Sketches

Хоть она и работает в единственной приличной кофейне города, и встречать начальницу больше положенного ей не хочется, но именно здесь, у окна, она и предпочитает проводить свободное время. Устраивается у дальней стены, берёт горячий шоколад, и стремится запомнить материал, данный преподавателями. Шум не отвлекал, наоборот, помогал ещё больше вникнуть в тему и абстрагироваться от внешнего мира. Порой к ней подходил Юн и приносил новую порцию напитка, за счёт заведения, не отвлекая и не допрашивая. Он также защищал её от Клеманс, которая очень часто старалась поддеть девушку и заставить выйти на работу, раз уж она находит время просиживать штаны. Мойра бы ушла, будь такая возможность, не делали бы здесь такой уж замечательный горячий шоколад. Горячий шоколад, который она так любила пить, прижавшись к Кастиэлю и стащив у него куртку. Он говорил, что она выглядит нелепо, а школьница лишь смеялась, расплескивая содержимое из стакана. А теперь — того заведения не осталось, как и их самих, впрочем. Парня она больше не видит, взялась за голову и погрузилась в учёбу. Никаких разрушителей её концентрации видеть она не желает (на самом деле ещё как хочет), и намеревается закончить этот год и забыть о нём, начать жизнь с чистого листа, уехать далеко и подальше. Где-то внутри себя она знает, что устроилась в это заведение не только из-за нужды в денежных средствах, а из-за ностальгических воспоминаний, связанных с этим местом. Мойра любит вспоминать о прошлом, сравнивать и анализировать. Она была слишком другой, не такой как сейчас. Её голубые волосы, подстриженные под мальчика, пирсинг в носу, и очень много тёмной одежды. Она была непробивная, смелая и искренняя, задорная и громкая. Надеется, что хоть что-нибудь из этого вернётся к ней, да даже те проклятые цветные волосы. Смотрит на своё отражение в окне, представляет себя подобную, и замечает, что выглядит это всё слишком ужасно и нелепо. Правильно тогда говорил Кас, как она сама не замечала только. Хочется вернуть себе тот подростковый максимализм, но вот он, поганец, не возвращается. Больше она не совершает тех безумных и опрометчивых поступков. Она стала взрослой. Она должна быть взрослой. Взрослые сидят сутками на работе, и вовсе не думают о всяких рокерах, нет-нет. Они думают о кредитах, ипотеках, и о том, хватит ли денег прожить этот месяц. Вот она, например, понимает, что не хватит, и ей нужно взять дополнительные рабочие часы, а не сидеть и пустым взглядом прожигать окно, периодически отвлекаясь на учебники. Смотрит на книгу, лежащую на углу, и понимает, что пора вновь её открыть. Листает страницы, безучастно пробегаясь по строкам. В этот раз настроя на учёбу как-то нет. Слышит тонкий перелив колокольчиков, весящих над дверью. Новый посетитель. Приподнимает голову, отрываясь от книги. Промелькнувшая красная шевелюра говорит о многом, и дышать становится чуточку сложнее. Прикрывается книгой и вновь старается опустить взгляд на расплывчатые строки. Не выходит. Всё её естество хочет смотреть только на него, думать только о нём. Парень её не замечает, и она рада этому. Есть время схватить вещи, выбежать наружу, уйти отсюда. Но, везде есть это «но». Её окликнул Юн, спросив, принести ли ей ещё напитка. — Нет, спасибо, — натянуто улыбнулась Мойра, одной рукой нащупывая сумку, — я уже пойду, наверно. Кастиэль смотрит на неё, и она понимает, что он всё понял. Понял, что она сбегает от него, от их воспоминаний и прошлого. Девушка ещё не отошла от недавнего разговора на концерте, да и сказать уже ему нечего. Но он так не думает. Решительно подходит к её столику, присаживается напротив и прожигает её своим взглядом. Таким манящим, как и раньше. — Привет, — здоровается он, попутно делая заказ у Юна, — как ты? — Нормально, — очень содержательный диалог у них получается, — остановился в городе? — Да, на какое-то время. А ты чего тут? — Занимаюсь, — показательно открывает книгу, до хруста в корке, — учусь и самосовершенствуюсь. — Я смотрю, ты взялась за голову, не то что раньше, — усмехается, и сам навязывает разговор о прошлом. А она, как дура, поддерживает. Откладывает книгу на край, и пока Юн не ушёл, просит у него горячий шоколад. — Я остепенилась. Много времени прошло с тех пор, и я поняла важность образования, — ей кажется, что пора начать носить очки, — но это не значит, что я всё время сижу за учебниками! Хотя на самом деле, за ними только в последнее время и сидит. Только обучение помогает на время забыть о Кастиэле. — А что ты делаешь? — спрашивает беззлобно, чисто из-за интереса. Мойра приподнимает подбородок, смотрит с превосходством и каким-то хвастовством. — Наслаждаюсь студенческой жизнью. — И как? — ухмыляется, становится похожим на лисёнка, и внутри у неё что-то ёкает. Опять. Юн приносит заказы, осторожно ставя на стол. Студентка берёт свою кружку, обхватывая двумя руками, и откидывается на спинку стула. Поглядывает на Кастиэля, включив в себе внутреннюю суку. Да, это несправедливо к нему, но и допускать открытого проявления чувств не хочется. Сейчас они просто друзья, а значит, что и показывать свою безграничную симпатию она не обязана. — Как обычно это делают студенты, — закатывает глаза, осторожными глотками отпивая напиток. Кас, заметив содержимое кружки, не удерживается от простого вопроса. — Так это гадость же, как ты пьёшь? Никогда не понимал. Хочется выплюнуть это всё на него, но она сдерживается и проглатывает. От этого вопроса стало как-то не по себе. Именно вот эта «гадость» ассоциируется у неё с ним, и Мойра не понимает, как он просто так раскидывается столь обидными словами. Напущенное безразличие постепенно растворяется. — Если ты не понимаешь вкуса, то это не значит, что другим не нравится, — ставит кружку на стол, чуть не опрокинув, — это дело каждого. Так что, придержи свои односторонние взгляды при себе. Не хочется, чтобы он самовольно осквернял те воспоминания, которые она бережно хранит. — Я всегда любила горячий шоколад, — решает остудить его пыл, — ведь его я пила рядом с тобой. Когда мы сидели, да даже на той же террасе, прижимались друг к другу как ненормальные, постоянно наталкиваясь на косые взгляды остальных. Так что, слышать от тебя подобное как минимум неприятно. Я пью его, не мешаю, заткнись. Сводит брови к переносице, удивлённый реакцией бывшей. — К чему эмоции? — К тому. На этом оба затыкаются, смотря куда угодно, но не на друг друга. — Любишь меня, что ли? — Мойра молчит, ведь любое слово может выдать её с потрохами, — ну? Отрицательно качает головой, перебирая, что ответить. Любит она его? Не знает. Не хочет любить, страдать из-за этого, накручивать себя, но понимает, что от этого не избавится, что это всё так сильно в неё въелось. Закусывает губу и отрицательно кивает, преодолевая в себе какое-то странное чувство. — Просто, воспоминания надо беречь, вот, — произносит, чуть ли не запинаясь. Как-то неловко говорить об этом, — это единственное, что нас связывает, и будет связывать всегда. Как-то неуважительно говорить об этом… вот так. Закрывает глаза и хочет исчезнуть. С ним они уже разобрались, выяснили свои отношения, но почему-то это всё даётся с трудом. Чего добивается он? А чего она? Как же всё запутано и непонятно. — Мойра, — произносит он хрипло, и на секунду ей показалось, что сердце остановилось, — а помнишь, как мы возвращались одним дождливым днём домой? Я шёл тебя провожать, старательно пытавшись натянуть на тебя свою кофту. А ты её снимала, втюхивала обратно мне, а потом веселилась под дождём, как ребёнок? А потом лежала несколько недель в больнице, и мне, как идиоту, приходилось каждый день тебя навещать. — О, а потом мне ругалась медсестра, что ты слишком часто ко мне ходишь, — девушка грустно улыбнулась, опрокинув голову на окно. Смотрит на Кастиэля с нежностью, пытается вспомнить ещё деталей, — ты ещё приносил мне кучу мандаринов, которые я на дух не переношу. Я отдавала всё соседке, а ей только в радость. — А я наоборот думал, если ты их так быстро съедаешь, то тебе нравится, — усмехается Кас. — Мне неудобно было сказать, поэтому я с улыбкой принимала всё. Их маленькую идиллию прервал вибрация телефона. Девушка берёт в руки телефон, и видит, что факультатив начнётся немного раньше, чем она предполагала. Смотрит на время — ужасается. Подхватывает сумку, подпрыгивает, резко пихает туда учебник. Парень смотрит на неё и недоумевает. Заметив это, студентка сбавляет темп. — Факультатив перенесли, представляешь! Он начнется на пару раньше, а я думала, что окно сейчас, — успокаивается и плюхается на место. — Понимаю, — он спокоен, нейтрален. Мойра понимает, что не может сейчас уйти просто так, и она обязана сказать ему хоть что-либо. — Жалко, что мы выросли, Кас, — она закусывает губу и старается не смотреть в глаза ему, — если бы у меня был шанс вернуться в прошлое, я бы это сделала. Я хочу вновь пережить те моменты, наши моменты. Первая любовь, как-никак. Говорят, что она отпечаток оставляет сильный. Я знаю, что я у тебя не первая, но ты у меня отпечаток оставил, это точно. Хватает свои вещи, и, извинившись, вылетает из кафе, даже забывая расплатиться. Кастиэль достает купюры из своего бумажника, небрежно бросая на стол. — Ох, почему с тобой всё так сложно, Мойра…? А девушка на всех парах мчит к университету и понимает одну вещь — теперь в той кофейне будет сидеть чаще, ведь ещё столько много чего они не вспомнили. А увидятся они точно, она уверена. И даже если будет больно, она хочет вновь вспомнить о былом. Вспомнить о том, что связывало только их, выпивая в этот момент горячий шоколад, конечно.