Когда-нибудь мы встретимся

— Вот мы и встретились, Алладин! Маги поднимает голову. Он ещё не понимает, что происходит. Он, вроде, не так давно был с друзьями, так как очутился в странном дворце? Солнечный свет казался совсем другим — будто солнце здесь было моложе и ярче привычного Алладину. Кто-то легко, почти неощутимо касается его плеча. Мальчик оборачивается, глаза его расширились, дыхание перехватило. В тот миг он даже не смог ни о чем подумать. Просто смотрел на красивую девушку, стоявшую так близко. Яркие длинные волосы. Глаза, в которых блестят слезы. На голове — лёгкая корона, сплетенная, кажется, из лунных бликов. Девушка тихо так, робко всхлипывает, протягивает руки к Алладину, падает на колени. Слезы ручейками стекают по щекам и подбородку, капая на мраморный пол, а девушка все тянет руки к мальчику. И душа Алладина словно откликается ей. Маги на секунду вздрагивает, губы шепчут еле слышное слово, которым он никогда ещё никого не называл. Алладин неуверенно, с растущим пониманием происходящего, шагает вперед, навстречу сказочной королеве — и падает ей в объятия. Девушка гладит его по волосам — голубым, как небо и волны — утыкается в плечо, прижимает его к себе крепко-крепко, будто стараясь передать всю тоску прошлого и счастье от настоящего. Алладин почти тонет в море любви и нежности, которые обрушились на него, стоило девушке коснуться. — … мама? Он говорит это еле слышно, до сих пор смутно ощущая растущий восторг. А девушка кивает, плачет, обнимает ещё крепче. Алладин чувствует, что тело у неё зыбкое и лёгкое — она нечто сродни духу — но тем не менее её прикосновения реальны и полны той ласки и заботы, что мальчик был лишен столько лет. — Алладин, мальчик мой, какой же ты уже большой… — всхлипывает Сава, отстраняясь и заглядывая сыну в глаза. — Пожалуйста, прости меня… я… я не смогла тогда победить Арбу, а ты рос только в окружении Юго… Мы могли бы жить все вместе, большой дружной семьей, а я не справилась… — Всё… нормально. Я очень рад, что встретил тебя, мама. Сава улыбается, губы её дрожат. Она смогла, наконец, увидеть сына. Как жаль, что столько времени пропало зря, как же жаль! Сава не смогла уберечься в тот раз и была лишена сына. Но теперь… Теперь ведь она встретила его, значит, всё хорошо, у Алладина всё хорошо… — Сава! Алладин! От этого голоса оба вздрагивают. Сава не может поверить, что это действительно тот, о ком она думает. Алладин уже слышал сей голос, а теперь рад встреть его обладателя вновь. Соломон идет к ним, глаза его сверкают, лицо сияет. Сава видит его таким, каким тот был после битвы с Давидом. Когда он нашел Аллаха… В момент расставания. Девушка вскакивает. Испугавшись собственной поспешности, опускает голову, прячет лицо. Она дрожит, слезы всё ещё капают на пол. Она кланяется королю Альма Торан и богу другого мира. А Соломон шагает к ней, мягко касается лица и поднимает его. Взгляды их встречаются. После стольких лет они вновь увидели друг друга. Король касается губами губ королевы. — С… Соломон… я… Алладин улыбается, широко, от души. Сава и Соломон обнимаются, затем протягивают руки к сыну, садятся на пол. Все вместе, втроем, они крепко прижимаются друг к другу, смеются, говорят, на путанные и радостные темы. Как короток миг счастья! У них было не так много времени, чтобы впервые собраться всем вместе. — Я хочу, чтобы так было всегда, — тихо произносит Сава вдруг, прикрывая глаза. — Мы бы были вместе, втроем, как нормальная семья. Муж, жена и их сын. Именно к этому я так долго стремилась, пока не погибла — и всё же… — Мам, всё хорошо, — говорит Алладин. — Пусть ненадолго, мы всё же встретились, верно? А потом, когда и мой срок истечет, мы сможем быть рядом, сколько захотим, верно? — Всё же пусть твой срок не заканчивается так скоро, — желает Соломон. — Но ты прав. Когда-нибудь мы ещё соберемся всей семьёй, и нас уже ничто не разлучит. Сава улыбается, прячет лицо в ладонях. Она верит Соломону. Всё будет в порядке. Они ведь не расстаются навсегда, лишь на время. Да и разлука не сможет изменить этого — Соломон всегда останется для Савы любимым мужем, а Алладин — дорогим сыном. Всё будет хорошо… Они ведь семья.