Игрушки

Мы только успели добежать до машины, как из здания раздался пищащий звук, как пожарная сигнализация. Джек мрачно усмехнулся и сел в джип. — Теперь мы с тобой официально вошли в ряды опаснейших преступников города. — Ага, разве на машине мы скроемся? — Если очень захотеть, можно в космос улететь, — фыркнул Фрост и резко вывернул руль влево. Послышался визг шин и чьи-то голоса. Но когда я обернулась, авария была уже далеко сзади. — Не переживай, оторвёмся. Щас сделаем пару кругов, потом оставим машину и разойдёмся. Я скажу, куда тебе идти. Когда надо будет, я сам тебя найду. — Хорошо, а разве за нами уже хвост? — удивилась я и обернулась: две неприметных машины упорно следовали за нами. — Три, — усмехнулся Джек. — А теперь пристегнись, придётся показать детям мастер-класс. Фрост опять сделал резкий поворот. Хорошо, что я успела хотя бы схватиться за ремень. Гонки по городу продолжались около двух часов. Я даже времени не знаю, потому что пепельноволосый приказал выбросить телефон и свой тоже выкинул. На улицах уже зажгли фонари, когда нам всё-таки удалось оторваться. Джек припарковал машину в заброшенном парке аттракционов. Покинув салон, мы спрятались в ржавых остатках от поезда. Фрост достал из-под железной дверцы рюкзак, а из него вытащил два мобильника с кнопками, пистолет, нож и маленький газовый баллончик. — Это тебе, — парень отодвинул в мою сторону один мобильник, нож и баллончик. — Спрячь получше. Больше тайников у меня в этом районе нет. Когда оружие было разложено по карманами, Фрост опять зашептал: — Значит так, сейчас мы с тобой разойдёмся. Просто гуляй по городу. Но только там, где меньше копов. Думаю, ты знаешь такие места. В моём телефоне есть GPS. Я смогу следить за тобой. В час или два я найду тебя. Думаю, тогда тревога немного стихнет. — И что тогда? — Тогда… Придумаем что-нибудь. Но возвращаться домой нельзя. Они точно установили слежку или засаду. К нашим тоже нельзя, хотя… — Что? — Это рискованно. Ничего. Всё, пошла. На этом наши перешёптывания закончились. Я пошла направо, а Фрост налево. Пробежав немного, я сбавила скорость и оглянулась — Джека уже не было, а машину скрыли заросли репейника и каких-то деревьев. Выровняв дыхание, я натянута капюшон толстовки так, что сама плохо видела, что впереди. Спрятав руки в карманы, я склонила голову и быстрым шагом направилась вперёд. Не знаю, где я. Если я могу легко заблудиться в дневное время суток, то сейчас сто процентов где-нибудь потеряюсь. Надеюсь, Джек реально сможет меня найти, иначе придётся бедной Эльзочке ночевать на улице. А там и до бомжевания недалеко. Конечно, разумнее бы было затеряться среди прохожих. Ведь сейчас только восемь вечера. Народу море, можно легко нырнуть в середину. Тогда и никакие копы не найдут, но… Я, чёрт возьми, с детства боюсь толпы! Этот страх, что тебя могут потерять, что тебя могут не заметить и ударить. Могут похитить. Конечно, это глупо, ведь мне уже девятнадцать. Да и кому нужен какой-то мутный тип, очень смахивающий на наркомана. И всё-таки я выбрала безлюдные переулки и тёмные улицы с меньшим количеством фонарей. Самое время мысленно составить завещание и отписать плеер, наушники и спортивную сумку с вещами… Джеку. Хоть это и так его вещи. Подумаешь. Но я всё же боюсь, что через пять часов по GPS Джек может найти заброшенную подворотню с мусорными контейнерами, а в одном из них останки от трупа… моего. Конечно, может я и преувеличиваю, но лучше так, чем строить из себя храбрую и неуловимую. Мучительно долго, но всё-таки хоть как-то, время подползло к десяти. Эти два часа я бродила везде… где не ходят нормальные люди. Да я, походу, просто ищу свою смерть, которую потеряла там в метро. Интересно, а если бы в тот день там не оказалось Джека. Что бы было? Наверняка, лежало бы моё тело сейчас в закрытом гробу под землёй. Или какой-нибудь добрый прохожий вызвал санитаров. Тогда бы я сейчас сидела на железной кровати в белой рубашке со связанными рукавами. Всё-таки несмотря на всё плохое, что я говорила в адрес Фроста, я по гроб жизни ему обязана. Он спас меня от отчаянного необдуманного поступка. Не сдал в психушку. Приютил. А теперь я, видимо, расплачиваюсь за все свои грехи. Ещё через час у меня заболели ноги от постоянной бесцельной ходьбы, а в голове как будто появился туман из-за многочисленных мыслей. Осмотревшись вокруг, я быстро поняла, что забрела неизвестно куда. Вокруг однообразные серые многоэтажки, несколько деревьев и детская площадка со сломанными качелями, где я и стояла. Из освещения лишь пара фонарей и тусклый свет из верхних окон: кто-то смотрит телевизор. Одиннадцать вечера — совсем детское время. Вот только именно сегодня я согласна лечь спать ровно в девять, проснуться в шесть и сделать всё, что фростовской душе угодно. Лишь бы не прятаться по дворам в минус одиннадцать. М-да, а ведь сегодня только тринадцатое ноября. Осмотревшись вокруг ещё раз, я медленно подошла к тем самым качелям. Их тут двое. И одни сломаны, а вторые целые. Натянув рукав куртки до кончиков пальцев, я легонько скинула снег с сидения и села. Натянув второй рукав, взялась за холодные цепи и немного раскачалась. Цепи… Иногда мне кажется, что я прикована тяжёлыми железными цепями к… Джеку. Да, именно к нему. Я хочу уйти или сбежать от него. Хочу каждый раз, когда иду с ним куда-то. Когда слышу об опасности, в которую он окунул и меня. Когда читаю досье на какого-нибудь преступника. Просто когда мы оказывается слишком близко. Потому… Потому что, чёрт возьми, меня с каждым днём всё сильнее и сильнее влечёт к нему! К этому чёртовому идиоту с даром детектива. Меня как будто притягивают за поводок. С каждым днём его взгляд цепляется дольше и дольше. Я уже самостоятельно ищу его взгляд. Хочу смотреть в эти ледяные глаза. Его волосы уже не кажутся мне окрашенными и не красивыми. Наоборот, хочется протянуть к ним руку. А то, что было утром… С Джеком что-то случилось. Как будто какой-то сбой. Минутная слабость у нас обоих. Но эти глаза. Его потемневший взгляд, стальная хватка. Что это было? Вот в последнем окне стало тёмно. Сколько я так сижу? Полчаса? Час? Не знаю. А доставать телефон не хочется. Глубоко вдохнув, я выпустила воздух через рот. Передо мной заклубился белый пар, быстро исчезая. Внутри стало холодно. Но не от мороза на улице, а от голоса, раздавшегося за спиной: — Кого я вижу! Через несколько мгновений передо мной встал парень. Его лицо закрывал капюшон тёплой ярко-зелёной куртки. Но я и так знаю, кто это. Вот только как он узнал меня со спины, да ещё и в капюшоне? — Тебя, наверно, интересует, как я узнал тебя? — будто прочитав мои мысли, уточнил парень и провалился к столбика качелей. Я не ответила, убрав руки в карманы. — Это было просто. Тебя, Эльза, очень легко узнать и тяжело забыть. Просто невозможно. Может, ты особенная? Его монолог остался проигнорированным. Ханс хмыкнул и сел на лавочке рядом. — Чего молчишь? Или ты теперь без разрешения даже не дышишь? В его голосе не было иронии или сарказма. Что-то другое, не свойственное ему. По последней фразе парня легко понять, что он знает о моей нынешней жизни всё. Он вообще много чего знает. Несмотря на возраст, — а ему сейчас двадцать три, если я не ошибаюсь, — Ханс очень умный и хитрый. А ещё обаятельный и довольно красивый, на что я и попалась четыре года назад. У него везде свои люди, множество связей и денег. Узнать обо мне не составило для него никакого труда. — Как видишь, дышу, — всё-таки ответила я, остановив качели. — О, да ты разговариваешь, что ли, золотая рыбка? — наигранно восторженно-удивлённо вскрикнул Ханс. — Зачем ты пришёл? — я постаралась придать голосу жёсткости и равнодушия. У меня даже немного получилось. — Зачем же так грубо, милая? Просто решил узнать, что ты решила насчёт моего предложения. — Ничего, — слишком поспешно ответила я. Да, на самом деле я даже и не думала о том, что он сказал мне тогда в клубе. Было не до этого. — Как это «ничего»? Мне казалось, в тебе до сих пор не угасли кое-какие чувства… — Чувства? — усмехнулась я. Получилось как-то нервно. — Ты хоть в свои слова вдумываешься? — Я… Ханс только рот успел открыть, как за спиной со стороны дороги зло прокричал другой, тоже знакомый, голос: — Отойди от неё! POV Автор Бросив машину, Джек проследил за удаляющейся фигуркой своей сожительницы и напарницы. Как только она отдалилась довольно далеко, он быстро, почти бегом, зашагал вперёд. Почувствовав спиной последний взгляд Эльзы, Фрост хотел развернуться хотя бы в пол-оборота, но удержал себя. Зажмурившись, парень покачал головой и сорвался с места. Сдерживать себя с каждым днём становится всё труднее. Конечно, во всем виноват он сам. Это он в рекордные сроки возвёл между ними невидимую ледяную стену. Он пытался оттолкнуть девчонку от себя. Команды, приказы в её сторону, грубое отношение, игнорирование — всё это было лишь прикрытием. От чего? Джек знает, от чего он прячется, но не хочет говорить вслух. Он давно попался. Ещё задолго до их официального знакомства. Тогда он не разговаривал с ней, но видел. Фрост знает о ней больше, чем она сама о себе. Но он никогда не скажет ей об этом. Равно как и не выдаст не свои тайны, которые ему доверили хранить. Он для неё и друг, и враг. Ангел-хранитель и демон-искуситель. Он ведёт и отпускает. Проводит по старому канату и толкает в пропасть, что раскинулась под этим канатом. Он может стать предателем, но только во благо ей. Джек знал, что рано или поздно это маленькое чудовище свалится на его голову, как снежок за шиворот от друга зимой. Сейчас он отпускает её одну, чтобы сбить со следа клопов. Они не пойдут за ней одной, но если пара будет вместе, то, чтобы не выдать своего подлинного отношения к Эльзе, Норт упечёт и её за решётку. Нахмурившись, Джек поглубже натянул капюшон. Засунув руки в карманы, он свернул в толпу. Это лучший способ затеряться. Парень шёл, толкая прохожих. Он не бежал, зная, что так привлечёт внимание. Но и медленно прогуливаться было нельзя. На перекрёстке у кольца стоял регулировщик. Вероятнее всего у него уже есть ориентировка на Джека. Да, так и есть. Время от времени мужчина достаёт помятый листок и вглядывается в лица прохожих или номера машин. Скорее всего он знает и транспорт Фроста. Ну ничего. Это не так уж и страшно. Пройти этого не очень расторопного мента проще простого. А вот что делать с полицейским, который прогулочной походкой идёт по тротуару навстречу Джеку? Поискав глазами ближайший магазин, парень нырнул в книжный. Народу здесь было немного, камер нигде не видно. Какая-то капризная посетительница как раз, не зная того, отвлекла продавщицу. Джек быстро нырнул в сторону двери для персонала. Здесь, пройдя через тёмный коридор, он вышел на другую улицу. Она оказалась довольно пустынной. Джек наполовину высунул телефон, глянул на время. 20:34. Замечательно. То самое время, когда нужный объект ещё недостаточно пьян, но уже плохо соображает. Свернув в другой переулок, Джексон пересёк его за пару секунд и зашёл в бар. Заведение это не из приятных. За столиками сидели в основном уголовники, мелкие воры. Барную стойку облипили со всех сторон. Никуда не смотря, Джек всё также стремительно направился к уютному местечку в самом углу заведения. Пожалуй, это вообще самое уютное место в этом баре. Джек быстро подсел на свобный стул, одним отточенным движением приподнят капюшон так, что только сидящий напротив увидел лицо, и вернул его в исходное положение. — Мне нужно всё, что ты знаешь о Райдере. Конец POV Автор Смотрите, кто вернулся! Чёрт возьми, да вам, мистер, премию надо дать за то, что вообще вспомнили, что ещё две недели назад у вас была дочь. Приёмная дочь. В этом я уже уверена. Обернувшись, я как-то безумно, нехорошо улыбнулась отцу. Так, как не улыбалась никогда и никому. — Здравствуй, папочка. Ты, наверное, соскучился. На секунду лицо мужчины исказил ужас. Но затем оно снова стало просто злым. — Милая, что он сделал с тобой? Фу, какая гадость! Как ужасно звучит эта фраза «Милая, что он сделал с тобой?». Ничего не сделал. А вот, что ты сделал со мной, это вопрос. — Как там проживает расследование об убийстве Агнессы? — всё с той же улыбкой наигранным тоном продолжила я. — Ах да, прости! Совсем забыла! Твоя дочь просто безмозглая дура, правда? Ведь дело закрыли в первый же день. Как я могла не учесть того, что ты сейчас на воле? — Эльза, садись в машину, поедем домой, — умоляюще проскулил мужчина. — Ты больна, милая, у тебя температура. Да, может быть, у меня температура. Но не вам об этом говорить. — Больна? А может не стоит домой, может сразу в психушку? Зачем тебе свихнувшаяся дочка? — Эльза, что ты такое говоришь?! — вскричал почти старик. — Разенграффе, что за спектакль? — недовольно пробурчал Ханс. — На минуту тебя оставить нельзя, сразу отыщешь приключений на свою… голову. А вот этому недовольному, но уверенному и чуть хриплому голосу я была рада, как никогда. Джек вылез из машины, бросил уничтожающий взгляд на Вестергарда, такой же на мужчину, которого я много лет называла отцом. Я поднялась и пошла парню навстречу. — Иди к машине, — тихо приказал Фрост, перехватив меня. Я молча кивнула, отошла к машине, опорлась на капот и продолжила смотреть за развитием событий. Вроде бы всё обернулось мирным путём: Ханс молчал, отец тоже. Джек же оценил ситуацию и уже направился к машине, как нас окликнули. — Так ты какой, защитничек. Чем ты ему приглянулась? Или как мать стала? От одного залетела, к другому жить пошла. Что? Что он такое говорит?! Не верю! Не может быть, чтобы мама… Уверена, у неё были на то причины. — А я, старый дурак, поверил в её любовь. Скажешь, не знала? Может с секунду на моём лице и был ураган различных чувств, но сейчас на нём нельзя прочитать ничего. Всё-таки Джек хороший учитель. — Нет, — твёрдо ответила я. — Знала ты всё. А теперь ты в бегах. Вместе с этим уголовником. — Он не уголовник, а вот ты… — И что ты сможешь мне сделать, девочка? — усмехнулся мужчина. Он явно не в себе. — Эльза, садись в машину, — властно, но тихо приказал Фрост. Сейчас я рада даже его мании повеливать. — Так ты ему в рабство, что ли, продалась? — В машину, Разенграффе, — прошипел Джек, схватив меня за запястье. На другом конце улицы послышался вой полицейских сирен. Я почувствовала, как парень вздрогнул и тихо выругался. — Бегом! Он толкнул меня к дверце. Это будто бы оживило меня. Быстро обогнув машину спереди, я рывком открыла дверцу со стороны пассажира и одним прыжком оказалась в салоне. Фрост завёл мотор. Бросив мимолётный взгляд на отца, я заметила лишь ехидную усмешку. Свободно выдохнуть я смогла только тогда, когда мимо пролетели несколько районов. Джек сбавил скорость. Теперь мы ехали всего стодвадцать километров в час, и это казалось мне ужасно медленным по сравнению с двумястами. — Ну и что это за переговоры были? — спросил Фрост, на секунду посмотрев на меня. — Знаешь, старые шрамы иногда болят, — хмыкнула я и отвернулась к окну, прикрыв глаза.