***
Когда он несколько дней готовился уйти, продумывал все мелочи, готовил почву в Мидгарде, ему стоило немалых сил уговорить гномов Свартальвхейма изготовить для него амулет, скрывающий от взгляда всевидящего, а затем заставить их забыть об этом. Гномы плохо поддаются магии разума, так что это выпило практически все соки из младшего принца, и ещё день он был вынужден скрываться за иллюзией, грозящей вот-вот рассыпаться, в своих покоях, наблюдая за братом. Тот приходил и подолгу сидел на краю его кровати, иногда Тор собирался с мыслями, раскрывал рот, будто хотел что-то сказать, словно не верил, что Локи погиб. Но потом он мотал головой, вскакивал с места и быстрым шагом покидал покои брата. И возвращался через пару часов, вновь не мог вымолвить ни слова, а Локи усердно гнал от себя мысли о том, что ему было больно смотреть на такого Тора. Потерянного и разбитого. Ещё усерднее он старался не думать о том, что испытывал брат, когда его, Локи, иллюзия падала с моста. Когда Локи, прячась под иллюзией, покидал дворец одним из немногих тихих коридоров, он наткнулся на брата. Тор стоял у парапета, невидящим взглядом уставившись на горизонт. Молота на поясе не было. Младший принц хотел было проскользнуть мимо, не обращая на себя внимания, даже почти смог успокоить зашедшееся стуком сердце, но из-за поворота вышел Огун. Локи только успел шмыгнуть в нишу, сам не понимая, почему так среагировал. Огун же быстрым шагом направился к кронпринцу. - Тор! Тебя половина замка ищет. Твой отец хочет сделать заявление. - Без меня обойдутся, - Локи даже вздрогнул от этого голоса. Со дня собственной смерти он не слышал от брата ни слова, но понял это только сейчас. Тор говорил как-то механически, будто не осознавая. Говорил непривычно тихо. - Один сказал, что ты должен присутствовать, - друг остановился рядом со старшим принцем и пришибленно добавил: - Хотя бы на этот раз. Некоторое время Тор молчал, не шевелясь. Локи не думал, что тот на это способен, если честно, пока не увидел его на краю собственной кровати через день после своей смерти. Брат всегда был шебутным, неспокойным, только на охоте или в военном походе он мог вот так замирать в засаде, но на то была другая причина. - Я не хочу, - наконец ответил он, но не сдвинулся с места. - Тор, - устало выдохнул Огун, опираясь рядом на перила. - Тебя уже неделю практически не видно. Никто никогда не знает точно, где ты. На тренировках тебя нет, ты даже на тризне побыл от силы четверть часа. Сиф видела, как ты заходил в покои Локи, но не видела, как ты оттуда вышел. Мы волнуемся. Снова повисла тишина. Тор зябко повёл плечами, а при упоминании брата будто закаменел. - Фригг пыталась найти тебя, - продолжил Огун негромко. - Потом она час просидела в своих покоях, а когда вышла, никому ни слова не сказала. И взгляд у неё был совсем как у тебя. Мёртвый. Локи зажмурился, стараясь не выдать себя. К глазам подступили слёзы. Принц вжался в стену, только чтобы не дать себе рвануть к матери. А потом до него дошёл смысл сказанного. - У него в покоях стол стоит с кривыми ножками, - так тихо, что Локи едва расслышал, произнёс кронпринц. - Давно стоит, он почему-то не позволял его заменить, хотя ничего туда поставить нельзя, шатается слишком сильно. Он сам ножки стола искорёжил.. чтобы мне доказать, что настоящий маг. Ему было от силы лет десять, а мне было скучно. Я ему говорил, что чашку приподнять силой мысли каждый может, а настоящая магия - она другая. А он, дурак, и стал доказывать, гордый же. Всегда был. Огун молчал, явно не зная, что сказать, а Локи слушал, смотрел и понимал, что не хочет ни слушать, ни смотреть. Но уйти не мог, только рукой рот зажимал. - Я тогда первый раз в жизни так испугался, когда он вдруг ещё бледнее стал и мне на руки рухнул. Не помню, что потом было, помню только собственный липкий ужас. Два дня потом себя ненавидел, сидел в его покоях напротив кровати. Бледная рука с края неловко свешивалась, а мне подойти было страшно. Да и совестно, - Тор неслышно хмыкнул и криво усмехнулся. - Представляешь, ничего больше не боялся, сколько в засаду попадал, на грани смерти был, а не боялся. Только тогда. "Потому что не за себя" - одними губами произнес Тор и замолчал, глядя куда-то вдаль, а Локи знал, что глаза брата должны быть в этот момент ярко-голубыми, как само небо. Только в воображении на этот цвет накладывалась белёсая пелена, какую младший принц видел у мертвецов. Локи зябко повёл плечами, стало жутко. - Один хочет объявить меня своим единственным наследником. Будто его никогда не существовало, - глухо сказал Тор. - Я не хочу там быть. - Тебе всё равно придётся, рано или поздно, - хрипло ответил Огун. - Лучше сделать это сейчас. - Я не могу, - голос брата впервые сорвался. - Ты будущий царь. Тебе придётся выбирать чужое благо вместо своего. - Тебе плевать, - не меняя тона проговорил кронпринц. Огун удивлённо повернулся к другу. - И Одину плевать было, - Тор опустил голову на сцепленные руки, на его плечо осторожно легла чужая широкая ладонь. - На него всем всегда было плевать. А он бы никогда мне этого не сказал, знаешь? Придумал бы что-нибудь, Хель, обязательно бы придумал, но не сказал этого. Повезло мне с братом. Снова повисло молчание. - Я даже не могу достать прядь его волос, - негромко, но уже спокойно произнёс Тор, поднимая голову. Локи видел, как Огун вздрогнул. И почувствовал, что всё же плачет. Тор не раз терял близких друзей в бою, но подобной чести ни один из них не удостаивался. А он почему-то вдруг оказался достоин памяти и уважения брата. Стук капель в окно заставил вернуться в реальность. Локи быстро заморгал, чувствуя влагу на ресницах, и ожесточённо провёл ладонью по глазам. Тогда ему стоило огромных усилий не бежать по коридорам дворца и по улице. Что ж, они с Тором действительно идеально подходили друг другу, равные в боевом искусстве, способные предугадывать мысли и действия друг друга. Где один был бессилен, в битву вступал второй. Может быть поэтому они и не убили друг друга на мосту. Локи мотнул головой, избавляясь от воспоминаний. Это не вернуть, он ушёл, оставил брата единственным наследником, перестал докучать. Блеснула вспышка, где-то далеко прогремело. Снова гроза. Если Тор узнает, убьет, не задумываясь, в этом Локи был почему-то уверен. Сперва убьет, а потом будет ходить вот такой же пришибленный и помятый, не замечая ничего вокруг. Только на этот раз с одной из его прядей волос будет переплетён смолянистый локон. Или уже не будет, Хель его знает. Может, тем, что выжил, Локи уничтожит всё когда-либо обретённое доверие Тора. Локи развернулся к двери и машинально покрутил кольцо на пальце. Кольца он не любил никогда. В детстве, когда они с Тором пробрались в мамину спальню, это показалось ему глупым - зачем надевать на себя такие вещи, если они не пригождаются ни в бою, ни в магии, Тор поддержал его в этой мысли. Потом он стал замечать, как вульгарно перстни с каменьями смотрелись на тонких пальцах асинь, на пирах льнущих к нему и к Тору, словно девушки пытались продать себя подороже, а брат усмехался и сетовал, что Локи ничего не понимает в женской красоте. А с недавних пор он невзлюбил эти украшения потому, что они напоминали об Одине и его жестокости, а Тор теперь в другом мире и ничего не может сказать по этому поводу. Локи выдохнул сквозь зубы и вышел из кабинета, закрывая дверь на ключ. Сейчас же на среднем пальце левой руки Локи поблёскивала в лунном свете тонкая полоска серебра со вставленным в центр небольшим бордовым камнем. Украшение было изящное и на первый взгляд казалось вовсе женским, но Локи почему-то нравилось, хотя за прошедшее тысячелетие они с Тором не раз ссорились из-за подколок по поводу женственности. Впрочем, пару раз брат попытался из-за подобных оскорблений в сторону младшего подраться с друзьями, но брюнет из чистого чувства гордости презрительно фыркал, что ему не нужна защита, а потом демонстративно покидал залу. Конечно, он скрывал, что ему льстила такая расстановка приоритетов Тора, придумает ещё себе чего-нибудь. Локи шагнул на улицу и направился к пустой уже парковке, доставая ключи. По плечам барабанил пока ещё слабый дождь, принц знал, что ещё немного и волосы начнут завиваться. От этих мыслей почему-то стало противно. Младший принц только радовался, что брат не искал его, хотя эта радость предательски неприятно горчила на языке. А Тор частенько наведывался в Мидгард. Джейн Фостер, очевидно, что-то задела в душе кронпринца, раз он возвращался к ней, вызывая вечерами в пригороде Нью-Йорка неслабый дождь в середине июля. Локи ехидно подумал о том, что с недавних пор работа метеорологов тут обесценилась. А ещё подумал о том, что среди жителей есть единственный человек, который рад этому. Локи чуть поморщился, садясь в машину. Мысли о девушке брата почему-то отзывались колкой болью где-то внутри, но он запрещал себе анализировать это. Он ведь ушёл, перестал донимать всех, а в особенности Тора, больше не ввязывался в неприятности, грозящие тюрьмой и позором всему роду... Ах, да, роду Всеотца в принципе ничего не грозило от его проделок. Локи криво усмехнулся. Как же он мог забыть. Вообще новость о том, что он чужой во дворце, не была бы такой болезненной, если бы за него вступился хоть кто-то. Не приватно сказал, что всё ещё любит, а при Одине. Даже Фригг не стала. Локи её не винил, года два назад он и сам, может, не стал бы себя защищать. Теперь-то привык уже. И брата не винил. Уже после того, как тот, пошатываясь, поднялся с края моста, всё ещё глядя в бездну, Локи, сидя в своих покоях, анализировал ситуацию и пришёл к выводу, что, наверное, в чём-то сам был виноват. Тор ведь пытался с ним поговорить, пытался сказать, что не считает его чужим, только Локи не слушал, не мог поверить в эти слова. Тогда очень не к месту вспомнились все злые подколки друзей брата, их неприязнь и извечные обвинения во всех бедах, вспомнилось равнодушие, с которым взирали на это Тор и Один. Это было до чёртиков обидно тогда, и он вспомнил, что он Бог Огня. А сейчас перегорело уже. В конце концов, решил тогда Локи, вглядываясь в крыши домов нижнего города, что были видны из его окна, он же ещё и Бог Обмана. Справится, пора соответствовать статусу по-настоящему. Локи открыл дверь и шагнул в тёмную квартиру в спальном районе Нью-Йорка.***
Старк позвонил после обеда, слегка грубовато поздоровался и спросил: - Лафейсон, ты что с моим парнем сделал? - Локи поднялся из кресла и подошёл к окну. - Поговорил, - спокойно ответил он, понимая, что Тони сдерживает смех. - А ещё, может быть, сказал ему правду о его жалкой сущности, раз никто так и не удосужился сделать это до меня. Ты бы подбирал кадры тщательнее, Старк. Если у тебя все такие нытики, мне тебя даже немного жаль. - Язва, - буркнул себе под нос его собеседник, даже не надеясь, что Локи не услышит. - Он сегодня с дикими глазами примчался ко мне и сказал, что ты сумасшедший. - М-м-м. Может показалось бедняге? У вас, людей, такая хрупкая психика, - скучающе протянул Локи, откровенно забавляясь; он ждал этого звонка. - Трейс причитал, что ты, похоже, и себя человеком не считаешь, про чтение мыслей что-то бормотал и про красные глаза, как у дьявола. Он теперь вообще параноиком станет, а ведь и без того работник не сахар был. Ты хоть представляешь, какой скандал теперь мне устроит его жена? - О, ты просто не слышал его, - Локи закатил глаза. - И, нет, я не согласен подписывать эти бумаги. Ничего не будет. - Локи, - Старк устало вздохнул. - Тебе тоже расписать, как и почему я не согласен? Ты всё слышал. И хватит присылать ко мне людей. Они однажды у тебя закончатся, а жизнь у меня ещё долгая впереди. И совести нет совсем. Впрочем, ты знаешь. - Знаю, - буркнул Старк. - Скандинавия может гордиться покровителем. Ты всё же подумай. Это достаточно выгодное предложение. - Да, а ещё вся пресса будет пестреть заголовками о двух компаниях. Я не хочу попасть на первую полосу. И ты прекрасно знаешь, что я покровитель красоты. - А ещё огромного самомнения. Кто вообще тебе дал мифы читать? - М-м, знаешь, там много интересного, - проигнорировал вопрос Локи. - Большинство враньё, конечно, но про свадьбу Фрейи очень живо написано. Не думал, что тот поэт и вправду что-то запомнит... - Какой поэт? - Был у нас один. Лет пятьсот-восемьсот назад. Было скучно и мне, и ему, ну я и подумал, будет неплохо притащить его в чертог. Он, кстати, не против был, так что по обоюдному согласию. Только я ему потом память стёр. Не думал, что он что-то запомнит, а вон, запомнил. Даже не переврал почти. Правда с описанием напортачил, не так уж много на Торе украшений было, да и еды Трюм поменьше выложил, но в общем и целом вышло неплохо. Мне даже понравилось. - Дурдом, - присвистнул Старк. - Кстати, пресса пошумит и успокоится, а твой брат всё равно почти наверняка газет не читает и телевизор не смотрит. К тому же, он думает, что ты мёртв... - Зато Фостер очень даже читает и смотрит. Она землянка, для неё это почти как дышать. - Судя по грозам в пригороде времени на разговоры у них не так много, а стоит ливню закончиться, люди видят какую-то неправильную вертикальную радугу, исчезающую через пару секунд. Джейн сейчас работает над каким-то унивесрситетским проектом, Джарвис выводил её работу. Недурно, должен сказать, но на шедевр не тянет. Такое ощущение, что ей самой уже наскучила эта тема. Хотя, опять же, судя по погоде, понятно... - Заткнись, - неожиданно прошипел Локи. - Замолчи, Старк. Мне без разницы, чем они занимаются, я отказываюсь появляться в СМИ. - Без разницы? - уточнил Тони, и Локи скрипнул зубами. - Я могу узнать, чем он занимается в любое время, магии Всеотец меня не лишал. - А он может? - живо поинтересовался Тони, вырывая у собеседника смешок. - Если он это сделает, я погибну, - спокойно ответил Локи, привалившись к столу бедром. - Лишить мага магии всё равно, что лишить человека позвоночника. Магия это мои жизненные силы. - А, так ты поэтому не спишь почти. - Ну да, - хмыкнул принц. - Я её почти не использую, слишком рискованно. Старк присвистнул. - Ладно, хорошо. Ты против, - он вздохнул. - Только людей моих больше в дурку не отправляй. - Так пусть не ходят. Локи привычно скинул звонок и прикрыл глаза. Только что он спокойно выдал свое слабое место человеку, который и другом-то ему являлся только с большой натяжкой. Не просто слабое место, а способ убить. Может, дело в том, что они чем-то были похожи. Старк помог ему, когда он только появился на Земле. На самом деле наладить с ним контакт было не так уж и сложно. Локи не просил помощи, Старк не предлагал, они просто случайно встретились и принц, выдавший себя манерой держаться в первые же несколько минут, слегка высокомерно и очень язвительно отвечал на вопросы по поводу происшествия с молотом, который никто не мог поднять. Старк восхищался, где надо, задавал уточняющие вопросы и язвил в ответ. В ЩИТ информация после этого поступила из анонимного источника, письмо туда Тони писал под руководством бога, критикующего каждую строчку и не позволяющего выдать стратегически важную информацию, грозя быстрой потерей памяти. Старк напомнил Локи, что ему нужна работа, и тот просто согласился с этим фактом. А через некоторое время на рынке появилась новая компания, сотрудничающая с SI, но не являющаяся её частью. Но, как бы Локи ни был благодарен Старку (о чём он никогда не сообщит Тони, конечно), он за это время и за тысячу лет наблюдения за людьми, научился понимать их психологию. Он был одним из немногих богов, кто настолько хорошо знал местную культуру ещё до своего побега, и теперь отлично понимал, что потеря работы для большинства из них обернётся голодом и нищетой, а в некоторых случаях и смертью. Здешняя реальность была даже суровее Асгардской жизни, где всё ещё как наказание применялись зашивание рта и позорный столб. В этом даже лукавить не пришлось, он и вправду не мог уже позволить этим людям остаться несчастными, ведь хороший правитель заботится о своём народе, верно? Так что причин для отказа от соглашения у Локи было предостаточно. Он глубоко вздохнул. В кабинете было душно, не помогали даже открытые окна и кондиционер. Локи отложил телефон и вытянул руку перед собой. Кожа медленно окрашивалась в синий цвет, на ней проступали тёмные узоры. От локтя и выше изменения прятались за закатанным рукавом белой рубашки. Вен на запястье теперь видно не было, но в целом в нём не менялось абсолютно ничего, кроме цвета кожи. Ему потребовалось три месяца, чтобы это понять. И тогда он возненавидел Одина с новой силой за те слова, за лицемерие. А ещё тогда он вспомнил, что у него есть брат, и что Тор пытался втолковать ему именно это. Дурак Тор пытался объяснить, по-своему, конечно, что ему без разницы, чья в Локи течёт кровь. Подумать только, усмехнулся про себя младший принц, Тор оказался умнее него. Локи перевёл взгляд на окно. Он действительно давно не использовал магию для чего-то серьёзного, только для собственной постоянной иллюзии. Он чуть наклонил голову; законный король ледяного мира не может задыхаться в духоте чужой планеты. От ног его поползла тонкая корка льда в разные стороны, в кабинете ощутимо похолодало, но он почувствовал лишь облегчение. Принц закрыл окно, а в месте, где он прикасался к раме, расползся иней. Локи неслышно усмехнулся. Лёд через некоторое время исчез, но брюнету не составляло особого труда поддерживать в помещении нужную температуру, не отвлекаясь от дел. Гораздо сложнее было не использовать магию долгое время. Разговор со Старком никак не шёл из головы. Локи уговаривал себя, что ему должно быть плевать на жизнь брата как раз то такой степени, чтобы не интересоваться им, пока у того всё хорошо. Какая разница, чем он там занимается? Леди Сиф наверняка уже придумала целый план по привороту Тора, ходила, небось, к ворожеям Асгарда. И к старухе Ильди, наверняка, зашла, а уж та точно придумает способ отвадить кронпринца от землянки. Всеотец тоже, наверное, изо всех сил старается привлечь внимание Тора к красавице Сиф, только вот это всё бессмысленно. Уж Локи знает, если брату ударило в голову, если он во что-то поверил, это не выбить никакими силами. Разве что показать наглядно, насколько он не прав. А если что-то случилось?.. Младший принц резко отодвинулся от стола и запрокинул голову, ругая себя за мысли. Ну что за глупости? Если бы что-то случилось, он бы узнал. Если бы Тору нужна была его помощь, Локи бы почувствовал. Он ведь всегда чувствовал брата, это была связь на каком-то новом уровне, не поддающаяся никакой логике. А впрочем, что ему мешает проверить? Дела он закончить успеет в любом случае, а тропа, ведущая в Асгард давно привлекает его взгляд из окна офиса, мерцает, зовёт. Локи поднялся и вышел в приёмную, попросил Эмили подготовить документы на командировку во Францию. Возвращаясь к себе, он думал, что пойдёт под чужой личиной, чтобы проверить, всё ли с братом в порядке. Исключительно поэтому, а не потому, что соскучился.***
Ему очень повезло, что тропа из Мидгарда выводила не в пространство в нескольких метрах над водой, а в лес, в небольшую природную пещеру в стволе большого дуба. Лес был совсем рядом со стенами золотого города, и Локи никак не мог понять, почему лишь несколько из живущих здесь магов знают о самой близкой тропе. Даже Фригг, кажется, не видела это еле заметное сияние прохода. Младший принц невольно снова задумался о плюсах и минусах отсутствия у него кровного родства с этой семьёй. Локи потёр ладони и улыбнулся своим мыслям. Кончики пальцев стало покалывать, и это было так знакомо и приятно, что не хотелось прекращать, хотелось, чтобы магия продолжала струиться сквозь тело, наполнять его жизнью. Медленно на него слой за слоем накладывалась плотная иллюзия, как учила мать. В этом деле спешка ни к чему, говорила она, главное - сосредоточенность и спокойствие. Поэтому маги так хорошо владеют собой, отстранённо подумал младший принц, завершая заклинание. Зеркала под рукой не было, поэтому он надеялся только на свой опыт. Локи отправил ало-золотое платье с широким поясом, чуть поморщившись от ярких цветов, откинул с плеча длинную чёрную косу и, чуть подумав, сменил цвет волос на светло-русый, а глаза изо всех сил постарался сделать карими. Очень надеялся, что получилось, но узнать наверняка не мог. Яркая внешность ему была не нужна, а нужно было смешаться с асгардцами. Только вот если среди землян брюнетка в тёмно-зелёной одежде не вызвала бы подозрений, то здесь, где все барышни были сплошь светловолосые любительницы золотого шёлка, начались бы вопросы. Уже по дороге маг сочинял правдоподобную легенду и корил себя за то, что не подумал об этом раньше, но это не было большой проблемой. Он достаточно часто скрывался в толпе, чтобы иметь возможность услышать что-нибудь полезное, так что приблизительно знал, что может делать юная асинья одна на подходе к городу. Локи выхватывал цепким взглядом целебные травы и цветы среди буйства зелени, собирал в аккуратный веник, повторяя негромко приевшиеся слова стихотворения мидгардской женщины. На самом деле, когда он услышал слова в первый раз в голове своей работницы, ему это показалось полной бессмыслицей. Однако через пару месяцев он уже тихо и только про себя радовался, что, пока брат развлекался с друзьями, он учил несколько языков Мидгарда, а не только тот, который слышал чаще всего. Подобную историю он слышал в каком-то баре на Земле, куда забрел из чистого любопытства. Уже после он понял, что таких на самом деле очень много, даже посочувствовал им. - "Пора, моё солнце, слишком уж много разниц растрескалось - и Бог ведает, почему, - тихо бормотал он, вслушиваясь в собственные слова, усмехнулся. - И новое время ломится в дом и дразнит, ихочет начаться, тычет носом во тьму. Как будто к тебе приходит нежданный праздник, а ты разучилась радоваться ему." - Красиво, - родной голос совсем рядом едва не выбило почву из-под ног. - Только грустно. Локи усилием воли заставил себя всего лишь замереть, надеясь, что это не слишком похоже на предобморочное оцепенение, хотя упавший из ослабевших пальцев пучок трав знатно портил образ. Как давно он не слышал этот низкий хрипловатый голос. Как оказывается скучал по нему. Не понимал, ровно до этого момента. Младший принц постарался как можно милее и смущённее улыбнуться, поворачиваясь и чуть приседая в реверансе. Мысленно Локи похвалил себя за внимательность к женской части на уроках этикета и поведению девушек на пирах. Над этим Тор тоже посмеивался. - Ваше высочество, - проворковал он, опуская взгляд и молясь, чтобы голос не подвел. Локи скорее почувствовал, чем увидел, легкое движение перед собой и у своих ног, осторожно поднял голову, стараясь не выдать волнения, и замер. Тор выпрямился, рассматривая травы, что выронил младший принц, так придирчиво, будто пытался разгадать величайшую тайну мироздания. - Странный набор, - наконец произнес он, протягивая разноцветный пучок Локи. Локи старался ни жестом себя не выдать. И куда делась его хваленая способность сыграть любую роль? Только вот брат практически не разбирался в лечебных травах. Локи как-то пытался объяснить, но Тор так и не дослушал, сказал, что скучно и явно ничего не запомнил. - Ты то ли эпидемию лечить собралась, то ли мертвого воскрешать, - кронпринц привалился плечом к дереву и разглядывал незнакомку, что выглядела одновременно смущённой и до чертиков испуганной. - Учительница приказала пополнить запасы, - негромко сказал Локи, чуть приподнимая уголки губ и свободной ладонью расправляя складки платья. Взгляд Тора неуловимо изменился, он проследил за узкой ладонью, прошедшейся по алому шелку и взглянул прямо в карие глаза. - И где же живет твоя учительница? - В соседней деревне, - легко отозвался Локи и медленно направился дальше, зная, что брат последует за ним. - Искрополка растет лишь в нескольких местах, пришлось добираться до дворца, чтобы собрать хоть немного. Брат негромко согласно промычал, но ничего больше не сказал. А Локи не удержался и спросил: - А вы разве разбираетесь в травах, Ваше высочество? - Не произвожу впечатления? - усмехнулся Тор. - Нет, - мотнул головой младший принц. - Не в этом дело. Не думала, что вы можете интересоваться целительством. У вас же, наверное, столько дел. И к тому же, рядом с вами всегда прислуга, так зачем тревожиться? Мысленно Локи похвалил себя за находчивость. Он часто слышал, что люди думают, будто принцы круглосуточно находятся под присмотром. Или что за них делают практически всё, а значит им и не нужно беспокоиться о чем-либо. И именно сейчас эти знания пригодились как никогда. - Я и не разбирался никогда, - отозвался кронпринц. - Брат знал, а я его никогда не слушал. Локи замер на месте, с ужасом думая, что его раскрыли. Тор сделал еще несколько шагов и удивленно обернулся, натыкаясь на ошарашенный взгляд. Но, видимо, истолковал его по-своему. - Дай угадаю, - раздраженно повел он плечами. - Ты, как и все, предпочла забыть, что у вас было два принца, верно? - Нет, - неожиданно хрипло сказал Локи, с усилием делая шаг вперед. - Нет, что вы. Мне казалось, вы сами забыли о нем. - Почему? - Тор нахмурился. - Вы так часто покидаете Асгард, Ваше высочество. Я видела из окна Радужный мост. Много раз, раньше вы так часто уходили только с принцем Локи, - он на секунду прикусил язык, но все же закончил: - И ходят слухи, что в Мидгарде живет та, что покорила все же ваше сердце. Тор ненадолго замолчал, а потом глухо усмехнулся. - Мало кто сейчас зовет моего брата здесь принцем. Многие вовсе стараются забыть его как ночной кошмар. - Быть может, он был не так плох, как о нем говорят, - мирно отозвался Локи, почему-то ощущая себя продажной тварью. - В масштабах государства он не сделал ничего непоправимого, разве нет? - Это ты просто не все знаешь, - съязвил Тор, а Локи с трудом удержался, чтобы не вскинуть бровь. - И откуда же у ученицы целительницы из деревни такие познания? - Я часто бываю в городе, слышала разговоры, - улыбнулась незнакомка. - И все же в травах вы разбираетесь, - мягко заметил маг. - Пришлось научиться после.. - Тор запнулся и мотнул головой. Младший принц вспомнил, что брат никогда не доверял придворному целителю и всегда, если что-то случалось, бежал к нему, к Локи. Так было в детстве, и так оставалось. Они сражались вместе, Тор получал рваные раны и первым делом шел в покои брата. А Локи никогда ему не отказывал, в каком бы состоянии ни был сам. Ворчал, ругался, но лечил. Впрочем, однажды отказался. И через три дня увидел Тора, бледного до синевы от кровопотери и боли, но упрямо держащего молот. В тот раз Локи не ругался, а молча выхаживал брата двое суток, не позволяя встать с постели простым заклятьем, и всегда незаметно проверял его на предмет новых травм. И кроме Локи и Фригг, никто никогда не лечил Тора. Он сам не позволял. А тут даже сам целительству учиться начал. Локи не знал, как реагировать. - Ты очень наблюдательна. Как зовут твою учительницу? - вопрос вывел мага из задумчивости. - Виртия, - быстро соврал Локи, тихо радуясь, что они ушли от опасной темы. - Она стара, и сама отказывается от яблок Идунн, я пыталась ее уговорить, но Виртия считает, что всему должен прийти конец. Ничто не может длиться вечно, даже жизнь богов. - А ты как считаешь? - Я думаю - осторожно произнес Локи, срывая цветок Октавии и крутя его в пальцах. - Что конец должен быть. Но не всегда он такой, какого мы бы хотели. Некоторое время они молчали, бредя между деревьев, пока не вышли на опушку. Дальше шла неширокая дорога, ведущая ко дворцу. Этим путем пользовались немногие, потому что он не шел через нижний город, здесь бывали только те, кто не хотел шума и толпы. В основном здесь ходили принцы и компания детей. И Локи понял свою ошибку. Однако Тор, не останавливаясь, шел дальше. - Ваше высочество, - позвал Локи, кронпринц обернулся. - Мне нужно успеть собрать травы и до завтрашнего дня вернуться к учительнице. Благодарю вас за прогулку... - Да хватит тебе, - вдруг махнул рукой Тор. - Пошли уже, чего встал, будто впервые. - Прошу прощения? - маг настороженно замер. - Локи, - брат тяжело вздохнул и подошел почти вплотную, отводя двумя пальцами упавшую на лоб младшего принца русую прядь. - Ты правда думал, что я забыл все твои трюки, привычки и манеры? По венам будто прошлось колотым льдом, пальцы стали холодными, и Локи почувствовал, как ослаб контроль над магией, глаза вернули свой цвет. Тор улыбнулся. - Они мне нравятся куда больше тех, искусственных. А потом развернулся и пошел дальше, будто ничего не было. Локи постоял немного и, сдавшись, направился следом. До покоев Тора они дошли довольно быстро, Локи все так же шел позади, держа в руках жалкий веник целебных цветов, но почему-то не выбрасывал, а Тор, не оглядываясь, направлялся к себе. В просторной комнате он замер у окна, глядя на светлое небо и прислушиваясь к звукам в коридоре. Вот раздались тихие легкие шаги, замерли у двери, затем скрипнули петли и негромко щелкнул замок. Наступила тишина. Ковер в комнате всегда заглушал шаги, и Тор часто ненавидел это его свойство. Но больше всего он ненавидел его сейчас. Локи шагнул в светлые покои брата. Сколько раз он бывал тут, он не мог вспомнить, но всегда заходил сюда как к себе. Так же и Тор никогда не стучал, входя в его полутемную комнату. Но сейчас он не был своим. Он даже не был уверен, что его хотят видеть здесь. Напряженная спина брата выдавала его нервозность, но он молчал. Даже не шевелился. Локи снял иллюзию, ответив комнату зеленой вспышкой, но кронпринц не повернулся. Впервые Локи не знал, как себя вести. Хотелось одновременно попросить прощения, сделать вид, что ничего не было и вернуться в Мидгард, забыв о случившемся. Маг никак не мог выбрать, поэтому голос брата заставил его вздрогнуть. - Я не знаю, чего хочу больше - обнять тебя или ударить, - в голосе Тора не было ни намека на улыбку. - Ты мог бы оставить меня в лесу, сделать вид, что не догадался, - вопреки желанию выбрать первое, сказал Локи. Тор повернулся, бросил взгляд на брата, облачённого в белую рубашку и темно-синие брюки - одежда мидгарда удивительно шла йотуну - и сделал шаг к столу, на котором стоял графин с темной жидкостью и несколько бокалов. Ас плеснул в один из графина и залпом выпил. Локи вопросительно приподнял бровь. - Ты всегда предпочитал вино, но здесь нет. Если хочешь - можешь сходить. Локи закатил глаза и материализовал бокал с кроваво-красной жидкостью прямо рядом с пустыми на столе. - Ну, или так, - кивнул Тор, прислоняясь бедром к краю стола. Локи подошел ближе, подхватил кубок, оставляя на его месте цветы, и уселся в кресло. Он неспешно сделал глоток и спросил: - Где я просчитался? Кроме очевидного. - Ты привел меня к тропе, по которой кроме нас никто не ходил. - Нас и твоих друзей, - автоматически поправил маг. - Я же просил, кроме очевидного, - принц исподлобья глянул на брата, тот рассматривал его так, будто боялся, что он лишь иллюзия. - Только ты мог завести разговор о себе любимом даже в чужом облике. Локи фыркнул, Тор открыто усмехнулся. - Любая девушка спросила бы про дворцового целителя после новости о том, что мне пришлось учиться этому. А деревенская девушка сразу бы стала извиняться за то, что подумала, будто кронпринц неуч. Ну и, - Тор оставил бокал и неожиданно опустился на корточки у ног Локи; тот задохнулся заготовленной тирадой. - Я знаю тебя с младенчества, Локи. Я рос с тобой, сражался. Я знаю твои привычки и характерные жесты. И я потерял тебя, а потом искал в каждом прохожем. Боялся найти и не найти одновременно. И я очень хочу сейчас ударить тебя, знал бы ты, как сильно. Из ослабевших пальцев Локи выскользнул бокал, с глухим стуком упал на ковер, расплескав содержимое. Принц смотрел на брата и не знал, что чувствовал. Это было так похоже на детство. Когда Локи снился кошмар, он прибегал к старшему брату, но, чтобы не разбудить его, сворачивался клубком в кресле напротив кровати и там засыпал, но просыпался как только Тор опускался рядом, обнимал и тащил к себе под одеяло. Он шел сюда, убеждая себя, что это просто ради безопасности Тора. И сейчас понял, как сильно скучал по этому. Он думал, что злится, но за годы в Мидгарде злость выгорела, оставив понимание собственных ошибок. - Еще я знаю, что был виноват, - пальцы Локи задрожали, брат не должен был говорить этого, Один - да, но не Тор. - Я не оказался рядом, когда был нужен. Зато ты всегда был рядом со мной, куда бы я нас ни затащил... - Нет, - выдавил из себя Локи, хватая посиневшими пальцами запястья брата. - Прекрати, это не твои слова. Не из твоих уст они должны звучать. Он сделал глубокий вдох и продолжил: - Я уходил сам. Это не было спонтанным решением, я знал, что проиграю, но не должен был здесь больше оставаться. И у меня был шанс умереть для всех, кто меня ненавидел. - Я никогда не ненавидел тебя. - Я знаю, - Локи сжал пальцы брата в своих и поднялся с кресла, обходя Тора, не сдвинувшегося с места. - Но ты сам вспомни, сколько людей оплакивало мою гибель. Ты сам говорил, им всем плевать. Ты был прав. - Когда говорил? - Тор нахмурился. Локи замялся, но продолжил, глядя в окно. - Когда я уходил, наткнулся на тебя. Я тогда чуть не остался. Но я не мог. Сам посуди, насколько спокойнее стало в Асгарде без меня. Тор поднялся и подошел к Локи, вставая за спиной, но не касаясь. От младшего принца веяло холодом, кожа, не скрытая одеждой, была бледно-голубой, а всполохи магии проходили через тело кронпринца острыми разрядами. Тора так и тянуло прикоснуться, провести пальцами по ровной спине, обнять узкие плечи. Убедиться, что правда, здесь и сейчас. Живой. Не мираж, не игра сознания. - Стало одиноко, - Тор не выдержал, обхватил хрупкую фигуру брата, прижал к себе, чувствуя, как тот едва заметно дрожит, и не замечая собственной дрожи. - Не могу поверить, что ты живой. Здесь, не иллюзия. Ас уткнулся носом в затылок брата, вдыхая знакомый запах с примесью чего-то чужого, инородного и неправильного. Хотелось забрать его себе всего, никогда больше не отпускать, чтобы не было больше ни чужого запаха на одежде, ни самой этой чужой одежды, чтобы был вновь таким родным и знакомым, в своем темном плаще и с гордой осанкой. Чтобы больше не потерять. - Всё ещё хочешь меня ударить? - справляясь с дрожью пальцев, поинтересовался Локи, но голос всё-таки подвел, сорвался на последних звуках. Брат будто не заметил. - Очень, - выдохнул Тор. - Но боюсь, что тогда ты исчезнешь. - Даю слово, что нет. Не насовсем, - поправился маг. - Но уйти мне придется. Тор резко развернул его к себе, вглядываясь в зеленые глаза, которые знал с детства. И в которых сейчас плескалось столько эмоций. Что это? Надежда? Тоска? Злость? Любовь? "Все вместе", - мысленно подтвердил Локи, не отрывая взгляда от голубых глаз наследника. Теперь, пытаясь унять дрожь в пальцах от объятий брата, чувствуя мурашки по спине от его близкого дыхания, Локи постепенно сдавался. - Ты же не думаешь, что я буду объяснять Всеотцу, почему я не мертв? Я как-то не горю желанием, - он мысленно порадовался, что голос не дрогнул, но легкую интонацию сохранить не получилось. - Локи... - Я вернусь в Мидгард, Тор, - отрезал принц, стискивая пальцы на плечах брата. - Всевидящий меня не видит, но тебя - да. И соврать на прямой вопрос царя он не сможет, - он сделал паузу, сглатывая комок в горле. - Мы, скорее всего, не увидимся еще очень долго. - Ты опять уходишь, - в глазах Тора не было осуждения, зато были боль и гнев, но говорил он спокойно. Явно изо всех сил. Локи провел ладонями по его плечам вниз, вернулся, чуть сжал и неожиданно обнял. Так, как обнимал раньше, крепко и немного отчаянно, пряча лицо и зажмуриваясь. Первую секунду не происходило ничего, а потом младший принц почувствовал родные руки на своей спине, ощутил, как его прижали сильнее и обнял крепче, боясь отпустить даже на секунду. Хорошо, отрицать смысла больше не было: он скучал. Безумно скучал по этому. Будто с того момента, как повзрослел. - Ты теперь точно знаешь, что я жив. Я буду приходить. Но лишь так, чтобы ты не думал, что это сон, - почти через силу прошептал Локи, не открывая глаз. - Зачем ты пришёл? - голос Тора был полон эмоций, хотя он лишь шептал, не в силах говорить громко, а руки сильнее прижали к себе хрупкую фигуру. - Зачем, Локи? Ты ничего не делаешь просто так. - Я скучал, - едва слышно, одними губами сказал принц, зажмуриваясь до кругов под веками, будто сам испугался того, что произнес. Если бы Тор не ждал ответа, он бы не услышал, но он ждал. И от этого ответа в груди разлилось что-то странное, обжигающее и ледяное одновременно, будто сердце резко ухнуло вниз, утянув за собой легкие. Для кого-то эта причина могла быть пустяковой, но для Локи признать, что он скучал - и лишь поэтому пришёл, было гораздо сложнее. Пальцы Тора судорожно сжались, сминая белую ткань рубашки, точно оставляя синяки на мраморной коже, но он оставался не в силах отпустить. - Мог просто прийти, - прошептал Тор в шею брату. - Без маскарада. Локи... - Не хотел тебе мешать, - слезы душили, не позволяли говорить нормально, цветная рубашка Тора начала пропитываться. - Думал.. Думал просто взглянуть... Прости... - Тише, - Тор чуть качнулся, увлекая брата за собой, как в детстве, когда маленький Локи боялся, а Тор крепко обнимал его и подолгу сидел, прижимая к себе. Локи старался сдерживать слезы, но получалось откровенно плохо. Из-за этого поднималась злость на самого себя, на Тора, на саму ситуацию. Сердце никак не успокаивалось, колотилось где-то в горле, мешало дышать. Он чувствовал подступающую истерику, пытался ее унять и неизменно терпел поражение. Рваные вдохи почти не спасали, воздуха не хватало, родной запах, привычный с детства, заполнял лёгкие, окутывал, это немного помогало, но не могло справится с эмоциями. Тор сделал несколько шагов в сторону кровати, утягивая брата, судорожно цеплявшегося за него, за собой. Он чувствовал, как того трясет, знал, что он глотает рыдания уже скорее по привычке, чем из осознанной надобности не показывать слабость. Самого кронпринца била крупная дрожь, но слез не было. Что-то будто выгорело изнутри со смертью Локи, а сейчас возрождалось от ощущения его, живого, в объятиях. Непосильная тяжесть где-то в области сердца, появившаяся в тот день, за годы стала привычной, а сейчас будто стекала вниз, к самым ногам и уходила куда-то в землю. Непривычные ощущения отвлекали, но Тор понимал одну вещь. Сейчас он очень нужен брату. И в этот раз он не собирался игнорировать это. Локи чувствовал, как его постепенно отпускает, как расслабляются напряженные мышцы, начинает саднить горло, как от слёз намокла рубашка брата и как неудобно боком сидеть на кровати. Он еще всхлипывал, совсем тихо, и боялся поднять взгляд. Пальцы на спине Тора осторожно разжались, рефлекторно расправили складки на ткани, мягко проведя вдоль лопаток ниже. Хотелось сидеть так вечно, чувствуя родное тепло и непривычное спокойствие. Но у Локи не было этой вечности. Он отстранился, все еще не открывая глаз, с явной неохотой поднялся и сделал несколько шагов к двери. Пальцы напоследок провели по ключицам брата, затем сжались в кулак. Локи замер лицом к двери, прикрыл глаза, успокаивая сердце и ощущая взгляд на своей спине. Он невольно расправил плечи под этим взглядом, открыл глаза и обернулся, как можно скорее накладывая на себя плотную иллюзию. - Я скоро вернусь, - сказал он чужим голосом. - Но не пытайся меня найти, брат. Ты получишь доказательство того, что я жив и помню о тебе. Но не больше. Локи развернулся было, но замер. Он хотел это сделать слишком давно, а теперь они, возможно, не увидятся еще очень долго. Впервые за сотни лет они так близки, Локи не хотел это рушить, но сдерживать себя уже было невозможно. Быстро вернувшись к брату, Локи наклонился и на мгновение прижался к его губам своими, прошептав: - И очень скучаю. Оставь для меня немного яблок до следующей встречи. А затем он быстрым шагом вышел из покоев Тора, отправившись к месту, откуда прибыл.***
Через несколько дней на столе в покоях Тора появился сверток, а под ним записка. Почерк был до боли знакомый - аккуратные буквы, с тонкими завитками, ровно ложились на бумагу. Доказательство того, что я жив и помню. Никогда не путай реальность с иллюзией, брат. Помнишь, как я не любил кольца, а ты считал, что это очень красиво? Кольца я всё ещё не люблю В письме явно не хватало предложения. Тор развернул ткань. В свертке лежал перстень, небольшой и изящный, он идеально подошел по размеру. В центре был зелёный камень, вокруг которого вились три серебряных змейки. Тор взглянул на чистый горизонт и одними губами произнес: - Я тоже, Локи. Я тоже.