can't escape this now

      — Ты всех умыла, Фел, — сказала Тея, слегка ударив Фелисити бедром, когда они шли по коридору.       — Спасибо. Не думаю, что Оливер в восторге, — ответила она. Она ощутила легкое покалывание, прежде чем напомнила себе, что он заслуживает быть недовольным после того, как разговаривал с ней перед обедом.       Тея фыркнула очень неженственно.       — Да, точно. По-моему, ему неймётся или что-то вроде того. Возможно, ему просто нужно с кем-то переспать. — Она снова ударила её бедром.       Фелисити содрогнулась.       — Мы этого не делаем, — заверила она сестру. — Нет, нет, нет, нет, нет. Нет.       Тея остановилась у двери и надулась.        — Что же это за брак такой? — отчитывала она. — Ты разрушаешь все мои девичьи мечты.       Она зашумела, закатив глаза, прежде чем продолжить путь по коридору к своей и Оливера комнатам.       — Ищи свои мечты в другом месте, — бросила она через плечо.       Одному Богу известно — она была в этом уверена. Сидя в особняке, Фелисити чувствовала себя сумасшедшей. Отказавшись от работы в «КК», она вела себя ужасно. Две недели возилась с компьютером, который привезла с собой в особняк. Разобрав его и добавив несколько экспериментальных модификаций к материнской плате, она наконец призналась, что сходит с ума, и подняла вопрос о возможности покидать особняк.       Именно тогда она обнаружила, что местный приют для животных ищет добровольцев. Взрослея, Фелисити всегда хотела собаку, однако местонахождение их дома никогда не было оптимальным для домашнего животного любого вида, даже для кролика. Тем не менее, она всегда питала мягкие чувства к животным, особенно к тем, которые скитались сами по себе.       Неудивительно, что она потеряла счет времени. Работа в приюте наделила Фелисити целеустремленностью. Она предпочла бы работать по своей специальности и реализовывать цели, которые поставила перед собой, но помощь этим бедным животным заставила её почувствовать, что она по крайней мере делает что-то значимое. Дел было не так много: в основном просто гулять с собаками, кормить и купать всех животных, играть с кошками в кошачьей комнате. И она уже подружилась с другими волонтёрами и была влюблена как минимум в восемь собак.       Фелисити вздохнула и открыла дверь в свою комнату, более чем готовая сбросить это платье и забраться под одеяло. Но до того как она успела закрыть за собой дверь, её распахнула большая рука.       Оливер.       Он впихнул её в комнату, и она бессознательно сделала несколько шагов назад. Фелисити видела своего мужа сердитым несколько раз — обычно после того, что она говорила или делала, намеренно раздражая его, — но никогда прежде она не видела, как он полыхал от гнева.       — Что, чёрт возьми, это было? — потребовал он, захлопнув за собой дверь.       — Это был ужин, Оливер. И я думала, что сказала тебе не заходить в мою комнату. — Она приподняла подбородок, когда он возвышался над ней, отказываясь прогнуться под его ледяным взглядом.       — А я сказал тебе, что буду приходить сюда, когда захочу, — ответил он.       Фелисити боролась со своим естественным желанием, которое состояло в том, чтобы ударить его так сильно, как она могла, а потом вытолкнуть его из своей комнаты. Как будто она могла сдвинуть его с места — он был здоровым, как гора. И все же это, безусловно, было бы катарсисом.       — Я не в том настроении, чтобы меня сейчас поучали, Оливер. Я просто хочу снять это платье, лечь в постель и проспать следующие семь часов.       Мускул дернулся в его челюсти, когда он продолжал смотреть на неё.       — Я оставлю тебя наедине с собой, как только ты расскажешь мне, что за цирк ты устроила с теми инвесторами.       — Может, разыгрывала гостеприимство, чтобы им не было скучно и они чувствовали себя комфортно? — Он же не настолько тупой, верно?       — Ты выставила меня идиотом, — прорычал Оливер.       — Ты был грубым, замкнутым занудой. Когда я вошла в столовую, это было похоже на чьи-то похороны. Твои гости были несчастны, и по твоей вине — не из-за меня!       Он подошел ближе и оказался прямо перед ней.       — У меня все было под контролем.       — Чудо, что «Куин Консолидейтед» еще не обанкротилась! Что такого в том, если я подмазываю инвесторов для тебя? В конце концов, разве это не на пользу компании?       — Ты выставила меня в дурном свете, Фелисити! Теперь я — лицо «Куин Консолидейтед», а не ты!       — Тогда веди себя соответственно! — закричала она в ответ. — Не будь таким ворчливым и хмурым во время встреч и деловых обедов. Спроси людей об их жизни, улыбнись пару раз… Черт, Оливер, ты и сам должен это знать!       — Я не нуждаюсь в твоих советах в том, как вести дела, — ответил он. — В будущем я был бы признателен, если бы ты просто делала то, что тебе положено, а именно: сидела, выглядела красиво и молчала!       Кровь хлынула по её венам, когда она старалась обуздать волну ярости, которую чувствовала.       — Как ты смеешь! — прогрохотала она. — Ты не имеешь права обращаться со мной, как с какой-то вещью. Я буду вести себя так, как посчитаю нужным. Более того, меня бы там не было, если бы ты и твоя мать не настояли на этом!       Голубые глаза Оливера горели гневом, когда он смотрел на нее. Она знала, что была права, и могла сказать, что Оливер тоже это знал. Но он явно не хотел признавать поражение. Она начала отходить от него, потому что он молчал.       — Теперь, если ты не возражаешь… — Она замолчала, указывая на дверь, которая разделяла их комнаты, но прежде, чем она могла закончить свою речь или отвернуться от него, его рука сжала её руку и он потянул её к себе.       Фелисити споткнулась на каблуках и упала на Оливера, впечатавшись в его грудь. Он крепко держал её за запястье, но пальцы не болели. Она хотела было спросить его, что он делает, но подняла взгляд и увидела выражение его лица.       Его глаза были тёмными, рот приоткрыт, но он был полностью сосредоточен на ней. Фелисити с некоторым запозданием поняла, что на его лице написано желание. Не в силах совладать с собой, она посмотрела на его губы и только на мгновение задумалась, какими нежными они выглядели, и вспомнила, как они прижимались к её губам в день свадьбы, прежде чем пришла в себя. Она отдёрнула руку, пытаясь отойти. Оливер схватил её за бедро другой рукой, удерживая на месте.       — Отпусти меня, — прошептала она.       — Фелисити, я… — Он остановился, и она определённо увидела, как его глаза скользнули к её рту. Он тоже вспомнил тот поцелуй? Хотел ли он повторить его? Пять минут назад Фелисити отвергала эту мысль, как совершенно безумную, но сейчас, когда он был рядом с ней и его пристальный взгляд был прикован к ней, она задавалась вопросом, не хочет ли она тоже повторить его.       Он навис над ней, наклонив голову, и у неё перехватило дыхание. Они замерли, ожидая, когда кто-нибудь совершит шаг, скажет что-нибудь, сделает что-нибудь. Фелисити не была уверена, хочет ли она, чтобы он её поцеловал. Она не могла думать, когда его запах кружился вокруг неё.       Спустя минуту Оливер глубоко вздохнул и отступил назад, одновременно отпустив запястье и бедро. Её кожа похолодела от потери тепла, и она обхватила запястье и потёрла кожу на нём. Оливер сконцентрировал своё внимание на движении, и она поняла, что он, должно быть, думает, что причинил ей боль, потому что сделал несколько больших шагов от неё.       — Мне… мне очень жаль. — Он повернулся и сделал ещё несколько шагов к двери своей спальни, и остановился вновь. Он не обернулся, но по его плечам было видно, что он напряжён. — Впредь я не войду в твою комнату без твоего разрешения.       Затем исчез.       Фелисити стояла на том самом месте, потрясённая.       Муж едва не поцеловал её. И она действительно хотела этого. Ранее она хотела задушить его! Что с ней?

***

      Спустя несколько недель случилось кое-что, что радикально изменило отношения Фелисити и Оливера. Несколько недель после того ужина были напряжены чем-то наподобие «перемирия». Оливер был с Фелисити вежлив, почти любезен. Но он определенно был пуглив рядом с ней.       Конечно, он старался не подавать вида. Всегда выбегал из комнаты, когда они оставались наедине, с каким-нибудь невнятным оправданием по поводу совещания в «КК», семейных дел или какого-нибудь другого события. Фелисити и не навязывалась, в основном потому, что столь же была не уверена в себе.       Она не могла перестать вспоминать о том вечере — то, как он чуть ли не поцеловал её. Она думала о том, как он поцеловал её на свадьбе. Нельзя было отрицать, что между ними была химия. Она знала, что если они исследуют это, результат будет… взрывоопасным. Но было ли между ними что-то ещё? Могла ли она провести с ним целый день, не желая придушить его? Это был главный вопрос.       Честно говоря, ей не очень-то хотелось исследовать это. Её жизнь была достаточно сложной, и в неё не входили чувства к мужу (сексуальные или иные). Она предпочла бы притвориться, что все в порядке, и продолжать в том же духе.       Что-то затевалось с Китайской Триадой. Она слышала шум в особняке всю неделю. По-видимому, эта банда давила на семью Куин, и были кое-какие сведения, что Куины планировали перехватить их груз в доках. Оливер даже не пошел в офис в тот день — вместо этого находился в своем кабинете в поместье с родственниками и доверенными лицами их семьи.       Фелисити узнала знакомые лица: Джона Диггла — телохранителя и водителя Оливера, а также его правую руку. Рой Харпер был моложе всех, но в последнее время она часто его видела. Она также видела, как он строил глазки Тее. Слэйд Уилсон пугал Фелисити до чёртиков. Он был грубым и неопрятным мужчиной, который, казалось, предпочитал избивать головорезов, чем предаваться встречам с семьей. Масео Ямаширо был еще одним человеком, близким Оливеру, и, как сказала ей Тея, он ранее был частью Китайской Триады, прежде чем перешел в семью Куин. Фелисити бы волновалась, что он подсадная утка или шпион, если бы не то, насколько явно Оливер доверял ему. Очевидно, они сблизились во время «войны», что привела к изгнанию Оливера в Россию.       Сейчас особняк был пустым. Тихим. Мойра была бог знает где и занималась бог знает чем, Тея в Верданте, а Оливер и его помощники — в доках, в надежде перехватить Триаду. Фелисити, тем временем, располагалась в комнате отдыха и красила ногти на ногах, пока старая серия «Друзей» шла по Netflix. Рядом с ней на диване лежал недавно открытый технический журнал, и она читала интересную статью о нескольких из последних программ и теорий кибербезопасности. Другими словами, наслаждалась редким идеальным вечером в одиночестве.       Она только что закончила со второй ногой, когда услышала, как хлопнула входная дверь и раздались громкие голоса. Забыв, что второй слой лака еще свеж, Фелисити вскочила на ноги и поспешила в фойе. Двери были распахнуты настежь, и множество коренастых мужчин заполнили помещение. А между Джоном Дигглом и Слейдом был…       — Оливер! — закричала она, бросившись вперёд.       Он опирался на них, и она заметила кровь, окрасившую сторону пиджака. Голова его была опущена, и она увидела выступивший пот на его лбу.       — Он истекает кровью! — Фелисити протянула руку, чтобы снять пиджак, и увидела, что его костюм полностью пропитан кровью. — Черт! Он… Это колотая рана?       Джон мрачно кивнул.       — Мы перехватили Триаду, как и планировали, но у одного из них был спрятан нож. Я не заметил, пока не стало слишком поздно. Он пырнул Оливера до того, как мы узнали, что происходит.       Фелисити тяжело сглотнула.       — А что с ним случилось потом?       — Ты в самом деле хочешь знать, принцесса? — спросил Слэйд с усмешкой. — Теперь, если ты не возражаешь, нам хотелось бы уложить этого парня: он не такой легкий, как кажется.       Они протолкнулись мимо нее в комнату отдыха, откуда она только что прибежала. Фелисити поспешила убрать журнал и лак для ногтей с диванных подушек, прежде чем они уложили Оливера на спину.       — Рой. Принеси аптечку, — рявкнул Слэйд.       — Остальные могут идти домой. Я думаю, мы здесь пробудем всю ночь, — добавил Джон.       Комнату покинули за исключением четверых, и Фелисити повернулась к мужчинам.       — Вы не отвезете его в больницу? Его зарезали.       — Именно. Мы не хотим, чтобы любопытные доктора задавали вопросы. Помни: Оливер должен быть честным бизнесменом. Кроме того, это легко поправимо. В прошлом мы сталкивались и с худшим.       Она не стала любопытствовать. Вместо этого упала на колени рядом с головой Оливера, когда Рой принес аптечку и передал её Джону. Оливер открыл глаза и увидел Фелисити, но взгляд его был туманным и рассеянным. Он поднял руку, словно тянулся к её лицу, и она рефлекторно потянулась к нему, сжимая его руку в своей.       — Я здесь, Оливер, — пробормотала она, отводя глаза от того места, где Слэйд разрезал пропитанную кровью рубашку.       — …лисити, — вышло из него нечленораздельно.       — Т-с-с. Лучше отдыхай. Джон… — Фелисити оглянулась через плечо и сглотнула, увидев, что мужчина осторожно промывает рану, когда Слэйд приготавливает иглу и нитку. — Джон позаботится об этом.       Глаза Оливера снова закрылись, но она почувствовала, как его пальцы сжали её пальцы. Она прижалась к нему, желая, чтобы он знал, что она здесь. Она верила, что с Оливером все будет в порядке, что парни справятся с этим и что для них это всего лишь ещё один вечер вторника. Но было так много крови, а она никогда не справлялась с видом крови. Даже когда была маленькой и у неё были ободраны коленки на детской площадке. И, очевидно, сейчас, когда кровь принадлежала её мужу.       Дерьмо. Фелисити была слишком прагматичной, чтобы не обращать внимания на то, как тянуло её сердце при мысли об опасности и боли Оливера. Её чувства становились сильнее, несмотря на все её старания. Возможно, это было временно. Возможно, толчком послужил адреналин. Возможно, это как-то связано с тем почти поцелуем.       У неё была надежда. Она не могла влюбиться в своего мужа.

***

      Оливер проснулся в своей постели. Он чувствовал себя будто в тумане, его разум был спутан, но когда он моргнул, его зрение прояснилось. Лампа на прикроватном столике горела, освещая его и небольшую область вокруг кровати. Он повернул голову и увидел Фелисити в кресле с планшетом в руках, которая что-то читала. Стакан воды и несколько таблеток лежали на столе. За занавесками в спальне было еще темно, значит, он проспал лишь несколько часов, а не всю ночь.       — Который сейчас час? — спросил он хриплым голосом. Оливер попытался откашляться.       Фелисити вскинула голову. Она бросила планшет на кресле и подвинулась вперед, схватив стакан и потянувшись к Оливеру.       — Вот, выпей. Горло, наверное, пересохло.       Её рука была прохладной на его шее, когда она помогала ему сесть так, чтобы он мог глотнуть прохладной воды. Затем Оливер откинулся на подушки, ощутив острую боль в боку, куда его пырнули ножом.       — Спасибо, — сказал он.       Она коротко улыбнулась, но Оливер был потрясён её искренней улыбкой.       — Как сильно болит? У меня есть таблетки на случай, если они тебе понадобятся.       — Я в порядке, — заверил он её. — Что… что ты здесь делаешь?       Фелисити нахмурилась.       — Ты помнишь, как парни привезли тебя домой?       — Едва. Помню поездку на внедорожнике. Помню, как Диг практически выносил меня на руках с заднего сиденья.       — М-м-м. Да, он и Слэйд привели тебя в дом. Я держала тебя за руку, пока Джон зашивал тебя. Потом последовала за ними, когда они несли тебя сюда, чтобы ты проспался. Я предложила остаться и присмотреть за тобой.       Оливер был удивлён. Ни за что в жизни он не ожидал, что она будет ухаживать за ним. Ещё пару недель назад она не могла находиться с ним в одном помещении. Они поссорились в её комнате в ночь на званом ужине… В ночь, когда он чуть ли не сдался и не поцеловал её.       Сердце застучало в груди при воспоминании. Минуту назад они разговаривали, и её глаза были похожи на кремневые сапфиры, а румянец приливал к щекам. Фелисити выглядела особенно великолепно с по-прежнему уложенными волосами и в этом фантастическом платье. Оливер был потрясён всеми эмоциями, которые он пытался сдержать со дня их свадьбы.       Он так сильно хотел её поцеловать. Он думал о поцелуе на их свадьбе почти каждый день, и зная, какими мягкими и нежными были её губы, как хорошо они подходили к его, ещё тяжелее было бороться с желанием. Тогда ему показалось, что она расслабилась в его объятиях, словно отдавалась ему. Это напомнило ему о том, как он схватил ее за запястье, дёрнув к себе, и в ужасе от своего чувства собственничества отпустил её и убежал обратно в свою комнату.       Дело даже не в том, какой красивой она была. Он не хотел признаваться себе, что был чертовски впечатлён тем, как легко она окучивала инвесторов. Верный своему слову, каждый из них подписал контракты, обещающие капитал, способствующий росту и расширению «КК», что было именно тем, чего Оливер добивался всё это время. Он не мог отрицать, что многим обязан ей. Черт, было бы намного легче держаться ему подальше от неё, если бы она не была такой привлекательной женщиной!       С тех пор он старался как можно реже её видеть, опасаясь повторения. Оливер точно осознавал, что происходит, и будь он проклят, если бы знал, как с этим справиться. Его чувства к жене теплились, росли, развивались. Он понял, хотя всё ещё не решался слушать своё сердце, что всё меньше и меньше его интересовало держаться подальше от загадочной жены. Он хотел узнать её получше; узнать, что заставило ее согласиться на эту сделку. Подход к ней был настоящим трюком, и он не был уверен, что с этим делать.       Тем временем Оливер делал то, что у него всегда получалось лучше всего: он избегал проблемы и её. А сейчас она сидела у его кровати и вытирала его лихорадочный лоб. Господи, с ним покончено.       Ему удалось улыбнуться, когда она начала выглядеть обеспокоенной.       — Спасибо, что осталась со мной.       — Это не было проблемой. У меня был айпад, чтобы занять себя, — ответила она, указывая на планшет и смущенно улыбаясь. Оливер думал над тем, чтобы попросить её остаться. Оливер хотел попросить ее залезть к нему под одеяло и лечь рядом с ним, просто чтобы она была рядом. Но было уже поздно, и она устала, так как долго не спала.       — Можешь идти спать. Думаю, со мной всё будет в порядке.       Фелисити моргнула, широко раскрыв глаза за очками.       — Ты уверен? Потому что я не против…       — Я уверен, Фелисити. — Он улыбнулся ей, чтобы показать, что всё хорошо. — Иди отдохни немного.       — Хорошо, только пообещай выпить таблетку от головной боли, если потребуется, — сказала Фелисити, встав с кресла.       — Я обещаю.       Фелисити протянула руку, и на мгновение он подумал, что она собирается провести рукой по его лбу. Однако она остановилась, задержав руку в воздухе, прежде чем снова улыбнуться, повернуться и направиться к двери своей спальни.       Как только дверь закрылась, Оливер выдохнул так, что даже не заметил, что задержал дыхание. Когда он вдохнул, то почувствовал слабый запах её шампуня, витающий в воздухе над ним, и закрыл глаза, смакуя его.       Проклятье. Он увяз глубоко. Она осталась с ним, просто чтобы убедиться, что он в порядке. Что должно же что-то значить, да? Возможно, её чувства к нему тоже развивались. Она могла чувствовать или не чувствовать то же самое влечение, но, возможно, её интересовала хотя бы дружба.       Оливер позволил себе представить дружбу с Фелисити, лёжа на подушках. Насколько проще было бы им находиться в браке, если бы они могли просто быть друзьями. Он представлял, как будет рассказывать ей о том, что с ним происходит, слушать её мысли и советы и предлагать ей то же самое взамен. Он вообразил, как смотрит вместе с ней фильмы тихими ночами, когда семейные дела не давят на него. Он фантазировал о совместных отпусках, где жарко, песчано и соблазнительно…       Возвращаясь ко сну, Оливер понял, что его никогда не удовлетворит только дружба с Фелисити.