Маленький рассказик про счастье

У С. случилась бессонница. Спать хотелось, но не моглось. Ночь за окном озарялась все новыми и новыми всполохами фейерверков, оглушающие взрывы петард мучили тонкий слух С. — соседний с ее домом автосалон что-то оглушающе-феерично отмечал. С. все считала и считала (вместо овец) израсходованные автосалоном «боеприпасы», насчитала на новенькую «базовую комплектацию с черными бамперами», после чего канонада наконец прекратилась. С. попыталась зверским усилием воли прекратить зарождающуюся внутри правого глаза мигрень, но мигрень чихать хотела на усилие воли С. и продолжала «выдавливать» глаз. В три часа ночи С. решительно прошлепала на кухню, попутно желая автосалону провалиться в ж... на… сквозь землю вместе с загулявшими сотрудниками. Одна таблетка от спазма, другая от боли, стакан воды, пустырничек (можно просто понюхать немного, не пить), расслабляющее почесывание-массаж многострадальной головы... и мигрень вдруг начала отступать. Это было настоящее счастье для С. — тошнотворный приступ поутих, а значит сегодня «Лю-ю-юди! Отрубите мне голову-у-у, кто-нибудь!» не состоится. С. еще немного посидела на кухне, зажмурившись, водичка из стакана показалась ей необыкновенно вкусной и даже почти сладенькой — от счастья. Допив воду, С. потихоньку отправилась спать, голову уложила на подушку бережно и нежно. Тишина, прохлада — за приоткрытой на «микропроветривание» балконной дверью опять моросящий дождик... Проспала!!! Конечно, проспала!!!.. На сборы пятнадцать секунд! Где?! Где опять зарядник от мобильника?! Часы, очки, ключи от квартиры, эх, и туфли вчера не помыла, дурында!!! Скорее, подъезд, ключ, дверь, замок на два оборота!!! Из подъезда направо. Ветрище и холодный июльский дождь. Обойти здоровенную лужу — местную достопримечательность, и дальше, дальше, почти бегом по узкой дорожке, мимо пустующего ввиду раннего времени и позднего загула автосалона и куста сирени. На дорожке возле автосалона остатки «боеприпасов» — перепрыгнуть-перешагнуть, мало ли что, хотя растяжек вроде не видно. Вдоль дорожки — батарея пустых бутылок. Подсчитав количество выпитого шампанского, виски, водки, ром-и-пепси-колы, С. подкорректировала вчерашние расчеты: «Нет, не базовая комплектация, а АКПП, точно!» Но настроение было солнечное, и пусть непогода, и «проспала!!!», и недосып — голова была легкая, мигрень не вернулась и не наградила тяжестью в висках, поэтому С. на автосалонщиков не злилась, а только обругала благодушно: «Они же не виноваты, они же животные!» — и побежала дальше по дорожке. Пухлая бутылка с тонким горлом из-под какого-то экзотического шампанского валялась, опрокинувшись, прямо в траве, неясное мельтешение внутри почему-то привлекло внимание спешащей С… С. притормозила и пригляделась — большущая муха барахталась в остатках недопитого шампанского, мокрая, почти обессилевшая, стенки были слишком скользкими, чтобы зацепиться. Бутылка лежала, накренившись, самым неудачным, роковым для мухи образом. Без колебаний С. подцепила мокрую и грязную после дождя бутылку носком туфли (все равно туфля не мытая!) и немного приподняла донышко. Шампанское выплеснулось, муха шмякнулась на мокрую землю, полежала ничком и начала, покачиваясь, отползать в кустик травы. Ее яркое брюшко «горело» изумрудно-сапфировым огнем. «Навозная», — подумала С., — «и зачем ей такая красивая попа?» Опомнившись от мыслей о чужой (еще и мушиной!) попе, С. рванула на остановку, к которой как раз причаливал, пыхтя, утренний автобус. <center>***<center> М. барахталась изо всех сил. Казалось, пузырьки счастья были уже во всем ее несчастном, наглотавшемся-напившемся организме. Они нещадно кололись, распирали и словно жалили. «Сил моих больше нет!» — взмолилась М., и стеклянные стены вдруг снова пришли в движение. М. потащил куда-то водоворот счастья, навстречу ринулся стеклянный коридор, уличный воздух и наконец мокрая и холодная после дождя земля. Счастье, шипя и пузырясь, впитывалось в землю, а М., мокрая, липкая, пьяная, но живая, плашмя лежала на земле. Она была счастлива. Собрав в голове пьяные мысли в более-менее благопристойную кучку, М. поняла, что так и простудиться недолго, и поплелась домой. «А наряд то, изумрудно-сапфировый, никому так и не показала», — расстраивалась по дороге М.,— «вот дурында!»