Это было больше похоже на насмешку. Одну большую насмешку вселенной, которая, не давая умереть с голоду или исчезнуть со всеми, сказала им жить, надеяться и верить...
В нашем мире в куклы играют даже большие мальчики. Мы заводные, работаем от простого поворота ключа. Куклы сбрасывают воспоминания после того, как их сердца останавливаются. Хозяева заводят их, рассказывая каждый раз новые истории. Так можно прожить тысячи жизней.
Ровный асфальт, под колёсами мотоцикла, словно серая река. Пак Чанёль сильнее давит на газ и проезжает мимо здания Альтинга, сворачивая направо, на одну из узких улочек Рейкьявика...
Это словно коридор, и можно пойти вперёд или назад. В одну сторону - очень страшно. В другую - всего лишь противно. Но так противно, что лучше пусть будет страшно.
Работать санитаром в полупустой больнице, где пациенты – редкие гости, да и те – сумасшедшие, – обыденное дело для Пак Чанёля, парня, который приютил остывшее солнце в своих ладонях.
Чанёль, кажется, не расстраивается по поводу постоянных замечаний, а все потому, что у Чанёля есть человек, человечек, один, среди многих, который принимает его со всеми его «+» и «-».
Бэкхён никогда не забудет тот момент, когда Чанёль впервые коснулся его губ своими губами, трепетно и невесомо, скрывая улыбку в поцелуе. Ему не забыть теплых прикосновений ладони Чанёля с ладонью Бэкхёна. Не забыть и тех ночей, что пролетали так незаметно под тихие стоны двоих и нежные ласки.