой веткой. Тогда её мама также гладила её по голове и обещала, что скоро всё пройдёт. В полу-бреду девушка начинает звать мать и просить принести ей чашку горячего какао с маршмелоу, так как оно непременно поможет исцелится быстрее. Кто-то, аккуратно придерживая её за голову, даёт сделать несколько глотков из непонятно откуда возникшей чашки. Это обычная, немного тёплая вода, но Мелит чудится, будто в горло попадает не она, а молочно шоколадный напиток. На смену маме приходят кошмары, в которых она снова и снова оказывается в обитой железом камере, а террорист, стоящий напротив неё, всё смеётся и смеётся своим жутким смехом, снова и снова повторяя одну и ту же фразу: "Эх Милли, Милли... Не надо мне врать." Тело прошибает озноб, и кто-то заботливо кладёт на голову прохладный компресс. Мелит не знает, что это за человек, не может вспомнить, но она ему благодарна. Постепенно сны, в которых она бежит по бесконечным коридорам базы, стирая ноги в кровь и приследуемая двумя татуированными бандитами, сменяются на ровную темноту, и девушка, наконец, проваливается в целебный сон без сновидений.