Смерть в Лаборатории

Машина с включённой сиреной быстро мчалась по шоссе в сторону области. Двое мужчин лет 30 тихо переговаривались между собой, стараясь согнать дрёму. В их профессии сонливость — дело абсолютно непростительное, нужно собрать как можно больше фактов, улик, а это только мешает. — Кость, а у вас с Юлей всё серьёзно? — Мужчина на пассажирском сидении, высокий, худой, протёр заспанные синие глаза и внимательно посмотрел на товарища. Тот был пониже, плотный, крепкий с тёмными, коротко стриженными волосами.— Ты не думай, я не сплетничаю, просто так спать хочется, что аж мочи нет. — Брось. Лучше возьми термос. Там кофе. — Спасибо. А знаешь, правильно. Хватит уже с нас холостой жизни, повоевали. Тоже ведь хочется семью. Я вчера у Вани был, там так хорошо. Оксана — красавица, уютно, тепло. Даже завидую. — Так найди себе девушку. Или как? — Да куда мне с такой работой. С утра до вечера на выездах, и ночью из-за этих же выездов никакой личной жизни. А девушкам, кроме тех, кто работает на таких же благородных профессиях, это совершенно не нравится. — Ну так ищи себе представительницу. Полицейского или врача, то есть. — Времени нет. Я, милый друг, женат на работе, и на развод, как понимаешь, подать не могу. Да и не хочется. ФЭС для меня почти как родной дом. Тут по карте налево. — Спасибо. Машина подскочила на колдобине, и длинный ударился головой о крышу салона и вылил на себя немного кофе. Костя расхохотался, и кивком головы указал ему на бардачок, в котором лежала упаковка салфеток. — Поосторожнее надо быть, Саша. Тут дороги аккуратностью не отличаются. — Да я уже понял. Блин, форму запачкал. Застирывать надо. — Застираешь. Посмотри по карте, долго нам ещё ехать. — Километра два. А что это, интересно, за лаборатория, что туда нас позвали. Вроде местные несчастный случай констатировали. — Да местные тебе всё, что угодно констатируют, лишь бы не работать, да и убитый — известный профессор. — А что, известные профессора не могут поскользнуться и удариться головой об угол стола? Машина остановилась у распахнутых ворот, которые чем-то напомнили Александру ворота старинного монастыря. Он сжал зубы, и его лицо и так достаточно худое, похудело ещё больше. Его слегка напугала эта атмосфера, как в фильмах ужасов. Ему показалось, будто они едут не в современную, хорошо оснащенную лабораторию, а в старую заброшенную психиатрическую больницу. У порога их встретил высокий, крепкий с виду мужчина кавказской внешности. Он поправил белый халат, который был явно маловат для такого человека, и протянул руку для рукопожатия. — Профессор Гецати. Константин. Начальник отдела экспертиз. — Капитан Александр Шепс. Майор Константин Лисицын. Кто обнаружил тело? — Моя сотрудница — Соня. Она сейчас в комнате для отдыха. У неё сильное нервное потрясение, поэтому прошу быть с ней поаккуратнее. И, если это возможно, допрашивать её в моём присутствие, хотя бы до того момента, пока она не успокоится. — Посмотрим. А убитый? — Начальник лаборатории. Профессор Долин. Обнаружили его в три часа утра. Смерть, по моим наблюдениям, наступила в час или два ночи. В пересменку, то есть с двенадцати до половины третьего Валентин Карлович находился в лаборатории один. Над чем работал, мне неизвестно. — А что вам ещё известно? У него были враги? — Об этом я не знаю. У нас в здании много коридоров. Позвольте вас проводить? — Да, пожалуй. Он провёл их по длинному коридору к двухстворчатой стальной двери, открыл её личной магнитной карточкой и, придерживая её, пропустил оперативников внутрь, встав у косяка, как огромный страж. — Вы простите, если я мешаю, но у нас замки в этом кабинете открываются только снаружи. Если я сейчас выйду, вы, скорее всего, застрянете. — Да ничего. Вы ведь, я надеюсь, от вида трупов сознание не теряете? — Нет, не теряю. Александр, будьте осторожнее, на столе очень едкие химикаты. Они могут упасть. — Спасибо. Шепс сконфузился и осторожно склонился к трупу. Тело низенького, поджарого мужчины в странной позе лежало на полу. На виске зияла рана, седые волосы из-за крови и кусков мозга слиплись. Карие глаза безразлично впились в стену кабинета. Тонкие губы искривились в страшной улыбке. — Так когда его обнаружили? — В три часа. — Тут ничего не трогали? — Нет. Соня сразу же заперла дверь и позвонила мне, я сообщил в полицию и примчался сюда. — А почему она в первую очередь позвонила вам? — Я её непосредственный начальник. — Он на секунду смутился, но тут же взял себя в руки.— Она всегда звонит мне в нештатных ситуациях. И тут, наверное, сработала привычка. Гецати хладнокровно и равнодушно смотрел за тем, как Лисицын обыскивает карманы одежды трупа, как осматривает его портфель, как читает бумаги на его столе. Как бы он не пытался убедить себя в обратном, он был счастлив оттого, что этот козёл умер. Вид его мёртвого, бездыханного тела вызывал на его лице улыбку, которую он тщательно скрывал. Единственное, о чём сожалел Константин, так это о том, что его обнаружила именно Соня. И сейчас он рыдает в комнате отдыха от пережитого шока, а он готов засмеяться. Бедная девочка, Долин был очень близким другом её матери, практически заменил ей отца, и ей, должно быть, тяжело было найти его в таком виде. — Константин. — Да? — Нам нужны понятые. Не могли бы вы привести ещё одного человека? — Без проблем. Александр, придержите, пожалуйста, двери. Он вернулся через десять минут под руку с рыжеволосой девушкой в белом медицинском халате. Она выглядела достаточно спокойной, но, когда её взгляд упал на труп, в её глазах Саша заметил радость, даже восторг вместе с безграничным уважением к тому, кто это сделал. — Ваше имя? — Мэрилин Керро. Я работаю в отделе патанатомии, раньше была личным секретарём профессором Долина. — Вы были здесь во время убийства? — Нет, я, как и все, приехала в пересменку. — Отлично. Вот, распишитесь здесь. Вас допросят позже. Вы тоже можете быть свободны, Константин.

***

Константин, Соня и Мэрилин сидели в комнате отдыха и пили чай с успокаивающими травами. Мэри накрыла плечи Егоровой пледом и с опаской посмотрела на Гецати. Он кивнул. — Тебе придётся дать показания.— Она говорила спокойно, но в тоже время нежно.—Они не отстанут от тебя. — Я понимаю. — Он был близок тебе, и нам жаль, что он мёртв… — Жаль? А мне не жаль. Он заслужил. С его характером это рано или поздно должно было случиться. Но давайте смотреть правде в глаза. Каждый из нас хотел его убить. Костя? Вы ведь считаете его виновным в смерти одного из ваших сотрудников? Он был вашим лучшим другом, так? — Так. — А ты, Мэр? Он ведь пользовал тебя. Называл тебя проституткой. Ты ненавидела его, я знаю. — Ненавидела. — И я. Он использовал мою мать, использовал меня, едва не лишил нас дома. Если бы он не умер сегодня, кто-то из нас убил бы его завтра. — Значит, кто-то ненавидел его сильнее. А таких половина лаборатории. — Всех не пересажают. Мы не будем влезать это дело, пусть разбираются профи. В её голосе послышалось раздражение, презрение и даже ненависть, но она и не думала этого скрывать. Слишком сильна была её обида на людей с погонами. Вдруг дверь в комнату отдыха открылась, и на пороге появились Шепс и Лисицын. — Вы Соня? — Александр скользнул взглядом по фигурке Мэрилин, но, поняв, что его заметили, перевёл взгляд на Егорову. — Я.— Девушка кивнула.— Вы хотите меня допросить? — Если вы в состоянии говорить. — Я хочу, чтобы Константин и Мэри были со мной. С ними спокойнее. — Хорошо. — Лисицын сел напротив, а Саша занял место справа, недалеко от того места, где сидела эстонка.— Как вы обнаружили тело? — Я приехала в лабораторию в три ночи, в начале утренней смены. По телефону мне сообщили, что Валентин Карлович остался в лаборатории, чтобы я не волновалась по поводу того, что кто-то будет ходить по коридорам. Сегодня я дежурная по лаборатории, и поэтому решила проверить помещения. У нас тут часто сотрудники забывают на столах реактивы, это небезопасно. Я постучала в кабинет профессора, он не ответил. Тогда я открыла дверь магнитной картой. Долин лежал на полу, у его головы была кровь, я испугалась и позвонила Константину Константиновичу. Он сказал мне идти в комнату отдыха, а сам, должно быть, позвонил в полицию и поехал сюда. — Всё верно? Мужчина кивнул, и Шепс что-то записал в свой блокнот. — У вас на воротах есть камеры? — Нет. Понимаете, к нам приезжают довольно известные люди, которые бы очень не хотели, чтобы об из посещениях знали. Поэтому директор решил убрать их от греха подальше. — Ясно. Ну что, Саш, мы закончили, можно возвращаться. Вас вызовут в ФЭС повесткой.