***
Выписка из больницы состоялась без участия заинтересованных лиц. Ивайзуми не стал никому говорить, лишь обменялся молчаливыми взглядами со знакомым «котом», дежурившим у входа. Ноющие рёбра всё ещё давали о себе знать, да и гематомы не везде «перелиняли», красуясь по телу бледно-жёлтыми разводами. Сломанный нос отлично сросся, а вот косой шрам на щеке, судя по всему, теперь с ним надолго. Впрочем, Ивайзуми плевать хотел на подобные мелочи, ни разу не пожалев о своих действиях. Одно только не давало покоя. Точнее, один. Не желающий идти на контакт Ойкава. Куроо говорил, что тот приходил в больницу, но Ивайзуми ни разу не удалось застать Ойкаву «на месте преступления». Какая же ему несговорчивая «звёздочка» попалась. Ивайзуми осторожно двигался, убираясь в комнате, и незаметно для себя улыбался. В упрямстве он Ойкаве ни за что не уступит! Но решение личных вопросов пришлось отложить — на горизонте замаячили проблемы посерьёзней. Месяц. Его не было на работе немногим больше месяца, но за это время… Ивайзуми, рассматривая прогуливающихся пациентов из окна ординаторской, допил из бумажного стакана дрянной кофе и вынужденно признал, что проиграл. Все его усилия, достижения — всё оказалось погребённым под тонной бумаг, злорадной улыбочкой «старого козла» и взглядами в пол со стороны коллег. Даже удивительно, что его допустили к операциям уже через неделю после выхода. И сейчас он понимал — почему. Чья рука дрогнула во время операции, все прекрасно знали, но никто — никто! — не поддержал версию Ивайзуми. Не в силах бороться с системой и коллективом, он безразлично согласился с компромиссными решениями по поводу увольнения, отчётливо понимая, что его карьере пришёл конец. Смятый стаканчик полетел в урну. Ивайзуми накинул пальто и, не потрудившись забрать со стола файл с документами об увольнении, в последний раз закрыл за собой дверь ординаторской. На улице, будто в насмешку, ласково светило солнце. Ивайзуми медленно брёл по тротуару у самого края дороги, рассеяно потирая зудящий шрам на щеке и ни о чём не думая. Резкий сигнал клаксона заставил рефлекторно шарахнуться вбок и смачно ругнуться в ответ на громкий ржач Куроо, выглянувшего из окна со стороны водительского сидения. — Хэй, Ивайзуми! — Белая «тойота» затормозила у обочины, нарушая правила и создавая помехи движению. — Прыгай назад, не ломайся. В принципе, ему всё равно. Ивайзуми, едва успев закрыть за собой дверь, завалился набок, когда Куроо ударил по газам. Но закономерное возмущение не произвело на того ни малейшего впечатления. — Чего хмурый такой? — проорал оскалившийся Куроо, но тут же догадался убавить громкость басовито ухавшей из колонок музыки. — Рассказывай. Я пока по делам покатаюсь — не возражаешь? — потом подберём Кенму, ну а дальше, как масть попрёт. Не торопишься? Или тебе домой надо? Так и не определив первостепенную важность вопросов, Ивайзуми сухо и сжато начал отвечать на первый, постепенно распаляясь и не скрывая истинных чувств обиды и отчаяния. На удивление Куроо не перебивал и очень внимательно слушал, постепенно погружаясь в глубокую задумчивость. Прокатались они так до вечера. Ивайзуми особо не вникал, куда и зачем они ездили, но в какой-то момент неожиданно для себя отметил, что Кенма, оказывается, давно сидит рядом с Куроо. Хм. Да и район знакомый. Ивайзуми прикрыл глаза — что он здесь делает? — и вскинулся было тормознуть Куроо, но внезапно «тойота», взвизгнув шинами, резко остановилась. Дверь с боку от Ивайзуми открылась и в машину залетел… э-э, вроде этого парня Яку зовут. — Какого хрена?! — заорал Куроо. — Я тебе где сказал быть? И куда Хайбу дел? — Чего разорался? — спокойно ответил Яку. — Ушиджима со своими не справились, а конфликт вышел из-под контроля. Там, — мотнул он головой в сторону переулка, откуда выбежал, — перестрелка. Хайбу задели. — Где он? Сколько раз говорил этому малолетке не лезть под пули! Куроо сосредоточился на главном и, не дожидаясь ответа, вылез из машины, бегом срываясь к переулку. Кенма и Яку последовали за ним, не обратив внимания на присоединившегося Ивайзуми, который и сам не знал, зачем полез в местные разборки. Незнакомый долговязый парень — Хайба, очевидно — сидел на асфальте, облокотившись на стену дома и прикрыв рукой окровавленный живот. Включился инстинкт и профессиональная чуйка, безошибочно подсказавшая худший из вариантов. Отпихнув суетившихся возле парня Куроо и Яку, Ивайзуми быстро осмотрел раненого и покачал головой. — Ему надо срочно в больницу, иначе — не жилец, — привычно-безразлично констатировал он очевидное. — Спятил? Какая больница? Этот придурок в розыске! — рявкнул Куроо. — Я всё сказал. А в таких условиях помочь не смогу. Ивайзуми пожал плечами. Куроо замер, что-то обдумывая; рядом послышались выстрелы. — Быстро в машину. Кенма, за руль и гони до контрольной точки. — Он развернулся к Ивайзуми. — Охо-хо, не так я планировал это дельце провернуть, ну и ладно. Если условия обеспечу, подлатаешь? — Не вопрос. Условия оказались не просто приемлемыми, а высококлассными: современная операционная, инструменты, оборудование, медикаменты и стерильная чистота. Не хватало только ассистентов, но с этим случаем Ивайзуми и сам справится. Не без помощи друг другу, они занесли Хайбу в операционную. Под чёткие указания Ивайзуми, стараясь не мешаться под ногами, Кенма и Яку с грехом пополам заменяли отсутствующих ассистентов. Куда свалил Куроо, Ивайзуми уже всё равно — он с головой погрузился в чудесный мир анатомии и хирургических тонкостей… — Жить будет, — удовлетворённо и немного устало улыбнулся Ивайзуми. — Здесь есть, куда его положить? — Покажу, — откликнулся Кенма, помогая переложить Хайбу на каталку: длинный и тяжёлый, чёрт. — Где мы вообще? — вяло озадачился Ивайзуми, устало прислоняясь к стене. — Нейтральная территория. Полиция сюда не суётся, чревато, знаешь ли. Да и негласная договорённость по этому поводу существует. — Кенма как-то странно посмотрел на Ивайзуми и счёл нужным добавить: — До недавнего времени врачевал тут один… Хороший был мужик, но пил много и ассистентов поколачивал. Вот они и… — Кенма почему-то не закончил, неоднозначно скривившись. — С прошлого года никого на освободившееся место найти не можем. Ни мы, ни остальные. Предчувствие чего-то очень важного заставило Ивайзуми вздрогнуть, но додумать умную мысль он не успел. Входные двери бесшумно открылись, запуская в хорошо освещённое помещение прохладу зимы и Куроо с Ушиджимой. А следом за ними и новых посетителей, которые занесли корчащееся и сквозь зубы постанывающее тело. Приглядевшись, Ивайзуми опознал в страдальце печально знакомого лощёного брюнета. — Несите Гошики в операционную, — распорядился Ушиджима, поворачиваясь в сторону Кенмы и стоявшего рядом с ним… Куроо понял, что надолго запомнит этот момент. М-м-м! Безумно сладко видеть полностью дезориентированного соперника с отвисшей челюстью: знаменитая невозмутимость Ушиджимы дала трещину размером с Гранд-Каньон, исказив каменное лицо до неузнаваемости. — Ты серьёзно думаешь, что я хотя бы пальцем пошевелю, чтоб градусник этому ублюдку протянуть? — арктическим холодом уколол Ивайзуми присутствующих. — Ну-ка, иди сюда. — Куроо приобнял его за плечи и отвёл подальше от лишний ушей. — Слушай внимательно, Хаджи, — перешёл он на неофициальный тон. — Сейчас не время и не место, это во-первых. А во-вторых, конкретно в этом месте отказывать не принято. Независимо от симпатий. Нейтральная территория, понимаешь? И в данный момент ты здесь единственный, кто обладает нужными знаниями и практикой. Понимаешь, Ха-а-аджи? — гипнотически зашептал-зашипел Куроо. — Более чем, — стряхнул тот тяжело давившую на плечо руку и, проигнорировав Ушиджиму, направился в операционную.***
— Надо полагать, ты меня здесь не ради «спасибо» дожидаешься. Уставший Ивайзуми, вытирая руки бумажным полотенцем, выжидательно уставился на Куроо. — Идём, — поднялся тот со стула в «приёмной» и повёл Ивайзуми в конец коридора, открывая неприметную дверь и поднимаясь на второй этаж. Так и не получив объяснений, Ивайзуми молча осмотрел пустое помещение: три комнаты, большая кухня, ванная. Понятно. Теперь становится ясным, чтó Куроо имел в виду, говоря о своих планах. — Врач — лицо неприкосновенное. Как и его близкие. За нарушение этого правила свои же и пристрелят. Финансово тоже не обидим. — Куроо говорил медленно, давая прочувствовать смысл каждого слова. — И потом, ну куда тебе ещё податься… с таким-то послужным списком. — Хватит, Куроо. — Ивайзуми засунул руки в карманы джинсов, подпёр плечом угол окна и уставился на пыльные от снежной крошки огни ночного города. — Мне вполне достаточно того, что всё это гарантирует безопасность моим близким, — слабая усмешка. — Только я в ваших правилах ничего не понимаю. — Я пришлю к тебе человека, он всё объяснит и покажет. Ассистентов сам подберёшь, обстановка жилых комнат тоже на твоё усмотрение. — Куроо внезапно улыбнулся. — Да и «Сапфир» рядом, удобно будет. — При чём здесь «Сапфир»? Удивлению Ивайзуми не было предела. — В смысле? — не меньше его удивился Куроо, но мгновенно сориентировался и, прищурив глаза, расплылся в довольной ухмылочке. — Так ты ничего не зна-а-аешь? Ха-ха-ха! Нет-нет, никаких вопросов, ха-ха. Куроо выглядел как кот, обожравшийся сметаны из припрятанной заначки. — Охо-хо, сегодня просто мой день! Мало того, что Ушиджиму подставить получилось, тебя затащить на работу удалось, так ещё и перспектива утереть нос Ойкаве впереди маячит. — Его аж затрясло от возбуждения. — Блядь! Это надо отметить. У тебя тут выпивки не найдётся, ха-ха? — вновь заржал он. — Ладно-ладно, не психуй. Сгоняю своих или… пошли в «Лотос», а? — А пошли, — встряхнулся Ивайзуми и отлип от стены. — Может, удастся тебя напоить и раскрутить на информацию. — Да я сам расскажу, — догнал его на лестнице Куроо, — но попозже. Дней десять, чтоб привести дела в порядок, у тебя есть. А дальше начнётся веселье и… Ивайзуми больше не слушал. Он пытался разобраться в произошедшем и своём отношении к потрясающе крутым переменам в жизни. Ничего не получалось. Разум отказывался нормально функционировать, послав проблемного хозяина куда подальше. Наверное, Куроо прав — надо выпить. А потом озадачиться переездом, разобраться с новым положением и найти, наконец, Ойкаву.***
Запертый в четырёх стенах, Ойкава страдал, тосковал, маялся от безделья и завидовал Акааши. Презрительно фыркнув на очередные обнимашки друга с Бокуто, он ушёл на кухню, надеясь, что эти двое не забудут о его присутствии и поскорее свалят куда подальше. Ждать Ойкава ненавидел, но уже который день не происходило ни-че-го. Куроо молчал, Акааши по больше части пропадал на работе или у Бокуто, Сугавара последнее время был плохим собеседником, а Ивайзуми… Мысли он нём Ойкава старательно гнал прочь. Бокуто как-то вскользь упомянул, что у того всё нормально, но легче от этого не стало. Ойкава скучал. До боли желал увидеть. Но не мог. Осознав, что вновь скатывается в депрессию, он решил позвонить Сугаваре — может быть, чужие проблемы отвлекут от собственных. Но разговор не сложился. Коротко бросив в трубку, что сейчас занят, Сугавара обрадовал новостью, что вернулся Савамура. Вот только голос у него какой-то печальный.***
— Дайчи, — Сугавара прижался к нему со спины, обнял и уткнулся лбом в плечо, — ты переезжаешь, да? Савамура высвободился из объятий, развернулся к Сугаваре, заглянул в тревожные глаза и грустно улыбнулся. — Я не могу их бросить, Суга. С этим завещанием… — Он тяжело вздохнул и потянул Сугавару за собой, усаживаясь на кровать. — Понимаешь, родственники со стороны мужа сестры отказались оформлять опеку. Условия завещания однозначны: до своего совершеннолетия дети должны жить на Окинаве. В противном случае от родительского состояния им достанутся только крохи на минимальное содержание, а остальное пойдёт на благотворительность. — Савамура помолчал и с уверенностью продолжил: — Мне совесть не позволяет оставить племянников в таких условиях. И, боюсь, кроме меня больше никто не согласится. — Он потёр лоб и нахмурился. — Честно говоря, я не понимаю поступка сестры, но осуждать не вправе. — Всё будет хорошо, Дайчи. — Сугавара нежно поцеловал его в висок. — Ты обязательно справишься. А я помогу. Непонимание в глазах Савамуры внезапно заставило пойти на попятный: — Если ты захочешь. — Суга? — безумная надежда. — Я не смею просить, но… Ты поедешь со мной? — Глупый, — тихо засмеялся счастливый Сугавара. — На Окинаве тоже есть университеты и школы, с работой проблем не будет. Но самое главное, рядом будешь ты. — Нежные прикосновения к лицу и вечность во взгляде. — Я люблю детей, ты ведь знаешь. И я люблю тебя, Дайчи-и-и, — захрипел Сугавара, — ты меня задушишь! Савамура ослабил объятия, позволяя Сугаваре отдышаться, но не разрешая уклоняться от беспорядочных поцелуев. Всё остальное подождёт: работа, сборы, прощание с друзьями, необходимость быть на Окинаве уже в эти выходные… Сейчас существовали только они. И пусть весь мир подождёт.***
Ошарашенные новостью друзья толком и сообразить ничего не успели, как вдруг проводы — вот они. Проигнорировать подобное событие не смог даже Ойкава. С трудом удерживаясь от желания сбежать на Окинаву вместе с Савамурой и Сугаварой, он отирался рядом с недовольным таким приёмом Акааши и старался не смотреть на Ивайзуми. Получалось плохо. — Хватит! — возмутился Сугавара, выдергивая Ойкаву из раздумий. — Что за упадническое настроение? Мы не на край света уезжаем. Ждите в гости. — Шальное подмигивание и беспечная улыбка. — Надеюсь, вы с детьми обращаться умеете. Сугавара получил истинное удовольствие от выражения тихого ужаса на оживившихся лицах. И даже затопившая сердце печаль немного отступила. — Ладно, не будем затягивать. Суга, нам пора на регистрацию. Последним Савамура пожал руку Ивайзуми, обнял, хлопнул по спине и пожелал удачи. Всё правильно. Всё будет хорошо. Обязательно. Ойкава прикусил щеку с внутренней стороны, пытаясь позорно не разреветься. Расставаться всегда грустно. Но Сугавара прав, они же не навсегда прощаются. Уловив нужный момент, Ойкава отделился от компании и незаметно свернул в сторону. Обходными путями выбравшись из здания вокзала, он остановил так удачно подъехавшее такси и быстро нырнул в салон. — Самый умный, да? Ойкава на слабое сердце никогда не жаловался, но, похоже, с первыми признаками инфаркта ему придётся познакомиться прямо сейчас. Осторожно повернув голову, он убедился, что это не слуховые галлюцинации — сердитый Ивайзуми действительно сидел рядом. — Чёрт с тобой! Я сдаюсь, — психанул Ойкава. — Чего ты от меня хочешь? — Детей. Интересно, внешние признаки инсульта проявляются иначе, чем у инфаркта? Ойкава потерял дар речи, не в силах уловить логику в словах Ивайзуми. — Ты идиот, Тоору, — прикрыл тот ладонью лицо и обречённо протянул: — Вот скажи, и как меня угораздило в тебя влюбиться? Нет, молчи, а то опять глупость какую-нибудь ляпнешь. — Слушай, а тебя наличие водителя не смущает? — возмутился его откровенности Ойкава. — Он глухой, — усмехнулся Ивайзуми, глядя на шокированного Ойкаву. — Это «районное» такси, я просто воспользовался услугой. — Глубокий вдох-выдох. — Лучше не вникай, прими как данность. И не пытайся соскочить с темы, нам предстоит серьёзный разговор. — Моё мнение тебя уже не интересует? — раздражённо забарабанил пальцами по коленке Ойкава, но ответа так и не получил: Ивайзуми отвернулся и уставился в окно, за всю дорогу больше не проронив ни слова. — Где мы? Ойкава вышел из такси, с удивлением отмечая, что местá вроде бы знакомые. — Нейтральная территория, — соизволил ответить Ивайзуми. — Там, — небрежный взмах рукой, — «Сапфир». Вопросы в голове роились со скоростью звука, но ничего дельного Ойкава не мог из себя выдавить. Осторожно осмотревшись в светлом помещении с запахом больницы, он окончательно растерялся, безропотно позволив Ивайзуми утянуть себя наверх. — Ива-чан, во что ты вляпался? — в ужасе прошептал Ойкава, разглядывая пустую комнату с разложенным на полу футоном. — А ты? Если… — посмотрел на него Ивайзуми и поперхнулся словами: Ойкава мелко дрожал всем телом, а выражение безысходности и отчаяния на лице просто убивало. — Тоору! — Он быстро подошёл к нему и сжал за плечи, легонько тряхнув. — Всё нормально. — Это… из-за меня? Опять, да? — Ойкава до боли прикусил губу. — Они тебя всё-таки достали? — Ты что несёшь? — резкий окрик. — Никто меня не доставал, просто так получилось. Я расскажу, как только ты успокоишься. Сейчас мне ничего не угрожает. — Ивайзуми едва заметно улыбнулся и заглянул Ойкаве в глаза. — Как и тебе. Никакие Ушиджима или Тендо тебя больше и пальцем не тронут. Наверное, зря он это сказал. Ойкава не то что не успокоился, с ним вообще произошло нечто странное и пугающее. — Ты хоть понимаешь, чтó я испытал, когда увидел этого психопата с приставленным к твоему затылку пистолетом? Абсолютно безжизненный голос и взгляд в никуда. Ивайзуми отступил на шаг. — Я бы сам справился. Неважно, как… Тебя рядом не было, а я не боялся, представляешь? Думал о тебе — и стало совсем не страшно. Но ты… Ойкава хищно-отрешённо наблюдал за попятившимся от него Ивайзуми; и правильно, потому что нервный срыв — это вам не игрушки в пистолетики. — Ты всё испортил! Да я там чуть не помер от ужаса, сволочь! Как тебе только в голову взбрело героя из себя корчить! Ты хоть на секунду подумал обо мне?! Что если бы тебя пристрелили?! Думаешь, я бы спокойно продолжал жить дальше?! Без тебя?! Без! Тебя! Без… тебя… Слёз не было, лишь сухие всхлипы из сорванного криком горла. Ивайзуми без раздумий шагнул вперёд. — Прости-и, прости-и, прости-и, — нараспев повторял он, обнимая Ойкаву и успокаивающе поглаживая по спине. — Слишком сильно люблю. Не могу сдержаться, когда к тебе лезут другие. Всех бы поубивал к чёртовой матери. Прости-и. Не хотел тебя пугать. Тоору… Тоору? — Уйди, — безразлично. — Нет, — спокойно и уверенно. — Уй-ди, — угрожающе прохрипел Ойкава, постепенно приходя в себя. — Нет, — с присущей Ивайзуми внутренней силой и огнём. — Хорошо, — неожиданно покорно. — Я уйду сам. — Да пожалуйста, — разжал руки Ивайзуми. — Дверь там. — Не понял, — ошеломлённо уставился на него Ойкава. — Ты меня выгоняешь? — Твою ж мать! — взвыл Ивайзуми. — Всё, ты меня достал. Нет, Ойкава, конечно, всегда знал, что секс — лучшее средство для примирения. Но никогда не думал, что «приправа» из чувств может настолько сильно изменить привычный процесс, наполнив его, помимо страсти, удивительными ощущениями близости, родства, гармонии и абсолютного счастья. Кажется, теперь он понимал Сугавару с Акааши.***
— Как там Суга устроился? Он не звонил? Ойкава, наконец-то уступив уговорам Ивайзуми с переездом, подтолкнул к нему очередную сумку и посмотрел на Акааши. — Примеряет на себя роль мамочки. И, похоже, ему нравится, — многозначительно хмыкнул Акааши. — Хочешь расскажу, какую кашку по утрам любит малыш и как сложно воспитывать девочку? — Ха-ха-ха! Умоляю, избавь меня от этого, — потёр заслезившиеся от смеха глаза Ойкава. — И не вздумай рассказать Ива-чану, он и так уже от меня детей просил. Ха-ха! Даже не начинай — подробностей не будет. А ты не ухмыляйся, — реплика в сторону вернувшегося Ивайзуми. — Э-э, нет. Вот эту сумочку мы оставим у Акааши. Не доверяю я твоей пустой квартире. — Что тебя не устраивает? — удивился Ивайзуми. — Отсутствие сейфа, — фыркнул Ойкава, доставая из стиральной машины забытые вещи. — Надо полагать, — демонстративно заглянул в гардеробную Ивайзуми, — эта фирма надёжность гарантирует. Ну-ну. А что в сумке? — Не будь таким любопытным, — задорная улыбка. — Скоро узнаешь, обещаю. — Надоел ты уже со своими тайнами, — с наслаждением зевнул Акааши и потянулся. — На ужин не останетесь? — Нет, Кейджи, — покачал головой Ойкава и подхватил последнюю сумку. — Передавай привет Бокуто. Ого! С чего это вдруг ты так вспыхнул? — Вспомнил о наших с Бокуто планах на сегодняшний вечер, — предвкушающе облизнулся Акааши и протянул Ойкаве ключ от квартиры. — Удачи развлечься, тихоня, — подмигнул ему тот, пряча ключ в карман. — И тебе. — Акааши не торопился закрывать дверь. — Тоору! Я, наверное, от Суги заразился, но почему-то чувствую, что ближайшее время для тебя окажется не менее насыщенным. —Обязательно, Кейджи. — Голос Ойкавы задрожал от едва сдерживаемого нетерпения. — Должно!***
Обложившись эскизами, фотографиями и распечатками смет, Ойкава сидел на полу и задумчиво листал странички очередного дизайнерского сайта на планшете. Нет, это невыносимо! Ивайзуми как в воду глядел, когда предложил не выделываться и обставить квартиру в традиционном стиле. Ойкава хихикнул. Ивайзуми вопросов с обустройством избегал как огня, утверждая, что ничего в этом не смыслит и полностью доверяет вкусу Ойкавы. Правда, после слов «доверяю твоему вкусу» уголки его губ как-то странно дёрнулись, а рука автоматически потянулась к щеке почесать шрам — дурацкая привычка, с головой выдающая безуспешно пытавшегося соврать хозяина. Сообразив, что рабочий настрой потерян, Ойкава отложил планшет, поднялся и подошёл к окну, мгновенно забывая о необходимости дышать. Началось! Над крышами домов ярким маревом колыхалось пламя пожара. — Тоору, — заглянул в комнату Ивайзуми. — А-а, ты уже заметил? Не хочешь туда сходить? Как-то он слишком безразлично спросил. Ойкава прищурил глаза и внимательно оглядел одетого для улицы Ивайзуми. Значит, возражения не принимаются? Утвердительно хмыкнув, Ойкава решил пока не обращать внимания на странности в поведении Ивайзуми и поспешил собраться.***
Разгонять столпившийся народ оказалось некому: пожарные машины не могли подъехать из-за аварии на перекрёстке, а полиция не справлялась с гомонящей толпой. Зато «Сапфир» полыхал так, что залюбуешься. Ойкава с улыбкой всматривался в ревущее пламя. Наверное, ему не хватало именно этого — пламени пожара, в котором сгорало прошлое и рождалось будущее. — Ну надо же, кто объявился, — протянул Терушима, насмешливо разглядывая Ойкаву и настороженно — Ивайзуми. — Привет, Теру. — Ойкаве пришлось повысить голос: оглушительный вой сирен подъехавших пожарных машин болью прошёлся по ушам. — Пожелал бы тебе хорошей ночи, но вижу, что тут впору соболезнования высказывать, — ненатурально поник он в печали. — Было бы чему, — равнодушно процедил Терушима, всем видом показывая, что такая мелочь, как сгоревший «Сапфир», его совершенно не волнует. — Восстановление обойдётся в кругленькую сумму. — Прищурившись, Ойкава посмотрел на Терушиму. — Как думаешь? — Да никак. Делать мне больше нечего, всякой ерундой заниматься, — нарочито-небрежно. — Продам, и все дела. — М-м, а если я тебе найду покупателя? — затаив дыхание, протянул Ойкава, наблюдая, как серые клубы дыма затягивают улицу. — Себя, что ли? — скривился Терушима, но внезапно подавился воздухом. — Да быть не может! Я угадал? — Громкий, уничижительный смех. — У тебя денег-то хватит? — Засчитана! — язвительная ухмылка и ехидство в ответ на приподнятую бровь: — Попытка толкнуть неликвидный товар за астрономическую сумму. Умерь аппетиты, Теру. — Думаю, договоримся, — прищёлкнул тот языком, делая вид, что признал поражение. — Не сомневаюсь. Сегодня же. — Ойкава небрежно стряхнул невидимую пылинку с рукава. — И незачем так выразительно на меня смотреть, знаю я про твой несгораемый сейф. — Взгляд на «Сапфир». — Так что организуй доставку своего сокровища из этих художественных недоруин, и будем оформлять сделку, чего тянуть? — А ты резвый! — Неискренний смех Терушимы заставил поморщиться. — Впрочем, чему я удивляюсь. Идёт. — Задумчивая пауза и кивок. — Через три часа в «Лотосе». Готовь наличку. И не вздумай возражать, я не собираюсь проворачивать этот беспредел по безналу. Убеждённый, что последнее слово осталось за ним, Терушима покинул их скромную компанию. — Без проблем, — с трудом удержался от довольной улыбки Ойкава, прочитав входящее сообщение; и плевать он хотел, что Терушима его уже не слышит. — Ничего не спросишь? — косой взгляд на делано-равнодушного Ивайзуми. — А надо? — передёрнул тот плечами и немного нервно сжал в кармане телефон с только что прочитанным смс-сообщением.Входящие сообщения: «Всё по плану = К.Т.»
***
Окинава — Господи, Тобио! Где ты взял мяч? И не надо его больше слюнявить, он и так уже весь… чистый. Киёко, я же просил приглядывать за братом. Дайчи, где тебя носит? — Прости, Суга, мне Хаджи звонил. — Савамура отобрал у заигравшегося малыша мяч. — Представляешь, «Сапфир» сгорел. — Боже, — не на шутку перепугался Сугавара, — надеюсь, там всё в порядке? — Не волнуйся, никто не пострадал, но… — Взгляд Савамуры затуманился. — «Сапфира» больше нет. Немного печально, не находишь? — Есть такая тема, — с облегчением и лёгкой грустью вздохнул Сугавара. — Но наши воспоминания — они только наши, Дайчи. — Кста-а-ати, — напустил таинственности Савамура, выдержав паузу. — Я не говорил о том, что клуб прекратил своё существование. — Но долго он не вытерпел и широко улыбнулся. — Не поверишь, его выкупил Ойкава. Так что через пару-тройку месяцев «Сапфир» возобновит деятельность под руководством нового хозяина. — С ума сойти! — обомлел Сугавара, но тут же рассмеялся. — Как это похоже на Тоору. Надо не забыть съездить в гости, мы… — Закончить мысль он не успел. — Тобио! Брось жевать эту гадость. Дайчи, какого чёрта твои грязные наколенники валяются на полу, а не в корзине для белья? Киёко, сколько раз можно просить… Чувствуя себя самым настоящим отцом семейства, Савамура продолжал счастливо улыбаться. Он всё ещё не мог привыкнуть к этой идиллии, но ему, безусловно, нравилось. Встретившись с ласковым и понимающим взглядом, Савамура беззвучно проговорил «люблю» и подмигнул смутившемуся «ангелу». Токио Приглушённый свет, тёмные тона интерьера и тяжёлый, вязкий аромат секса — атмосфера соответствовала шикарной постановке. Накал страстей ещё не успел перевалить за порог невозврата, когда тревожный звук завибрировавшего сотового заставил прервать давно начавшуюся игру. — Если ты сейчас ответишь, всю оставшуюся жизнь сопливые дорамы смотреть будешь, — прорычал связанный и дико возбуждённый Акааши. — Но это Куроо! — Виновато потупившись, Бокуто буркнул что-то непонятное в трубку, отключил телефон и облизнулся, взглядом трахая подрагивающее в нетерпении тело. — «Сапфир» сгорел. — Да похуй! — Согласен.