***
Редкий вечер без провокаций и конфликтов немного расслабил, захотелось чего-нибудь необычного и волнующего. Настраиваясь на заказ, Акааши сам себе не мог объяснить, почему сгорал от нетерпения. Что за чёрт? На него это так не похоже. Натянув светлые брюки с хитрыми застёжками — сдёрнуть такие можно за долю секунды, — Акааши выкинул из головы посторонние (и странные) мысли, поправил рубашку и отправился «на вызов». «Хм. Опять этот парень. А где Суга с Тоору? Оу. Уже танцуют. Рядом. Хорошо». — Волной от бедра подхватив ритм, приблизившись по «лепестку» к «зоне» и плавным движением руки завладев вниманием, Акааши расстегнул верхнюю пуговицу и удовлетворённо улыбнулся. — «Всё. Ты мой. А взгляд-то, взгляд! Да не сжимай ты так сильно бокал, дурень. М-м. Какой же всё-таки интересный экземпляр…»***
Как показало время, «интересный экземпляр» оказался не просто интересным, а ещё и обалденно-потрясающим. «Кто-нибудь, верните меня на Землю!» — Акааши с космической скоростью терялся в нахлынувших ощущениях, не реагируя ни на что: ни на разборки, ни на застонавшего Сугавару, ни на всхлипнувшего Ойкаву. В полной мере осознавая сложность ситуации, Акааши просто физически не мог оторваться от горячего тела. — Кейджи, с тобой всё в порядке? «Суга. Спасибо!» — Он наконец-то смог пошевелиться, но тут же вновь впал в прострацию: Бокуто (лохматый парень ведь к нему обратился?) снял футболку. Это был контрольный выстрел. Залившийся румянцем и с потрясающей мускулатурой контрольный выстрел. Акааши даже не понял, кáк от желанного зрелища его «отрезал» Ойкава и постепенно увёл в темноту Сугавара: он до последнего пытался поймать взгляд самого притягательного на всём белом свете громко матерящегося и шипевшего от боли парня.***
Странное поведение и состояние Ойкавы всё-таки перевесили собственные волнения. Акааши набрал лёд в холодильнике и, замотав в пакет и обернув кухонным полотенцем, протянул его Ойкаве. — К щеке приложи. И сходи завтра в больницу — кто его знает, что там с твоими рёбрами. — Акааши хотел присесть рядом, но вспомнил, что и сам не лучше выглядит с пятнами чужой крови на измятой рубашке. — Пойду приводиться в порядок, а ты после меня. Суга, хватит стоять над душой Тоору с похоронным видом, всё с ним будет нормально. Ложись спать. — Знаете, я всё-таки задолжал вам объяснения, но мне правда сложно говорить об этом. Думаю, о многом вы уже и сами догадались. Я тогда не смог его… остановить… и… — Ойкава замолчал, но торопить его никто не собирался. — Я постараюсь, чтобы впредь подобного не повторилось. Ушиджима — проблема, с которой я сам должен разобраться. Иначе в моей жизни ничего не изменится. Простите и… — Ойкава внезапно закончил с самобичеванием и рассмеялся, кривясь от боли в щеке. — Господи, Кейджи! Ты был ве-ли-ко-ле-пен! Моя школа, ха-ха-ха! — Псих. Акааши быстро заскочил в ванную и нервно хлопнул дверью: не дай бог, Ойкава увидит его смущение.***
Терушима не беспокоил их две недели, непонятно почему увеличив срок отлучения от «Сапфира». Ойкава вполне уже пришёл в себя — как морально, так и физически. А Сугавара с Акааши с удивлением обнаружили, что им чего-то не хватает. Впрочем, догадаться, чего именно, труда не составило. Привыкшие к нагрузкам телá изнывали от бездействия, а чувственные натуры требовали эмоциональной разгрузки. Ещё и Ойкава ныл не хуже девчонки-старшеклассницы, провалившей первое свидание: этот энергетический вампир никому житья не давал, круглосуточно действуя на нервы. Звонок Терушимы стал спасением. Наконец-то! Вот только…***
— Твою ж ма-а-ать! Кабинки. Парни, мы попали. Сжавшиеся кулаки с головой выдали отчаяние пытавшегося храбриться Ойкавы. — Ну-у, ты же сам говорил, что рано или поздно, но тебе придётся разрешать свою проблему. Так почему бы и не сейчас? Уверен, ты что-нибудь придумаешь. — Акааши ничуть не смутили кабинки: в конце концов, какая разница, где танцевать? — А вот с Сугой надо срочно что-то делать. — И у вас на это дней пять-шесть. Кабинки пока не работают: камеры не установили и мебель не привезли. — Терушима незаметно вынырнул из-за спин звёздной троицы и подошёл к Ойкаве. Приподняв его лицо за подбородок, он удовлетворённо кивнул, отмечая отсутствие повреждений, и коротко поцеловал в губы — мелочи вроде невольных свидетелей его не волновали. — Справишься. И Сугавару хоть наизнанку выверни, но заставь танцевать соло, понял? Ойкава растерянно моргнул и автоматически кивнул, отмечая про себя, что поцелуй… не взволновал. Совсем. Совершенно. Абсолютно. Что происходит?! — На сегодня ты отправляешься в «Лотос». — Терушима плевать хотел на возмущённое сопение Ойкавы. — Тебе не впервой, так что двигай по адресу. А вы, — небрежный взмах рукой в сторону Акааши с Сугаварой, — на сцену, долг отрабатывать перед своими спасителями. У них какая-то пьянка грандиозная, но вас не ждут. Устройте этим неадекватным личностям сюрприз. Только не как в прошлый раз, Акааши! И ещё. Я перестану закрывать глаза на отсутствие работы в зале. Это касается всех, и без возражений.***
— Па-а-чему тут нет караоке, Куроо? Я х-хочу петь! Бокуто разошёлся не на шутку. Да и что с того? День рождения у него сегодня или нет?! — Давай лучше пить, бро! Конкурс «перепей Савамуру» объявляю открытым, — неприлично заржал Куроо. — Бро? — Бокуто замер, озадаченно переводя взгляд с отрубившегося после пары бокалов «негрони» Савамуры на Куроо и обратно. — П-прикалываешься, да? Ты лучш-ше Ивайзуми п-перепить попробуй. Га-а-арантирую безумные ощ-щущения на утро. Ивайзуми довольно оскалился, медленно потягивая через трубочку отвратительно-сладкий коктейль — результат предыдущего конкурса от Куроо на тему «нет большей гадости, чем много-много сладости». — Ну уж нет! Это ты сам практикуй, а я как-нибудь по старинке. Куроо, прикончив остатки абсента, облизнул горькие губы. — И х-хрен с тобой! — Бокуто с размаху опустился на диван и прищурился, глядя на цену. — Тогда п-пусть танцуют. Всё равно кто, но под эту… как оно там… о-о-о youʼd better stop, — хрипло выдал он нечто фальшивое, но вполне понятное. — З-закажи, бро. — Не вопрос. — Куроо больше не мог смеяться, лишь тихо всхлипывать и благодарить небеса, что в «Сапфире» нет караоке. — Я мигом.***
— Суга, ты не можешь всё время полагаться на Тоору или меня. — Акааши аккуратно размазал кисточкой блеск по губам. — Я уверен, что у тебя прекрасно получится справиться самостоятельно. Ты и попробовал-то всего один раз в самом начале. Так что давай без этих своих детских замашек. Соберись и удиви всех, включая себя. Пилон — не самое страшное. Да и я рядом буду, а потом встретимся на «лепестке». Сугавара молча поправил стринги и завязал сбоку узел на парео, прикрывая затянутые до колен в мягкие ботинки ноги. Он был согласен с Акааши, но это не отменяло того факта, что ему страшно. Вот только… там будет тот самый парень с добрыми глазами и светлыми чувствами. Может, удастся сосредоточиться на нём? В любом случае, номер утверждён и зрители ждут, так что… Сугавара вздохнул, отметил точно такое же, как у него, белое парео на Акааши и подхватил со столика тонкое железное кольцо диаметром не больше стандартного волейбольного мяча.***
— Бро! Ты родился под счастливой звездой, ха-ха-ха! Куроо искал, но не находил в себе сил остановить истеричный смех: отвисшая челюсть покрасневшего Бокуто — это лучшее, что он видел за сегодняшний вечер. — Дайчи! Дайчи! Ивайзуми тряс Савамуру за плечо, одновременно оглядываясь в поисках Ойкавы и разочарованно прикрывая глаза: под громкий свист и восторженные вопли к тумбам с шестами вышли всего лишь две «звёздочки». «…это то, что ты дал мне…» — Легко оттолкнуться от пола и протянуть руку к пилону. Оборот, прислониться спиной к холодному металлу, расставляя ноги и медленно соскальзывая вниз. — Дайчи, твою мать! — рявкнул Ивайзуми, начиная терять терпение. — М-м? Ты чего, Хаджи? Савамура проследил за весьма говорящим взглядом и моментально проснулся: на него смотрел «ангел», закидывая на шест ногу и сгибая её в колене. «…разве он не знает, что происходит?..» — Немного подтянуться на одной руке и откинуться назад, прогибаясь в спине и сжимая бёдрами гладкую поверхность. Сползти вни-и-з. Отойти от пилона, раскрутить на запястье кольцо, другой рукой отвлекая внимание на узел парео — подразнить, но не развязать. «…остановись, пока ты не причинил мне боль…» — С силой сжать пилон как можно выше и подкинуть тело вверх. Развести ноги, тут же смыкая и кружась в белом облаке ласкового шёлка. Бокуто на автопилоте приблизился к тумбе, не отрывая полыхавшего страстью взгляда от соблазнительных изгибов ни на миг не прекращавшего двигаться тела. «…это не так-то просто, если душа разорвана на части…» — Руками огладить грудь и живот, перенести вес на правую ногу и обнажить из-под парео левую, ловя в захват немного скользкий от пота пилон. Развернуться к зрителям, плавно опускаясь на колени. «…я каждый день лишь покоряюсь тебе…» — Немного резко, но размеренно задвигать бёдрами, демонстративно задевая пахом шест и, перебирая руками, постепенно подняться. Завершить очередную прокрутку. Улыбнуться, облизнув губы, мягко спрыгнуть с тумбы, эффектно сорвать мешающееся парео и откинуть в толпу. «…остановись, пока ты не причинил мне боль…» — Встретиться с партнёром, сцепить между собой кольца и, удерживая их одной рукой, раскрутиться. Ожидаемо сблизиться и провести свободной рукой по чужой спине, манящим движением пальцев заставляя прогибаться и покачиваться. «…остановись, если любишь меня…» — Красиво и непринужденно запрыгнуть на «лепесток», прижаться бёдрами к партнёру. Намёк на поцелуй. Ласково погладить друг друга по щекам и развернуться спиной к спине. «…не поверю, что ты сможешь от меня уйти…» — Поднять руки, соприкасаясь. Откинуть голову на плечо партнёра. И заиграть — телами, ногами, бёдрами, кольцами. Жарче, соблазнительнее, с полной самоотдачей. «…лучше остановись…» — Улыбнуться друг другу, совершенно забыв о публике. Опуститься на одно колено, сцепленные кольца зажать зубами, немного откинуться назад и переплести пальцы рук.«…лучше остановись…»
— Вот уж сюрприз, так сюрприз! — Куроо потянулся к выпивке, но тут же с изумлением уставился на непонятно чем пришибленных Бокуто с Савамурой. — Хэй-хэй, парни, вы чего? — Скажи, Куроо, — прохрипел Савамура, продолжая тупо пялиться в одну точку, — сколько ты дашь процентов тому, что эти двое — любовники? — М-м-м… — Куроо проблему понял, но соврать не решился. — Сотню. Плюс-минус два процента, — попытался он пошутить, но тщетность собственных усилий заметил сразу: мрачная атмосфера и упадническое настроение никуда не делись. — П-пойдём отсюда, бро. — Бокуто отобрал у Ивайзуми бокал и залпом допил приторную гадость. — Эт-то худший день р-р-рождения в моей жизни.***
— У нас ещё есть белые парео? — вздохнул Акааши, быстро растирая вспотевшее тело полотенцем. — Нашёл только бледно-жёлтые. — Лениво откинувшись на стуле, Сугавара пытался заставить себя подняться. — Я ведь правильно тебя понял — идём работать в зал? — Ты слышал Терушиму. Не вижу причин откладывать пожелания хозяина на потом. И… ты молодец, Суга! — Слабая улыбка и довольный взгляд. — Не буду окончательно травмировать твою психику, поэтому уступаю бар, а сам прогуляюсь по залу. — Мне всегда казалось, что работа с залом — обязанность хостов. — В основном, да. Но ты же понимаешь… Терушима ни за что не упустит шанса поднять выручку, обеспечив клиентов возможностью полюбоваться на расстоянии вытянутой руки возбудившими их воображение танцорами. — Акааши хмыкнул. — И это приносит свои плоды. Причём, немалые — вспомни хотя бы Тоору. Сугавара, утвердительно буркнув что-то невнятное, утомлённо поднялся-таки со стула.***
Сверлящие спину (и не только!) взгляды нервировали, откровенные предложения и комментарии досаждали, а хихикающие шепотки каких-то малолеток (как пропустили?) неимоверно бесили. Сугавара осторожно отпил из бокала, предложенного одним из посетителей. Ничего так, вкусно. Главное, не забыть поблагодарить и улыбнуться. Что там ещё Ойкава делал в таких случаях? Сугавара вздохнул и покосился на памятную «зону» — его там не было. Грустно и обидно. Акааши, обтекая разгорячённую толпу, скользил по залу, пытаясь понять, что же ему следует делать? Подражать Ойкаве и манерно общаться с незнакомцами? Увольте! Хм-м. Общаться. А почему бы и нет? Он развернулся в сторону знакомой «зоны». Без проблем достигнув поставленной цели, Акааши с удивлением заметил пустые диваны и какого-то странного субъекта — уткнувшись в игровую консоль, тот время от времени протягивал руку к бокалу с чем-то красным и шумно всасывал жидкость через трубочку. Акааши осторожно подошёл к непонятному типу со спины и тихо спросил: — А где Бокуто? — Ушёл. — Равнодушное передёргивание плечами. — Сказал, что это худший день рождения в его жизни, и ушёл. Как в душу плюнули. Но почему?!