Прошло несколько часов после испытания. Сейчас Луна находилась в комнате, которую отвели ей на время пребывания их компании в Фартхен Дур. Лёжа на кровати, девушка задумчиво смотрела на потолок, вспоминая диалог с Арьей.
«Кажись, эта эльфийка заинтересована моей персоной», — подумала принцесса.
«Возможно», — ответила Сапфира и мягко спрыгнула со стола. Сейчас дракониха выглядела так, будто только вылупилась из яйца. Такая же маленькая и хрупкая.
В дверь кто-то постучал, и Луне с большой неохотой пришлось встать и открыть дверь, дабы узнать, кто решил навестить её. Этим человеком оказался Бром.
— Бром? Удивлена, заходи, — пропустив гостя, произнесла ночная вестница. Сапфира с интересом посмотрела на сказителя.
— Мне надо с тобой поговорить, — произнес мужчина.
— И о чём же? — поинтересовалась вторая правительница Эквестрии.
— О твоих родителях.
Хозяйка комнаты присела на кровать, а за ней последовал старец.
— А что с моими родителями? — поинтересовалась девушка, наклонив голову в бок.
— Ты уже знаешь, что я бывший всадник, и мою дракониху убили.
Вестница ночи кивнула.
— Тогда ты, наверно, помнишь, что я рассказывал о том, что всадники никаких отношений, кроме дружеских, с правителями стран иметь не могли.
— Я не понимаю. При чём здесь мои родители? — аликорн уставилась на сказителя непонимающим взглядом.
— Понимаешь, я твой отец, — послышался грохот, источником которого оказалась Сапфира, свалившаяся с кровати, на которую сама же и залезла минутой ранее.
« Я в порядке!» — произнесла она, но, кажется, собеседники не обратили на это никакого внимания.
— Если это шутка, то не очень так, — пробубнила принцесса.
— Это не шутка.
— И почему я должна тебе верить?
— /Луна, я твой отец…/
Время за разговором пролетело незаметно. Луна узнала много интересного из прошлого Брома и её матери, многое осознала, так что винить родителя не собиралась. Наоборот, с большой радостью обняла отца, продолжая слушать его рассказы о молодости и времени, проведённом с возлюбленной. Сапфира же с удовольствием поместила своё маленькоё тело между собеседниками.
На следующее утро Арья после завтрака повела принцессу к себе в комнату, где и завела беседу:
— Я хочу с тобой поговорить. — развернувшись к ночной вестнице, начала эльфийка.
— Я понимаю, — кивнула Луна. — Что ты хотела бы обсудить со мной?
— Многое. На ристалище ты показала лучший показатель. Немногие эльфы могут мне противостоять долгое время.
— Приятно слышать это, но ты ведь тогда только вышла от лекарей.
— Это так, но я провела там намного больше времени, чем было необходимо. Аджихад рассказал, как ты нашла яйцо Сапфиры. Меня тогда захватил Дурза, что убил моих спутников — Фаолина и Гленвинга… Потом он мучил меня.
— Зачем же ты мне всё это рассказываешь?
— Чтобы знала, от чего вы меня спасли. Через некоторое время я заберу всю вашу компанию в Эллесмеру, чтобы продолжить обучение у эльфов…
— Как я понимаю, всё уже решено. Да? — принцесса спокойно отреагировала на эту реплику, но всё-таки не была довольна тем, что всё решили за неё, пусть и соглашалась с Арьей в том, что ей и её спутникам нужно обучиться мастерству древнего языка. Драконам тоже нужно улучшить свои показатели.
Обговорив детали, девушка попрощалась с эльфийкой и вернулась к друзьям.
***
— Ну, как дела? — спросила принцесса, сев рядом с Сапфирой.
— Да вроде нормально, а что? — ответил Муртаг.
Луна сначала пожала плечами, потом, посмотрев на приятеля, ответила:
— Просто спросила. Кстати! — неожиданно воскликнула она. — Я вчера узнала приятную новость.
— Расскажешь? — спросил молодой оборотень, откинувшись на своего чёрного дракона.
— Мой отец жив, и это Бром! — воскликнула императрица ночи радостно.
— Значит, он тебе рассказал? Поздравляю, — улыбнулся Муртаг.
— Да, я так понимаю, вы всё знали? — прищурившись, с улыбкой посмотрела девушка. Злится на
братьев друзей ночная вестница не умела.
— Угу. Но точнее будет сказать, что мы узнали об этом сами, просто вы похожи, — ответил Киллиан.
—Ясненько.
На этом разговор был окончен. Муртаг начал читать какую-то книгу, взятую из местной библиотеки. Оборотень перешёл в звериную форму и уснул под боком Шадоу. Луна же взяла свою папку с пергаментом, уголь и деревянную доску. Вытащив все листы, девушка стала просто их перебирать.
В папке лежало много рисунков и чистых листов. На каждом изображении была дата, иногда мелькали описания или цитаты. Первый рисунок из этого своеобразного сборника был датирован годом, когда художнице было четырнадцать лет, и представлял собой куб.
Вообще, когда именно принцесса ночи начала рисовать, она и сама не помнила. Просто однажды решила запечатлить что-то, и ей так понравилось это занятие, что аликорн решила посвящать часть свободного времени рисованию.
Перебирая свои старые работы, Луна вытаскивала те, которые ей жутко нравились. Например: первый рисунок после шестнадцатого дня рождения. Тогда девушка решила нарисовать ночной вид на Эквестрию из кабинета сестры. А вот этот рисунок был просто импровизацией во время раздумий о частицах магии.
Симураны, драконы, пейзажи, люди, разные растения. Всё, к чему она присматривалась, в чём видела что-то красивое или интересное, зарисовывалось моментально, пергамент тратился чуть ли не пачками, а про уголь стоит лучше смолчать.
Глаза начинали слипаться, и хоть Луна — ночной аликорн, сну она должна была уделить минимум 3-4 часа, что, впрочем, не всегда получалось.
***
Всадников и драконов разбудил какой-то гном, сообщив, что Аджихад срочно зовёт их к себе в кабинет.
Первое, что проскочило у принцессы в мыслях, это вопрос: «Что происходит?». Попытавшись узнать у посыльного цель такого срочного собрания, получила лишь реплику о том, что воина просто попросили позвать путешественников как можно быстрее.
В кабинете собралась целая компания: Бром, Арья, какой-то мужчина, Орик, незнакомая императрице ночи девушка и сам Аджихад.
— Рад, что вы пришли так скоро, — произнес глава варденов. — Я хотел познакомить вас со своей дочерью, Насуадой, и моим помощником, Джормундуром.
Обменявшись приветствиями, Киллиан спросил:
— Что произошло?
— Из заброшенных тоннелей выбрался раненый гном. Он рассказал, что за ним по пятам следовала армия ургалов.
Комната резко наполнился шумом. Все пытались расспросить главу о подробностях. Эльфийка, сказитель и всадники молчали. Аджихад поднял руку, призывая к молчанию.
— Хотите сказать, что армия ургалов направляется сюда? — спросила вторая правительница Эквестрии.
— Да, — последовал спокойный ответ. — И через несколько часов будет тут.
— А вот у меня вопрос появился, — задумчиво произнёс оборотень. — Почему никто не заметил этого раньше?
— Гном вышел из Ортхиада, — начал глава варденов. — Это уже частично заброшенные пещеры, что были проложены довольно давно, половина из них обвалилась, и гномы отказались патрулировать там.
— Известно, сколько там всего противников? — спросил старец. — И есть ли там другие воины Гальбаторикса? Нельзя планировать оборону, не зная более-менее точного количества врагов.
— Нет, точных представлений ни о том, ни о другом у нас нет, — покачал головой Аджихад. — Но твой последний вопрос особенно для нас важен, Бром. Если Гальбаторикс пополнил армию ургалов собственными воинами, то вряд ли нам удастся отбить их нападение. В ином случае — шанс на победу у нас ещё есть, — он устало провёл ладонью по угольно-чёрному лбу. Помолчав несколько секунд, продолжил. — Я уже говорил с Хротгаром. Мы решили, что наша единственная надежда — удерживать ургалов в трёх самых широких тоннелях Фартхен Дура, не давая проникнуть в Тронжхайм, иначе они уничтожат здесь всё, точно нашествие саранчи.
— И как это сделать? — вмешалась Насуада.
— Луна, Арья, Бром, Киллиан и Муртаг с помощью магии помогут гномам обвалить проходы, — черты лица главы заострились. — Всех женщин и детей нужно перевести в соседние долины. Если мы потерпим поражение, у них будут проводники, которые отведут их в Сурду. Это единственный возможный выход при сложившихся обстоятельствах.
— Насуада тоже пойдет с ними? — задал вопрос Джормундур.
— Да.
— Но!.. — возмутилась было девушка, однако сразу же замолкла, стоило ей увидеть строгий взгляд отца.
«Кого-то они мне напоминают», — подметила императрица ночи.
«Вас с Селестией?»
«О да, моя сестра никогда не давала идти биться с врагами, всегда приходилось находить лазейки, чтобы прорваться на поле битвы»
