***
Утреннее солнце играет бликами на воде. Озеро, словно большое зеркало, простёрлось до холмов ровной гладью. На стареньком дощатом причале сидят местные рыбаки и пристально следят за поплавками своих удочек. Погода стоит по-настоящему летняя, безветренная, приятная, однако мужики всё плотнее кутаются в тонкие ветровки, ёжась от мелкого озноба. Им и невдомёк, что совсем рядом высится фигура Жнеца. Его чёрный силуэт резко выделяется на фоне яркой зелени. Собиратель душ мрачен и хмур. От него осязаемыми потоками идут волны замогильного холода. Он напряженно вглядывается в водную поверхность, высматривая что-то сосредоточенно. Эта демоническая сущность, на поимку которой его отправили в этот раз, та еще тварь зловредная! Уже трое утонули в этом озере за последние два месяца. Джейкей раздраженно цокает языком, сдвигая брови на переносице. Он хоть и терпеть не может работать с нечистью низшей, самой подлейшей формации, всё же считает, что отделался довольно легко за нарушение правил. От ока Творца ничего не ускользает. Жнец знает. Он был готов к этому. Временное отстранение от обязанностей проводника душ — это ещё не самое серьёзное наказание. Возня со всякой мерзостью, которую он, если поймает, может придавить одним лишь пальцем, бьёт, конечно, по самолюбию, но против задания не попрёшь. Парень уже двое суток выслеживает нежить, но та оказалась хитрой и юркой. Аж до звезд в глазах он прорезает чёрным зверским взглядом водную гладь. Не замечает ничего вокруг, не обращает ни на что внимания. И лишь одно заставляет его моментально потерять концентрацию. Краем уха Джейкей улавливает низкий мужской голос. Тот звучит приглушённо, чуть издалека. Кажется, с дороги, где расположена центральная автобусная остановка: — Давай помогу, Наён-а… Жнеца бьёт словно током, прошивая насквозь. Холодное сердце вмиг начинает колошматить о грудную клетку. Он ошарашено хватается пятерней за водолазку, стискивая ткань в кулаке. Сглатывает, глубоко вдыхает. Он может ошибаться. Это может быть просто обычным совпадением. Мало ли на свете смертных с таким именем… Тем не менее не может сдержаться. Оглядывается на дорогу, что как раз идет вдоль водоёма. У остановки стоит рейсовый автобус, из которого, судя по гомону, высыпала группа молодых ребят. Джейкей сощуривает глаза, будто приказывает мысленно транспорту сдвинуться наконец с места. И когда тот отъезжает, видит её. Образ знакомой до боли девушки чётко отпечатывается на сетчатке глаз. Что она здесь делает?! Жнец встревоженно дёргается в безотчётном порыве в её сторону. И его тут же грубо отбрасывает назад. Еле устояв на ногах, собиратель душ с гневом смотрит на запястья. Кожаные браслеты на руках не позволяют к ней приблизиться. Удерживают, словно пса на цепи. Он обречённо провожает группу студентов, пересаживающихся в старенький грузовичок, тяжёлым взглядом. На кузове машины красуется логотип местной фермы. Молодой человек обеспокоен, подсознательно чувствуя неладное. Она не должна быть здесь…***
Вбирая полной грудью свежий, ничем не загрязнённый воздух, любуясь зелёными холмами, Наён радуется тому, что всё-таки поехала. Природа всегда придавала ей дополнительных сил, приносила успокоение. Девушка срывает очередное румяное яблочко, вдыхает сладкий аромат и кладёт его в пластиковый ящик к остальным. — Как успехи? — громкий голос заставляет обернуться и тут же закрыться локтём, пряча улыбку и заглушая хихиканье. Навстречу ковыляет Ким Тэхён в пёстрых бабушкиных шароварах, натянутых до пупа, и в клетчатой рубашке. На голове широкая соломенная шляпа, на ногах резиновые сапоги. Он неловко скользит подошвами по размокшему от полива чернозёму, взмахивает руками, словно разгоняя надоедливых мошек. Наён закусывает губу, чтобы не засмеяться. А парень, приблизившись, гордо упирает руки в бока, ухмыляется, потом заглядывает ящик: — Уже больше половины. Давай отнесу. Последние несколько часов они проторчали в яблоневом саду, собирая урожай. И Тэ всё это время не переставал опекать брюнетку. Таскал тяжелые ящики. Срезал сам яблоки на верхних ветках, не позволяя девушке подниматься по стремянке слишком высоко. Нашёл где-то шляпу, нахлобучил Пак на голову со словами: «А то солнце напечёт!» Однокурсники сначала игриво посвистывали, воспринимая все его действия за ухаживания. Потом стали посмеиваться, называя Кима «курицей-наседкой». Признаться, Наён всё ещё тяжело принимать такую заботу. Она привыкла полагаться только на себя, привыкла нести любое бремя лишь на своих худеньких плечах. Поэтому совсем не знает, как реагировать. Лишь бормочет «спасибо» каждый раз. Тэхён очень необычный молодой человек, как будто немножко не от мира сего. И сейчас его прямо не узнать. От угрюмости и серьёзности почти не осталось и следа. Искренний, добрый и открытый парень. — Помнишь то озеро недалеко от остановки? — спрашивает сонбэ, пока они отдыхают во время перерыва. Наён жадно глотает воду из бутылки, вытирает рот и кивает. — Не хочешь вечером на закат посмотреть? — Тебе нравятся закаты… — это даже и не вопрос, уверенное утверждение. — Очень! Сама посуди: всё потихоньку замирает, звуки пропадают, а небо окрашивается каждый раз просто в невероятные цвета! За городом это зрелище ещё более впечатляющее. Эх, жаль фотоаппарат не взял… Пак улыбается: — Тогда надо обязательно убедиться в этом самой! На берегу озерца пусто. Солнце только начало клониться к горизонту, заливая округу золотистым сиянием. На стареньком скрипучем пирсе стоят двое. Их силуэты тёмным пятном выделяются на фоне постепенно розовеющего неба. Наён в рабочей рубашке и в цветастых широких штанах такая маленькая, худенькая. Беззащитная. У Тэ всё внутри переворачивается от потребности оберегать эту хрупкую девчушку. Он и сам не понимает, почему, откуда, с каких пор появилось это чувство? Оно ударило словно обухом по голове. Может всё дело в её больших глазах полных печали? Или он проникся её историей и потому интуитивно взял на себя роль опекуна? Или таким образом отдает долг за встречу с Чимином? Тэхён не знает. Он украдкой наблюдает за девушкой. Та глядит на небо, восторженно открыв рот. В глазах сияют золотые искры, в них отражаются облака. Прохладный ветер с воды играется с каштановыми волосами, что светятся медью на солнце. Она зябко потирает плечи, обняв себя руками. — Может выпьем чего-нибудь горячего? — предлагает парень, стараясь не падать в небытие ярких глаз напротив. — Я схожу за кофе. Там, — он указывает рукой на домик с раздевалками и туалетами, — есть торговый автомат с едой и напитками. Брюнетка улыбается и кивает. И Ким, коснувшись локтя и шепнув: «Я быстро…», убегает в сторону берега. Жнец выслеживает нечисть уже несколько часов. Он устал и вымотан. Она может прятаться где угодно в этом проклятом озере. Вода заглушает потустороннюю энергетику и не позволяет учуять её, найти след. Собиратель душ успел уже осмотреть весь периметр. И снова появляется у деревенского пляжа в надежде, что именно старый пирс и является тем местом, к которому привязана тварь. И он находит. Но не демона, а её. Его Наён. Что-то тяжелое делает кувырок в животе, падая камнем в ноги, когда Джейкей замечает с ней рядом другого смертного. Тот парень стоит совсем близко, плечом к плечу. Что-то говорит ей, а она поворачивается в его сторону и тепло улыбается. Жнец машинально прячется за дерево. Не хочет, чтобы девушка заметила третьего лишнего. Он наблюдает за парой, и сердце сжимает тисками до боли, выкручиваясь с корнем. Перед глазами стоит только этот кадр: нагнувшийся к Наён молодой человек, шепчущий что-то на ухо. Он оставляет её на пирсе и куда-то убегает. Джейкей провожает парня недобрым взглядом, снова переводит его на девушку. А та склонилась над водой, сложив на груди руки, словно что-то высматривает на дне. Когда в следующую секунду за её спиной появляется нежить, у Жнеца всё внутри холодеет и обрывается. В отчаянном порыве он выскакивает из укрытия, срывается с места. Летит с бешеной скоростью навстречу. Рукоять меча жжёт руку синим пламенем. А та сущность чувствует стремительно приближающегося Жнеца, поворачивает голову в его сторону. Лица не видно, но, кажется, будто кривая улыбка рассекает безобразной полоской морду. — Нет! Не смей! — раздаётся рык над холмами.