***
На удивление дорога была безлюдной. Йегер гнал на большой скорости, будто куда-то опаздывал. В голове уже в сотый раз мелькал вопрос: «А мне это нужно?». Даже сам парень не знал на него ответ. Он просто доверился себе и своим чувствам. По салону дорогого автомобиля раздавался хрустящий звук. Шины глухо шумели, соприкасаясь с дорогой. Юноша внимательно смотрел на одинокую трассу. Всматривался в каждое дерево, которое встречалось на его пути. Солнце скрылось за облаками, наполняя мир еще большим беспокойством. Мимо окон мелькали небольшие просветы, проявляющиеся из гущи деревьев. Эрен не мог остановить мысли о том, кто сейчас находился далеко от него. Тот мужчина не выходил из его головы. Он засел настолько глубоко, что думать о нём — было привычкой. От серых и гнетущих мыслей Йегеря отвлёк звук мобильного, который раздался на весь салон. — Да, Микаса. Что-то случилось? Я за рулём, — произнёс парень сосредоточенным голосом, поддерживая телефон плечом. Возможно, разговор с кем-то кроме самого себя, был лучшим лекарством для юноши. — Я еду в магазин. Тебе что-нибудь купить? — послышался нежный голос с другой стороны. Кажется, Микаса тоже была за рулём, если из трубки слышались покрикивания Жана. — Нет, — всё с таким же холодом произнёс парень. Ему сейчас ничего не было нужно. Лишь одиночество. Хотя он уехал из города совсем не за этим. — Поняла, как обычно. Тогда до завтра, — Микаса бросила трубку, оставив парня опять одного со своими мыслями. Тот лишь хмыкнул и продолжил следить за дорогой, над которой сгущались тучи. Даже в салоне можно было услышать, как за «бортом корабля» поднялся сильный ветер. Эрену стало не по себе. Ещё с самого детства юноша не любил такую погоду. Уж слишком она мрачная для такого, как он. Йегер любил солнце. Часто встречал рассветы возле своего старого дома в Калифорнии, на большом поле. То место отпечаталось у парня в голове слишком отчётливо. Именно в этом штате родители Эрена решили развестись. Он помнил, как убежал на поле собрать свежие цветы, а по его возвращению отца уже не было дома. С тех пор парень сильно изменился. Со знакомыми и коллегами он вёл себя сдержанно, совсем как его отец. Лишь с друзьями Йегер мог лишний раз улыбнуться или пошутить. И тут в жизни юноши появляется Леви. С виду такой холодный человек, с такими тёплыми руками. Рядом с ним Эрен чувствовал себя так, как не чувствовал себя давно. Такие знакомое ощущение теплоты и спокойствия, как тогда, когда вся семья была вместе. И вот сейчас всё происходит по знакомому сценарию. То, чем Йегер дорожил, обращается в пепел. Тот, кого юноша полюбил — должен был стать его убийцей. В этот момент, у парня кольнуло сердце. Было больно не только морально, но и физически. Эрен доверился Риваю, а тот его обманул, перед этим одурачив, как маленького мальчика. Юноша вспоминал события, которые происходили двадцать назад. Он помнил немного грубые прикосновения, помнил, как на его коленях сидел тот, кто до сих пор ему дорог, помнил последние слова, которые ему сказали: « А теперь слушай! Я не собирался тебя убивать с самого начала! И то, что происходило — было ошибкой…». «Ошибкой значит…» — Эрен не мог, или же не хотел верить то, что всё происходящее с ним было ошибкой. Неужели, мужчина ничего не почувствовал? Не почувствовал того тепла, которое исходило от Эрена? Или всё-таки нет? «… Я не собирался тебя убивать с самого начала!» — эти слова привлекли Йегеря больше всего. Тогда зачем? Зачем он поцеловал юношу, а потом сидел на его коленях, выслушивая душораздирательные рассказы? Парень не мог понять цель Ривая, не мог понять его мысли и поступки. Слишком сложно для такого, как Эрен. Он привык следовать своим чувствам, как сейчас. Парень всё еще не знал, стоит ли ему делать то, что находилось в голове. Йегер был добрым парнем, но сейчас какое-то ужасное чувство захлестнуло его сознание. Юноша чувствовал злобу, обиду, то, что его предали. Он хотел сделать так, чтобы Ривай чувствовал это тоже. Именно поэтому Эрен сейчас был уже далеко от города. Далеко от шума. Далеко от Леви. Но большая часть парня жаждала находиться с Аккерманом — с человеком, который покорил сердце парня всего лишь одним взглядом. Таким холодным и неприступным. С такой ледяной душой и до безумия тёплыми объятиями. Даже сейчас, когда Эрен злился на Ривая, он думал о нём, вспоминал его, хотел к нему. Нога парня дёрнулась и нажала на тормоз. Машина резко остановилась, издавая неприятный звук скрежета об асфальт. Йегер резко открыл переднюю дверь. Выходя из салона, он набрал чистый прохладный воздух в лёгкие, пытаясь успокоиться. Так сложно, практически невозможно было выкинуть Ривая из головы, на которую начали падать капли начинающегося дождя. Дождь… Ривай… Поцелуй. В ту же секунду раздался громкий крик. Крик отчаянья и любви. Он поглотил всё вокруг. Эрен схватился за волосы и посмотрел в небо. Из-за туч оно было такое серое. Серый… Глаза Леви — серые. Такие же мутные и потрясающие. Йегер повидал множество глаз с приятными оттенками, но глаза того мужчины… Они слишком прекрасны, чтобы такое забывать. Эрен встряхнул головой, пытаясь выкинуть до боли приятные мысли из головы, которую обдувал холодный ветерок. Холодный, окутывающий, одновременно тёплый — такие же прилагательные, можно, было использовать для описания объятий Аккермана. «Твою мать…», — Эрен вдохнул воздух так, словно это был последний вдох в его жизни. Парень не вынимал ключи из автомобиля. Поэтому, как только сел обратно в водительское кресло, рванул дальше по дороге, которая издавала приятный звук хруста. Мимо окон автомобиля всё также мелькала зелень, трасса всё так же была безлюдной, в голове всё так же был Леви…***
Эрен помнил путь к этому дому слишком хорошо, чтобы просто так забыть. Многоэтажка, находившиеся среди леса. Пару лет назад, Йегер провёл здесь достаточно времени, от воспоминаний о котором хотелось избавиться. Вокруг дома было посажено множество цветов и небольших деревьев. Рядом не было ни магазинов, ни улиц. Одинокая многоэтажка, стоящая среди леса, и практически доставая до облаков — выглядела жутковато. Здесь жили богатейшие и известнейшие художники Японии. Это здание было специально возведено для таких, как они — мечтателей, вдохновляющиеся от одного взгляда на серое небо. Чем выше статус, тем выше ты к облакам. Йегер с малых лет мечтал жить здесь, но повзрослев — такое желание отпало. Это место связывало его со множеством воспоминаний, большинство из которых были не столь приятны для юноши в нынешнее время. Наконец, Эрен решает зайти. При нём всегда находился нужный ключ от главного входа, который ему когда-то вручил тот человек, к котором парень как раз направлялся. А ведь Йегер давно уже забыл этого «дорогого человека». Зайдя в холл, парень понял, что ничего не изменилось. Всё такой же минимализм, и всё также минимум мебели. В самом конце комнаты красовалось большое окно, возле которого он часто проводил время, рисуя всё, что находилось в помещении. За прошедшее время изменилось лишь одно — не было людей. Теперь это место было и правда отдельным уголком в этом мире, где всегда было тихо. Парень подошёл к лифту. Ему нужно было на самый верхний этаж. Двери стеклянной коробки отворились и на Эрена обрушился свет множественных лампочек. Зайдя в кабину, юноша нажал на нужную кнопку. В лифте находилось зеркало, в которое парень таращился сам на себя. Он как будто чувствовал, что что-то случиться. Тут же в голову Йегеря врезались слишком болезненные воспоминания. Он помнил, как чужие руки обнимали его тело, как чужие губы прикасались к нему, как его вжимали в ту самую кабину лифта в порыве страсти. Эрен был готов уже просто утонуть в этих мыслях, как по его слуху проехался неприятный тренькающий звук, означающий, что коробка остановилась. Перед открытым дверцами лифта красовался большая прихожая, в которой произошло множество моментов. Вспоминать их, Эрен бы воздержался. Здание, в котором сейчас находился юноша — было одним из тех, в котором не было лестничных клеток, а лифт вёл сразу в квартиру. Поэтому здесь были ограниченные места для проживания. Все в Японии хотели попасть сюда, но их-за это изюминки это было не безопасно. Послышались шаги. Такие знакомые и еле слышные. — Эрери! Ты наконец здесь. Я так скучал, — послышался голос взрослого мужчины. На приветствие Йегер ничего не ответил, лишь снял обувь и прошёл в глубину квартиры. В ней было множество окон, наполняющие всё пространство дневным светом. Прихожая медленно перерастала в гостиную. Как только парень зашёл туда, он увидел знакомый диван. На нём юноша учился… учился рисовать. Чуть выше висела одна из работ Эрена. Это была первая картина, которую он нарисовал под руководством учителя. — Ты не выкинул этот хлам… Энтони? — поворачиваясь к мужчине, произнёс Йегер. Его взгляд устремился в рассыпчатые блондинистые волосы, которые он часто теребил раньше. — Это был твой первый шедевр. Я не мог его выкинуть. Он напоминал мне о тебе, — со злобной ухмылкой произнёс Энтони, подходя ближе к парню.***
Уже с ранних лет Энтони прекрасно умел рисовать, а в будущем стал великим художником Японии и завидным женихом для одиноких дам. Как только парню исполнилось восемнадцать, почти сразу ему поступило приглашение на проживание в элитной многоэтажке, да еще и на верхнем этаже. Конечно же, тот не смог отказать. Семьи у Энтони не было, поэтому он не знал свою фамилию, придумав псевдоним «Энтони Кляйн». Переехав в новое жилье посреди леса, парень полностью углубился в работу. Так продолжалось на протяжении семнадцати лет, пока в жизни Кляйна не появился молодой парень по имени Эрен. Они встретились в Киото. Энтони очень редко выбирался из своей квартиры в ближайший город, чтобы окончательно не сойти с ума. В одной из таких «вылазок» он и встретил Йегеря. Тот сидел возле небольшой забегаловки с листом бумаги и карандашом в руке. Энтони подошёл к парню. Тот показался ему интересным. У них завязался разговор, из которого Кляйн понял, что парня зовут «Эрен», отец уехал в другую страну на продолжительное время, оставив сына без гроша в кармане и без жилья, поэтому юноша выживает, продавая рисунки. Из личных вещей у парнишки есть ноутбук, телефон, футболка со спортивными штанами и карандаш с бумагой. Взглянув на рисунки Эрена, Энтони заметил, что у парня есть талант. Мужчина накормил юношу и предложил, чтобы он жил у него в роскошной квартире. Йегер любезно согласился. Затем Кляйн предложил парню стать его учителем по рисованию. Эрен сразу предупредил мужчину, что у него нет денег на такие уроки. На такие слова Энтони лишь подвинулся ближе и шепнул парню на ухо: «Мы что-нибудь придумаем», а после погладил Эрена по голове, дотрагиваясь языком до мочки уха. От такого Йегер покраснел и устремил взгляд вниз, но всё-таки согласился. Все вещи парня всегда были при нём, поэтому они сразу направились в квартиру к Энтони. Всё время, пока они ехали, Эрен ни на минуту не замолкал, спрашивая у Кляйна интересующие его вопросы по поводу искусства. Мужчина, не отрывая взгляда от дороги, объяснял Йегерю всё в мельчайших подробностях. Когда они приехали в нужное место, Энтони вручил юноше ключ от дома со словами: «Ты всегда можешь вернуться сюда, если тебе понадобится помощь». Когда Эрен зашёл в главный холл, то его глаза распахнулись ещё шире, а на его лице расцвела улыбка детского восторга. Такого светлого и огромного помещения юноша никогда не видел, хоть и жил в богатой семье. Когда парни стояли в ожидании кабины лифта, Йегер почувствовал, что к его заднице что-то прикоснулось. Он повернул взгляд в сторону Энтони. На лице того красовалась зловещая ухмылка. Эрен попытался убрать сильную руку мужчины, но он не успел и моргнуть, как уже был прижат к стенке лифта. Между ним и Кляйном оставалось пару сантиметров. — Это будет аванс за уроки и проживание, — мужчина развернул парня, проводя языком по худой шее, от чего всё тело юноши покрылось мурашками. Эрен даже не сопротивлялся, но и не наслаждался происходящим. Он просто понимал, что иначе он не выживет, поэтому подчинялся. Мгновения, пока лифт ехал на самый верхний этаж, казались для Йегеря неким спасением. Даже дураку было понятно, что будет происходить дальше. Как только двери отворились, парень почувствовал напор, исходящий сзади. Энтони волочил его через всю квартиру к себе в спальню, а Эрен пытался рассмотреть куда он попал. Кляйн швырнул его на кровать, которая была устелена шёлковыми простынями. Как только парень открыл глаза, то уже увидел нависшего над ним. Мгновение и их губы сплелись в грубом и страстном поцелуе. Эрен неумело шевелил языком от такого быстрого темпа. Не отстраняясь друг от друга, Кляйн расстегнул рубашку, находящуюся на парне и медленно провёл пальцами по подтянутому телу. У юноши никогда не было такой ситуации, поэтому он действовал по воспоминаниям из книг, которые хранились в библиотеки отца. Пару мгновений и на них обоих не было одежды. Йегер не чувствовал того, что должен чувствовать, занимавшись таким. Да он был возбуждён, но ничего большего. Это нужно просто ради того, чтобы выжить. Чтобы не умереть от голода, и приближающихся холодов. Что было дальше, Эрен смутно помнил. Всего лишь боль, наслаждение и облегчение. А после, как его макушки касались тёплые руки Энтони, который обнимал его. «Ты всегда будешь моим», — после этих слов, Эрен провалился в глубокий сон. После того происшествия, Йегер начал жить с Энтони. Тот учил его всему, что знал в искусстве. Парень схватывал всё на ходу и через пару месяцев смог сам нарисовать потрясающую картину. За уроки и проживание юноша платил очень часто: два, а то и три раза в день, но это его не волновало, первое время. Прожив вместе с Кляном около полугода, Эрен понял, что что-то изменилось. И это «что-то» поменялось ни вместе, или в Энтони — это поменялось в нём. С каждым новым разом, когда парень спал со своим «учителем», он чувствовал, что ощущения отличаются от тех, которые он испытывал при первом разе. Они становились отчётливей и ярче. Йегер чувствовал наслаждение от того, что с ним происходило в те моменты. Обычно после случившегося, Энтони гладил уставшего Эрена по голове и крепко обнимал — это так нравилось парню. Спустя некоторое время, юноша понял, что он влюбился. Первый раз в своей жизни он по-настоящему кого-то любил. Так парень жил на протяжение полутора лет. Ощущая свою нужность, ощущая тепло. За всё это время, парень ни разу не признался Энтони в своих чувствах. Он пытался показать это поступками. Йегер частенько слышал похвалу от Кляйна после бурного секса. В те моменты брюнету казалось то, что он по правде счастлив. Эрен был человеком природы, поэтому юноша два раза в неделю ненадолго выбирался в лес, который мог сутками разглядывать из круглого окна. Оно находилось в небольшой комнате возле спальни. Чаща казалась ему неприступной стеной, внушавшие защищённость от внешнего мира. Лес был воистину прекрасен осенью, перед самыми холодами. Тогда он останавливал свою жизнь, будто ставя на паузу, и готовясь к суровым морозам. Вот и сейчас юноша возвращался с прогулки из этого прекрасного места, в котором остановилась жизнь. Поднимаясь в квартиру, Эрен уже представлял, как согреется от тепла пледа и горячего чая. Двери лифта распахнулись, издавая тихий звук. Йегер сразу заметил в прихожей чужую одежду, и судя по запаху эти вещи принадлежали мужчине. Парень аккуратно прошёл в ту сторону, где находилась спальная Энтони. Из комнаты слышались стоны и дыхание, а дальше: «Марко, ты будешь отличным учеником». После этих слов у Эрена провалилась земля из-под ног. Он не мог верить в происходящие. Неужели его сейчас просто взяли и бросили, как щенка? Из глаз юноши текли слёзы. Эрен не издавал никаких звуков. Всё, что он сейчас узнал, Йегер скрывал в себе, хотя это стоило выплеснуть наружу. Брюнет медленно сполз вниз по стене, вытирая слёзы с покрасневшего лица. Он не знал, что ему делать и куда теперь идти, но одно Эрен знал точно — он больше здесь не останется. Парень быстро схватил рюкзак и закинул в него ноутбук, бумагу, телефон и заначку, которую он откладывал всё время проживание с Энтони. Брюнет больше ничего не взял, оставив всё в прошлом. После того момента, Кляйн пытался дозвониться Эрену, но тот сменил номер.***
— Зачем ты приехал? — нежно произнёс Энтони, приближаясь к Эрену всё ближе и ближе, почти загоняя его в угол. — Нужно поговорить, — Йегер отстранился в сторону, направляясь в спальню…