***
Это оказалось не так-то просто, как выглядело со стороны: руки жгло от трения, ноги скользили, не желая фиксировать захват с нужной силой, наипростейшие акробатические трюки срывались при любой попытке — ни Сугаваре, ни Акааши пилон упрямо не поддавался. Но Тсукишима не был бы Тсукишимой, не сумев до конца выполнить возложенные на себя обязанности и научить хотя бы рассчитывать усилия. И перестать рассматривать несчастное «орудие труда» с маниакальной ненавистью. Ойкава посмеивался, но в процесс обучения не вмешивался, время от времени демонстрируя требуемые элементы и делясь опытом, подкреплённым мелкими (и необходимыми каждому стриптизёру!) хитростями. — Слышал, Терушима собирается установить кабинки на первом этаже. — Тсукишима, затягиваясь чёрт знает какой по счёту сигаретой, в кои-то веки спокойно разговаривал с Ойкавой, не забывая вдумчиво и с расстановкой материть нерадивых учеников. — Для приватных танцев. — Через пару-тройку месяцев появятся, ты прав. Теру считает, что прибыль повысится, и я не могу с ним не согласиться, но… Не думаю, что пойду на такое, — пожал плечами Ойкава. — Одно дело прилюдно станцевать по заказу «на выход», другое — закрытые кабинки, пусть и под наблюдением охраны. — А кто тебя спрашивать будет? Терушиму не знаешь, что ли! Ойкава знал. И получше многих. И был уверен, что даже их личные отношения не изменят расчётливости и бескомпромиссности Терушимы. Но стоило Ойкаве представить тяжёлый взгляд, угнетающую ауру и собственнические замашки любимого клиента, как вся наигранная смелость испарялась в такие дали, что не каждый-то и дойдёт. Как с этим бороться, он не знал, поэтому старательно избегал любых размышлений о маячившей в недалёком будущем проблеме. — П-получилось! — прервал неприятный разговор неуверенный возглас разулыбавшегося Сугавары.***
Недели дополнительных занятий с Тсукишимой и усиленных тренировок дома с Ойкавой пролетели настолько быстро, что Акааши с Сугаварой даже понять не успели, как же так получилось, что через пару минут им предстоит первый, пусть и неофициальный, выход на сцену. Показательное выступление привлекло внимание чуть ли не всего персонала «Сапфира» — и откуда только слухи пошли? Ойкава насмешливо оглядел заинтересованных лиц из-за кулис: неизменный Терушима в центральной «зоне», рядом — близнецы Мия (какого чёрта?!) и трое стриптизёров из текущего состава, официанты, техники, даже парочка хостов и шлюх (эти тут каким боком затесались?). Да и хрен с ними! Если думают, что подобное может помешать звёздному выходу, то… «Нет-нет-нет!» — Обернувшись, Ойкава запаниковал. — «Суга! Ну что ещё?!» — Я н-не могу. Побледневший Сугавара, с ужасом глядя на занавес, едва заметно дрожал, вцепившись в Акааши мёртвой хваткой. — Да ты издеваешься! Суга! — взвыл Ойкава. — Чем сегодня отличается от вчера?! — Вчера были только ты и Тсукишима. А сегодня… — Сугавара нервно сглотнул. — Там люди. Много. И смотрят. — Вот-те на! — Ойкава внезапно успокоился и насмешливо уставился на Сугавару. — Слушай, светило науки, ты как лекции в универе читаешь? — Обычно. — Сугавара даже дрожать перестал, удивившись вопросу. — Э-э… Я просто вижу и не вижу одновременно. Данная техника позволяет полностью сосредоточиться на аудитории, не акцентируя внимание на отвлекающих факторах и предоставляя прекрасную возможность мгновенной визуализации. При необходимости. — Как по учебнику шпарит, — восхищённо присвистнул Акааши. — Не смешно, Кейджи. — Сугавара нахмурился, но тут же охнул от ощутимо-острого тычка в бок. — Тогда в чём проблема? Включай уже своё «вижу — не вижу», и пошли на сцену! — Ойкава не был настроен потакать прихотям Сугавары, но внезапно смягчился. — Мы рядом, Суга. Просто поверь в себя. — Лёгкий прищур блеснувших смешинками глаз. — Или мне, как любит говорить Кейджи, вернуться к стадии промывки «интимной зоны»? — Н-не надо. Пошли. — Хината! — Небрежный хлопок по кнопке внутренней связи. — Запускай! И если вода холодная — можешь сразу себе урну заказывать. На выход, парни. Задорную мелодию Ойкава подбирал под себя, но совместные тренировки с Акааши и Сугаварой не прошли даром: в угаре воодушевления они не отставали от него ни на шаг. Вспомнив зáлитый водой пол в квартире Акааши и жалкие попытки парней сексуально стянуть с себя промокшие шмотки, Ойкава чуть из образа не вышел, но мигом спохватился и притопнул, подняв тучу брызг. Лишь бы не поскользнуться! Но Сугавара с Акааши держались более чем достойно: пережив первые мгновения закомплексованности, поймав ритм, осознав, что сейчас они не просто танцуют, а заводят и соблазняют, оба — как по щелчку — расслабились, раскрепостились и… вошли во вкус. О да! Именно этого Ойкава и ждал. Давайте, парни! Веселее и соблазнительнее. Ещё. Ещё! Вместе, рядом, тройным накалом, абсолютной бесшабашностью и распущенностью. Пусть у всех этих жаждущих страсти людишек низменные желания вылезут наружу и заиграют яркими эмоциями на погрязших в повседневных заботах лицах. Кайф!***
Номер стал их визитной карточкой. А далеко не скромная «звёздочка» Ойкава с подачи Терушимы после памятного пробного выступления превратил их троицу в «звёздочек». Терушима даже не стал настаивать на выборе псевдонимов, согласившись с категоричным по данному вопросу Ойкавой, что большего им и не надо. Персонал «Сапфира» принял новеньких с восторгом. Исключением — что не удивительно — оказались близнецы Мия, мгновенно осознавшие увеличившуюся втрое конкуренцию. Общего языка с ними Акааши с Сугаварой так и не нашли — казалось, близнецы жили в какой-то собственной вселенной, редко реагируя на внешние раздражители, тем более на каких-то там «бездарностей». Ойкава потом предупредил, что заживо зароет любого, кто хотя бы разок попробует подсесть на ту же дурь, что и близнецы. Впрочем, ни Сугаваре, ни Акааши ничего такого дополнительного по жизни не требовалось — Ойкава зря переживал.***
Постепенно выступления в «Сапфире» стали чем-то обыденным и привычным. Казавшиеся ранее смешными костюмы сейчас вызвали лишь тяжкие вздохи и мысленные пожелания создателю этих пыточных приспособлений раз сто, не меньше, перевернуться в гробу; кремы-помады-подводки и вообще любая косметика уже не сопровождались истеричными смешками; а тщательная подборка образов и обязательные репетиции были признаны важной необходимостью, которой уделялось столько внимания, что не всегда хватало времени подготовиться к лекциям. В принципе, Акааши с Сугаварой справлялись. Не всегда и не со всем, но работали над ошибками с полной самоотдачей. — Сугавара, у тебя не получится вечно избегать индивидуальных выступлений, — раздражённо выдохнул сквозь зубы Терушима. — Максимум пара месяцев до появления кабинок, а потом… Миндальничать с тобой я не собираюсь. И даже Ойкава не поможет. — Понял. — Сугавара виновато улыбнулся и склонил голову к плечу. — Я постараюсь. — Он дождался, когда Терушима хлопнет дверью, и повернулся к с трудом натягивающему на себя тонги Акааши. — Ты как? — Нормально. Блядь! Ненавижу. Так же резко успокоившись, как и вспыхнув, Акааши придвинулся к зеркалу и потянулся за подводкой. — Мне нравится твой образ. А тонги… Ну-у, можешь себя успокаивать тем, что это не стринги. Сугавара улыбнулся, глядя на округлившего глаза Акааши, который ожидал подколок от кого угодно, но только не от него. — О-очень остроумно!.. Продолжить Акааши не успел: в гримерку зашёл Ойкава, тяжело, но удовлетворённо дыша и сверкая капельками пота на безупречном торсе. — Фух. Кейджи, мне сказали, что на тебя заказ поступил — мои поздравления. И не кривись так, нормальный клиент. Странный, конечно, и на вид бешеный какой-то, но…. кто его знает. — Не останавливаясь, Ойкава подхватил со стула полотенце и развернулся к выходу: он готов умереть за свежесть душа и освобождение из плена въевшихся в промежность стрингов. — Удачи.***
В последнее время Сугаваре всё казалось странным: Кейджи, Тоору, «Сапфир», Тодай. Как это можно было совмещать, он до сих пор не мог понять, но, подчиняясь навязанному ритму, без колебаний плыл по течению, выкладываясь на износ. И в какой-то момент этот самый «износ» сработал: Сугавара просто перекипел и больше не мог найти в себе сил соответствовать действительности. — Суга. — Акааши с жалостью посмотрел на лежащего на диване безучастного Сугавару. — Возьми перерыв. Я же вижу, что у тебя завал с планами и лекциями. Не думаю, что Ойкава или Терушима будут против. Уверен, пара недель — и ты вновь в строю. — Он присел рядом с Сугаварой и осторожно погладил его по голове. — Я бы помог, но, хоть убей, ничего в твоей литературе не смыслю. Мне проще финансы раскидать. Кстати, твою последнюю зарплату я Ойкаве перекинул, но заработок в «Сапфире» трогать не стал — мы с тобой уже рассчитались за всё. — Акааши шутливо взлохматил чёлку Сугавары, пытаясь растормошить безучастного друга. — Э-эй. Возьми себя в руки, Суга. У тебя есть неплохая возможность расслабиться и, например, сходить за покупками. — Хорошо, — безжизненно проговорил Сугавара и, следуя рекомендациям, решил съездить в центр: ему всё равно требовались дополнительные материалы к лекциям, которые в районе, где жил Акааши, при всём желании и днём с огнём не сыщешь.***
Проводив Сугавару, Акааши решил побаловать себя бездельем и поваляться в ванне, но… Ойкава, как всегда, нарисовался неожиданно и шумно. — Кейджи! Ну что ты за чудо такое безынициативное? Впереди выходные, а ты дома сидишь. Суга, кстати, где? — Ты не заметил? Удивлён. — Акааши снял майку и шорты, намереваясь принять душ — мечты о ванне канули в Лету. — Суга дней на десять вне игры, ему перезагрузка требуется, так что поставь в известность Терушиму и не лезь к Суге, я тебя прошу. — Хм. Ладно, я понял. Но… — Никаких «но». Не вмешивайся, я сам помогу. Ничего сложного, просто… Оставь его в покое, хорошо? Ойкава, взвесив все «за» и «против», всё-таки признал правоту Акааши — Сугаваре в ситуации с «перезагрузкой» лучше него, и впрямь, никто не поможет. Что ж… Э-м. Куда это Акааши потерялся? — Чувствую себя бабой. С тоской разглядывая кучу баночек-тюбиков-коробочек, заполонивших призеркальные полочки, Акааши печально размышлял о смысле бытия. — Глупый. — Ойкава, покопавшись в принесённом с собой пакете, добавил пару тюбиков. — Сам ведь прекрасно понимаешь, что уделять внимание собственной внешности и не выглядеть как горилла в период гона — в порядке вещей. Особенно для людей твоей профессии. — Профессия у меня нормальная! Это ты, ненормальный, непонятно откуда возник в моей жизни и перевернул всё с ног на голову! Акааши в лёгком ступоре от внезапного озарения замер посреди ванной и уставился в чуть запотевшее зеркало. — У тебя странная манера говорить «спасибо». — Ойкава и ухом не повёл на высказанные претензии, знакомой улыбочкой отсвечивая в отражении на уровне плеча Акааши и приобнимая его за талию. — Неблагодарный. — За что? М-да, мимика и Акааши — вещи несовместимые, за редким исключением. — Хотя бы за это. Ойкава сжал пальцы на животе Акааши и демонстративно провёл рукой вверх по груди: тот даже не сразу сообразил, в чём дело, но когда до него дошло… Минуты текли, вода из крана противно капала, но Акааши всё так же стоял и поражённо смотрел на серьёзного Ойкаву. — Дело в доверии и привычке, — первым нарушил затянувшееся молчание Ойкава. — И в осознании того, что мне от тебя ничего не нужно. Тем более в сексуальном плане. Хотя-а-а… — Нет, ты точно полный придурок. Не можешь без подколок, да? — Не могу. Так жить проще, — ни на секунду не задумался над ответом Ойкава. — А посложнее никогда не хотелось? Бросить всё это, найти нормального парня или девушку, завести семью… — Нет. Я привык жить одним днём и ни о чём не задумываться. И потом, ну где ты найдёшь нормального парня, способного мириться с моими заскоками? — Терушима, значит, подходящий вариант? И не делай такое удивлённое лицо, я же не слепой. — А если и так, то что? — Да ничего. Просто поражаюсь твоему таланту перепихнуться на скорую руку без лишних заморочек вроде пресловутой любви или симпатии. — Зря ты так по поводу симпатии. Терушима классный, и нас вполне устраивают подобные отношения. Секс без обязательств — улётная штука. И потом, я не настолько ветреный, как тебе кажется — других партнёров у меня нет. И хватит уже обо мне. — Ойкава коварно усмехнулся. — Я ведь могу и по тебе пройтись, святая невинность. Ответ поразил Ойкаву настолько, что заставил круто пересмотреть собственное мнение и планы насчёт дальнейшего взаимодействия с Акааши. — Нет у меня парня. И никогда не было, кроме… — Акааши глубоко вздохнул и коснулся груди. — Отчим. Даже Ойкаве оказалось сложно определить, насколько тяжело далось Акааши признание. — Суге не говори, он ведь переживать будет. — Печальная полуулыбка и подёрнутый поволокой воспоминаний взгляд. — А со старым извращенцем я и сам уже давно разобрался. Вот только подпустить к себе никого не могу, а чем заменяю, ты прекрасно видел в шкатулке. — Акааши повернул кран, регулируя температуру воды, и настойчиво подтолкнул Ойкаву к выходу. — Ещё раз вернёшься к этой теме или полезешь ко мне с вопросами, врежу так, что мало не покажется. Свободен. Дверь захлопнулась за спиной ошеломлённого Ойкавы. Но тихое «спасибо» он всё-таки успел расслышать.***
Как ни странно, но Сугаваре и недели не понадобилось, чтобы вновь засиять мягкой улыбкой и спокойствием излучавших тепло карих глаз. Никакой нервотрёпки по ночам, возможность спокойно читать любимые книги, несколько суматошное начало триместра и ненавязчивая поддержка друзей сделали своё дело. Даже дождливый сентябрь ни в малейшей степени не пошатнул вернувшееся к Сугаваре душевное равновесие. Хотелось… танцевать. Сугавара загадочно улыбнулся солнечному небу и налету поймал слегка пожелтевший лист гинкго. Осень — красивое время года.