Sopor. Lethargic summer.

Последний день весны сопровождался тихим постукиванием капель за окном и пробирающейся сквозь нежную небесную лазурь радугой. Впереди ещё целое лето – три месяца, девяносто один день, тысячи минут и миллионы секунд, которые можно пропускать через пальцы, словно песок, купаясь и наслаждаясь бесконечностью тёплых моментов. Убаюкиваем этими мыслями, Бэкхён, улыбаясь, погружался в глубокий, длинный сон, похожий на летнюю сказку. Лето наступило для Бэкхёна ярким сиянием солнца, мимолётными улыбками, самыми тёплыми балладами в плеере и лёгким ветром, уносящим за собой все холодные мгновения прошедших девяти месяцев. Парень шёл, не зная куда, но убеждённый, что где бы он ни оказался – везде будет лето. Бэкхён лежал на траве, прячась от солнца в тени деревьев. Он готов был заснуть прямо здесь, и здесь же каждое утро просыпаться, греемый тёплыми лучами солнца, что проходили сквозь ветви деревьев и не были палящими, как за пределами тени. И да, он бы заснул, если бы его одинокому наслаждению первыми часами лета не составил компанию незнакомец, который также лёг рядом и нагло забрал один наушник у Бэкхёна. - Красивая песня, - приятный, глубокий голос незнакомца заставил Бэкхёна вздрогнуть. - Мне тоже нравится, - улыбнулся Бэкхён, и в ответ получил улыбку, что была ярче и теплее солнца. - Меня зовут Чанёль, - всё так же ослепительно улыбаясь, представился парень. Так и началась летняя сказка, спонтанно ворвавшаяся в жизнь Бэкхёна, и не знавшая конца. Дни плавно перетекали в ночи, но их смена не особо сказывалась на календарных днях. Бэкхён наслаждался каждым мгновением, но теперь ему приходилось делить их на двоих вместе с Чанёлем, который подарил ему настоящее лето. Каждая секунда была разделена на двоих, каждый миг превращался в вечность. В один из тех дней, счёт которыми был давно потерян, Чанёль внезапно поцеловал Бэкхёна. «Ты мне нужен» - он объяснял свои действия лишь этими словами. Бэкхён не знал, почему, но сам начинал понимать, что настоящее ощущение жизни оборвётся, если рядом не будет Чанёля – такого родного, ставшего самым близким и самым любимым. И следующие ночи длились долго, не впуская день в жизнь этих двоих. Всё начиналось с невесомых прикосновений, которые становились всё увереннее и требовательнее, а заканчивалось удушающими поцелуями и интимными ласками. И однажды, Бэкхён задумался над тем, что даже зимой ему будет тепло, потому что Чанёль будет заменять ему солнце. - А знаешь, завтра – сентябрь, - внезапно сорвалось с губ Бэкхёна. Чанёль лишь печально улыбнулся в ответ, крепко сжимая руку Бэкхёна в своей ладони. - Пойдём, поедим мороженое? Сделаем кучу фотографий, сходим в то место, где впервые встретились, послушаем ту самую песню? – В словах Чанёля слышалась какая-то надежда, словно он хочет наверстать всё лето за один день. Нет, ни один из двоих не жалел о прошедшем времени – оно было самым лучшим. Боль утраты. Если бы Бэкхён мог описать свои чувства завтрашним днём, то описал бы их именно этими словами. Они ели шоколадное мороженое, одновременно пачкая друг другу носы и щёки. Они слушали ту песню, что вернула Чанёля и Бэкхёна на девяносто дней и ночей назад. Они лежали на траве, только в этот раз не в тени – солнце грело куда более слабо. Они держались за руки, бродили по городу, шутили и смеялись, и порой вели себя, как маленькие дети. Им было хорошо вместе. Вечер. Бэкхён обнимает Чанёля со спины, и нежно шепчет на ухо – «Мы всегда будем вместе?». Чанёль поворачивается к старшему, крепко прижимает того к себе и шепчет в губы – «Всегда». Бэкхён обвивает ладонями шею младшего и впивается в губы, успев прошептать «Я люблю тебя». Чанёль обнимает Бэкхёна за талию, медленно спускаясь руками к бёдрам. Укладывая его на кровать, Чанёль трепетно покрывает поцелуями лицо, шею и ключицы Бэкхёна. Он стонет под прикосновениями губ Чанёля, которые оставляют горящие следы. Сняв с Бэкхёна футболку, младший продолжает покрывать его тело поцелуями, спускаясь всё ниже. По лицу стекает капелька пота; каждая частичка тела пылает до дрожи. Чанёль останавливается, стягивая со старшего оставшуюся одежду; Бэкхён так же справляется одеждой Чанёля. Губы его продолжают свой путь всё ниже и ниже; стоны Бэкхёна становятся громче. Этот вечер будет самым ярким, и каждое прикосновение будет вспышками запечатлено и сохранено в сердце. Бэкхён проснулся из-за непонятного шума и суеты вокруг. Перед глазами – белый потолок, белые стены; рядом стоят несколько медсестёр и врач. Парень хотел было спросить, что происходит, но внезапно почувствовал, как движение губ сковывает кислородная маска. Медсёстры что-то быстро записывали под диктовку врача, тот оглядывал показания на приборах, стоявших близ койки. Наконец, врач обратился к Бэкхёну: - Ещё немного нам придётся понаблюдать за вашим состоянием, так что, придётся потерпеть. - Какой…сегодня… - Бэкхён, с трудом поборов слабость, пытался выдавить из себя хоть слово. Какой сегодня день, где я, где Чанёль, что произошло – нужно многое спросить. - Уже осень. Вы уснули тридцать первого мая, и проснулись только сегодня. Летаргический сон. Бэкхён никогда не забудет тот момент, когда Чанёль впервые коснулся его губ своими губами, трепетно и невесомо, скрывая улыбку в поцелуе. Ему не забыть теплых прикосновений ладони Чанёля с ладонью Бэкхёна. Не забыть и тех ночей, что пролетали так незаметно под тихие стоны двоих и нежные ласки. Возможно, Чанёль вернётся, и Бэкхён искренне в это верит. А пока, с наступлением осени, в душу ворвался холодный, опустошающий ветер, заморозивший воспоминания.