Somewhere Only We Know

Посвящаю главу всем твиттерским, помогавшим мне с выбором этого злополучного имени)) Петюня пока никуда не исчезает ХД Первые пару дней мы с Блейном жили, боясь лишний раз высунуть нос. Накупив продуктов, мы закрылись в доме, и даже не рисковали лишний раз зажигать свет. Без какой-либо связи могло бы быть тоскливо, если бы только со мной не жил самый удивительный мальчик в мире. Мы нашли какие-то настольные игры, паззл, и развлекались этим весь вечер. Днем Блейн помог мне устроить генеральную уборку, и после нее весь дом блистал, а мы чувствовали себя героями. Мы часами обнимались и целовались, я готовил ему есть, и Би без устали повторял о том, что я – гениальный повар. И пускай, конечно, это не так, я был бы жутким обманщиком, если бы сказал, что мне это не льстило. В обед третьего дня у меня разболелась голова, и Блейн остался смотреть телевизор внизу, оставив меня в спальне подремать. Проснулся я к шести часами, чувствуя себя отлично. Умылся и почистил зубы, а затем спустился вниз, чтобы приготовить нам ужин, и с удивлением отметил, что Блейна дома нет. Позвонить я ему никак не мог и не на шутку разволновался, но успокаивал себя тем, что мой парень, в конце концов, мог просто выйти прогуляться или в магазин. На самом деле, так и оказалось. Андерсон вернулся через десять минут с шоколадками, довольной улыбкой и розовыми от мороза щеками, которые я тут же поцеловал, обиженно замечая, что меня нужно было предупредить. - Прости меня, родной. Просто я решил сходить купить тебе что-нибудь вкусненького, и увидел в одном из ресторанов вывеску о том, что им требуются официанты! Ты представляешь, они завтра устроят мне какое-то собеседование, и скорее всего возьмут! Там нет официального трудоустройства, они будут платить наличкой, и не против, если я поработаю там всего месяц. Просто я подумал, что то, что у нас есть это хорошо, но тут мы платим за аренду копейки, а в Нью-Йорке это выйдет безумных денег, и лучше немного сэкономить сейчас. Не знаю, почему, но я испытывал смешанные чувства. Да, Блейн поступает разумно, и нет в этом всем ничего плохого, но что-то грызло внутри. Может, я просто не хотел отпускать его? Мне нравилась наша идиллия. Так это все будет еще больше похоже на семью, где я… В роли жены. Отлично. Впрочем, я обещал любимому быть сильным, потому сейчас только улыбнулся и обнял его. - Ты такой молодец у меня! Мне тоже надо будет что-нибудь подыскать, наверное. А в какое время ты будешь работать? - Пока не знаю. Там скажут уже на месте. Но зарплата неплохая, плюс чаевые все мне. - А что это ресторан вообще? - А, это самое смешное. Русская кухня. Мои глаза округлились. - Надо там как-нибудь поужинать будет. Раз у них там такие очаровательные официанты, - я игриво подмигнул парню, легко поцеловал его губы и вернулся к плите, где готовилась паста с беконом и сливочным соусом. На следующий день Блейн отправился на собеседование в десять утра, а я взялся готовить ему вишневый пирог. Вишни пришлось купить замороженные, но на вкус они стали совсем неплохие, когда оттаяли. Включив радио в старом приемничке я насвистывал мелодии, когда песня оборвалась срочным объявлением. Внимание всем гражданам Америки. Из дому сбежали подростки. Несовершеннолетние Курт Хаммел и Блейн Андерсон… Далее шло описание нашей внешности и предположительное местонахождение. Я опустился на стул, глядя на приемник с таким ужасом, словно это он собирается поймать нас. Мне не было страшно в прямом смысле этого слова, потому что нас не разыскивали власти, мы ни в чем не виноваты. Мне страшно было, что все это рухнет, что у меня отберут Блейна, а меня посадят на пожизненный домашний арест. Я рискнул всем только для того, чтобы пойти за любимым, и я не собирался возвращаться обратно. Родители относились ко мне неплохо, но мы еще увидимся с ними через полгода, когда мне стукнет восемнадцать, и они не смогут ничего мне указывать хотя бы по документам. Блейну я решил ничего не говорить, ему нечего волноваться. Вернулся мой мальчик в приподнятом настроении, сжал меня в объятиях, оторвал от пола и закружил по кухне, а я хохотал и цеплялся за его шею, боясь вылететь. - Я люблю тебя. Люблю. Это ты. Ты делаешь меня счастливым, - быстро шептал он, прижимая меня к себе грудью, а поясницей к столешнице. Поцелуи из нежных за считанные минуты переросли в страстные, и когда Блейн задрал мой фартух, я вынужден был отстраниться, потому что… Потому что это все еще значило очень много, и я все еще был не совсем готов. Я видел, что Блейну от этого больно, но он старался не подавать виду, еще несколько раз поцеловал меня в губы и с интересом заглянул в духовку, закатывая глаза от удовольствия. - Мой идеальный бойфренд… В первый день работы Блейн пришел в четыре. Второй – почти в шесть. Я не параноик, но мой парень отстранялся. Катастрофично быстро, буквально ускользал. Он был улыбчив, рассказывал смешные истории с работы, но целовал меня всего три раза за эти дни. Впервые уснул, перевернувшись на другой бок. Я испугался. Нет, честно. Вероятность того, что нас поймают, пугала меня намного меньше, чем вероятность того, что я потеряю единственного, кого люблю всем сердцем. Когда на третий день Блейн не пришел домой в семь, я отправился к нему самостоятельно. У меня почти не было с собой нормально одежды, да и на улице было холодно, но если я не найду, что надеть стильного, то это буду уже не я. Самые узкие джинсы. Высокие ботинки. Длинный свитер, аккуратное короткое пальто и светлый пушистый шарф. Я уложил волосы, тратя на это драгоценный лак, и оценил себя на девять из десяти перед выходом. Найти ресторан оказалось не так уж трудно. Он тут единственный по русской кухне, и мне сразу показали дорогу. Так себе местечко, если честно. В оформлении прослеживались какие-то мотивы, администратор выглядел на пять из десяти. Когда девушка обратилась ко мне с вопросом о столике, я качнул головой. - Простите, но я пока что не посетитель. Мне нужен ваш работник. Он новенький тут. Уильям Джейкобс, - я с легкостью сказал выдуманное имя Блейна, и девушка пожала плечами. - Его смена час назад закончена. Наверное, опять в подсобке с Питером. Можете пройти с заднего выхода. Питер. Подсобка. Я медленно закипал внутри, но вежливо улыбнулся и последовал совету девушки. Уточнив еще у какого-то мужчины где тут подсобка и сказав, что это срочно, я открыл какую-то дверь и застыл на пороге, глядя на Блейна и светловолосого парня. Нет, конечно, они не целовались, не обнимались и даже сидели на расстоянии нескольких метров. В тот миг, когда я вошел, Блейн что-то оживленно рассказывал, размахивая руками, а блондин смеялся, делая какие-то записи в блокноте. Ровно через секунду взгляд брюнета упал на меня, и вопреки моим ожиданиям он не испугался и не смутился. Его глаза потеплели, как теплели только при виде меня, и он поднялся. - А это Джонни, мой друг, с которым мы пишем эту работу, - Блейн машет мне рукой, чтобы я входил, и я с каменным лицом делаю пару шагов. Да. Я друг по официальной легенде. Мы тут студенты. - Джонатан, а это Петя. Он сын владельца ресторана, семь лет назад переехали в Америку. Представляешь, он столько всего рассказывает про Россию… Там медведи только в лесу и то не везде! - Как его зовут? – сухо перебиваю я Блейна, но тот, кажется, не обращает внимания. - Петя, - озвучивает уже сам блондин, разрезая мои уши отвратительным акцентом. - Питер? – переспрашиваю я, не зная, как повторить ту комбинацию букв. - Ну на ваш манер, - да, - улыбается тот, и зачем-то становится возле моего Блейна. И смотрит на него. Смотрит. Сука. Ой. - Очень рад знакомству, Питер. А сейчас я рассчитываю забрать Уильяма домой, потому что я там приготовил кое-что, и его ждет ванная. Блейн с интересом поглядывает на меня, а блондин вздыхает: - Если бы я с ним жил, я бы умер от счастья. Везет вам, что вы просто друзья и натуралы. Потому что мне бы такого парня рядом, и Уилл бы от меня не сбежал! – он косится на Блейна и гадко подмигивает ему, а Блейн отводит глаза, потому что понимает, что я это вижу. - Прости, из-за твоего акцента ни слова не понял, - кисло отвечаю я и хватаю Блейна за руку, наплевав на всю нашу историю. - Ребята, а можно к вам на ужин как-то? - Наглость в России принята, да? – шиплю я под нос себе, пока Блейн неуверенно кивает и предлагает на завтра. Я не прощаюсь, не даю Блейну завязать шарф и тащу его прочь. Едва мы сворачиваем за поворот, я заботливо натягиваю ему шапку пониже, поправляю шарф, и обхватываю шею руками, крепко прижимая к себе моего мальчика, мое солнышко. Я не буду с ним ссориться или что-то выяснять. Не позволю ревности себя захлестнуть. Я просто больше всего на свете боюсь его потерять. - Эй, родной, ты чего? – ласково спрашивает он, но обнимает меня за талию и бережно целует под ухо. - Я просто волновался, Блейн. - Прости меня, детка. - Все хорошо, - я киваю, сжимаю его руку, и веду домой. Домой к нам. Где нас только двое. Где сонный и сытый Блейн кладет голову мне на колени, а я глажу его кудри и целую в лоб. Где Блейн тянется ко мне, как маленький, и я нежно обнимаю его, позволяю уткнуться носом в грудь, и целую макушку. Он старается для нас. Он устает. Он мой самый лучший мужчина. - Я люблю тебя, - негромко шепчу в темноту спальни, и слышу его сонное, но неизменно нежное и искреннее: - Я тоже люблю тебя.