Болезнь

«10 пропущенных от Паула» «5 пропущенных от Пата» «3 новых СМС от Паула»       М? Кто это? Паул и Пат? Его товарищи по армии?       И тут мозг Томаса будто пробило зарядом электричества.       Точно! Я совсем забыл про то, что у него есть армия! Вот ты даёшь, Том, и как такое можно вообще забыть?! Хотя, со всем происходящим, и своё имя забыть можно… Так или иначе, я забыл сказать Мэтту и Эдду чуть ли не самое важное. Надо с этим поспешить, но сначала…       Черноглазый с опаской оглянулся по сторонам, и, убедившись что за ним никто не наблюдает, немного неуверенно, но стремительно потянулся за лежащим электронным устройством, что уже разрывалось от СМС.       Они, похоже, волнуются за него. Или нет, просто выполняют свой военный долг. Сейчас посмотрим…       Парень в синей худи повторно оглянулся по сторонам, уже держа гаджет в руках. Все заняты своими делами, можно и полюбопытствовать.       Первым делом, колючкоголовый решил взглянуть на СМСки, которые написал так названный «Паул», по крайней мере так он записан в книге вызовов. Отправлено в 14:15       Как продвигается план, сэр? -------------------------------------------------------------------------- Отправлено в 16:18        Сэр, время на исполнение миссии, которое вы сами назначили, истекло уже как 18 минут назад. Если вам нужно больше или нужна помощь армии, ответьте. -------------------------------------------------------------------------- Отправлено в 19:28       Сэр, вы не отвечаете на звонки. Мы вынуждены принять меру предосторожности, поэтому мы, вместе с Патом и ещё командой воинов, отправились на ваши поиски. Если вы это читаете, но не можете ответить, знайте: мы скоро будем на месте.       Ох чёрт. Сейчас без десяти восемь вечера. А эти сообщения значат, что они скоро тут будут в поисках их лидера… И что они подумают, когда увидят его таким? Или они знают о его болезни? В любом случаи, я должен обсудить это с другими.        Вот Томас хотел уже положить устройство на место, откуда взял его, но ему в глаза бросилась «Галерея». На обложке той были какие-то странно выглядящие фото, которые нельзя было нормально разглядеть из-за маленького и размытого значка, поэтому парень решил открыть приложение. Там он увидел папку с названием «хентай», её размер занимал чуть ли не половину всей памяти устройства, а обложка была, мягко говоря, вызывающей.       Щёки Тома нарумянились, наливаясь краской и немного покалывая налившуюся кровью ткань лица. Он, как самая любопытная Варвара из всех в мире, не сдержался и открыл. И слегка прихуел. Вся «соль» этой папки — в изображении голых девушек, а так же половых актов и эротических сцен с самыми разными извращениями, и даже с теми, которые черноглазому ранее были неизвестны.       Вскоре красным стало и всё лицо парня, не только щеки, а по лбу начали скатываться прозрачные капельки пота.       Ох чёрт, я и представить не мог, что Торд-       Его мысли резко прервались, так же резко, как рука, которая появилась и схватила его плечо. Потрёпанная, мозолистая рука в шрамах, в красном рукаве худи. Рука Торда. — ЧЁРТ!       От перепугу, из-за такого неожиданного появления рогатого, Томас выронил телефон из рук, после чего в ушах обоих послышался ужасный грохот. Он не разбился, но упал. И этого было достаточно, что бы Том чуть ли не поседел от страха и стыда перед норвежцем.        Тем временем рыжеволосый лишь спокойно, точнее пофигистично, поднял телефон с пола, а затем перевёл взгляд на уже оцепеневшего и всё ещё краснеющего товарища. — Зачем тебе мой телефон?       Да, этот голос был безэмоциональным, без крика или возмущения, но именно он был самым убийственным для Томаса сейчас. — Ох… Я, этот, ну… Он разрывался от сообщений твоих напарников по армии, я просто х-хотел отключить, что бы не звенел над ухом…  — Зачем ты открыл мою папку? — проникновенно, как игла, выдал Торд следующий вопрос, на который Том лишь стыдливо промолчал в пол и ещё больше покраснел.  — Ладно, не важно…  — Твои напарники по армии ищут тебя, они уже выехали.       На момент могло показаться, что в глазах Торда блеснула злоба, лишь могло, потому что разум человека привык к тому, что люди не умеют быть безэмоциональными, потому, когда они действительно такими становятся, мозг отказывается это воспринимать, и «доделывает» всё самостоятельно, галлюционируя, заставляя видеть нас то, что мы хотим, а не реальность.  — Мне всё равно.  — Ты не понял? Они едут сюда и с минуты на минуту будут!  — И?  — Ну что «и», Торд, ну что «и»? Ты, конечно, молодец, и я за тебя рад, но нам-то что делать? Захватят наш дом, ещё и обвинят в твоём похищении.  — Я им всё объясню, и передам армию под чужое руководство. У меня есть пара людей, которые с этим справятся намного лучше, чем я.       На это ответа у Томаса не было. Торд вернул смартфон на его законное место — в карман, и просто встал рядом с парнем в синей худи, смотря на того прямо и непрерывно. Было неловко ощущать такой тяжёлый взгляд на себе, ещё и после сложившейся ситуации. Хотя, с другой стороны, впервые безэмоциональность норвежца была на руку колючкоголовому, ведь, если бы сероглазый был в нормальном состоянии, то он бы уже порвал Томаса за хентай, который он нашёл, и вколол бы какие-то галлюциногены, что бы он забыл последние три часа, включая рытьё в своём телефоне. Ох, стоп, погодите-ка… Он никогда не будет в нормальном состоянии больше…       Игривая атмосфера испарилась так же быстро, как и появилась.  — Слушай, Торд…       Металлические глаза смотрели прямо в чёрные круги Томаса.  — Я хотел… Извиниться.       Ладони парня в синей худи начали неловко перетираться между собой, задевая рукава. — Извиниться за то, как я вёл себя с тобой все эти годы… Дело в том, что я никогда не хотел тебя ранить. Я считал, и считаю, тебя своим другом, но я всегда… Всегда боялся тебе об этом сказать, это выразить, я просто трус и эгоист, ведь, пока я отталкивал тебя от себя, я совсем не думал о том, что чувствуешь ты. Это… Это моя вина. Твоя болезнь — моя вина. Почему я был такой тупой, скажи, почему?! Почему моя тупость должна была довести тебя до такого? Я никогда не хотел для тебя такого, и для кого-либо ещё тоже, я просто хотел, что бы это продолжалось вечно. Что бы мы вечно ссорились, а Эдд вечно нас мирил, чтобы мы всегда перекидывались взглядами, что-то затевая, и озорно смеясь, но… Какой же я эгоист, всё-таки, ведь не хотел за своими мечтаниями видеть твои страдания… Я уверен, ты не раз подавал знаки, я их видел, и игнорировал… И теперь, теперь…       Том взглянул на Торда печальными глазами, которые вот-вот грозились заслезиться солёными каплями. И, на свое удивление, он увидел, что один глаз норвежца был красным. А второй — оставался серым. Тот смотрел на русоволосого удивлённым и слегка растерянным взглядом, впервые, за часы без чувств, он подал их признаки.  — Я… Знаю, что ты не можешь мне ответить, но, я знаю, что ты слышишь, поэтому я-       Правый глаз рогатого медленно преобразовался в красный, а левый так и остался серым. Но не успел британец договорить, как его зажали в объятиях. Холодные руки в красных рукавах безмолвно обвили его талию и крепко прижали, в то время как молчаливое лицо тихо уткнулось в его плечо. Так тихо, но так… спасительно. Каким-то образом парень с карамельными волосами знал, что именно нужно делать, что сейчас не нужно ничего говорить, просто обнять, без всякого давления, влечения, психоза и вины, без всякой неловкости и натянутости.       Если это таблетки, то их эффект мне нравится…       Дыхание парня нормализовалось, а глаза лишь выплеснули нависшие капли, что подхватились быстрыми синими рукавами, так, чтоб никто и не успел их увидеть. Теперь он чувствовал долгожданное облегчение, падения такого камня с души заставило его пропустить лёгкую улыбку по лицу.       Торд через силу отодвинулся от объекта своей любви, и можно было увидеть, что его глаза опять стали цвета ртути. Томас, так же с небольшой неловкость, отпрянул от болеющего, но это смущение сейчас отходило на второй план, пока на первом была такая свобода слова и разума. Казалось, он парит в космосе, будто он на миг стал невесомым и смог нарушить одновременно все законы этого мира, преодолеть непреодолимую стену.       Но это чувство длилось лишь момент, прервавшись резким звоном в дверь и твёрдым басистым голосом. — Откройте, это Красная Армия.