Коснись

В безопасности Аксенов перестал себя чувствовать, как только услышал, что Талин его ищет. Это перечеркнуло всю устоявшуюся уверенность в завтрашнем дне. И ощущение это не возвращалось, как долго бы Леша не убеждал себя, что бояться нечего. Потому что на самом деле одна вещь-то точно оставалась. Потому что слова Клима теперь разносились эхом по воспаленному подсознанию и не давали спать. Раньше возможность уснуть была, пусть Аксенову и приходилось вскакивать из-за кошмаров. Сейчас отобрали и ее. Бессонница была еще одной причиной, по которой стоило принять, что все скатилось на дно. И без того укороченную демо-версию жизни подсократили еще в несколько раз. Мотоцикл был убит. Машину брать было крайне опасно: она была при Аксенове еще с времен, когда он барыжил. Эта разваливающаяся телега пережила бы, наверное, и его, и Талина, и еще парочку поколений. Было страшно давать о себе какой-то знак и каким-то образом привлекать внимание. Раз Талин нашел его один раз, мог сделать это снова. А еще было страшно в очередной раз заваливаться в который по счету гнусный притон, выискивая знакомую рожу и попеременно проверяя телефон на наличие звонков от Влада. Камский не мог запереть дома и посадить под замок, но был абсолютно прав, говоря о том, насколько любая прогулка губительна. Аксенов прекрасно понимал все сам. И каждый блядский раз все равно рисковал. - Исаев? - спросил Леша, подходя к очередному вроде-бы-другу, который на сей раз валялся на разваливающемся диване и не подавал признаков жизни. Куртка была похожей, но в остальном, стоило только подойти ближе и рассмотреть лицо, одни различия. Это был не он. Каждый раз, стоило только наткнуться взглядом на очередного убитого нарика, что-то внутри замирало. И когда это был не Ден, сложно было даже сказать, разочаровывало это или радовало. Потому что это был уже четвертый притон, скинутый старым знакомым, и ни в одном из них не было того, кого Аксенов так жаждал отыскать. Здесь все было так же, как и в других: убогий запах какой-то гнили, жуткие лица вокруг, совершенно потерянные взгляды и дрожащие конечности. Талин не должен был знать, что Ден употреблял. Это было правило, эдакое негласное соглашение, нарушение которого каралось серьезными санкциями. Исаев мог хоть трижды сглупить, но если бы спалился, был бы точно покойником. А значит, здесь бы его не искали. Его бы не искали в притоне, из одного из которых однажды Аксенову пришлось вытаскивать его вместе с Алисой и парочкой врачей. До сих пор не верилось, что тогда они могли потерять этого человека с концами. - Ты что здесь забыл? - произнес знакомый голос позади, заставив Лешу вздрогнуть и подскочить с места. Ден стоял, прислонившись к стене и смотря на Аксенова кристально чистым взглядом без всех этих примесей сумасшедшего прихода. Сердце выбивало чечетку. - Ты не... - Не принял? - хмыкнул тот. Руки его были засунуты в карманы, чтобы, вероятно, не выдать себя дрожью. Выглядел Ден точно так же, как и все здесь, будто действительно был частью этого общества. Однако его зрачки говорили о том, что им не было принято ни грамма этой дряни. - Нет, я вообще-то чист. Спасибо, что заметил. - Какого черта ты не отвечал? - тихо спросил Леша, дернувшись от движения справа от них. Тот, укуренный, покачнувшись, свалился с потресканного дивана, разваливающегося напополам. Ден перевел на него медленно взгляд, а потом, отвернувшись, кивнул на выход. - Исаев, черт бы тебя побрал... - Я выкинул телефон, чтобы меня не отследили. Он вышел на свежий воздух, усаживаясь уже там на какой-то выступ. После затхлой атмосферы внутри этой дыры, в которой, казалось, кто только ни зависал, находиться здесь было божественно. Воздух ощущался по-другому. Здесь хотя бы можно было дышать, а не просто задыхаться. Леша подошел к другу, сев рядом. Даже беспокоиться было незачем: все те, кто был внутри, были настолько не в себе, что не понимали даже, когда обращались непосредственно к ним. Услышать их в принципе никто не мог. Точно не кто-то из тех, кто здесь кололся. - Тебе здесь нельзя быть, - произнес Ден, облокотившись о стену. Выглядел он действительно так себе, но хотя бы не был сейчас под чем-то. И его внешний вид мерк перед этим фактом. Почему-то в то, что он не принял, и правда, было сложно поверить. - Так зачем? - Решил найти тебя. - Вопрос остается тем же. - Нас обоих ищут из-за меня, - ответил Аксенов. Слов больше не было. Кроме, вероятно, банального: - Ден, прости. Потому что это того даже не стоило. Потому что, и правда, спасать всех - самое глупое занятие из всего спектра. Он не должен был тогда затаскивать Дена в это болото и заставлять проходить через этот ад вдвоем. А в итоге оказался вместе с ним не в лучшем положении. У Исаева не было ведь того, кто готов был предоставить жилье. Когда-то была Алиса, но после всего произошедшего вряд ли она крайне желала открыть перед ним двери. Даже если уже нашла какую-нибудь квартиру для съема. - Забей, - хмыкнул тот, посмотрев усталым взглядом в сторону Леши. - Надо же хоть иногда ради разнообразия делать что-то не для себя. Как там Камская? - Даже не спрашивай. Ден достал пачку, вынув одну сигарету, чиркая зажигалкой и делая одну долгую затяжку. А потом протянул ее по направлению к Аксенову, держась за самый конец этой никотиновой палочки. И ведь всегда было интересно, что в них такого, что тот же Влад постоянно дымит, как не в себя. Несмотря на отталкивающий запах, Леша принял ту, легко затягиваясь и морщась от саднящего чувства в глотке. Было настолько паршиво, что от этого не стало ни тепло ни холодно. - Так ты здесь, получается, скрываешься? - спросил Аксенов следом, делая еще один вдох и отдавая сигарету обратно. От этого не становилось легче. От этого становилось ровно так же никак, как и до, только теперь уже еще и с привкусом горечи во рту. - Значит, я правильно думал, что Талин не знал, что ты сидел на наркотиках. - Если бы он знал, прикончил бы на месте за то, что я оприходовал его товар сам, - сразу же отреагировал тот. - Будто ты не знаешь, что он бы такое не простил. Зато в то, что меня обокрали, поверил охотно. - Так вот что ты ему сказал. - Какая, блять, разница, если он все равно поставил на счетчик и сдирал по слою кожи все это время? Его тоже потряхивало. Его руки также ходили ходуном, а в голосе была различима дрожь. Но он так и не сорвался, хотя сейчас, казалось бы, имел все шансы пойти по кривой дорожке снова. Стало противно от мысли, что Аксенов ожидал увидеть его совершенно в другом состоянии: распластавшегося, где-нибудь среди таких же наркоманов, каким он всегда был, в полнейшей прострации и без намека на скорый отход. Было куда более ожидаемым, казалось, увидеть его, словившего передозировку, чем такого. - Я думал, что ты снова накачался наркотиками, - не стал скрывать Леша, стараясь больше в ту сторону не смотреть. Тошно было. От самого себя тошно. Как и от мыслей в собственной голове. - Ден, я, правда, жалею, что втянул тебя в это дерьмо. Когда Клим сказал, что Талин знает, я сразу попытался с тобой связаться. - Клим? - переспросил тот. Леша замолчал. А ведь когда-то такого не было. Не было когда-то ничего, что бы они не знали друг о друге. Наверное, это были одни из лучших времен. - Боже, а она была все-таки права. - Кто? - Алиса, - ответил Исаев, нисколько не смущаясь. Ее имя все еще звучало с надрывом. Вряд ли было так легко вычеркнуть все, что строилось годами упорного труда. Она боролась за него до последнего и именно тогда, когда победа была так, как оказалось, близка, сдалась. Это было в какой-то степени даже иронично. Потому что она должна была его сейчас видеть. Сломленным, но все-таки так и не сдавшимся, как она и учила. А в итоге он сидел здесь с Аксеновым и курил обычную сигарету, как когда-то было на регулярной основе. Без всех этих обвинений, драк и прочего дерьма. Ненавидеть себя Леше приходилось за одно то, что когда-то он орал на Дена, что тот затащил его в эту парашу. А в итоге сделал все в точности то же самое. Будто бы отомстил за то, что тот попросил отвезти товар. - Так вы... - и даже не удавалось подобрать достойного синонима, - говорили? - Да, - спокойно ответил Ден, кусая губы и запуская вторую руку, что не держала сигарету, в карман. - Она позвонила. Сказала, что я моральный урод. - В смысле? - Кто же еще мог подписать тебя на общение с Камским? - ухмыльнулся он, вводя в какое-то странное состояние ступора. Исаев должен был сейчас кричать на него, обвинять, в конце концов, может, даже врезать пару раз. Потому что он срывался и по куда менее важным причинам, а дело конкретно сейчас касалось человека, который стоил куда больше всех сраных денег. Но он молчал. И действовал тем самым еще губительнее. - Как бы она еще это восприняла, думаешь? Ты бы ведь не смог выйти на этого беса сам. - Чувствую себя еще хуже прежнего. - Как ты, блять, умудрился-то, Леш? Хотелось бы, блять, знать. Аксенов потер переносицу, ощущая себя сейчас в несколько раз хуже тех людей, что были внутри этого обветшалого заведения. Реальность действительно давила. И это иногда было, и правда, невыносимо. В чем-то всех тех, кто пытался от нее сбежать, можно было понять: так было, видимо, в разы проще. - Мы познакомились в баре, - произнес он, наконец. Исаев молчал и слушал, а он рассказывал то, что происходило в его жизни, как когда-то давно делал это постоянно. И это даже не казалось неправильным. Хотелось просто истерически посмеяться над всеми превратностями судьбы. - Я сам к нему подошел, потому что мне показалось, что ему нужна помощь. Помнишь, мы когда-то откладывали небольшой процент от всего, что зарабатывали, чтобы потом отдать той девчонке, что постоянно пела в переходе? Шутили, что это подчистка нашей пиздецки черной кармы? - Помню, - ответил Ден. - Она не так плохо пела. И хотя бы не выглядела, как прожженная алкоголичка, которая спустит все на новую бутылку. Девчонка тогда, в том переходе, и правда, неплохо пела. Как-то даже обмолвилась, что деньги нужны на лечение кого-то из родных. Даже если врала, она казалась действительно нуждающейся в этом. Как и тогда таким показался Влад. - Я попытался сделать то же самое. Подчистить долбанную карму и помочь ему, - продолжил Аксенов, чувствуя, как постепенно все воспоминания начинали сдавливать горло. Наверное, словосочетание "помочь Владу" звучало смешно. - Это даже не было связано с наркотой. Ни с чем не было. Мы просто общались, гуляли, были чем-то вроде отвлечения друг для друга. Со мной в принципе сложно по-другому, как ты знаешь. Особенно последнее время было. - Просто общались... с Камским? - Да. Просто общались. И вот... - Ты вообще представляешь, кто такой Владислав Камский, Леш? И ведь самое дерьмовое здесь было то, что он прекрасно это понимал, осознавал и представлял. И все равно носил на цепочке кольцо, которое тот подарил. И все равно верил в какое-то долбанное чудо, которое могло враз окунуть его лицом в ту же грязь, что и несколько лет назад. Леша выдохнул, чувствуя, как все внутри, расшатанное до основания, медленно сгнивало. Он представлял кто такой Владислав Камский. И стоило уже давно признать: ему было плевать. - Цепной пес здешней королевы, - со смешком ответил Аксенов. - Я помню. - Ты в курсе, что Ретов по сравнению с ним - ничто? - Я это видел собственными глазами. - И что, неубедительно? Тормоза окончательно отказали? И кажется, точнее здесь было сложно сказать. Потому что да, отказали. Наверное, еще тогда, когда Леша вообще ходил в эти бары, чтобы найти того, кому еще хуже. Или тогда, когда рассекал по улицам на своем ныне убитом мотоцикле. Это хоть иногда давало причины жить и чувствовать себя лучше, но в итоге-то становилось чем-то, что губило сильнее. Когда появился Влад, у Леши уже не было никаких тормозов. Нечему уже было отказывать. - Он единственный, кто может меня касаться, Ден, - произнес он, наконец. Это могло ничего не значить для Исаева, но для него было уже решающим, казалось, аргументом. - Я столько блядских лет искал хоть что-то, что мне поможет, хоть одно увлечение, которое вытащит из этого дерьма. А в итоге оказалось, что меня починил другой человек. И этот человек - Владислав Камский. Видимо, легкие пути не для меня. - Ты уверен в нем? - Я уже ни в чем не уверен, но мне слишком хочется надеяться на нечто положительное, - и Аксенов достал кольцо, продемонстрировав его Исаеву. Вряд ли того хоть чем-то можно было удивить после всего, что было. Но взгляд все равно переменился. - Он все-таки не Ретов. - Нет. Но я знаю кучу людей, которые бы сказали, что он куда хуже. И хотелось бы посмеяться и отшутиться, чтобы просто перешагнуть эту тему, но слова не шли. Исаев был слишком проницательным, когда дело касалось реально серьезных вещей. Шутки бы не помогли. Иногда казалось, что он знал даже о том, что произошло несколько лет назад с Ретовым, хотя Аксенов ему этого не рассказывал. Наверное, понимал. Или каким-то образом чувствовал. - Это, конечно, пиздец, Аксенов, - высказал тот, наконец, поднимаясь на ноги и смотря теперь сверху-вниз. Леша поднял взгляд, мысленно соглашаясь. Это был он. Самый натуральный пиздец. - Мы ведь это дерьмо не вывезем, если Камский окажется еще одним мудаком. - Мы? - Ну теперь, знаешь ли, выбора в союзниках у нас двоих маловато, - и он достал какой-то помятый листочек с ручкой, черканув на том несколько кривых циферок. Аксенов принял его номер телефона, сжимая тот в руке и чувствуя впервые за все это время себя в мнимой безопасности. Что-то, что когда-то их связывало, потихоньку обрело видимые черты снова. - Ты же не думаешь, что я буду сейчас только шляться по притонам? Мне просто нужно что-то понадежнее съемной квартиры, чтобы не попадаться Талину на глаза. - Ты собираешься свалить отсюда? - Возможно, - ответил Исаев. - И мне бы не помешала хоть одна знакомая рожа, чтобы не свихнуться, - он снова дернулся, чтобы приблизиться к Аксенову, как делал всегда, забывая о том, что Леша какой-то не такой, что он, блять, прокаженный, поломанный. Но потом остановился, опуская только было взметнувшуюся руку и просто улыбнувшись. - Я бы тебя обнял, но ты понимаешь. Леша набрал его при нем же, чтобы у того остался его номер телефона. Он бы, наверное, тоже его обнял. - Аксенов, будь осторожнее, - произнес тот напоследок, накидывая громадный капюшон на голову и скрывая свое лицо одним движением. Сейчас, в таком обличии, он ничем не отличался от тех нариков, что были за стеной. Это прикрытие было не таким уж и плохим. Ему даже, как бы дерьмово ни звучало, шло. - Не смей попадаться Талину. - Ты тоже, - ответил Леша. Впервые за все это время возникла мысль попрощаться, хотя бы пожав ему руку. Но воспоминания о последнем таком рукопожатии, после которого жгло кожу добрые несколько минут, душили все желание подчистую. Сейчас было не до панических атак, не до истерик и срывов. У Леши даже не было таблеток, чтобы с этим справиться. Как не было и рецептов для их приобретения. "Все нормально?" - увидел он на экране сотового от Влада. "Да" Даже лучше, чем могло быть. Лучше, чем все это время представлялось. Это было странно и не в духе того, что обычно происходило. Светлые полосы слишком скоро сменялись черными, отчего любое положительное действо можно было сразу же трактовать как начало нового апокалипсиса в его жизни. Ноги сразу потащили на остановку, там - на первый же нужный автобус, коих было здесь немерено и в которых в это время сидело от силы четыре человека. Уехать куда-то, чтобы начать снова все сызнова, не казалось плохой идеей. Пожалуй, это была лучшая идея. Тут у Аксенова не осталось ничего: ни квартиры, ни транспорта, ни даже работы, от которой пока удавалось косить с помощью больничного. Только Влад. Автобус останавливался достаточно далеко от нужного дома. Приходилось какое-то время тащиться пешком, чтобы оказаться в доме Камского. И все время, что Леша шел и смотрел на дома вокруг, было стойкое чувство, что все это - не его. И кольцо на шее не убеждало в обратном. Из всего, что здесь было, он ощущал связь лишь с Камским. Влад был не его круга. Аксенов не вписывался во все то, что тот творил. Даже если бы очень хотел - не мог. Со всеми своими проблемами он был просто не в состоянии переживать тот темп жизни, который задал Камский. И сейчас как никогда остро это ощущал. - Влад несколько занят, - произнес тот охранник, открыв Леше дверь. На его лице все еще было слишком мало дружелюбия и слишком много презрения. Аксенов кивнул, проходя мимо него и снова ощущая себя здесь... чужим. - Здесь его мать. - Понял. И двинулся в направлении одной из комнат, коих здесь было тьма-тьмущая. Первая мысль была, наверное, самым точным описанием впечатления, которое Камская смогла воспроизвести. Если она была здесь, значит, ей было что-то нужно от Влада. Другой причины, казалось, и быть не могло. Леша остановился у мини бара, чтобы налить что-то попить, когда различил голоса. - А о нем ты думаешь? - послышалось через стену от него. Женский осевший голос он узнал моментально: у Камской он был прокурен даже больше, чем у Влада, курившего двадцать четыре на семь. Непонятно, что за семейные соревнования они там устраивали по этому виду спорта. Леша пригубил стакан с соком, облокачиваясь о стойку. - Серьезно думаешь, Влад, что он спокойно перенесет все то, чем ты занимаешься? - Это не твое дело, - прозвучал обрывистый голос Камского. Леша усмехнулся. Как же. - Почему не она, Влад? - Она? - Почему не Лера? - и Аксенов, сам того не замечая, сжал стакан в руке еще сильнее. Он помнил ту девушку. Прекрасно помнил. И то, как она говорила о проведенном с ним времени, тоже. Немного сока пролилось на пол. - Слушай, это бы очень упростило нам задачу, не находишь? Она ведь бы согласилась, стоило бы только тебе сделать предложение ей. Ты ведь прекрасно знаешь, что Лера - идеальный вариант для нас. - Для вас. - Что? - Она идеальный вариант для вас. Почему-то стало душно. Стакан с соком был поставлен на стойку, когда как сам Леша, несмотря на предупреждение того охранника, ступил далеко не в свою комнату. Рука коснулась ручки двери в зал быстрее, чем голова успела осмыслить происходящее. - А для тебя идеальный вариант он, Влад? Серьезно? Камская точно хотела сказать что-то еще, потому что даже тогда, когда Леша зашел, уже открыла было рот. Но промолчала, посмотрев в его сторону и сразу же отводя взгляд. В этом определенно что-то было. Мать Влада не решалась, похоже, высказать все ему в лицо. До поры до времени. Аксенов же действительно попытался быть дружелюбным, насколько то было вообще возможно в нынешних обстоятельствах, улыбнувшись ей. - Давно пришел? - уточнил Влад, одним взглядом передавая все то, что сказать при матери не решался. - Только что, - ответил Аксенов. - Добрый вечер, - сразу же поприветствовал он ее. - Добрый, - моментально отреагировала та. И потом, кинув взгляд на сына, еще раз улыбнувшись. - Мне пора. Было приятно тебя увидеть, Влад. - Да. Мне тоже. Это не было правдой. Причем ни с ее, ни с его стороны. Леша отошел вбок, когда Камская прошла мимо, мимолетом взглянув в его сторону и убираясь восвояси. Лера, значит. Она ставила на нее, но никак не на какого-то проходимца с улицы. Это, пожалуй, было бы действительно идеально для них, выбери Камский ее, а не его. Внутри все снова сделало кульбит. - Ты слышал, - сделал моментально вывод Камский, стоило только входной двери хлопнуть. Леша перевел взгляд на него, моментально реагируя на то, как тот шагнул по направлению к нему. И отойдя на шаг назад, словно в зеркальном отображении. - Мать давно ставила на этот брак. - А тебя, вот даже интересно, твои родители хоть во что-то ставят? - спросил Аксенов, заставляя того напрячься. Взгляд его сразу же потух. В глазах появились черти. - Так почему не Лера-то? Ты так и не ответил. - Завали ебало, Аксенов. - Ведь ты с ней был, - хмыкнул тот. - Сам же говорил. Влад и до этого не выглядел добрым и пушистым. Но сейчас он был действительно злым. И каждым своим словом Аксенов лучше не делал. Камский быстро оказался рядом, заставляя Лешу удариться спиной о какую-то панель позади. И потом, не говоря ни слова, достал кольцо, аккуратно подцепив цепочку из-под его одежды. То кольцо, что теперь носил сам Леша. А затем буквально тыкнул им же Аксенову в лицо: - А теперь посмотри на это и замолчи, - прорычал он, заставляя еще сильнее вжаться в стену позади. И страха-то как такового не было. Даже тогда, когда Влад его источал, Леша будто бы пропускал это чувство сквозь пальцы. Все остальное было реакцией организма, чем-то, на что стояли автоматические настройки. - Я спал со многими людьми, Леш. Может, тебе список составить? - Обойдусь. - Тогда какого хрена ты сейчас ревнуешь? - Я не... - ревную. Он должен был досказать, но так и не сделал этого. - А очень похоже. - Это глупо. - Глупо? - приблизившись на самый максимум, спросил тот, склонившись к самому уху. - Глупо - считать, что слово матери значит для меня больше собственных решений. А еще, наверное, глупо - считать себя хуже другого человека. Как думаешь? Аксенов посмотрел тому в глаза, застыв. - Я не считаю себя хуже кого-то. - Ты делаешь это постоянно, - хмыкнул тот. А потом аккуратно коснулся своими пальцами - его, медленно проводя по руке вплоть до запястья. Как только подушечки его пальцев приблизились к нему, Леша дернулся. Камский ухмыльнулся. - Из-за этого и считаешь. Самому не надоело? Аксенов оттолкнул его от себя, провоцируя новый огонек в чужом взгляде. - Не считаю, - повторил он. Он не был хуже других. И этой девчонки в том числе. - Тогда, может, стоит прекратить думать, что она может тебя заменить?