50 оттенков серого

Дима в экстазе. – А что ему понадобилось в «Клейтонсе»? Его любопытство просачивается сквозь телефон. Я стою в подсобке, стараясь говорить как ни в чем не бывало. – Случайно оказался поблизости. – Уж больно много совпадений,Тох. Не искал ли он тебя? – задумчиво говорит он. От этой мысли сердце екает, однако радость моя длится недолго. Как ни грустно, надо признать: Арсений приезжал по делам. – Он посетил экспериментальную ферму Вашингтонского университета. Финансирует какие-то исследования, – бормочу я. – Да, он выделил им грант в два с половиной миллиона долларов. Ого! – Откуда ты знаешь? – Шаст, я журналист, я собирал о нем сведения. Это моя работа – знать такие вещи. – Ладно, Карл Бернстайн, успокойся. Так тебе нужны эти фотографии? – Разумеется. Вопрос в том, кто их будет делать и где? – Мы можем спросить его. Он сейчас здесь. – А ты можешь с ним связаться? – У меня есть номер его мобильного. Поз шумно вздыхает. – Самый богатый, недоступный, самый таинственный холостяк в штате Вашингтон запросто дал тебе номер своего мобильного. – Ну да. – Антон! Ты ему нравишься. Тут и думать не о чем, – произносит он убежденно. – Дим, с его стороны это простая любезность. Еще не договорив, я понимаю, что это неправда. Любезность совсем не в характере Арсения Попова. Он вежлив, не более того. И маленький тихий голосок шепчет: возможно, Дима прав. От этой мысли у меня мурашки бегут по коже. Но ведь сказал же он: «Я рад, что Дима не смог приехать на интервью». В тихом восторге я обхватываю себя руками и начинаю раскачиваться из стороны в сторону, лелея мысль о том, что и впрямь, хоть ненадолго, ему понравился. Поз возвращает меня к реальности. – Но у нас нет фотографа. Макс как раз на эти выходные уехал домой, в Айдахо-Фоллз. Вот он расстроится, когда узнает, что упустил шанс снять одного из ведущих американских промышленников! – Хм… Может, попросить Илью? – Это мысль! Попроси его, он для тебя все на свете сделает. Потом позвонишь Попову и узнаешь, где ему удобнее. – Дима ужасно бесцеремонен насчет Ильи. – Думаю, ты должен сам ему позвонить. – Кому, Илье? – издевается Поз. – Нет, Попову. – Шаст, это у тебя с ним роман. – Роман? – Мой голос взлетает на несколько октав. – Да я с ним едва знаком. – Ну, ты по крайней мере с ним разговаривал, – отвечает Поз с досадой. – И похоже, он хочет познакомиться с тобой поближе. Тох, просто позвони ему, и все, – в приказном тоне говорит он и вешает трубку. У него иногда прорезаются командирские замашки. Я хмурюсь, глядя на телефон, и показываю ему язык. Не успеваю я отправить сообщение Илье, как в подсобку заходит Пол. Ему нужна наждачная бумага. – Антон, у нас там полно посетителей, – желчно замечает он. – Прошу прощения. – Я поворачиваюсь, чтобы идти. – А где ты познакомился с Арсением Поповым? – нарочито небрежно спрашивает Пол. – Брал у него интервью для нашей студенческой газеты, когда Дима заболел. Я пожимаю плечами, стараясь, чтобы мои слова прозвучали естественно, но мне это удается не лучше, чем Полу. – Арсений Попов в «Клейтонсе». Ну, дела! – Он удивленно фыркает и трясет головой. – Ну, да ладно. – Антон, я снимаю интерьеры, а не портреты, – стонет Илья. – Илюх, ну пожалуйста. – Сжимая телефон, я меряю шагами гостиную нашей квартиры и смотрю в окно на меркнущий вечерний свет. – Дай мне телефон. Поз выхватывает у меня мобильный. – Послуша, если ты хочешь, чтобы наша газета сделала репортаж с открытия твоей выставки, ты должен быть завтра на съемках, усек? – Дима умеет добиваться своего. – Хорошо. Антон тебе еще позвонит и скажет, когда и где. До завтра. – Он сбрасывает вызов. – С этим улажено. Осталось только договориться о времени и месте. Звони ему. – Он протягивает мне мобильный. У меня скручивает живот. – Звони прямо сейчас. Я бросаю на него сердитый взгляд и лезу в задний карман за визиткой. Глубоко вздохнув, трясущимися пальцами набираю номер. Он отвечает на второй звонок. Его голос сдержан, спокоен и холоден. – Арсений Попов. – Э… Арсений Сергеевич? Это Антон Шастун. – Я не узнаю собственного голоса. Следует короткая пауза. Это просто невыносимо. – Шастун. Рад тебя слышать. – Тон изменился. Похоже, он удивлен; в голосе слышно тепло… и даже ласка. Дыхание прерывается, я краснею. Внезапно я осознаю, что Дмитрий Позов смотрит на меня, открыв рот, и убегаю на кухню, чтобы скрыться от его проницательных глаз. – Я звоню по поводу фотосессии для статьи. – «Дыши, Антон, дыши». Мои легкие судорожно втягивают воздух. – Завтра, если вас устроит. Когда вам удобно? Я почти вижу улыбку сфинкса. – Я остановился в отеле «Хитман», в Портленде. Ну, скажем, завтра утром в половине десятого?  Хорошо, мы приедем. – Я вне себя от восторга – как маленькая девочка, а не взрослый мужчина, который по закону штата Вашингтон имеет право голосовать и покупать алкоголь. – Жду с нетерпением,Антон. – Я представляю опасный блеск в его голубых глазах. Как ему удается вложить в пять коротких слов столько мучительного соблазна? Я отключился. Поз уже на кухне и смотрит на меня с сосредоточенным выражением на лице. – Антон Шастун.. Он тебе нравится! Никогда раньше не видел, чтобы ты так на кого-то реагировал. Ты весь красный. – Да ладно, Поз, я постоянно краснею. У меня такая привычка. Не делай далеко идущих выводов, – огрызаюсь я. – Просто в его присутствии я чувствую себя ужасно неловко, вот и все. – «Хитман», это меня успокаивает, – бормочет Дима. – Надо будет позвонить менеджеру и договориться о месте для съемки. – Я приготовлю ужин, а потом мне надо заниматься. – Не в силах скрыть раздражения, я открываю буфет, чтобы приготовить ужин. Ночью я плохо сплю, все время ворочаюсь с боку на бок. Мне снятся небесные голубые глаза, комбинезоны, длинные ноги, тонкие пальцы и темные, неизученные места. Два раза за ночь я просыпаюсь оттого, что сердце колотится, готовое выпрыгнуть из груди. Хорош же я буду назавтра после бессонной ночи! Я взбиваю подушку и пытаюсь наконец улечься. Отель «Хитман» уютно разместился в самом сердце Портленда. Это величественное здание коричневого камня было построено как раз накануне краха конца 1920-х. Илья, Паша и я едем в моем «жуке», а Поз – в своем «SLK», поскольку в мою машину мы все не влезли. Паша – друг и помощник Ильи, он будет ставить свет. Дима ухитрился договориться с «Хитманом», чтобы нам бесплатно выделили комнату для съемки в обмен на упоминание в журнале. Когда он объясняет на ресепшен, что мы приехали фотографировать известного предпринимателя Арсения Попова, нам сразу же предоставляют номер люкс. Обычного размера люкс, поскольку самый большой номер, очевидно, занимает Арсений. Администратор показывает нам апартаменты – он очень молод и почему-то страшно волнуется. Комнаты элегантны, сдержанны и богато обставлены. Времени – девять. У нас в запасе еще полчаса. Дима разворачивается на полную мощность. – Илья, думаю, надо снять его на фоне стены, ты согласен? – Он не дожидается ответа. – Паша, убери стулья. Антон, позвони, пожалуйста, горничной, чтобы принесли напитки. И скажи Попову, что мы уже здесь. Раскомандовался тут. Я закатываю глаза, но делаю, что приказано. Через полчаса Арсений входит в наш номер. Ух ты! На нем белая рубашка с распахнутым воротом и серые фланелевые брюки, сидящие на бедрах. Непослушные волосы еще влажные после душа. Я смотрю на него, и во рту у меня все пересыхает. Он жутко сексуальный. За Поповым в номер заходит какой-то мужчина лет тридцати пяти, заросший щетиной и коротко стриженный, в строгом темном костюме и галстуке, и молча становится в углу. Его карие глаза невозмутимо следят за нами. – Рад тебя видеть,Шастун. – Попов протягивает руку, и я жму ее, быстро моргая. Ох… какой он… обалдеть. Прикасаясь к его руке, я чувствую, как по телу пробегает приятный ток, смущаюсь и краснею. Наверное, мое неровное дыхание слышно всем вокруг. – Арсений Сергеевич, это Дмитрий Позов, – бормочу я, сделав жест рукой в сторону Димы, который выходит вперед, глядя ему прямо в глаза. – Как вы себя чувствуете? – Он приветливо улыбается. – Надеюсь, вам уже лучше? Антон сказал, что на прошлой неделе вы болели? – Все в порядке, спасибо,Арсений Сергеевич. – Он, не моргнув глазом, пожимает его руку. Дима учился в лучшей частной школе штата Вашингтон. У него богатые родители, и он вырос уверенный в себе и своем месте в мире. Я им восхищаюсь. – Спасибо, что нашли для нас время. – Он вежливо улыбается. – Не стоит благодарности, – отвечает он и вновь одаривает меня взглядом голубых глаз. Я опять заливаюсь краской. Черт! – Илья Макаров, наш фотограф, – говорю я, улыбаясь. Когда он переводит взгляд на Попова, его глаза становятся холодными. – Арсений, – кивает он. – Илья. – Выражение лица Попова тоже меняется, когда он оценивает Илью. – Где вы хотите меня сфотографировать? – Голос звучит немного угрожающе. Но Поз не может уступить Илье главную роль. – Арсений Сергеевич, вы не могли бы сесть вот здесь? Осторожнее, не споткнитесь о провод. А потом мы сделаем несколько снимков стоя. – Он указывает ему на кресло у стены. Паша включает свет, на мгновение ослепляя Попова, и бормочет извинения. Затем мы с Пашей стоим и смотрим, как Илья щелкает камерой. Он делает несколько снимков с рук, прося Арсения повернуться туда, потом сюда, поднять ладонь, а потом снова опустить. Потом Илья ставит камеру на штатив и делает еще несколько фотографий, а Арсений все это время, примерно двадцать минут, сидит и терпеливо позирует. Моя мечта сбылась – я могу любоваться им с близкого расстояния. Дважды наши глаза встречаются, и я с трудом отрываюсь от его лазурного взгляда. – Сидя достаточно, – снова вмешивается Поз. – Теперь стоя, если вы не против,Арсений Сергеевич. Он встает, и Паша бросается убирать стул. Илья снова щелкает затвором своего «Никона». – Думаю, достаточно, – провозглашает он через пять минут. – Замечательно, – говорит Дима. – Еще раз спасибо,Арсений Сергеевич. Она жмет его руку, а за ней Хосе. – Буду ждать вашей статьи, – бормочет Арсений и уже в дверях, повернувшись ко мне, произносит: – Ты меня не проводишь,Антон? – Конечно, – отвечаю я, совершенно обескураженный. Бросаю тревожный взгляд на Диму, тот пожимает плечами. Илья у нее за спиной мрачно хмурится. – Всего вам доброго, – произносит Попов, открывая дверь и пропуская меня вперед. Вот те раз!.. В чем дело? Что ему от меня нужно? Я замираю в коридоре, переминаясь с ноги на ногу, и жду Арсения, который выходит из комнаты в сопровождении мистера Короткая Стрижка в строгом костюме. – Я позвоню тебе, Тейлор, – бросает он Короткой Стрижке. Тейлор уходит по коридору, и Арсений обращает свой прожигающий взгляд на меня. О господи! Я что-нибудь сделал не так? – Не хотите выпить со мной кофе? Сердце стучит у меня в горле. Свидание? Арсений Попов пригласил меня на свидание? Он спросил, не хочешь ли ты кофе. «Наверное, ему кажется, что ты еще не проснулся», – посмеивается надо мной мое подсознание. – Мне надо развезти всех по домам, – бормочу я извиняющимся тоном, скручивая руки. – Тейлор, – кричит он, и я подпрыгиваю от неожиданности. Тейлор, который уже успел отойти, снова идет к нам. – Они живут в университетском городке? – спрашивает Попов негромко. Я киваю, не в силах открыть рот. – Их отвезет Тейлор, мой шофер. У нас тут большой внедорожник, туда влезет и снаряжение. – Да, Арсений Сергеевич? – спрашивает Тейлор как ни в чем не бывало. – Не могли бы вы отвезти фотографа, его ассистента и Дмитрия Позова домой? – Конечно, сэр. – Ну вот. А теперь вы выпьете со мной кофе? – Арсений улыбается, как будто заключил сделку. Я хмурюсь. – Э-э… Арсений Сергеевич, вообще-то… Послушайте, Тейлору не обязательно их отвозить. – Я бросаю быстрый взгляд на Попова, который стоически сохраняет невозмутимое выражение лица. – Если вы подождете, мы с Позом поменяемся машинами. Арсений расплывается в сияющей, беспечной улыбке во весь рот. О, боже… и открывает передо мной дверь номера. Я обегаю его, чтобы войти, и застаю Поза оживленно обсуждающего что-то с Ильёй. – Тох, ты ему определенно нравишься, – говорит он без всякого вступления. Илья неодобрительно смотрит на меня. – Но я ему не доверяю, – добавляет он. Я поднимаю руку в надежде, что он меня выслушает. – Пощ, ты не мог бы поменяться со мной машинами и взять «жук»? – Зачем? – Арсений пригласил меня выпить кофе. У него открывается рот. Какой чудесный момент: Дима лишился дара речи!.. Он хватает меня за локоть и тащит из гостиной в спальню. – Антон, с ним явно что-то не так. Попов выглядит потрясающе, я согласен, но он опасный тип. Особенно для таких, как ты. – Что значит таких, как я? – Ты понимаешь, не прикидывайся. Для невинных парней вроде тебя, – говорит он немного раздраженно. Я краснею. – Поз, мы просто выпьем кофе. На следующей неделе у меня экзамены, надо заниматься, поэтому я не буду сидеть с ним долго. Дима поджимает губы, словно обдумывая мое предложение. Наконец он достает из кармана ключи и отдает мне. Я взамен отдаю ему свои. – Я буду ждать. Не задерживайся, а то мне придется выслать спасательную команду. – Спасибо. – Я приобнимаю его. Арсений ждет, прислонившись к стене, похожий на манекенщика из глянцевого мужского журнала. – Все, я готов пить кофе, – бормочу я, краснея, как свекла. Попов ухмыляется. – Только после тебя,Антон. Он жестом показывает, чтобы я проходил вперед. Я иду по коридору на трясущихся ногах; голова кружится, сердце выбивает тревожный неровный ритм. Я иду пить кофе с Арсением Поповым… и я ненавижу кофе. По широкому коридору мы вместе идем к лифтам. Что я ему скажу? Мой мозг сковывает ужасное предчувствие. О чем мы будем говорить? Какие у нас могут быть общие темы для разговора? Мягкий теплый голос отрывает меня от размышлений: – А вы давно знакомы с Дмитрием? О, легкий вопрос для начала. – С первого курса. Он мой лучший друг. – Хм, – произносит Попов неопределенно. Что у него на уме? Он нажимает кнопку вызова лифта, и почти сразу же раздается звонок. Двери открываются, и мы видим парочку, застывшую в страстном объятии. От неожиданности они отскакивают друг от друга и виновато отводят глаза. Мы с Арсением заходим в лифт. Я стараюсь сохранить невозмутимое выражение лица, поэтому смотрю в пол и чувствую, как щеки наливаются румянцем. Кошусь на Попова из-под ресниц: вроде бы он улыбается самыми уголками губ, но трудно сказать наверняка. Парень с девушкой тоже не говорят ни слова, и в неловком молчании мы доезжаем до первого этажа. В лифте нет даже музыки, чтобы разрядить обстановку. Двери открываются, и, к моему удивлению, Попов берет меня за руку, сжав ее своими длинными прохладными пальцами. Я чувствую, как по телу пробегает разряд тока, и без того быстрое биение сердца еще сильнее ускоряется. Он выводит меня из лифта, и мы слышим сдавленные смешки парочки, вышедшей вслед за нами. Арсений ухмыляется.