***
Летти любит всех своих пациентов, она не Дана, которая выполняет свою работу механически, без души, хотя тоже девиант. И старики отвечают Летти взаимностью: они позволяют вычесывать хвосты, гладить уши после купания. Ей нравится гулять в парке за ручку со своими фелинами. Всего пять старичков, но полностью её. Их бросили родные, оставили на попечении хосписа, но вот Летти не бросит. Летти искренне и крепко их любит. Ей хотелось обнять их сжать сильно-сильно, крепко-крепко, чтобы показать всю свою любовь, но нельзя, потому что у них хрупкие, старые кости. Когда старикам нужно делать уколы, прописанные Фэйтэном, то всегда ко всем пациентам зовут Летти, она одна «делает не больно». Когда-то Летти работала с животными и любила только их, сейчас её сердце принадлежит только фелинам. Но есть кое-кто, кого она ненавидит. Люди. Притесняющие и ненавидящие андроидов, люди, когда-то сжигавшие фелинов на кострах, как пособников нечистой силы. Летти ненавидит их и убьёт любого, кто посмеет тронуть её фелинов. Она ненавидит их молчаливо и вот уже больше пятнадцати лет принципиально не покидает Кошачий Квартал, чтобы не пересекаться с ними.***
В конце 2039 года был заключен первый в истории гражданский союз между представителями фелинов и андроидов. 6 октября 2042 спустя почти восемьдесят лет с первого случая фелин вновь стал сержантом в полиции США и намеревался обогнать предшественника в плане карьерного роста. Первый андроид стал сержантом только спустя полтора года.***
А что же наши герои? Как в сказке с добрым концом они просто жили и были счастливы, а умерли ли они в день… Об этом история умалчивает. Будущее ещё пишется. Как же оно сложится, по какому пути пойдёт? Ричард и Гэвин жили вместе, не особенно скрывали, но и не афишировали открыто свои отношения. Это было только их личное дело, а любопытным могло прилететь когтями по лицу, как Биллу. Ричард потом стыдил Гэвина: - Как детектив Даусон это жене объяснит? О ревнивой и боевой супруге Билла уже ходили легенды в ДПД, но тот сам был виноват, что выбрал такую. Встретил во время командировки в Лас-Вегас певичку и скоропалительно пропал. Женился. - Опять лез! Ну, надоел уже, - пытался оправдаться Гэвин. Напарниками Ричард и Рид именно после доноса Даусона и перестали быть, по идее им и в одном отделе нельзя было работать. Гэвин же справедливо напирал, что в полицейском кодексе имеются ввиду межличностные отношения людей, коими ни он, ни Рич не являются. - И вообще, шеф, мы может, живём вместе, потому что вы ещё во время дела «пластиковой маньячки» велели ему за мной присматривать и так приказ и не отменили! – ершился Гэвин в кабинете капитана Фаулера. – И, кстати, Коннор с Хэнком вместе живут, и их вы почему-то не разводите по разным углам! Фаулер пробуравил Рида тяжелым взглядом, взял трубку телефона и рявкнул: - Хэнк, Коннор, ко мне в кабинет! Гэвин заподозрил, что сейчас лишится своей ходячей лаборатории и будет как в старые времена тусить с Хэнком, который якобы может помочь ему получить, наконец, сержанта. - Звал? – в кабинете через несколько минут вошли Хэнк с напарником. У Фаулера была другая идея, он ткнул пальцем в Ричарда: - Андерсон, ты работаешь теперь с ним, а Коннор отправляется в пару к Риду, - и скучающим голосом добавил. – Услышу хоть одно слово возмущения ещё и по разным сменам разведу, чтобы не встречались в участке. Гэвин после последней фразы медленно выдохнул весь воздух, который набрал, чтобы разразиться длинной гневной тирадой. Только бешено бьющий по бокам хвост выдавал, что он не особенно доволен таким решением руководства. Некоторое время в кабинете стояла тишина, а все четверо почти синхронно ответили: - Есть, кэп. Работать с Коннором оказалось… Ничего и не изменилось в расследовании дел, просто на месте одного спокойного и рассудительного андроида оказался другой более навязчивый в плане общения, но такой же спец, как и Ричард. И что, спрашивается улучшили в Киберлайф, если на выходе получили то же самое за вычетом цвета глаз и другого голоса? И если сидели раньше отдельно, то теперь стали демонстративно кучковаться и особо запутанные дела по-братски делили и разбирали вчетвером. Случались и висяки, особенно, когда преступниками были предположительно девианты, умеющие планировать всё идеально. Люди могли проколоться на мелочи, ожившие машины – нет.***
Коннор видно пересмотрел слишком много роликов с котиками, иначе никак нельзя объяснить, почему он сунул палец Гэвину в рот, когда тот зевнул. По всем расчетам он должен был успеть вытащить. Коннор не знал, что не все прогнозы на Риде работают эффективно. Тот инстинктивно закрыл рот, да так, что прокусил не только скин, но и пластик слегка промял. Ричард осуждающе смотрел на виновато поджавшего губы Коннора, баюкающего руку, на измазанное в тириуме лицо Гэвина, отражающее всю степень охреневания от произошедшего. Приехавшая на вызов ремонтная бригада ухахатывалась, пока пришедший в себя Гэвин ругал своего новоявленного напарника, рассказывая о том, что этот идиот решил, что этот фокус у него прокатит. Сам виноват, что руки распустил. Палец пришлось заменить, от тириума отмыли, для фелинов он не был настолько ядовит, как для людей, но легкий наркотический эффект оказывал и без переработки в красный лёд. Байка о мощности фелинских челюстей ушла в народ, через пару месяцев вернувшись в ДПД в таком варианте: по улицам бродит дикий фелин, отгрызающий андроидам ноги и отрывающий головы. Патрульные на всякий случай стали обходить Гэвина Рида стороной, Коннор страдальчески морщился, но байку не разоблачал, потому что в теории Рид бы это действительно мог сделать, если бы очень сильно разъярился.***
То, что Ричард Перкинс, специальный агент ФБР захаживает в участок конкретно к Гэвину Риду на поговорить, стало одной из самых обсуждаемых сплетен участка. Особо пикантной деталью было то, что общались он исключительно на фелинском, иногда переходя на такой диалект, который не понимал ни один переводчик. Больше всего знать надо было, конечно же, Даусону, у него же было меньше всего мозга, поэтому с расспросами он подкатил прямо к Ричарду, когда Коннор и Рид были на выезде: - Слышь, а ты в курсе, что твой дружочек серенады о любви Перкинсу поёт? Ричард оторвался от заполнения отчётов и только открыл рот, чтобы уведомить, что это не его, Даусона, собачье дело, ну, не прямо так сказать, он всё-таки был слишком воспитанным, но посыл должен был быть понятен. Вмешался Андерсон, которому вежливость никогда не подгружали: - А что тебе, дружочек, жена сказала по поводу царапин? Может тебе в профилактических целях дать в глаз, чтобы синяки симметричными были? Даусон с оскорбленным шипением и визгом позорно отступил от их столов, скосплеил он фелина слабо, так на троечку из ста.***
Не то, чтобы Гэвину хоть сколько-то было приятно общение с агентом ФБР, особенно на личные темы. Самым «смаком» было, что он помогал в репетиции свадебной речи жениха, которую принципиальный Перкинс желал произнести исключительно на фелинском. Гэвину приходилось выслушивать жуткий человеческий акцент, правя только самые режущие ухо ошибки. Встрече к десятой у Перкинса даже стало что-то получаться, речь была вполне адекватна для острого фелинского слуха. Банни же, к тому же, теперь всё равно не были доступны все полутона, и как бы прискорбно Гэвину от этого не было, ей-то и так было прекрасно. И Перкинс же реально старался! Он общался с носителем языка, учился правильно напрягать голосовые связки, чтобы речь лилась плавно и без запинки, максимально походила на музыкальное фелинское мурлыканье. Кое-что особенно сложное Гэвин ему посоветовал изменить, в итоге у Перкинса вышел короткий, но трогательный рассказ о любви и верности.***
Гэвин всего лишь позвонил Мяунне за парой советов об особенностях проведения свадьбы между человеком и фелином. Кого можно пригласить, а кто подобное воспримет оскорблением. Словом, занимался вместо нормального обеда кучей бабских проблем со свадьбой, выполняя почетную работу организатора свадьбы и по совместительству дружка невесты. Так родилась новая байка о грядущей свадьбе Ричарда и Гэвина. В этот раз Даусон поступил умнее: с вопросами он полез к Коннору. Тот, как «брат и напарник» точно должен был знать всё, но Коннор настолько удивился, что аж сделал круглые глаза, что, на секундочку, считалось анатомически невозможно для андроидов. Но все фишечки и неожиданные пасхалки от Камски ещё только предстояло найти. Коннор только и смог выдавить из себя: - Понятия не имею. - Всё-то у них секреты какие-то, подумаешь, свадьба, великое дело что ли? – принялся возмущаться Даусон, которого бы всё равно при любом гипотетическом раскладе никуда бы не пригласили. Слух о тайной свадьбе набирал популярность, обсуждали возможный приезд президента Уоррен и то, как она будет проводить венчание по фелинским традициям. Самые зоркие и разумные утверждали, что свадьба уже была, а парные сережки, которые оба носили на цепочках были просто гигантскими кольцами. Гэвин к слухам не прислушивался, да и в его присутствии особенно не шептались. А те, что долетали до него, он воспринимал, как обсуждение свадьбы Банни, потому что звучали имена деятелей шоу-бизнеса и кое-кто из них действительно должен был появиться среди гостей. Гэвин посчитал, что через него захотят получить приглашение и потусить со звёздами, и принципиально не собирался звать и проводить никого, ну кроме Тины Чень. Коннора и Андерсона пригласила сама Банни в благодарность за спасение. Гэвин немножко предвкушал встречу Перкинса и Андерсона у которых были не самые теплые отношения. Гостей со стороны жениха он не знал, только мельком пересекался с одним бледным, но чертовски умным федералом, однажды помогавшим ему в расследовании одного странного и запутанного дела. Поэтому, когда до Рида дошло, что обсуждают, на минуточку, его свадьбу, его и Ричарда, он опешил и побежал к андроиду за объяснением. - Я не хотел тебе говорить, судя по всему это очередной бредовый слух, пущенный Даусоном, - повинился Ричард. Гэвин нахмурился, пока он думал, его хвост мерно раскачивался, а потом резко замер, когда Гэвин что-то решил. Начал Рид не очень уверенно: - Может слух и дикий, но… Но может нам и вправду стоит как-то официально оформить отношения? Разумеется, без мишуры в виде празднества и свадьбы, просто подпишем бумажки, обменяемся на публике кольцами, создадим этот как там его, партнёрский союз, по всем человеческим правилам? - Я согласен, - просто ответил Ричард. Дома у него уже пару месяцев как для такого случая была спрятана коробочка с кольцами.***
Им просто хорошо было быть вместе, во всех смыслах этого слова. Они жили в одном доме, их рабочие места находились рядом, и они просто были счастливы. Не каждый день был идеальным, они бывало и ссорились, когда Рид шипел оскорбления в лицо Ричарда, хладнокровно пережидающего бурю. Они просто жили, проводили вечера, наблюдая за рыбками или гуляя по Детройту. Вместе ездили в отпуск и навещали многочисленную родню Гэвина. Гэвин подначивал Ричарда, что раз тот девиант, то обязан снять диод, тот каждый раз отказывался: - Диод – часть меня и имея свободу воли, я желаю оставить его себе. Так же он не желал избавляться и от фирменной куртки Киберлайф, в которой появлялся на работе. Он знал, что Гэвину униформа и Ричард в ней очень нравятся, да и сам он не прочь прохладным вечерком посидеть в ней, особенно, если Ричард предварительно нагревал её. И честно, диод, играющий этакую роль маячка у андроидов, никогда не раздражал RK900. Коннор свой снял много лет назад, не желая, чтобы за ним следил кто-либо. Ричард хотел, чтобы Гэвин в любой момент мог при желании отыскать его, как и он сам Рида. Гэвин добровольно позволил навесить на себя пару маячков, а ещё об одном просто не знал. Ричард не то, чтобы постоянно, как маньяк, отслеживал перемещения Гэвина, но само знание, что он может найти в любой момент – успокаивало. Гэвин, как бы не фыркал на диод, любил в полумраке спальни гладить его с хитрой и жадной улыбкой, наблюдая, как тот меняет цвет с голубого на переливающийся желто-красный. Диод был не просто маячком, но и позволял Риду лучше понимать и интерпретировать эмоции Ричарда, которые тот всегда мог озвучить или показать. Было бы несправедливо, если бы только андроид по ушам и хвосту мог считывать фелина, тот имел такое же право. Ричард оставался с диодом, других вариантов у него просто не было.***
Ричард тёплый и на него приятно опереться, когда они сидят рядом. На нём можно растечься холодными зимними ночами и балдеть, когда он теплыми пальцами почёсывает за ушами или гладит высунувшиеся из-под одеяла голые плечи. Так хорошо засыпать у него под боком, щурясь в темноту, где светит голубым диод, слегка озаряя спокойное лицо, закрытые глаза и слабую улыбку в уголке губ. Гэвин тихо хмыкает, щекочет Ричарда под подбородком кисточками ушей, и, убеждаясь, что тот ушёл в свой спящий режим, сам отрубается, сладко зевнув напоследок. У них всё хорошо.