Мир без тебя

      Я родилась лишней. Как гром среди ясного неба появилась на свет, но никто не желал от меня избавиться. Единственный человек, который меня любил и ценил, словно я была самым лучшим подарком в её жизни, — это моя мама. Даже если этот подарок был от Рода Рейсс, который являлся, так называемым, отцом. Я была незаконнорожденным ребёнком в их семье. Обо мне никто не знал, меня прятали с того момента, как я увидела свет. Мама говорила, что это ради моей безопасности, потому что многие захотят мной манипулировать, использовать меня в своих целях. И я верила этому, хотя где-то глубоко осознавала — это ложь. Роду Рейсс не нужны были лишние проблемы и возня с ненужным ребёнком, хоть во мне и текла королевская кровь. Никто не знал об этом, считая что семья Рейсс лишь обычные дворянины. Это была вещь, которую я обязана сохранить в секрете, как и своё происхождение.       Нас с мамой поселили на небольшой ферме, подальше от города и от чужих взглядов. Она работала непокладая рук; хоть нам иногда и присылали деньги, мама отказывалась их брать, заверяя, что способна сама прокормить меня и себя. Она часто перетруждалась и лежала несколько часов в постели, мучаясь от головной боли. Мне было невыносимо смотреть на неё, и, порой, я устраивала целые истерики, моля, чтобы она больше отдыхала. Мама лишь обнимала меня и говорила, что мне не о чем волноваться.       Когда мне исполнилось семь лет, к нам домой пришел какой-то мужчина и представился моим учителем. Он сказал, что его нанял мистер Рейсс, который попросил обучать его дочь грамоте. Я ещё раз убедилась, что мой отец всерьёз меня прячет и не хочет отправлять даже в школу. Так пролетели несколько лет обучения.       В мои десять лет мама сильно заболела. Она лежала неподвижно на постели и пустым взглядом рассматривала потолок. В такие моменты я сильно пугалась и в то же время волновалась за неё. С каждым днём она угасала, цвет лица становился все бледнее, а глаза темнели. Когда я спрашивала о её самочувствии, она лишь улыбалась и говорила, что завтра встанет на ноги, и мы вместе продолжим жить как раньше. Но как же она ошибалась. Утром я обнаружила её совсем ослабевшую и замученную. Перед тем как уйти на небеса, она произнесла слова, которые надолго останутся в моей памяти: — Будь сильной. Ведь только это решит, как тебя воспримет общество. Слабой и беспомощной или уверенной в себе девушкой. Выбор только за тобой.       После её смерти я потеряла намного больше, чем маму. Я потеряла смысл жизни. Не могла понять, что мне делать дальше, к кому обратиться. Так называемому отцу я не нужна, и, думаю, он был бы рад, если бы я тоже покинула этот мир. Со стороны звучит слишком дико, но по-другому сказать никак нельзя. Но как ни странно, он пришёл на похороны мамы: стоял с опущенной головой, закрыв глаза. После погребения он подошел ко мне и заговорил. Это был первый раз, когда мы стояли друг напротив друга и разговаривали. — Я соболезную твоей утрате, — он оттянул ворот рубашки и внимательно меня осмотрел, — Она была замечательной женщиной.       После этого дня ко мне заявился мужчина средних лет, назвавшим себя Гилберт. Он сказал, что был нанят моим отцом, чтобы научить меня самообороне и подготовить в солдаты. Тогда я даже не скрывала своё удивление и еле выговорила, что не имею никакого желания становиться солдатом. Он лишь пожал плечами и красноречиво хмыкнул. Интересно, хоть кого-нибудь интересует моё мнение? «Ага, только забыли спросить». Позже напомнила себе, что я никто. Просто ненужный ребёнок, который ни в коем случае не должен распространяться о своей родословной. Всё же, отправив меня на службу, они убьют сразу двух зайцев: я буду никому не нужна и, возможно, погибну при исполнении какого-нибудь задания. Это потому что из меня солдат, как из титана разумное создание.       Гилберт оказался спокойным и добродушным человеком, который, несмотря на это, не щадил меня на тренировках. Он грубо обучал меня самообороне и маневрированию. Когда я спросила, откуда у него УПМ, то он долго рассказывал мне о своей службе. Это оказалась очень увлекательная история, порой смешная и немного нелепая. Оказывается, в молодости он был очень вредным и упрямым парнишей, который любил доказывать всем свою силу. Да, сила у него была и правда богатырской. Но с возрастом он поумнел и стал более сдержанным, чему, несомненно, поспособствовала служба, закалив характер. Сейчас он был майором в отставке, в которую ушёл ради семьи.       Год протекал за годом. Я стала намного сильнее и увереннее в себе, благодаря моему наставнику. Он все так же грубо тренировал меня и готовил к самому худшему. Разные ведь бывают ситуации. А когда меня спросили, куда я хочу поступить, то на одном дыхании выпалила: — Я хочу пойти в Легион Разведки!       Мужчина округлил глаза и даже чуть челюсть не уронил. А когда спросил, почему я так решила, то я только неоднозначно повела плечами. Мама рассказывала о мире за стенами так красноречиво и оживлённо, что мне очень хотелось увидеть это самой. Увидеть все эти безграничные поля и луга. Мне хотелось почувствовать себя свободной. Даже когда меня осведомили о титанах, я лишь глубоко вздохнула и ушла в комнату. Я не знала, как поведу себя при первой встречи с ними, но точно была уверена, что не поменяю своего решения. Это было и правда опасно, и если я умру, то все равно буду никому не нужна, лишь окажу небольшую услугу своему «отцу».       Было очень грустно расставаться с Гилбертом. Он сказал, что научил меня всему, о чём только знал сам, и возвращается домой. Пожелав ему удачи и крепко обняв его на прощание, я снова оглядела опустевший дом. Сквозняк то и дело гулял по нему и ворошил шторы. Привычное одиночество вернулось, и я лишь грустно улыбнулась ему. Такое знакомое состояние уже стало мне родным. Настолько, что порой непривычно надолго расставаться с ним. Я снова легла на большую кровать, которая принадлежала когда-то маме, и погрузилась в глубокий сон. Чтобы утром обнаружить на столе конверт с приглашением посетить Штаб Разведки и непременно приступить к службе. Внизу была подпись и под ней знакомый почерк. Я прямо-таки чувствовала, как улыбается Гилберт: «Ну что, принцесса, готова к долгому и трудному пути, который ты выбрала?»       Ответ не заставил долго ждать, я была уверена на все сто процентов, что готова.