***
Заплыв начался ближе к полуночи. Поначалу на горизонте не отмечалось ничего подозрительного. Но вскоре в лунном свете обозначились чьи-то неуклюжие движения. Ясное дело — нормальное живое существо так не плавает! Что может выдать истинную природу пловца, так это странные хрипы и шипения. Это же «долговязые», будь они неладны! Обе лазутчицы пристально вгляделись в сторону плавающих скаутов. Когда станет ясен маршрут их перемещения, тогда можно будет делать выводы, каким путём надо двигаться. Подождав минут десять, «куртизанки» решили, что к чему. Каждая из них сделала большой крюк в обход патрульных, и только затем они приблизились к берегу. На самой кромке берега глазам девушек предстало презабавное зрелище. Какой-то странный тип в чёрно-фиолетовой форме делал невероятные прыжки в длину из стороны в сторону. Прыгнув на пятнадцать шагов влево, человек тут же делал прыжок на столько же шагов вправо. То, что он вытворял, находилось далеко за гранью человеческих возможностей. «Клеопатра» едва не прыснула от смеха. «Жасмин» догадалась, что это за человек: «Так это же инженер Эпсилона! Генерал Кыонг рассказывал про технических работников данного типа. Над ними ставятся чудовищные эксперименты, которые тем не менее улучшают их физические данные. А что если попробовать его ошарашить?». «Жасмин» первой пустила в ход «очарование». Манёвр сработал превосходно: заворожённый инженер встал как вкопанный и лишился чувств. В то же время близко стоявшие солдаты противника почуяли неладное и вышли на место событий. — Ого! Вот это красавица! — произнёс один лучник и выронил свой композитный лук на песок. «Клеопатра» окончательно разложила оборону врага изнутри на одном из направлений. Отряд из семи человек оказался полностью обезоруженным. Это заставляло задумываться: неужели всё-таки есть ахиллесова пята в промывке мозгов сторонников Пророка? Если они не устояли перед азиатским шармом, значит, Йор где-то серьёзно недоработал. «Жасмин» подошла в упор к инженеру и спросила, обведя рукой участок земли: — Вот это всё и есть Ваша база? Инженер чуть было не вспомнил, что он находится по другую сторону баррикад. Дрожащим голосом он произнёс: — Да… Это наша база… — Сколько человек личного состава на базе? — Двадцать душ точно есть. Есть даже две единицы техники… — Понятно. «Клеопатра», бегом на базу, пока они не очухались! Оставив солдат на берегу, девушки помчались на периметр. «Две единицы техники» были обнаружены в самом сердце базы. Два танка класса «Маньяк» смотрели стволами пушек Гатлинга в ночное небо. Живой человек должен держаться от них подальше, иначе его разорвут на куски. Девушки осмотрели периметр маленькой базы. Искомый склад боевых отравляющих веществ был найден в левом секторе. С виду он являлся обычной гражданской постройкой, переделанной сектантами под свои нужды. Неяркий ламповый свет доносился из зарешеченных окон, за которыми удалось разглядеть большие баллоны с нарисованными черепами и костьми. «Жасмин» отыскала укромный уголок и достала рацию. Вскоре на береговой базе раздался её голос: — Командование! Обнаружен склад отравляющих веществ противника. Он располагается в гражданском здании. Что делать дальше? — Немедленно возвращайтесь на базу! — ответил штаб. — Не привлекайте внимания врага вплоть до возвращения на берег. Скоро мы пришлём на остров строительную группу. На северной стороне базы не нашлось ни одной лазейки, через которую можно было бы быстрее добраться до Хошимина. «Куртизанкам» пришлось возвращаться тем же маршрутом и попутно «оглушать» пехоту. Один «посвящённый» попытался сфокусированным выстрелом спалить «Клеопатру», но промахнулся. У последней остался небольшой ожог на правом бедре…***
— А куртизаночки отлично сработали, — заметил Чёрный Будда. — По-хорошему, одной дивизии таких девиц хватит для обуздания Армии Эпсилон. — Это Вы шутите, я точно знаю, — спокойно сказал Кыонг. — Вот сейчас к острову причалят бульдозеры, всё внимание на них. Четыре строительные машины в сопровождении БТР «Дракон» прибыли в Тханьан. Свободного места на базе оказалось достаточно для развёртывания небольшой базы. — Вот теперь можно и оторваться, — сказал командующий. — Кстати, уже есть разрешение на подготовку «куртизанок». Может, стоит ещё раз продемонстрировать, что красота — это страшная сила? — Непременно, — коротко ответил Кыонг. Боевики не давали «красным» роздыху с первых минут. Не успев как следует освоиться на новом месте, вьетнамцы приняли на себя удар одновременно с двух сторон. «Не прошло и минуты, а четверо уже убиты, — думал командующий, будучи в некотором шоке от потерь. — Зря Вы отвели своих девиц от линии фронта, товарищ Кыонг! Ох и зря!». С постройкой пехотного бункера атака неприятеля не захлебнулась. «Посвящённые» только вынуждены были залечь. Один из бульдозеров, оказавшийся поблизости, попал под тяжёлый огонь. Водитель Ли Куанг Нян занимался возведением стены, но был вынужден отвлечься. Вместо того чтобы отступать, он решил рискнуть и дал полный газ в сторону атакующих. — Ишь какие! — приговаривал он, сгребая сектантов в ковш. — Командующий, поблизости есть хотя бы одна яма? — У нас тут намечается строительство военной фабрики. Если хотите, то можете сваливать их прямо в ров. Крепкий фундамент будет, — пошутил Наш Герой. Ли Куанг Нян вывел потрёпанный бульдозер из-под огня в сторону будущей военной фабрики, где предполагался дальнейший ремонт. На его машину было жалко смотреть: на лобовом стекле остались две здоровые трещины от снарядов лучников, одну половину стекла закоптили «посвящённые». На лобовой части корпуса насчитали пятнадцать повреждений. Сам водитель отделался лёгким ранением лица. — Молодец! — похвалил его Чёрный Будда. — Когда машину подлатают, постройте ещё одну башню. Между тем напряжение на линии соприкосновения сохранялось. Вьетнамцы окопались в ближайших гражданских зданиях, хотя риск быть выбитыми «посвящёнными» был крайне высоким. Последние пристрастились к усиленным всплескам энергии; каждые десять секунд они выбивали солдат из укреплений, но замена находилась быстро. — «Клеопатра»! — позвал Наш Герой по радио свою подчинённую, ждавшую сигнала на береговой базе. — Руки в ноги и марш сюда! Лазутчица прибыла на место спустя десять минут. — Танкисты прут сюда, как клопы из-под плинтуса, — заметил командир. — Может быть, они сумеют разглядеть Ваше личико через дальномеры? «Клеопатра» выманила на себя аж пять вражеских экипажей. Лёгкие танки «Прядильщик» обрабатывали химическими снарядами расположение вьетнамцев у главных ворот базы. Пара лёгких дразнящих движений в свете фонарей — и два пушечных ствола застыли, уставившись дулами на девушку. Конечно, со стороны всё это выглядело слишком нелепо. Ещё бы — где в мире видано, чтобы на поле боя танцевали? И самое главное — смог бы нормальный человек представить, чтобы эти же танцы разлагающе воздействовали на солдат? Как бы то ни было, этот случай представлялся беспрецедентным. При всей своей абсурдности он непременно будет вписан золотыми буквами в скрижали военной истории. Неизвестно, что чувствовали операторы танков Эпсилона. Во всяком случае, у Чёрного Будды разыгралась и без того богатая фантазия. Эфир взорвался от его гомерического хохота. — ****, — приказал он своему связисту, — включи канал связи с противником. — Что задумали, товарищ? — спросил Фам Нгок Кыонг. — Надо усилить парализующий эффект, — ответил Чёрный Будда и зычным голосом добавил: — Чтоб все перепонки к хуям собачьим! Достиг ли командир желаемого, остаётся загадкой. Тем временем охотники на танки воспользовались замешательством в стане врага и нанесли решительный удар по скоплению «Прядильщиков». Незадачливых боевиков безжалостно расстреляли с левого фланга. Тогда же Кыонг подтянул шпионку под позывным «Жасмин». Задачу она получила такую же — сбивать с толку атакующих врагов, пока тех будут приканчивать вьетнамские войска. «Жасмин» блестяще справилась с заданием. Четыре «Прядильщика» и «Маньяк» горели подобно солнцу в зените, будучи нашпигованными ракетами. Генерал Кыонг заметил: — Не помню точно, но кто-то ввёл в оборот фразу «увидеть Париж и умереть». Я перефразирую: «увидеть «Жасмин» и умереть»! Чёрный Будда вновь прыснул от смеха: — Так всю местную ячейку Эпсилона можно умертвить! — Что-то Вы несерьёзно себя ведёте, товарищ Чёрный Будда! — строго сказал Кыонг. — Как хотите, а я поставлю в известность председателя Лиги, если успеем до начала саммита. Командир тотчас же угомонился. Он вспомнил, как однажды в его присутствии генерал Ким Ён Хван распекал какого-то офицеришку. Ким матерился всеми словами, какие знал, оскорблял родных и близких проштрафившегося, а также наговорил кучу других неприятных вещей. Кончилось дело тем, что на следующий день офицер вскрыл себе вены… — Похоже, мы ослабили их охрану на северной стороне, — решил генерал. — Собирайте все силы в кулак и начинайте решающий штурм.***
Вьетнамцы пробили брешь на северной стороне базы. Вопреки своим ожиданиям они не встретили серьёзного сопротивления. Командир местной ячейки отряда «Скорпион» допустил фатальный стратегический просчёт, потратив львиную долю средств на постройку «ширпотреба» в виде «Маньяков» и «Прядильщиков». В конечном итоге всё ушло на защиту склада отравляющих веществ, но никто не подумал о средствах их доставки. Чем бы вожак «фиолетовых» ни оправдывался, его поражение было предопределено. Главной заботой вьетнамцев стало обеспечение безопасности склада. Командование наказало войскам обращаться со зданием очень аккуратно. Любое случайное попадание пули или снаряда чревато взрывом всего содержимого склада, за которым неизбежно последует крупная техногенная катастрофа. Солдаты должны взять склад в оцепление, после чего на остров прибудут вертолёты «Птеродактиль» для погрузки баллонов с нилиевым газом. Баллоны отправятся в безопасную зону, где будут утилизированы раз и навсегда. Но враг только прикинулся поверженным в момент торжества. Когда вокруг здания образовалось живое кольцо и двух взводов, на периметре из-под земли высунули свои мерзкие пасти «долговязые». Похоже, командир Эпсилона не пожелал вывешивать раньше времени белый флаг. Неужели он решил, что в состоянии хаоса вьетнамцы начнут стрелять куда попало и случайно заденут опасный объект? Если это было действительно так, то хитрый план провалился с треском. Ни один солдат не потерял самообладания в момент перестрелки. Только один красногвардеец рухнул оземь, насмерть укушенный «долговязым». Наконец, всё было готово для возвращения острова к нормальной жизни. — Интересно, скоро ли «Птеродактили» прилетят? — задумался вслух командующий. — С минуты на минуту, — сказал Кыонг. — Я уже выхожу на связь с Хошимином.***
На следующий день Фам Нгок Кыонг и Чёрный Будда вновь встретились на плацу береговой базы. — Поведение товарища Чжэн для меня является сюрпризом, — поделился впечатлениями командующий. — Я думал, что он съест меня за «дурашливое» поведение во время операции. — Ну, это он только на первый раз простил, — сказал генерал Кыонг. — Он посоветовал мне держать ухо востро, если Вы когда-нибудь вновь попадёте ко мне в компанию. — Буду иметь в виду. Кстати, Вы были абсолютно правы. После вчерашнего боя я чувствую себя совершенно другим человеком. Впечатлительность понемногу угасает во мне. — Я же говорил! — Кыонг был доволен своей прозорливостью. — Я так же пугаю своих офицеров. Я их тоже стращаю подлянками, и ничего, работают как положено! Так что не обижайтесь. Кстати, «Клеопатра» очень высокого мнения о Вас. Она даже высказала вслух мечту о переводе адъютантом под Ваше руководство. Наш Герой усмехнулся: — Мне вроде пока рано до таких адъютантов! — А то! «Клеопатра» является одной из моих лучших «куртизанок». Я уступлю её другому только по приказу председателя Лиги. Кроме того, у Вас уже есть разрешение на тренировку собственных разведчиц, так что своими адъютантами когда-нибудь обзаведётесь. Возможно, в один прекрасный день «Клеопатра» укусит себя за локоть, когда увидит несравненных барышень под Вашим управлением. — Возможно, — равнодушно произнёс командующий. — Но Вы уж извините меня, но мне пора. Вертолёт прибывает за мной ровно в 5 часов, а я ещё не собран в дорогу. Без лишних слов командиры обменялись рукопожатиями и разошлись в разные стороны. Чёрный Будда даже не пожалел, что не успел как следует попрощаться с коллегой. БТР быстро тронулся с места и стёр из этого дня последние воспоминания о нём, оставив только чёрный дым выхлопа. (продолжение следует)