Мышонок

Дни летят незаметно. Они пьянят Игоря победой, ослепляют искрящимся сексом с Артемом, приободряют сплоченной командой и волнуют редкими поцелуями с Антоном. Капитан окончательно запутался. Связан по рукам и ногам, не может двигать ими, все эти взгляды и вздохи до крови впиваются в кожу, рвут ее, заставляя истерично кричать в подушку. Одним вечером Игорь остается в своем номере, никуда не идет, не ночует у Артема, не пытается загнать в темный угол Мышонка, чтобы бесстыдно украсть терпкий поцелуй — просто бессильно заползает под одеяло и тихо дышит. Думает, думает, думает. Анализируя все, что можно и нельзя. Перед ним два любимых и безусловно дорогих человека, огни, которые сияют для него днем и ночью. Вот только один влечет, манит, тянет к себе, опаляя молодым жаром. Но так нельзя, ведь правда? Как бросить тот, другой огонек, зажженный давно и греющий так заботливо? До судорог сжимает в руках подушку и кричит в нее. Что. Делать. А потом решает, поощряя себя за изобретательность, в душе коря за трусость. Он не будет выбирать. Судьба сама ему все скажет. Пусть будет так, как будет. После игры с Уругваем все улыбаются. Да, проиграли. Да, вышли дальше. Да, гордимся. Команда решает остаться на базе. Кто-то идет в магазин, притаскивая оттуда кучу выпивки и закусок. Кто-то расставляет в большом холле диваны и пуфики вокруг стола. Кто-то зовет всех собраться и посидеть. Игорь нехотя плетется за радостным Артемом, все еще винит себя. Даже успокоительный массаж со всеми вытекающими не помог. Горький привкус также пощипывает язык. Садятся они вместе, Дзюба заботливо подкладывает под спину капитана подушку. Игорь поджимает губы, когда замечает на шее Артема красное пятно. Это он прикусил, чтобы не стонать так громко. Поправляет футболку, молясь, чтобы никто не заметил. Никто — это Мышонок? Нет. По стаканам разливают выпивку, все медленно стягиваются на заразительный смех Самедова. Фернандес всегда смеется с опозданием, Денис торопливо шепчет перевод на ухо. — Блять, братик, как всегда из-за тебя опоздали! Игорь дергается, улавливая знакомый голос. Нет, это не Антон. Леша входит первый, следом брат. Капитан закусывает губу и отворачивается, чтобы быстро опустошить свой стакан и попросить добавки. Не выдерживает и опять взглядывает на Антона, который пристраивается на подлокотник напротив стоящего дивана. Леша откуда-то притаскивает стул и победоносно плюхается на него под ворчание брата. Игорь вздрагивает, когда рука Артема незаметно ложится на спинку дивана, прямо позади капитана. Он выпрямляется, прижимаясь к ней. Дзюба склоняется к самому уху, невзначай проскальзывая липкими губами по щеке. Шепчет горячо, по спине Игоря пробегает дрожь: — Малыш, может хватит пить? Игорь кивает, чуть сжимая стакан в руках. Смотрит на Антона, находит свое отражение в черных погрустневших зрачках, но тот тут же отводит взгляд, вгрызаясь в яблоко. — Игорек, а ты чего грустный такой? Ребята, мы же за него не пили! Акинфеев даже не понимает, кто это говорит. Слабо улыбается, все вокруг, включая, конечно же, Дзюбу, одобряюще гудят. Самедов толкает Антона, Игорь видит это, в кровь впрыскивается недовольство. А с какого хуя вообще его Мышонка трогают? Саша громко кричит, заставляя Антона встать. — Антоха, давай, двигай тост за нашего вратаря! Дзюба моментально напрягается и перестает кричать. Уже не весело, ему хочется просто двинуть Антону. Его рука сразу властно опускается на колено Игоря, пальцы сжимают железной хваткой. Капитан взволнованно начинает ерзать, стягивая руку Дзюбы — ему больно. Колено и так ни к черту, а сейчас вообще рассыпется. Антон отдает в руки Черышева яблоко, обменивая его на стакан с алкоголем. Его все еще воротит от запаха, но тут он не отвертится. Смолов быстро протискивается к нему, вытаскивая выпивку из длинных пальцев. Лучше, чтобы Антон вообще не пил: Феде это доходчиво объяснил Акинфеев, а Федя понял и принял. Окружающие начинают возмущаться. Федя морщится, отмахиваясь. — Бля, пацаны, давайте мы не будем спаивать ребенка. Поверьте, он пить не умеет. — Нет, я выпью! Антон хмурится и отбирает стакан у опешившего Смолова, который сразу испуганно смотрит на Игоря. Тот снисходительно кивает, смотря прямо на парня. Антон широко улыбается, вокруг глаз залегают морщинки (Игорь любуется, затаив дыхание. Слишком редко он улыбается), обводит всех присутствующих бодрым взглядом, спотыкаясь о злобные глаза Артема. Он картинно обнимает Игоря за шею и с силой прижимает к себе. Улыбка спадает, парень чувствует, как его плечо кто-то легко сжимает. Федя стоит за спиной, еле слышно проговаривая: «Все нормально. Не поддавайся». Антон прочищает горло и чуть хрипловато начинает: — Я всегда считал Игоря Владимировича, — опять до приятного покалывания в пальцах, — своим идеалом…кумиром. Вы помните нашу первую встречу? — Антон смелеет, обращаясь Игорю. Капитан с силой освобождается из рук Артема и кивает, по-доброму улыбаясь. — Я ведь тогда и подумать не мог, что судьба нас сведет еще раз. — Игорь буквально видит волны злости и недовольства, исходящие от Артема. — Сейчас Вы — надежда нашего футбола, правда… Не я с братиком, — указывает на кивающего Лешу, — не Зобнин, Ромыч, прости, — Рома смеется, соглашаясь. — Капитан заряжает каждый раз команду, Игорь Владимирович, — он специально что ли? — Вы есть лицо нашей команды, человек, который доведет нас до великих побед. Испытание мячом в голову Вы прошли, — робко взглядывает на все так же уютно улыбающегося Акинфеева. — Значит, Испанию пройдете без проблем… И знаете… — вертит в руках стакан, внимательно вглядываясь в содержимое, закусывает губу и заглядывает прямо в бездонные глаза капитана. — Игорь Владимирович, я люблю Вас, — сердце пропускает удар, — вся наша команда Вас любит! Игорь выпадает, не слыша и не видя того, что происходит дальше. На автомате чокается, пьет, но взгляд не отводит, так же улыбается, как дурак. Смотрит на улыбку Антона, на морщинки возле глаз, прядки волос, спадающие на лоб, трещинки на губах, на золотые прожилки в радужке. Он сейчас убить себя готов за то, что заставлял плакать это сокровище. Внутри все сжимается, сейчас бы обнять своего Мышонка. Так крепко, чтобы биение сердца услышать. Антон не выдерживает и отводит глаза, краснея еще больше. Весь вечер они переглядываются, аккуратно, боязливо, парень постоянно вспыхивает, кусая губы. Он будто учудил какую-то великую, благородную глупость, за которую его обязательно должны отчитать, перед этим похвалив. Капитан опять понимает, что пропал в этом Мышонке напротив. Зачем Антон это сказал? Что со всем этим, мать его, делать? Артем сник, Игорь переключился. Все выпивают, смеются, разговаривают еще целую вечность. Дзюба тоже как бы делает это все, у него неплохо получается, но в душе его грызет страх. Такой, что до дрожи в коленках. — Игорь, пойдем? С надеждой и грустью. — Артем, давай посидим еще чуть-чуть? На лице Акинфеева легкая полуулыбка, он слушает увлекательный рассказ Черышева, ему плевать. — Конечно, Солнце. Артем поглаживает капитана по спине, тоже пытаясь уловить ключевые аспекты истории Дениса. Мягко, невесомо касается влажной ткани, успокаивая себя этими движениями. Это он сейчас трогает своего вратаря, не Миранчук. Игорь достает из кармана вибрирующий телефон Артема. Всегда на всех пьянках гаджеты хранятся у него, потому что Дзюба с завидной частотой их теряет. — Артем, тебе звонят. Кто это? — О, Кокора. Я отойду поговорить. Мужчина игнорирует недовольный взгляд Игоря. Он не жалует Кокорина, который какой-то слишком прилипчивый и близкий. Но для Артема — это святой человек, свет в окне, как таких называют, друг. Только вот Игорь и Артем изначально тоже были друзьями… Капитан выпивает, прогоняя эти дурацкие мысли. А, к черту. Осматривает оставшихся, но Мышонка не видит. Щурится, замечая на диване Антона. Ноги подтянуты к лицу, одна рука подпирает голову, в другой — телефон. Парень спит, изредка дергая бровью. Игорь закусывает губу и встает, подходя ближе. Леши нет, а значит можно на правах попечителя забрать Мышонка. — Ооо, ты посмотри, уснул. Гранат говорит через смех, призывая всех быть тише. Но алкоголь не позволяет убрать громкость. Разговор продолжается все также громко. — Я отведу его. Игорь машет рукой, откровенно не зная, зачем и кому, ведь на них никто не смотрит. Теперь можно уловить запах сонного Мышонка. Мужчина наклоняется, незаметно зарываясь носом в пушистых волосах. Вдыхает, прикрывает глаза. Потом наклоняется к уху, невесомо целуя висок. — Мышонок, просыпайся…пойдем. Антон слабо приоткрывает глаза, держась за руки Игоря, позволяя управлять собой. Послушно идет, сонно вглядываясь в мужчину. Они выходят из шумного душного холла. В коридоре их пальцы переплетаются, от этого ощущение спокойствия томно ласкает спину. Между ними тишина. Никто ее не нарушает. Антон уже сказал все, что хотел. Скомканно, не так, но сказал. А Игорю это все только предстоит (если предстоит). Мужчина по-хозяйски вытаскивает карту-ключ из кармана Антона и запускает в его же номер. Потом оглядывает коридор и заходит следом.