[середина февраля 20.. г.]
В этот день у Томаса была ночная смена в призаправочном магазинчике. На эту столь нелюбимую работу он устроился примерно неделю назад, так как все его попытки поисков другой работы не увенчались успехом, а есть и жить на что-то надо было. Завалившись рано утром к себе домой, парень только успел заварить себе кофе и присесть на диван в гостиной, как услышал шорох со стороны входной двери. Спустя мгновение послышалась пара слабых ударов. Брюнет явно никого не ждал сейчас в гости, да и вообще он понятия не имел, кому в такую рань не сиделось дома. Встав с удобного дивана и пройдя через коридор к двери, Томас посмотрел в глазок, однако никого не увидел. Возможно, ему показалось, но что-то подсказывало, что надо было проверить снаружи. Повернув защелку, парень приоткрыл дверь и тут же распахнул её полностью. Немного сбоку, тяжело оперевшись на перила, тяжело дыша, стоял его сосед. — Ты же учился на врача, да? — с трудом выговаривая каждое слово, произнес блондин. Томас кивнул и помог тому зайти в дом, где усадил его на диван, а сам встал напротив, удивленно осматривая незваного гостя. Весь бледный, со спутанными волосами, Ньют, казалось, в любой момент мог потерять сознание. По его лбу медленно стекали капельки пота. И только спустя некоторое время Томас понял истинную причину его состояния. Взгляд упал на тело блондина, чуть ниже груди с левой стороны брюнет заметил медленно расползающееся красное пятно. — Ч-что с тобой произошло? — испуганно спросил парень, срываясь с места и бегом направляясь в ванную за аптечкой. Вернувшись, Томас обнаружил Ньюта в точно такой же позе, в которой тот был оставлен. Блондин полулежал, закрыв глаза. В первый момент показалось, будто он был без сознания или даже того хуже, однако стоило Томасу подойти ближе, как гость приоткрыл глаза и слабо улыбнулся. — Сможешь подлатать? — прохрипел он. В этот момент лицо Ньюта словно предстало в новом свете. Раньше Томас видел лишь хмурящегося, выглядящего вечно недовольным парня, а сейчас он выглядел довольно дружелюбно, а морщинки на лбу, казалось, были лишь только от боли. Поймав себя на мысли, что если бы Ньют сейчас был здоров и так же улыбнулся, выглядел бы предельно милым, брюнет потряс головой и, кивнув в ответ на заданный вопрос, приступил к осмотру пациента. — Так что с тобой случилось? — Томас наклонился и начал расстегивать рубашку блондина, который вздрогнул то ли от боли, то ли еще от чего, попытался сам расстегнуть пуговицы, однако поняв, что у него явно ничего не получится, опустил руки. — Да так, потерял управление, пока ехал, упал, напоролся на что-то острое. Оно по касательной прошло, но одна часть глубоко вошла, так что пришлось вынимать, — Ньют, уже без рубашки, поморщился от боли, пытаясь занять более удобную позу для осмотра. Кинув рубашку блондина на рядом стоящий стул, Томас окинул взглядом его тело. В голове снова появились странные мысли. Парень на мгновение отвел взгляд от раны на живот, где красовался хорошо накаченный пресс, да и вообще тело Ньюта было очень привлекательным. Выругавшись про себя за эти непонятные мысли, брюнет придвинулся ближе и, протерев руки спиртом, осмотрел рану. — Глубокая резаная и колотая раны… Венозное кровотечение, попробую остановить… — бормотал себе под нос неудавшийся врач, — заражения пока не наблюдается… Такое ощущение, что рана была нанесена ножом… Боевым ножом, если быть точнее… Я бы даже сказал, то это крайне сильно напоминает порез ножа Карателя*… Сначала тебя им полоснули, ты защищался, о чем свидетельствуют царапины и поверхностные раны на руках и ладонях, но противник оказался сильнее и вонзил нож в левое подреберье, к счастью, не задев органы. Нож пробыл в теле некоторое время, после чего был с силой выдернут – края глубокой раны слегка рваные, однако с уверенностью могу сказать, что изначально они были ровными. Видимо противник, посчитавши, что справился со своей задачей, скрылся… Ньют, что произошло на самом деле? Слушая Томаса, блондин стал чаще дышать, что не осталось незамеченным. Ньют бы уже давно остановил эти нелепые домыслы, но сил говорить у него не было. — Я же уже сказал, что случилось, что за глупости ты придумываешь? — прохрипел пациент. Томас лишь тяжело вздохнул и принялся обрабатывать рану антисептиком. Закончив и свернув вату в рулончики, он прижал их к телу парня, останавливая кровотечение. Плюс ко всему, он абсолютно не верил истории с байком. Мысли о том, что Ньют что-то скрывал, все больше подтверждались. К тому же, парню не давало покоя еще кое-что. — Как давно ты поранился? — выкидывая пропитанную кровью вату, спросил брюнет. — Сегодня ночью, — голос раненого был куда хуже прежнего, и Томас решил не мучать беднягу расспросами. И снова он соврал. Состояние Ньюта, то, как выглядит его рана, ясно давали понять, что это несчастье произошло минимум день назад. Томас был готов поклясться чем угодно в правоте своих мыслей. Он был уверен в том, что Ньют после травмы остановил кровотечение, обработал рану самостоятельно, ибо она была на удивление чистой — ни осколков, ни частичек земли. Однако прошло некоторое количество времени, предположительно день или два, хотя может и больше, и рана вновь открылась. Постепенно Ньюту становилось все хуже и хуже, и когда стало совсем плохо, он пришел к соседу-что-то-вроде-медику за помощью. «Стоп, секундочку!» — Томаса осенило. Он ни разу с момента заселения нового соседа даже не здоровался с ним, а уж тем более не говорил ничего о себе. Так каким образом блондин узнал, что Томас учился в медицинском? Окончательно остановив кровотечение и перевязав раны, Томас, наблюдая за тем, как у блондина медленно выравнивается дыхание и его поглощает дремота, сел на стул возле обеденного стола. Видимо отдохнуть сегодня не удастся. Рана пусть и не угрожает жизни, но если запустить её лечение, что, кажется, и сделал блондин, может привести к очень серьезным осложнениям. Дождавшись, когда Ньют наконец уснул, Томас тихо вышел на улицу. Ему не давали покоя мысли о том, что блондин нагло врет в лицо своему, можно сказать, спасителю. Прихлопнув за собой дверь, Томас перешагнул узенькую газонную полосу между дорожками, ведущими к их домам, и прошел на небольшую парковочную площадку. Байк, как брюнет и предполагал, стоял без единой вмятины или царапины, которые бы свидетельствовали о "произошедшей аварии". Вернувшись к своему дому, Томас хотел было открыть дверь и зайти, но будто бы почувствовал, что за ним кто-то наблюдает, и резко развернулся. Рядом никого не было, только какой-то прохожий в черной мантии с надетым на голову капюшоном проходил по тротуару мимо дома Ньюта. Вздохнув, парень вернулся домой, проверил состояние своего пациента, которое оставалось неизменным (и было непонятно, хорошо ли это или плохо), и сел назад на стул, в упор уставившись на блондина. Он сам не заметил, как стал сверлить его взглядом, невольно запоминая даже малейшие детали его внешности. Красивые светлые брови в цвет густых пшенично-золотистых волос, расположенные близко к глазам, из-за чего лицо казалось более угрюмым, довольно длинные ресницы… Все это оставляло нестираемый отпечаток в памяти. Постепенно Томас стал возвращаться к мыслям, от которых было немного не по себе. Он все больше осознавал, насколько привлекательной была внешность соседа. Он бы мог быть моделью или известным актером с кучей фанаток. На мгновение пронеслась мысль, что тогда бы сам Томас был бы в числе его главных фанаток, но тут же встряхнул головой…[кабинет психотерапевта, конец апреля]
Вспоминая тот день, Томас естественно опускал моменты, касаемые его мыслей о Ньюте, но почему-то, вспоминая это, в груди начинало больно колоть. Доктор же перевернул очередную страницу своего блокнота, дописывая какую-то свою мысль, что навсегда останется для брюнета загадкой. — И что же было дальше? Ваш сосед поправился? — поинтересовался он. — Да, через некоторое время он пришел в себя, поблагодарил за помощь и ушел. Я предложил остаться, чтобы последить за его состоянием, но он придумал какую-то отговорку, — хмыкнул брюнет, — на следующий же день уже я пришел к нему снова обработать рану и сделать перевязку. И, в тот момент я подумал, что это было совпадение, я снова увидел проходящего мимо человека в мантии с капюшоном. — Ну, мантии ныне в моде у молодежи, разве нет? — доктор взглянул на парня, вопросительно приподняв слегка седую бровь. — Поверьте, сначала я тоже так думал… Впрочем, сейчас не об этом. В этой части истории важнее нечто другое. Возможно, вы снова сочтете это совпадением или случайностью, но я так уже не думаю, — Томас глубоко вдохнул, задержал на пару секунд дыхание и продолжил свой рассказ.[середина февраля 20.. г.]
Томас несколько минут прождал у входной двери, пока Ньют медленно дохромал до нее. — Проходи, — кивнул он и жестом пригласил парня войти. Брюнет тут же направился в гостиную, по пути спросил, как раненый себя чувствует, и получил ответ по типу: «Все нормально, мне уже лучше». Бросив аптечку на диван и помыв руки, Томас придвинул стул к большому креслу и сел, ожидая, пока Ньют последует его примеру. Где-то на заднем фоне из телевизора доносился приятный голос диктора, сообщавшего последние новости. Спустя пару мгновений на кресле перед парнем возникла обнаженная по пояс фигура Ньюта. Перевязанный вчера бинт был слегка пропитан кровью – ранение оказалось довольно глубоким. — Что ты делал все это время? — невольно разглядывая мышцы парня, серьезным тоном спросил Томас. — Как ты и просил – лежал, отдыхал, почти не двигался, — заверил того блондин. Ложь. Если бы все было именно так на самом деле, рана бы не открылась, но брюнет не стал озвучивать свои подозрения и принялся за перевязку. Он и сам не заметил, как вдруг задумался о чем-то и отвлекся. Откуда-то сзади Томас расслышал информацию о только что поступившей срочной новости. — Только что нам сообщили, что в больнице скончался владелец крупного банка National City* Джеймс Хойт*. Его привезли с ножевым ранением в живот, полиция уже принялась за расследование этого дела. Нападавшим была украдена банковская карта убитого и его ключи от сейфа. К другим новостям… — диктор продолжила рассказывать о других происшествиях, но Томас её уже не слушал. — Томас? Ты в порядке? — Ньют дотронулся до руки парня, отчего тот резко дернулся. — Прости, задумался, — проговорил он и продолжил обрабатывать рану, а в голове эхом продолжали звучать слова диктора: «скончался владелец банка…». Точно такая же новость несколько месяцев назад полностью изменила жизнь парня. На секунду он задумался, что это было немного иронично, ведь и его отец был владельцем банка, пусть и не такого крупного. Наконец, парень доделал свое дело и собрался было уходить. — Может, чаю хочешь? — Ньют, кряхтя от боли, кое-как встал с кресла, — мне же надо поблагодарить тебя за помощь. Спустя несколько минут два парня сидели на кухне за маленькой барной стойкой, запивая горячим чаем шоколадное печенье. — Итак, как мне поблагодарить тебя за мое спасение? — поинтересовался блондин, — не люблю оставаться в долгу. — Ты еще не здоров, кто знает, что может случиться. Благодарить будешь после того, как рана заживет. А пока… — Томас задумался, — мне хватит простого «спасибо». — Спасибо, Томми, — улыбнулся парень, а от его обычно хмурого выражения лица не осталось ни следа.[кабинет психотерапевта, конец апреля]
Томас невольно улыбнулся, вспоминая эти слова. Ему показалось, что парень произнес их с слишком нежной интонацией. Сердце пропустило пару ударов. На самом деле так происходило практически всякий раз, когда он вспоминал своего светловолосого соседа. С того момента, как он только поселился рядом, в Томасе боролись разные чувства по отношению к Ньюту. Много раз мнение о нем кардинально менялось с неприязни до недоверия, с недоверия до симпатии, с симпатии до раздражения, с раздражения до чего-то, что брюнет так и не смог понять (или признать, кто знает). Доктор не моргая смотрел на Томаса, ожидая, когда тот продолжит рассказ. — Прошу прощения, задумался, — выдохнул парень, — после того дня я стал навещать Ньюта почти каждый день, мы довольно неплохо общались, можно сказать, наверное, подружились. И все бы было ничего, и ничего бы не было необычного, если бы не одно «но». Помните, я говорил вам про нескольких человек в мантиях? Так вот, с тех пор я видел еще не одного, и не двух, и даже не десятерых в такой же одежде. Каждый день, практически куда бы я ни пошел, где-нибудь бы замечал их. Со временем я стал замечать их и у своего дома. Будто бы невзначай они останавливались рядом, говоря по телефону, например, или записывая что-то. Будто бы хотели сделать вид, что случайно остановились по какому-то делу, с таким же успехом они могли остановиться и у нескольких домов левее или правее моего. Это все больше и больше настораживало меня, естественно, возникли мысли, что за мной следят. Как то раз я не выдержал и купил небольшую камеру. Я незаметно прикрепил её в правый угол над входной дверью – от посторонних глаз её защищал козырек от дождя, однако работе камеры он не мешал, и дорога великолепно присматривалась. Каждый вечер я просматривал записи, но ничего подозрительного не находил. Да, мимо снова ходили люди в мантиях, пусть и не так часто – любой другой человек не придал бы этому никакого значения. Но так было до одного дня. В начале апреля, не так давно, я снова вечером просматривал запись, и в какой-то момент мимо снова прошел человек в капюшоне, будто специально натянув его почти на все лицо, чтобы его нельзя было разглядеть. Он остановился не так далеко от моего дома, достал из кармана небольшой блокнот и стал что-то записывать. Все было бы ничего, если бы я не решил приблизить картинку. Томас потянулся к черному рюкзаку, с которым пришел, несколько секунд порылся в нем и, нащупав рукой нужную вещь, вытащил фотографию. Без слов он положил её на столик и придвинул к доктору. Тот медленно взял снимок и внимательно его рассмотрел. На картинке из-за сильного приближения был изображен не очень хорошего качества блокнот, точнее, его часть. В верхнем углу обложки еле заметно был выгравирован узор Всевидящего Ока. — Так вот скажите мне, вы верите в теории заговоров? — повторил свой вопрос парень.