В один день я просто поняла, что не могу больше врать. Хотя бы с собой я должна быть честна.
Слишком пьяна. Нужно держать язык за зубами. Пробираюсь через кусты вслед за Софой. С каждым шагом осознаю, что выпитая только что бутылка вина была лишней. Лишний был и тот третий бокал, выпитый дома, особенно лишним было то шампанское. Затея идти куда-то после домашних посиделок была самой глупой, а мой поход в магазин за алкоголем закончился ещё пятью купленными бутылками. «Если праздновать, то праздновать нормально, а не шутки шутить». Вот что сказала Софа, когда мы стояли у стеллажей с вином. Взяв пять бутылок и получив одобрение подруги мы попытались убрать всё это в рюкзак, что у нас конечно вышло, когда две, из этих бутылок, мы выпили. Тропинка вдоль берега слишком кривая даже для трезвого человека, про нас петляющих из стороны в сторону даже нет разговора. Если бы мы упали с обрыва, никто бы не удивился. Но я уже знаю здесь каждый куст и каждое деревце, поэтому пройдя достаточно далеко от кричащей толпы, достаю пачку сигарет и зажигалку. Ненавижу курить, но он снова меня довёл. Руки колотятся, а тонкая белая палочка не хочет вылезти из своего домика. — Я нашла ромашку! — весёлый голос пьяной подруги отвлекает меня от сигареты. — Сейчас я буду гадать, любит меня или нет. Любит, — девушка отрывает лепесток, — не любит, — на землю летит ещё один. — Пошлёт нахер! — кричу и смотрю на девушку, которая, оторвав очередной лепесток, не может понять — шучу я или нет. — Я тоже хочу ромашку! — смеюсь и наконец-то поджигаю сигарету. Делаю затяжку и чувствую приятный вкус ментола. — На кого ты хочешь гадать? У тебя же никого нет. Или. Стоп нет. Это же прошло? — Софа смотрит на меня, я чувствую этот прожигающий и любопытный взгляд, сигарета застыла в воздухе, и всё что я могу сейчас сделать — это отрицать. — Ты всё ещё любишь его? — киваю, — Блять. — Знаю, я идиотка. — отмираю, когда рука девушки ложиться на моё плечо. — У меня есть бутылка шампанского, вы чего тут? — неожиданно к нам врывается Майер, которая буквально падает на меня, держа в правой руке открытую бутылку. Софи забирает напиток и делает пару глотков, после чего передаёт алкоголь мне, и я допиваю. — Ты выпила половину сама? — Авазашвили крутит пустой бутылкой у лица пьянейшей Жени, а та радостно кивает. — Это плохо закончится, мне нужен ещё алкоголь. — спускаясь с крутого берега встречаю Тима, который видимо решил узнать, где мы пропадаем. — Крис, где тебя носит? Мы уже открыли новую бутылку, её стащила Майер. — парень протягивает мне руку, поскольку я подскальзываюсь на траве и еле сохраняю равновесие. — Осторожнее. — Спасибо, Тим. Знаю, мы только что допили ту бутылку. Ты не мог бы встретить Софу и Женю, они только начали спуск, а учитывая состоянии Майер, они могут оказаться в реке. — парень кивает и поднимается к девушкам, пока я бреду к столу и беру ещё полный алкоголя пластиковый стаканчик. Макс ушёл. Нужно проводить подружку. Рада за него, он вроде счастлив. А я, я счастлива, что он счастлив.Не разбивай моё сердце, пока я не отдам его тебе.
— Оставь меня, мне плохо, — Свобода в полу лежачем состоянии развалился на скамейке и стонал, когда Трущёв, находясь в состоянии немного более трезвом, пытался его поднять. — Блять, Макс, заебал, мы пошли, возьмём ещё алкоголь, а ты можешь хоть на всю ночь остаться здесь, — Сергей отходит чуть в сторону компании людей, в которой есть те, кто мне противен, и те кого я не знаю, из-за чего уровень мой комфортности перевалил за отметку минус 70. Мужчина материться себе под нос, понимая, что друга он так просто не поднимет. Свободе отлежаться нужно, не первый раз с ним такая история, и все знают, что закончится это тем, что он будет самым трезвым к концу ночи. — Я останусь с ним, — говорю тихо, но Трущёв останавливается и поворачивается ко мне. — Да плевать, сиди с ним хоть всю ночь. Мне то что. — он уходит оставив меня, Соф и пьяного в говно Свободу на скамейке. Парень стонет и вертится, из-за чего выглядит эта картина так, словно избивали его, а не напился он. Здесь часто ходят люди, и я принимаю решению утащить Макса немного дальше, в более тёмное и безлюдное место. Поднять его я не смогу, но сам он при желании сделает это. Сажусь рядом с парнем на корточки и снимаю кепку с его головы. — Верни, — тихий голос Свободы доносится до моих ушей, и я застываю на несколько секунд. Слишком много общих воспоминаний. — Вставай и получишь свою кепку. — Я не могу.- парень немного приподнимается и смотрит на меня стеклянными глазами. — Можешь, давай же, — надеваю кепку себе на голову и дразню Макса ещё больше. Ему не нравится, когда его вещи трогают его вещи. — Я хочу курить. — Она же запретила тебе. Так что не мечтай о сигаретах. — сглатываю подступающий к горлу комок и беру парня за руку. — Идём же. Я не хочу, чтобы тебя видел весь город. Макс поднимается и идёт за мной, в то время как Софа пошла звонить Сергею, предупреждая, о том что мы ушли с того места. Свободу шатает, он бормочет себе что-то под нос, напоминая мне старые времена, когда он часто напивался, пока я сидела дома из-за частых болезней. Пока я лежала в кровати с температурой, проливая каждую ночь слёзы из-за его ветренности. Ревновала, как дура. И, как показало время, не зря. Он красивый. Безумно красивый, и пахнет домом. Свобода лежит на скамейке, а я не могу взгляд от него оторвать. Его волосы такие мягкие, родные, теперь, не мои. Спали ему на лицо, пряча мягкие черты от всех людей. Свобода сделал свой выбор. Я приняла его. Так чего я мучаюсь. Зачем сигареты мятные курю, думая о поцелуях с ним. Зачем напиваюсь до потери сознания. Словно ответ скрыт на дне бутылки. А что если мой ответ там? Ведь я только пьяная понимаю, что скучаю по нему. Скучаю по его голосу, шуткам, рукам, которые вечно были не там где нужно в общественных местах, по объятиям с ним скучаю. Как дура, чуда жду, что он вернётся ко мне. Что он скажет: «Прости дурака», а я прощу.Что если ответ и искать не нужно. Просто принять эти чувства и отпустить. Выпить очередную бутылку вина до дна. Чтобы найти в себе смелость и признаться, что не конец это. Что бороться будешь. И не с соперницей, а с собой. С маленькой девочкой, что себя не полюбив пытается найти любовь других, а найдя принять не может. Потому что не полюбив себя, нельзя полюбить другого, нельзя принять любовь другого. Есть только страдания, ложь и слёзы. Спасение от которых найти можно на дне бутылки.