Darkness in my past

Вернувшись к себе, брюнет снова перепроверил все новости, однако никакого положительного результата не было. Вдруг перед глазами всплыло выражение лица Ньюта, когда Томас поднял эту тему — удивленное, слегка напуганное, словно его застали врасплох. Ну, мало ли из-за чего это могло быть — успокаивал себя парень. «Это же всего лишь врачебная ошибка, таких случаев бывает много» — тут же эхом прозвенело в ушах, будто сама сущность парня пыталась бороться с нелепыми попытками оправдать Ньюта Вейса. Да мало ли откуда он мог это узнать! Может, тоже увидел этот пост, или сам Томас это рассказал, а потом просто забыл — все может быть. Однако разум так и кричал: «Хватит врать самому себе!». В голове всплыли события, когда Томас еще напрягался, видя подозрительных личностей в мантиях: тогда он тоже пытался поговорить с соседом, найти поддержку и понимание, но в итоге не услышал ничего большего, чем до этого говорил психотерапевт. Окончательно добило парня воспоминание о дне, когда Ньют завалился к нему домой, истекающий кровью, и еле держался на ногах. В тот день блондин соврал — не было никаких сомнений, однако реальная причина ранений так и оставалась неясной. Томас остановился в прихожей, дрожащей рукой закрыл входную дверь и обхватил лицо руками. Он чертовски любил этого человека, о котором толком ничего не знал, который практически регулярно врал ему. Человека, после знакомства с которым жизнь окончательно пошла наперекосяк. И это сильнейшее чувство было больше невозможно подавить: плевать, врет Ньют, говорит ли правду; плевать, какое у него было прошлое и какое у него настоящее; плевать, даже если он скрывает самую ужасную тайну в мире, если замешан в преступлениях, если нарушал закон, если является самым опасным преступником или самым плохим человеком — Томас хотел его, и ему было плевать на все. Парень медленно сполз по двери на пол, все продолжая закрывать руками лицо, по которому лились слезы отчаяния и боли — совершено недостойное мужчины поведение — но и на это было сейчас плевать. Внезапно телефон в заднем кармане завибрировал. «Доброй ночи, Томми, постарайся не думать о всяких глупостях», — прочитал брюнет, вытащив свой старенький Samsung Galaxy S5. Жмакнув на экран, парень тут же принялся писать ответ. «Спокойной ночи, Ньют, все нормально, не переживай. Знаешь, я люблю тебя», — написал парень, но тут же опомнился и стер последние четыре слова.

***

— А я говорил тебе, что сегодня — не лучший день, — смеясь, прокричал Ньют, скрываясь за дверью в ванную, — я скоро, на кухне, кажется, оставалось что-то перекусить — поищи, если хочешь. Томас снял промокшие от дождя кроссовки и прошел в гостиную. Сегодня и правда оказался неудачный день — они с Ньютом хотели проехать на другой конец города: там был небольшой холм, откуда открывался потрясающий вид на ночное небо. А в ближайшие два дня как раз предсказывали обильный звездопад — довольно редкое явления в этих краях. По прогнозу обещали дождь, но Томас настоял на поездке именно сегодня, ведь кто знает, быть может, завтра бы возникли какие-нибудь неотложные дела или появились проблемы. Однако приехать на место парням так и не удалось — договорившись встретиться на узкой земляной дороге, друзья думали поехать на байке Ньюта, однако у вселенной были свои планы в этот день. Днем и правда весь день шел ливень, из-за чего дорогу немного размыло, всюду были слякоть и лужи. К вечеру же небо прояснилось — казалось бы, наблюдение за падающими звездами должно было быть впечатляющим. Ньют выехал на мотоцикле из дома, Томас же пришел на место встречи пешком после работы. И вот блондин, уже подъезжая к другу, в темноте не заметил большой глубокой лужи, на скорости въехал в нее и, потеряв управление, свалился в грязь, полностью измазавшись и промокнув. Таким образом парни оказались дома у Ньюта, решив просто посидеть, посмотреть что-нибудь и выпить. Из ванной доносился шум воды, Томас сидел на диване в гостиной и пытался хоть как-нибудь отвлечь себя от мыслей об обнаженном парне практически за соседней дверью. Однако спустя несколько минут откуда-то послышалась мелодия — входящий вызов. Томас на всякий случай взглянул на свой телефон — звонили не ему. — Ньююют, — прокричал брюнет, надеясь, что парень услышит его сквозь шум душа, — у тебя телефон звонит. Однако никакой реакции не последовало. Звонили довольно настойчиво и не переставая, видимо, звонок был важным. Томас встал с дивана и вышел в коридор, пытаясь найти источник. Но через пару секунд он понял, что звук раздавался откуда-то сверху — видимо, из комнаты блондина на втором этаже. — Что ж, надеюсь, ничего страшного не произойдет, если я поднимусь, — подумал Томас, который еще ни разу не видел комнату Ньюта. И, о, как же сильно он ошибался. Преодолев полувинтовую деревянную лестницу, парень оказался в маленьком холле, из которого вели две двери. Звонок все еще продолжался — Томас удивился, как Ньют еще ничего не услышал — и, ориентируясь на звук, он открыл одну из дверей. Перед глазами открылась не очень просторная комната с большой двухместной кроватью справа, с двух сторон от которой стояли тумбочки. На стене над изголовьем висело совершенно обычное полукруглое бра, напротив кровати разместился массивный письменный стол, с полуприкрытым Макбуком. Чуть левее стола находился огромный, такой же массивный шкаф с воткнутым в него ключом, а справа от стола располагалось зеркало в полный рост с десятками стикеров на нем. Все помещение днем освещало большое окно с белыми жалюзи, из которого, если посмотреть налево, можно было увидеть дорожку, выложенную большой плиткой, ведущей в дом Томаса. Вся комната была очень аккуратная и прибранная, кровать хорошо заправленная, только на столе был легкий беспорядок — валялись блокноты и какие-то газетные листы, которые рассматривать у брюнета не было времени. Телефон продолжал звонить, но найти его оказалось не так легко. Томас обошел всю комнату, но так и не понял, откуда исходил звук. Когда же он подошел к шкафу, мелодия стала громче. Забыть телефон в шкафу — забавно. Так думал парень, поворачивая ключ в скважине и открывая дверцы. И тут брюнет замер. Слева на полках, как и полагалось, лежала одежда, на вешалках правее висели костюмы, однако вдруг среди них Томас увидел одну вещь, которая не давала покоя последние почти полгода — черную мантию с большим капюшоном. Парень раздвинул вешалки, желая лучше разглядеть этот «таинственный» объект. Сердце, казалось, на несколько секунд перестало биться, земля будто бы ушла из-под ног, и Томас словно полетел вниз — именно так он почувствовал себя в этот миг. За одеждой до этого было не видно задней стенки шкафа — полностью увешанной какими-то записями, газетными вырезками, фотографиями. От некоторых тянулись красные и синие нити. Проследив за одной, Томас увидел фотографию, перечеркнутую черным крестом — фотографию своего отца. Парень перестал замечать звонивший телефон, хотя, может, он уже и вовсе перестал звонить. В ушах сильно звенело, все звуки были приглушенными, будто он погрузился на дно глубокого озера, отчетливо же было слышно только одно — быстро колотящееся от ужаса сердце. Томас рассмотрел другие перечеркнутые фотографии — портреты остальных умерших владельцев банков, однако были и фотографии без крестов, на одной из которых Томас узнал главу самого знаменитого и популярного банка страны. На вырезках из газет парень нашел огромное множество новостей о смертях — будь то убийства, теракты или же несчастные случаи. Однако были также и непонятные записки, написанные шифром, к которым тоже прилагались фотографии, однако, уже не известных Томасу личностей. Внизу стоял огневзломостойкий сейф с механическим кодовым замком — видимо, там и лежал звонящий телефон. И тут взгляд случайно упал на самый верх стенки шкафа, там, если приглядеться, можно было рассмотреть выемку, небольшое длинное овальное отверстие — словно «рычаг» потайной двери. Левее от него еле заметно было нацарапано всевидящее око. И тут парень не выдержал. Нервы сдавали, трясущимися руками он захлопнул дверцу шкафа и, чуть не упав, кое-как спустившись по лестнице, он быстро надел кроссовки и потянулся к ручке входной двери. Получается все, что он подозревал, оказалось правдой, а Ньют, человек, ради которого Томас был готов на все, все время лгал ему — скрывал свое прошлое, соврал насчет ранения, пытался заставить его перестать думать о правде, называя её глупостью. Всякий раз, когда Томас решал поговорить с ним насчет своих подозрений, Ньют, понимая, насколько парень близко подобрался к истине, заставлял верить в то, что Томас просто, грубо говоря, свихнулся и помешался на теориях заговора. Однако все это, возможно, Томас и смог бы простить блондину, ведь такое просто так не расскажешь кому попало, он мог бы попробовать дать другу еще один шанс если бы не одно но… Если бы не его отец. Ньют определенно был замешан в его смерти — вновь догадки о том, что это был не несчастный случай, подтвердились — неважно как: прямо или косвенно, но парень определенно все знал. Возможно, если бы не он или его организация (или куда там он ездил по ночам), отец бы все еще был жив, а Томас бы пошел, как и мечтал, в университет, получил бы высшее медицинское образование, возможно, стал бы известным хирургом. Сейчас Томас как можно меньше хотел видеть блондина, говорить с ним, выслушивать новые лживые оправдания или очередную ложь, он хотел просто тихо незаметно уйти, как можно быстрее собрать самые необходимые вещи и уехать подальше отсюда. На первое время поселится в мотеле, устроится продавцом на другую заправку — прожить на маленькую зарплату реально. Но тут сзади, как всегда бывает, по закону подлости щелкнул замок в ванную и из-за двери показался Ньют с повязанным на бедрах полотенцем. — Прости, что так долго, — проговорил он, шебурша рукой мокрые светлые волосы. Но тут парень заметил замершего в дверях брюнета: трясущиеся руки пытались повернуть дверную ручку, из красных глаз, казалось, вот-вот польются слезы. — Томас? — из голоса полностью пропали веселые нотки, — ч-что случилось? — уже, видимо, понимая причину, дрожащим голосом спросил блондин. — Не смей приближаться ко мне! Чертов ЛЖИВЫЙ ублюдок! Давай, вали на свои ночные собрания к УБИЙЦАМ, таким же как и ТЫ! НЕНАВИЖУ ТЕБЯ! — голос Томаса сорвался. Он кое-как открыл входную дверь и выбежал на улицу. — Нет… ТОММИ, НЕТ! Прошу! — закричал вслед Ньют, чувствуя, как по щекам стали оставлять жгучие следы слезы.