Роскошный сад, наполненный растениями невиданной красоты, утопал в солнечных лучах. Небесная благодать изливалась на него нескончаемым потоком, щедро одаривая того теплом и лаской, от которой богатая флора ещё сильнее разрасталась и пышнела. Сочные и спелые фрукты клонили ветви к земле, плотная шелковистая крона оберегала райских птиц от палящих лучей светила, а звон хрустальной чистой воды гармонировал с пением здешних обитателей.
Это место действительно было необычайной красоты... Истинное лицо природы. Но здесь, в этом уголке земли, она не была поистине дикой: среди извивающихся стволов деревьев раскидывались тонкие дорожки, вымощенные из белого изящного камня. Они уводили куда-то своих путников, пересекались и складывались в витиеватые узоры, заманивая невнимательного зрителя в самую глушь, но в то же время открывали всё больше прекрасных мест, заботливо огороженных от пагубного влияния внешнего мира. И эти аккуратные ажурные тропы вели к одному месту, так сильно отличающемуся от всего окружающего мира, что трудно было понять, этот ли сад перед путником или совершенно новая сторона света...
И, блуждая по лабиринтам райского сада, можно было выйти на небольшую полянку, сильно отличающуюся от остального ландшафта. Здесь не было густых зарослей могучих крон деревьев, не встречалась мягкая стелющаяся трава... Посреди этой полянки находилась огороженная тонкими пластинами камня небольшая площадка, отделенная от травянистого узора. Чуть дальше неё на землю рядом с аккуратным мраморным фантанчиком были выложены большие подушки, отделанные шелками и золотистой вышивкой. Это прекрасное ложе бережливо закрывалось ветвями от солнечных лучей, но в то же время не было затемнено, поэтому просматривалась каждая деталь. Но не это притягивало глаз...
На каменной площадке посередине полянки танцевала девушка... Она кружилась под пение птиц, словно была ласковой лесной нимфой, нежные и пластичные движения рук и ног заставляли поверить в то, что она не стоит на этой грешной земле, а парит в воздухе, сливаясь с ним в одно целое. Плавные изгибы её тела притягивали взгляд, легкие колыхания невесомой одежды из дорогих шелков, которые скрывали лишь нужные места, тем самым лишь сильнее маня к себе. Девушка продолжала кружиться, напевая мелодию, которая вторила птичьим голосам. Тонкие изящные руки слегка соприкасались, а после проскальзывали по нежной ткани, тянувшейся за ней следом и вновь словно убегали, то скрываясь от чужих глаз, то вновь появлялись, маня за собой. Её бледная кожа сливалась с золотистым оттенком одеяния, с раскинувшимися пшеничными прядями, которые кружились вместе с девушкой. На нежном лице застыла легкая улыбка, еле заметная во время её танца. Глаза же были устремлены куда-то в пол, словно бы девушка боялась потерять его и совсем улететь куда-то в небеса, где её ждала ласка и тепло солнца. Вот она остановилась, перепрыгнув на свою босую ногу с мраморной кожей, слегка кокетливо качнула головой и нежно увела руку, закручивая себе в очередном вихре танца. Девушка была одновременно безумна и спокойна, нежна, но так же и игрива. Буря и штиль в одном лице.
Но вот послышался легкий щелчок и девушка остановилась, прекратив свой чувственный, но в то же время, приносящий покой, танец. Она покорно опустила свою голову и несколько золотистых прядей тут же упали ей на плечи, последовав нежному движению. Ещё щелчок, который был совершенно чужим для этого места - девушка направилась к скрытым тенью подушкам перед ней. Трудно было разглядеть, но где-то там сидел некто, от кого и раздался подобный щелчок, о значении которого девушка прекрасна знала. И слушалась...
Она ступала по теплым камням осторожно, будто бы боялась обжечься или уколоться, пораниться обо что-нибудь, но трудно было поверить, что есть что-то в этом саду, желающее навредить ей. Как только её пальчики прикасались к твердой поверхности, девушка сразу же подставляла другую ногу, словно камень смог бы забрать у неё частичку при прикосновении. Она подошла к разложенным мягким подушкам и присела рядом с чьей-то фигурой. Движения девушки были боязливы, но в лице её не читалось страха, а лишь непокорность и спокойствие. Рядом с ней, слегка приподнявшись на локтях, лежал мужчина, внимательно вглядывающийся своими холодными глазами в лицо девушки. Ещё один щелчок его пальцами. Она так же покорно легла на свой левый бок, облокачиваясь на руку и повернулась своим лицом к нему, но всё так же не поднимала взгляд. Даже в густой тени деревьев её волосы блестели золотыми переливами, а сама она выглядела невинным ангелом. И лишь сейчас можно было разглядеть её полностью: увидеть плавные переходы её тела, которые скрывались под шелковыми шароварными штанами, просвечивающими белоснежную кожу, её плоский животик, а выше чарующие изгибы, привлекающие взгляд, но так же заботливо скрытые шелковистой тканью одежды, тянущейся до тонкой шеи и спадающей на плечи, разрывающей свои объятья лишь на запястьях. Всё её одеяние было свободным и воздушным, развивающимся и не мешающим движениям в танце. Ей ножки были стройны, словно когда-то давно были хвостом дивной русалки, а поверх них укладывался пушистый золотистый хвоста с белым кончиком, продолжающим плавные изгибы тела. Руки покорно лежали на мягких тканях без единого украшения. А на голове её, среди аккуратных прядей, виднелись небольшие ушки, мерно подергивающиеся от легкого ветерка и звуков.
Спустя несколько секунд мужчина, всё это время рассматривающий тело девушки, требовательно и медленно поднял её подбородок, но было понятно, что эта ещё не вся сила, которую он может показать. Девушка подчинилась его действиям, но всё так же не поднимала своих глаз. Теперь можно было увидеть нежные тонкие губы цвета чайной розы, аккуратный вздернутый носик и большие прикрытые глаза с золотыми ресницами. Мужчина лишь усмехнулся.
- Гордая, - тихо сказал он, растягивая слова, - непокорная... Как всегда, - она не ответила на его слова, замерев, словно блаженный сфинкс, не нуждающийся в лишних словах и движениях.
- Посмотри на меня, - более требовательно произнес мужчина, а девушка медленно подняла свой взгляд на него. Глаза её были чувственными и глубокими, в глубине шоколадного цвета можно было утопать... Но они были слишком холодны... Слишком гордая.
- И вновь этот взгляд... - протянул мужчина, - чем же ты недовольна, Люси?
Она вновь промолчала на его вопрос, будто бы забыла все слова. Несколько секунд спустя он недовольно отпустил её подбородок, а после плавно провел тыльной стороной ладони по её щеке. Ему нравилось смотреть на неё, прикасаться, осознавая, что она не сможет противится ему, но... Даже сейчас, даже в таком положении девушка смотрела на него свысока, будто бы он не стоил и ноготка. После же, насладившись её прекрасным личиком, мужчина опустил свою руку к шее, а после повел её в сторону, очерчивая плавные линии тела. Ему на пути попадалась нежная шелковая ткань и не менее нежная и теплая оголенная кожа, но девушка даже не вздрагивала. Мужчина медленно провел от её плеча до талии рукой, любуясь покорностью девушки. Он мог сделать с ней всё, что захотел бы, но в то же время не мог сделать ничего. Чтобы он с ней не делал, девушка будет всё так же смотреть на него, будто бы не она была в его власти, а наоборот. Мужчина недовольно отвел руку, но после вновь притянул её лицо к своему. Девушка же опять опустила взгляд, даже не дрогнув от резкого прикосновения. Только пушистые ушки выдали себя легкой дрожью.
- Когда-нибудь ты будешь моей, Люси... - сказал он ей прямо в губы, а после тут же отстранился от надоевшей куклы, откинувшись на подушках и прикрыв глаза, - спой мне что-нибудь...
- Когда я танцую, то огнем горит моё сердце, когда я плачу - оно обливается кровью, - нежный голос полился сладостным нектаром. Ему нравилось, как она поёт.
- Почему же так печально, Люси? - более спокойным голосом спросил мужчина, даже не рассчитывая услышать ответ от девушки.
- Я всегда пою о том, что я чувствую, - на лице мужчины появилась легкая улыбка. А девушка продолжила петь свою песню, которая лилась из самой души...
***
Палящий зной спал, отдавая своё место легкой прохладе, постепенно находившей на сказочный сад. Но даже в самой густой его тени не было холодно, а лишь легкий ветерок пробегал по поверхности кожи, будто бы предупреждая о наступающей ночи.
И вновь та поляна, в тени которой были устланы подушки из дорогих тканей. Чуть поодаль, глубже и ближе к краю поляны, лежало тело девушки, раскинувшейся на мягких паласах и коврах. Одна её ножка была ловко закинута на одну из подушек, когда другая покорно лежала под ней, мягкий хвостик укутывал тело, спасая от легкой прохлады, нежные руки, ещё совсем недавно создающие плавные вихри в танце, были подложены под голову девушки, а лицо зарыто в подушках и спрятано от мира вокруг. Её плечи плавно поднимались при каждом вздохе и так же медленно опускались. И только ушки подрагивали от чужих звуков и голосов.
А чуть дальше неё, на том же месте, где и был раньше, сидел мужчина, внимательно смотрящий в сторону девушки. Он как будто был чем-то обеспокоен, но в то же время не желал прерывать спокойствие всего окружающего леса.
- А она хороша, - послышался низкий голос какого-то мужчины. До этого следящий за девушкой, бывший ей хозяином, слегка обернулся назад, одарив собеседника недовольным взглядом, будто бы ребенок, не желающий делиться своей игрушкой.
- Да... Но она моя, - пригрозил хозяин, не повышая голоса.
- Знаю, знаю... Ты с ней возишься, как с какой-то особенно штучкой, хотя, может она и стоит того. Но давно бы уже мог купить кого-нибудь и сговорчивее, - колко кинул неизвестный, на что мужчина ещё более сердито глянул назад. Но после слегка улыбнулся и расслабился, откинувшись немного назад.
- Возможно, но слишком покорные ужасно скучны. Ты же знаешь, как я не люблю скуку? - хозяин обернулся назад, лукаво улыбнувшись.
- Конечно, я знаю тебя столько лет... Кстати, как там твоя новая диковинка? Такой же непокорный? - усмехнулся собеседник, от чего на лице мужчины ещё сильнее растянулась улыбка.
- Ага. Это было слишком ожидаемо - Драконы существа свободолюбивые. Он вновь начал буянить и я опять лишился нескольких слуг... Ну, ничего, ещё несколько месяцев заточения и он примет своё положения, а у меня будет личный дракон... - мечтательно говорил хозяин, прикрыв глаза. Он представлял себе будущие дни. Для него чужие жизни были просто забавой, лишь диковинкой...
- Хо-хо, это так... - посмеялся незнакомец.
- Пойдем отсюда, - оборвал его мужчина, - пусть она отдыхает, иначе долго не протянет. А я этого не хочу...
Через несколько минут поляна опустела, оставив девушку одну. А она всё так же лежала и слушала...
***
Ночь вступала в полные владения, охватывая своим холодом и темнотой всё больше и больше пространства. Жизнь дневная сменялась на ночную в райском саду. Распускались причудливые цветы, светящиеся в глубокой темноте и придающие этому лесу иной, более загадочный и таинственный вид. Этими видами можно любоваться вечно, но девушке некогда было это делать. Она быстро перебирала своими босыми ножками, перескакивая с одного белоснежного камня на другой. Ей давно были знакомы эти красоты.
Постепенно мягкая трава и вьющиеся деверья сменялись на каменные выросты, стрекотание ночных жучков утихало, а крона деревьев отступала, открывая темное небо, усыпанное звездами, будто бы кто-то просыпал на полотне крупу. Но девушка не любовалась этим прекрасным творением природы, а бежала дальше, аккуратно перепрыгивая через острые края вырвавшихся наружу "зубьев" скал. Тропинка расширялась, превращаясь в дорогу, огороженную высоким забором из клинообразных выступов твердого гранита. Но сгущающаяся атмосфера и пугающий ландшафт не остановили девушку, а лишь придали ей сил бежать быстрее. Ведь она близко, она рядом.
И вот дорога выходила на широкую поляну, с другой стороны оканчивающуюся обрывом куда-то вниз. Но не это было важно. Напротив же земля уходила в темноту. Девушка обернулась и увидела пещеру, внутрь которой не мог проникнуть лунный свет. Но она смело шагнула вперёд, навстречу неизвестности, ведь там было что-то ценное... Когда девушка подошла к самому краю, она остановилась, прикрыв глаза. Что-то внутри пошевелилось, о чем говорил звон тяжелых цепей, доносившийся из глубин скалы. Это что-то приближалось, волоча за собой тяжелый металл. Вот это что-то совсем близко, по коже девушки пробегало обжигающее дыхание существа. И лишь тогда она сделала шаг назад, подождала немного, даже не открывая свих глаз, потом ещё один аккуратный шаг. А навстречу лунному свету постепенно, медленно и обрывисто появлялся сначала чей-то нос, после переходящий плавно в узкую морду, следом за ней отдавалось на растерзание холодному свету широкая шея, переходящая в массивное тело. Было видно, как на шее, будто вцепившись зубами, висели тяжелые оковы, утягивающие цепью могучее существо вглубь. Но оно продолжало идти вперёд, будто ничто не могло его остановить. Девушка открыла глаза и увидела мутный янтарный взгляд, будто ничего не видящий и не разбирающий пред собой. Он шёл, потому что так надо, потому что так требовали... Иначе будет больно. Её это пугало, она продолжала отходить назад, гордо подняв свою голову. Ещё немного и она оступится, упав вниз, где её ждет смерть, но... Она стояла.
И тут послышался резкий звон цепей. Животное, до этого так легко тянущееся к неизвестности, вдруг остановилось, а после бессильно повалилось на землю, более не способное двигаться. Каким бы могучим он не был, без сил даже великие существа были жалки. И тогда Люси не выдержала, скинув со своего лица гордость, кинувшись к павшему существу. Она нежно прикоснулась к его шершавой чешуйчатой коже, проведя от носа до выступающего костистого рога. Существо тяжело вздохнуло и медленно открыло глаза, вглядываясь в девушку. Сначала они были затянутые какой-то странной пеленой, но с каждой секундой она отступала, открывая прекрасные переливы янтаря и изумруда, пересеченные поперечным зрачком. Они посмотрели на девушку и... узнали. И в ту же секунду в них высказалась вся жалость и боль, все чувства и мысли, которые наполняли существо. Взгляни она дальше, так заметила бы тяжелые и ослабшие крылья на спине, когда-то способные поднять своего хозяина и вознести его в небеса, рассекая воздух. Она могла бы заметить большие розоватые чешуйки покрывшиеся от времени и недостатка света белым налетом. Так же бы она увидела гибкий, но бессильно валяющийся хвост, одним лишь взмахом которого можно было бы сокрушить скалу. Там, на его толстой шкуре виднелись глубокие незаживающие раны, оставленные от тяжелых оков или же от какого-то оружия. Но она не смотрела никуда больше, кроме его глаз, ведь всё иное было неважно. Дракон тяжело вздохнул и закрыл глаза, полностью отдаваясь девушке в объятья. Та же ещё раз нежно провела рукой по щеке некогда могучего монстра, а после прислонилась лбом к нему же, сильно прижавшись. С её щеки сбежала одинокая слеза, упавшая на грубую кожу Дракона, но он, будто бы ощутив невесомое прикосновение, лишь тихо выдохнул, проронив легкий рык.
Нежный и мягкий женский голос, как колыбельная, тихой поступью распространялся по сказочному саду... И так было каждую ночь... Она приходила и пела для него колыбельную, чтобы успокоить его... Такого дорогого для неё Дракона.
