Реанимируйте меня

Лисса позаботилась о том, чтобы самолет сел недалеко от дома Беликова в Бийске, но это все-таки было достаточно пустынное место, по нему ничего не понять, правда, так думала только я. — Бийск?! — Дмитрий был в шоке, кажется. Он вышел из самолета и сразу понял, где находится. — Роза, извини, но мы летим обратно. — Сухо сказал он. — Нет. — Я взяла чемодан и пошла к дороге, где нас уже должна была ждать машина с личным водителем. — Ты ничего не сделал своей семье, а они до сих пор думают, что ты мертв. Не хочешь осчастливить собственную мать? — спросила я, повернувшись к нему и смотря прямо в глаза, которые излучали гнев. На мгновение мне показалось, что они вновь стали с красным ободком, но пару раз моргнув, я поняла, что страх вновь начинает одолевать меня. Дмитрий все-таки пошел за мной, но я видела, что это ему совершенно не нравится. На удивление, он сел сзади, поэтому мне досталось место с водителем, хотя всю дорогу я поглядывала на дампира, который был в своих мыслях и не замечал моих взглядов. Когда машина остановилась, я увидела дом Беликовых, все такой же красивый. Я обернулась, Дмитрий стоял на дороге и смотрел на дом, по которому явно скучал, наверное, он даже не помнит, когда последний раз здесь был. Уверенным шагом я направилась к двери, чтобы постучать и обрадовать жильцов. Дверь мне открыла бабушка Дмитрия — Ева. — Ну наконец-то. — Проворчала она, пропуская меня и прожигающим взглядом смотря на Дмитрия, который, кажется, впал в ступор. — Дима! Не стой столбом! — это было уже сказано на русском языке, поэтому я ничего не поняла и просто вошла внутрь, наслаждаясь теплом и уютом, который дарил этот дом. — Роза! Какой приятный сюрприз, — с кухни вышла Алена, улыбаясь мне. — С какими вестями на сей раз? — спросила она, обняв меня так крепко, что я забыла обо всех проблемах. — Даже не знаю, как сообщить вам, — я усмехнулась, — Дмитрий сейчас на улице, он боится войти в дом. Он дампир, — быстро добавила я, увидев перепуганный взгляд, который затем стал растерянным. — Это все очень сложно, просто поверьте мне и посмотрите сами, — я кивнула на дверь, которая вела к выходу на улицу. Пока я разговаривала с матерью Беликова, меня уже окружила вся семья, и все они направились на улицу, я же пошла позади всех. На лицах сестер Дмитрия я увидела и неверие, и страх, и счастье — все эмоции менялись в одну секунду, а затем со слезами на глазах они побежали к нему, обнимали. Увидев, как он расслабился и, прикрыв глаза, заулыбался, я зашла обратно в дом и поднялась на второй этаж, чтобы разложить свои вещи в комнате для гостей. Проходя мимо двери в комнату Дмитрия, я не удержалась и зашла внутрь. Здесь ничего не изменилось, лишь все покрылось пылью: сюда явно никто не заходил. Развернувшись, чтобы выйти, я наткнулась на жильца этой комнаты. Удачно у него получилось загнать меня в тупик. — Прошлый раз, когда я была здесь, то ночевала в твоей комнате. — Произнесла я, оглядывая помещение. — Захотелось войти. — Объяснила я причину нахождения здесь. — Если хочешь, можешь остаться, а я пойду в гостевую, — любезно предложил мне он, собираясь уходить, но я остановила его. — Ну уж нет, товарищ, так дело не пойдет. Это твоя комната! — уверенно сказала я и направилась к противоположной двери, чтобы быстро зайти в комнату и запереться там, что я и сделала. Сев на кровать, которая была не такая мягкая, как у Беликова, я поняла, что очень долгое время не использовала прозвище, которое дала ему чуть ли не в первую нашу встречу. Оно так странно прозвучало из моих уст сейчас, что я начала подумывать о каком-нибудь другом прозвище, но пока что в голову ничего не приходило. Не раздеваясь, легла на спину и прикрыла глаза. Я смогла заставить себя приехать сюда, еще и с Дмитрием, к которому постепенно начинаю привыкать, хотя мне еще мерещатся воспоминания. Я смогу начать действовать дальше, когда мое сердце поймет, что любит. Если бы он спросил меня о том, люблю ли я его, то вряд ли смогла бы ему сказать что-то. Нехотя встав с кровати, я закрыла свое «убежище» на ключ, сняла одежду, от которой успела устать, и легла на кровать, чтобы наконец-таки выспаться. Я очень надеялась на то, что этот дом, пропитанный нежностью и любовью, погубит все мои зловещие сны, основой которых являются воспоминания. И действительно, я достаточно быстро провалилась в сон, но все же он был беспокойный. Дрожь по всему телу, я не могла перестать дрожать. В первый раз в этом помещении было так холодно: кажется, Дмитрий решил заморозить меня до смерти, оставив включенный кондиционер и меня в одном нижнем белье. Попытка встать оказалась неудачной, ведь после его укусов мое равновесие уходило прочь, а значит никаких шансов согреться. Зато я не стану стригоем, буду ледяной статуей, которая будет стоять перед входом в чей-то дом. Вдруг эта машина заглохла, выключилась все-таки. Минус пять градусов. Интересно, она всегда будет поддерживать такую температуру? Или сломалась? Мой оптимизм заключается в эйфории от укуса, черт бы его побрал. Дверь отворилась, вошел высокий мужчина с волосами, завязанными в короткий конский хвост, который раньше я любила приводить в беспорядок. Он улыбался, как всегда, своей зловещей улыбкой, хотя, может только я видела ее зловещей, а для всех остальных она была нормальной. — Роза, моя дорогая Роза, — проговорил он, протягивая мне бледную холодную руку, — давай я помогу тебе, сделаю так, чтобы ты никогда больше не чувствовала этого холода, — его улыбка стала на чуточку шире, но теперь виднелись клыки. — О, Дмитрий, я уже готова к будущему в виде ледяной статуи, меня это устраивает больше, — говоря это, я знала, что сейчас будет удар, именно поэтому успела увернуться, отчего он разозлился еще больше. — Теряешь хватку, — мой смех был истеричным, я уже не боялась стригоя, смирилась с тем, что умру здесь, в муках. Он улыбнулся, гнев куда-то испарился, что удивило меня, а затем он поцеловал меня так, как делал это раньше, когда был дампиром, но потом я почувствовала резкую, адскую боль в правой руке, которую он вывернул так сильно, как будто оторвал ее вовсе. Думаю, от моего крика весь лес ожил. Я проснулась в холодном поту от сильных стуков в дверь, которую, кажется, сейчас совсем снесут с петель, поэтому я быстро вскочила и открыла замок. Сразу влетел Дмитрий. Мне иногда казалось, что скоро я перестану отличать сон от реальности, ведь и там, и там присутствует Беликов. — Роза, ты так кричала, — он повернулся ко мне и почему-то замер. И через секунду до меня доходит, что я стою перед ним в одном нижнем белье, и весь холод, который сковывал меня, исчез, отдавая место жару. Будь он стригоем, то я была бы уже у него в руках, но сейчас он отвернулся, что-то бормоча. И затем Дмитрий снял с себя футболку, которую кинул в мою сторону и которую я быстро на себя надела, она еле прикрывала ягодицы, но все же это лучше, чем вообще без нее. Дампир повернулся, я увидела в его глазах облегчение. — Кошмар? — я кивнула. — Со мной? — снова кивок. — Тогда я лучше уйду. — Может быть, он надеялся на то, что скажу ему, чтобы тот остался, но не думаю, что готова к этому. Когда он вышел из комнаты, я села на кровать, пытаясь переварить все, что произошло буквально за несколько минут. Я вновь почувствовала холод, поэтому закуталась в одеяло, покачиваясь из стороны в сторону. Прямо как психбольные. Эта мысль меня не устроила, поэтому я вылезла из кровати и направилась в комнату к Дмитрию. Не знаю, какая сила завладела мной, что я так бесстрашно вошла внутрь и села к нему спиной. — Мне очень холодно, а ты теплый, — намекнула я ему, при этом не открывая глаз. Может быть, я пыталась обмануть свой мозг, что типа меня обнимает кто-то другой, а не Беликов, не знаю, но, оказавшись в его объятиях, я расслабилась, ведь он действительно был такой горячий. Кажется, я даже задремала. — Повернись ко мне, Роза, — прошептал он, проводя ладонью вдоль позвоночника, — я не сделаю тебе больно, — ложь. — Ты уже сделал мне больно, — таким же шепотом ответила я, пытаясь не обращать внимание на боль после секса. — Что? — услышала я бархатный голос с акцентом. Руки, которые обнимали меня буквально несколько секунд назад, уже были убраны за спину. — Я… Я сделал тебе больно? — Сейчас? Черт, я, наверное, заснула. — Я вскочила с кровати. В голову пришла мысль о горячем чае, который согреет меня без сна, разговоров и воспоминаний. — Думаю, что на сегодня сближения достаточно, — быстро проговорив, я вышла из комнаты, оставив недоуменного и грустного дампира в размышлениях. Все еще спали, поэтому я без проблем сделала себе чай и поднялась обратно к себе, чтобы закутаться в одеяло и пить, но старалась не качаться, а то совсем с ума сойду. Лучше уж так, чем причинять своими воспоминаниями боль Дмитрию, который ничего не может сделать, так как мне сложно его подпустить. — Не плакать, Хэзевей, ты со всем справишься, — уверенно сказала я, делая очередной глоток горячего чая.