Демонолог

      Эпилог. 2017 год       Замок Хогвардс, кабинет директора, 1 сентября       Если что-то и доставляло странное чувтство комфорта Альбусу Дамблдору, так это то, что неважно, насколько сильно мир менялся вокруг него — в Британии в это время года всегда будет идти дождь, особенно в Шотландии.       Итак, хотя Дамблдор не был склонен расточать комплименты самому себе, в отличие от одной знаменитости недавних дней, в качестве одного из самых влиятельных волшебников современности он присутствовал, в какой-то форме, при многих явлениях, которые изменили жизнь современного магического мира.       Хотя изначально он и действовал через своего друга Ньюта Скамандера, в конце концов именно Дамблдор положил конец амбициям Геллерта Гриндевальда, отобрав Палочку Смерти из рук своего бывшего друга в дуэли, которая до сих пор снилась ему в ночных кошмарах.       Хотя, как учитель, он не смог удержать молодого Тома Риддла от вступления на темный путь, в качестве лидера Ордена Феникса Дамблдор обеспечил, чтобы набирающий тогда силу Волдеморт и его Пожиратели Смерти не разрушили магическую Британию, захватив её.       Хотя, к своему сожалению, он не смог защитить Поттеров и Сириуса, позволив последнему страдать в тюрьме за преступление, которое тот не совершал, он, по крайней мере, смог удостовериться, что молодой Гарри в относительной безопасности доживёт до того дня, когда всё встанет на свои места.       И в самом деле, несмотря на огромное количество неудач, связанных с Мальчиком, который выжил, за некоторые из которых Гарри, наверное, никогда его не простит, Дамблдор мог с гордостью сказать, что Гарри Джеймс Поттер был его величайшим успехом.       Разумеется, нельзя было ни при каких условиях сказать, что Дамблдор мог записать становление Гарри исключительно в список своих достижений. В конце концов, даже если не учитывать собственные таланты молодого человека и те черты, которые тот унаследовал от родителей, у мальчика было много учителей.       И в самом деле, нельзя было найти ни одного профессора в Хогвартсе, и из бывших, и из настоящих, кто не повлиял бы в какой-то мере, к добру или к худу, на становление Мальчика, который выжил (Северус Снейп был единственным из категории «к худу», кому повезло дожить до сегодняшнего дня).       Разумеется, следовало отметить, что личностный рост Гарри происходил не только в залах Хогвартса. И в самом деле, можно было утверждать, что практически любой, кого Мальчик, Который Выжил, встретил, преподнес ему какой-либо жизненно важный урок.       От Уизли он узнал о важности семьи, о которой он так долго не подозревал. От Гермионы Грейнджер он научился планировать наперёд, что было редкой чертой среди гриффиндорцев, а также о важности избегания скоротечных выводов.       От Невилла Лонгботтома он узнал о важности верности и того, что всегда надо поступать так, как должно, даже если за это приходится платить тяжелую цену, а от Хагрида Гарри узнал о важности того, что никогда не стоит судить о книге по её обложке… а также того, что всегда следует следить за тем, что ты говоришь о других.       Разумеется, не весь опыт Гарри был положительным. И в самом деле, до сих пор директора мучало то, что за исключением периода жизни под крышей дома своей тетушки, большая часть травм, которые Гарри перенес в своей жизни, произошла в кажущихся безопасными стенах Хогвартса.       Но, если уж говорить об этом, неважно, насколько Дамблдор хотел защитить юношу от темной стороны мира — в конце концов, все эти жертвы оказались необходимыми для того, чтобы приготовить его к будущему… и, возможно, когда-нибудь даже он сам поверит в это.       Возможно, самым важным уроком, который мальчик усвоил, стало то, что никогда нельзя абсолютно доверять властям. В конце концов, как можно полностью верить власть предержашим, когда почти все из них так эффектно подвели его?       Даже Дамблдор не стал исключением из этого откровения. В конце концов, даже если убрать из уравнения его схемы по подготовке юноши к бою с Томом, именно он передал мальчика в «любящие» руки его тетушки.       Да даже родители Гарри не были исключением. Даже если не рассматривать то, что Северус открыл Поттеру об истинной сути характера его отца, даже если бы они просто доверили Дамблдору истинную личность своего Хранителя Тайны, он мог бы принять меры, которые помешали бы Петтигрю их выдать.       Ну, и разумеется, остальные Мародёры отнюдь не были невинными овечками, так как хотя «заболевание» Ремуса не дало ему стать полноправным опекуном Гарри, он всё ещё мог бы проверять, как поживает мальчик, после того, как крёстного Гарри завело в тюрьму горячее желание отомстить за его родителей.       И таким образом, с самых юных лет Гарри Поттер постиг один из самых жестоких уроков, которые в принципе может преподать жизнь: намеренно или нет, но иногда те, кто ближе всего к тебе, вредят тебе больше всего.       Это было верно даже в отношении его сверстников, так как испытания и невзгоды, с которыми Гарри был вынужден столкнуться во время своего пребывания в Хогвартсе, стали еще более пугающими из-за его невежества в волшебном мире и драмы, с которой сталкивается каждая юная ведьма и волшебник при взрослении.       И это даже без учета целого ряда преподавателей Защиты от Темных Искусств, которые в той или иной форме пытались убить или иным образом навредить парню во время их пребывания в должности, хотя можно утверждать, что Гарри усвоил свои самые суровые уроки от них.       От Квириния Квиррела он узнал, как легко жадность и власть могут соблазнить слабых сердцем, а Гилдерой Локхарт раскрыл мрачное очарование славы и то, как далеко люди были готовы зайти, чтобы ее получить.       Хотя Ремус Люпин и действовал непреднамеренно, он научил юного Гарри тому, как важно сдерживать свои ожидания, в то время как Барти Крауч-младший в образе Аластора Грюма сумел донести до сознания важность постоянной бдительности, хотя и окольными путями.       Но, возможно, профессором, оказавшим наибольшее влияние на молодого Гарри, поскольку он действительно подготовил его к возможной битве с Волдемортом, был тот, кто перевернул Волшебный мир с ног на голову за один вечер.       Дамблдор охотно был готов признать, что пошел на риск, когда решил обратиться к старшему сыну Спарды, полагаясь на то немногое, что он помнил об отце этого парня и о добром характере Евы, чтобы заманить его в Хогвартс обещанием знаний.       В конце концов, знание — это сила, и хотя видов дьяволов было столько же, сколько звезд на небе, в конце концов их всех связывало одно: их неспособность противостоять соблазну силы и могущества.       К счастью, оказалось, что его оценка молодого полудемона была не так уж далека от истины, поскольку, несмотря на то, что он подражал гордой отстраненности, которая отличала его отца, ему еще предстояло по-настоящему отказаться от человечности, унаследованной от матери, о чем свидетельствовали его отношения с Гарри и Хагридом.       Возможно, именно сходство между ними позволило им сойтись вместе? В конце концов, как бы Вергилий не презирал это слово, все трое в некотором роде были полукровками, а Гарри и Вергилия даже объединяло бремя наследия великих предков, которому нужно было соответствовать.       Ключевое отличие заключалось в том, что если Гарри возмущался ролью, навязанной ему судьбой, желая только нормальной жизни, в той мере, в которой на нормальную жизнь может рассчитывать обычный волшебник, то Вергилий принял свое наследие и пошел на все, чтобы добиться того, что он считал своей судьбой.       Именно это стремление взять судьбу в свои руки Вергилий передал Гарри, Мальчику-Который-Выжил, больше не довольствующемуся тем, что другие выбирают его путь за него, вместо этого решив встать и стать архитектором своей собственной судьбы.       Это было нелегко, но такие вещи никогда в принципе не бывают легкими, и по сей день жертвы, которые Гарри принес, глубоко ранили его душу, но мальчик продолжал идти вперед, не обращая внимания на испытания, встречавшиеся на его пути, или махинации тех, кто стремился унизить его.       И, в конце концов, разрушив оборону своего врага, отрезав путь к бегству и предав мечу его помощников, Мальчик-Который-Выжил столкнулся с Темным Лордом Волдемортом и ушел с этого поединка в статусе Того, Кто Победил Смерть. И все это еще до того, как он сдал экзамены на сертификат ЖАБА.       Да, вы не ослышались. Попытка Волдеморта начать вторую войну была прервана еще до того, как Темный Лорд смог собрать необходимые для этого силы.       И хотя «Ежедневный пророк» быстро объяснил это быстрыми и решительными действиями Гарри, Дамблдора и Министерства, причем не обязательно в этом порядке, на самом деле все сводилось просто к отсутствию финансирования и влияния.       Следует понимать, планирование революции требует значительной политической и финансовой хватки. Это относится даже к миру магглов, хотя им всегда приходится проще, так как не надо беспокоиться о политической трясине межвидовых отношений.       И, в конце концов, при всей своей силе и мастерстве Темных Искусств, Том Марволо Риддл был просто сиротой-полукровкой с едва ли галеоном за душой, так как состояние семьи Гонтов было потрачено задолго до того, как он выследил своего дядю Морфина.       Даже Геллерт Гриндевальд, с его знанием Темных Искусств и одним из Даров Смерти в его распоряжении, потратил годы, наращивая свои силы, собирая на свою сторону людей, которые не только разделяли его видение, но и располагали средствами и влиянием, позволяющими воплотить идеи в жизнь.       Действительно, было бы несправедливо заявить, что Том попросту копировал действия Гриндевальда, нашептывая сладкие слова, чтобы заманить чистокровных аристократов в ряды своей организации, действуя с целью получить доступ к их казне и их политическим связям.       Проще говоря, можно утверждать, что величайшим оружием Волдеморта было не его владение Темными искусствами, а влияние его последователей, их богатство и статус, позволившие многим избежать наказания за свои преступления после первоначального поражения Темного Лорда.       И хотя его самые преданные последователи были заключены в Азкабан, их богатство и статус чистокровных не только гарантировали, что они будут избавлены от поцелуя дементоров, но и не позволили Министерству арестовать это богатство, пока Том не смог вернуться, чтобы освободить своих клевретов.       Короче говоря, без поддержки его Пожирателей Смерти, основная часть сил Волдеморта была отбросами и изгоями Волшебной Британии или монстрами, такими как Фенрир Сивый, которого Министерство, не колеблясь, убило бы на месте, даже до того, как он вступил в союз с Тёмным Лордом.       Имея это в виду, вы, вероятно, можете себе представить, как быстро рухнули планы Темного Лорда относительно Второй Магической Войны после катастрофических событий, произошедших в Отделе Тайн 20 июня 1996 года.       План, по крайней мере то, что Дамблдору удалось определить на основании разговоров с Гарри и его собственных выводов, был гениальным, хотя и простым: использовать любовь Гарри к Сириусу, чтобы заманить мальчика в Департамент Тайн.       Там команда Пожирателей Смерти во главе с Люциусом Малфоем и Беллатрикс Лестрейндж заставит мальчика взять себе Пророчество, которое так долго ускользало от их господина, то самое Пророчество, которое сам Волдеморт привел в действие в ту ночь, когда он убил Поттеров.       Простой, но гениально закрученный план, который мог бы сработать в другой жизни, если бы Том не недооценил влияние компаньонов молодого Гарри или отчаяние некоего бывшего заместителя министра магии.       Действительно, в другой жизни Долорес Амбридж могла бы процветать под властью Волдеморта, поскольку, хотя она никогда не была Пожирателем Смерти, она разделяла многие постулаты его идеологии и многие предрассудки, особенно когда дело касалось магглорожденных и нелюдей.       Следует отметить, что именно эти предубеждения косвенно и привели бы к падению Темного Лорда, поскольку в результате ее действий в тот день в Отделе Тайн Пожиратели Смерти встретили не Мальчика-Который-Выжил, а сына Спарды.       Хотя Дамблдор не присутствовал на… конфронтации из-за того, что ему пришлось наблюдать, как вся политическая карьера Корнелиуса рушится, осмотр места происшествия показал, что там произошёл даже не односторонний бой, а абсолютная бойня.       Проще говоря, к концу того судьбоносного дня кресло занял новый министр магии, который наверняка был склонен принимать слова Дамблдора близко к сердцу, особенно учитывая то, что несколько ключевых мест в Визенгамоте были недавно освобождены из-за… неожиданных скоропостижных смертей своих обладателей.       «Полагаю, что они до сих пор не оттерли кровь с потолка, или по крайней мере не бросают попытки этого», — размышлял Дамблдор, глядя на дождь и морщась, когда его иссохшая правая рука болела от холода. «Опять же, я полагаю, что я не вправе осуждать Вергилия за его тактику».       Действительно, хотя Дамблдор предпочел бы взять Пожирателей смерти живыми, хотя бы ради их детей, факт остается фактом: они знали, во что ввязываются, когда встали на сторону Волдеморта, и наслаждались каждой минутой жизни на тёмной стороне.       Сколько детей осиротели в результате их действий? Сколько людей были вынуждены хоронить своих близких, зная, что виновным удалось избежать правосудия благодаря своему богатству и положению, заявив перед судом, что на момент совершения преступлений они находились под действием проклятия «Империо»?       Дамблдор никогда не считал себя святым, его руки уже давно были запятнаны еще с его ссоры с Гриндевальдом, и с тех пор он совершил бесчисленное множество ошибок, ошибок, которые стоили жизни многим хорошим мужчинам и женщинам.       Итак, несмотря на свое обыкновение предлагать своим врагам шанс на искупление, в плане которого Дамблдор не питал иллюзий по уменьшению тяжести своих собственных грехов, он не мог заставить себя всерьез обвинить Вергилия в убийстве Пожирателей Смерти.       К сожалению, остальная часть волшебного мира не была так понимающей, как Верховный Чародей Визенгамота, поскольку, несмотря на то, кому эти люди служили, факт оставался фактом: чистокровные главы нескольких Древних Благородных Домов были жестоко убиты.       Что еще хуже, в своем отчаянном стремлении к бегству Пожиратели Смерти, по-видимому, растянули бой на весь Отдел Тайн, в результате чего несколько важных отделов были полностью разрушены, при этом особенно сильно пстрадал Зал Пророчеств.       Излишне говорить, что хорошо, что Вергилий не задерживался достаточно долго, чтобы его арестовали, поскольку даже Дамблдору не хватило политического влияния, чтобы защитить сына Спарды от разъяренной Амелии Боунс, готовой обрушить на него всю мощь закона.       Черт побери этого чёртова сына! Учитывая, что средства, которые он использовал для побега, очевидно, повредили обереги, которые не позволяли внешнему миру обнаружить Министерство, Альбус не удивился бы, если бы Амелия была готова закопать его заживо.       Несмотря на то, что со временем Дамблдор определился с тем, что его призвание лежит в педагогике, а не в политике, Альбус не забыл уроков своих политических устремлений молодости, и как бы ему ни хотелось сгладить ситуацию, это был, к сожалению, один из тех моменты, когда его руки были связаны.       К концу дня первым действием министра магии Руфуса Скримджера, помимо обещания «избавить министерство от коррупции», было объявление награды. Награды тому, кто доставит сбежавшего сына Спарды «живым или мёртвым».       Награда, на которую до сих пор никто не претендовал, хотя и не из-за недостатка усилий. Стоит хотя бы отметить, что в течение первого месяца Министерство даже предлагало вознаграждение каждому, кто предоставит информацию о местонахождении Вергилия.       Излишне говорить, что награда вскоре была отменена из-за того, что Министерство было наводнено толпой потенциальных осведомителей, ищущих быстрой наживы, что мало помогло успокоить и без того разгневанную мадам Боунс.       Естественно, как работодатель Вергилия, Дамблдор был в должном порядке допрошен о его местонахождении и откровенно признал под действием Веритасерума, что понятия не имеет, куда этот человек мог пойти.       В конце концов, хотя он и обещал раскрыть происхождение книги, за которую он и нанял сына Спарды, это не означало, что Вергилий не мог разгадать эту тайну самостоятельно, просто прочитав книгу или спросив у кого-нибудь. В конце концов, было так много мест, где этот молодой человек мог объявиться.       Действительно, учитывая, что башня Темен-Ни-Гру снова появилась вскоре после исчезновения Вергилия, и, черт возьми, Дамблдор совсем не завидовал президенту МАКУСА, вынужденному распутывать весь этот кавардак, можно с уверенностью сказать, что Вергилию удалось выследить пресловутый Орден Меча в городе Фортуна.       «Надеюсь, ему удалось найти выход.» Дамблдор вздохнул, качая головой при мысли, что ему не удалось отговорить ещё одного молодого человека (точнее, в данном случае уже не человека) жертвовать своей жизнью в бессмысленной погоне за силой и властью. «Как жаль, что я не смог убедить его брата заменить его.»       Хотя Дамблдор знал о существовании Данте, он избегал близко иметь с ним дело и лезть со всякими специфического рода предложениями, потому что, несмотря на утверждения Вергилия об обратном, старшим близнецом было гораздо легче манипулировать, чем его непостоянным братом.       Наоборот, пофигизм Данте и его неуважение к авторитетам при отсутствии каких-либо мощных рычагов влияния на него у Дамблдора превратили бы попытку им управлять в кошмар, а это означало, что любая попытка подкупа младшего близнеца, скорее всего, закончилась бы пулей в лицо тому, кто сделал это «великолепное» предложение.       Однако после инцидента с Темен-Ни-Гру Дамблдор решил присматривать за младшим сыном Спарды всякий раз, когда он мог, отчасти из чувства долга, а отчасти из-за дурацкой привычки Данте продавать на чёрном рынке добытое демоническое оружие.       Потребовалось потратить некоторое количество сил, что усложняло дело с учётом того, что Волдеморт был вынужден ускорить свои планы из-за отчаяния и потери соратников, но в конце концов Дамблдор использовал свои связи в МАКУСА, чтобы внести Данте в список консультантов-фрилансеров аврора Дж. Д. Моррисона.       Это не было идеальным решением, учитывая нынешнее отношение мира к демонам, но оно обеспечило Данте стабильный источник дохода без риска того, что Темный Лорд втянет молодого полудемона в свои сети.       И так прошло уже более десяти лет: Дамблдор предпочел отойти на второй план, наблюдая за вспыльчивым братом Вергилия издалека и время от времени вмешиваясь, чтобы дать Гарри и его сверстникам совет, когда те начали восстанавливать мирную жизнь после войны.       А затем произошла Катастрофа Редгрейв-Сити, событие, которое получило такую широкую огласку, что МАКУСА пришлось настолько усердно бороться за обеспечение целостности Статута секретности, что никто, кроме Моррисона, не заметил, когда все следы Данте, казалось, растворились в воздухе.       «Ну… возможно, не все следы…» — размышлял Дамблдор, отворачиваясь от окна на звон колокольчика, мельком взглянув на неоново-голубую визитную карточку на своем столе и с огоньком в глазах вприпрыжку направляясь на праздник начала учебного года.       Замок Хогвартс, Большой Зал, после церемонии Распределения       Сказать, что Альбус Вергилий Поттер был в состоянии нервного срыва, было бы преуменьшением, этому факту ничуть не способствовали осуждающие взгляды, которые он получал от других учеников после того, как его распределили в Слизерин.       Будучи вторым сыном «Того, кто Победил Смерть», он, как и его брат и сестра, постоянно оказывались в центре внимания, несмотря на все усилия их отца по обеспечению конфиденциальности своей семьи, включавшие даже то, что на их дом было наложено заклинание, делающее его не наносимым на карту.       Кто-то мог бы подумать, что детство с живой легендой в качестве отца должно было сделать мальчика менее чувствительным к таким вещам, но хотя его брат, Джеймс Сириус, по-видимому, процветал благодаря вниманию, Альбуса оно всегда душило.       О, не заблуждайтесь, он любил своего отца больше всего на свете и гордился тем, что является его сыном. Но в этом и заключалась проблема: он был сыном Того, Кто Победил Смерть, и он просто не чувствовал, что может соответствовать такому наследию.       Его отец, естественно, был более чем понимающим, изо всех сил стараясь, чтобы его дети жили как можно более нормальной жизнью, даже зашел так далеко, что записал их в маггловские начальные школы, чтобы они могли испытать жизнь по обе стороны Статута Секретности.       Альбус признавался, что ему больше нравилось жить в мире маглов, в основном потому, что он мог заводить друзей, которым было все равно, кто его отец, а также потому, что от него не ожидали соперничества со своим старшим братом.       Хотя его отношения с Джеймсом вряд ли были плохими, более общительный характер старшего Поттера и его склонность поддразнивать своих братьев и сестер противоречили интровертному характеру Альбуса, до такой степени, что он вздохнул с облегчением, когда пришло письмо его брата о зачислении в Хогвартс.       Однако, учитывая свою любопытную натуру и постоянное нахваливание Хогвартса его родителями, в котором Гарри даже дошёл до того, что заявил, что Хогвартс — это не просто «альма матер», а первый настоящий дом, который у него когда-либо был, Альбус вскоре обнаружил, что с нетерпением ждет того дня, когда получит собственное письмо о зачислении.       Джеймс, конечно же, не боялся сыпать соль на раны, а старший Поттер потчевал их дикими рассказами о своем пребывании в этих священных залах, пока Альбус практически не начал грызть удила к тому времени, когда его письмо наконец прибыло.       Однако за время между получением его письма и подготовкой к посадке в Хогвартс-экспресс к Альбусу начало медленно возвращаться чувство неуверенности в себе, чему совсем не способствовал тот факт, что ни один из его друзей из маггловского мира не попадёт сюда вместе с ним.       В конце концов, как только он сядет в поезд, он перестанет быть просто «Альбусом». Он станет Альбусом Поттером, сыном Гарри Джеймса Поттера, Человека, который победил смерть, и с этим осознанием все беспокойство, которое он до сих пор игнорировал, обрушилось на него лавиной.       Что, если он окажется недостаточно хорош? Будут ли учителя относиться к нему строже, чем к другим ученикам, потому что вполне естественно, что сын Гарри Поттера должен преуспевать во всех предметах?       Сможет ли он вообще завести друзей? В то время как общительность и харизма Джеймса позволили ему завести друзей даже в маггловском мире, где никто не знал, кто их отец, Альбусу приходилось тяжелее из-за его интровертного характера.       И, конечно же, что произойдет, если Распределяющая шляпа не отправит его на Гриффиндор? В то время как Гарри уверял своего сына, что это не имеет значения, Джеймс довольно открыто говорил о клейме, наложенном на другие факультеты.       Имея это в виду, вы, вероятно, можете себе представить, что чувствовал Альбус, когда Распределяющая шляпа отправила его в Слизерин, и бедный мальчик в шоке сидел на табурете в течение нескольких минут, пока раздраженная профессор МакГонагалл строго, но мягко не проводила его к его новому столу.       — Поттер в Слизерине?! — прошипел кто-то, Альбус изо всех сил старался скрыться от остальных, сгорбившись под осуждающими взглядами, не в силах заставить себя встретиться взглядом с Джеймсом и их кузиной Роуз, увидев в ее глазах обвинение в предательстве.       — Добро пожаловать! — позвал старческий голос, заглушая шепот и привлекая внимание к говорившему, не кому иному, как тезке Альбуса, директору Альбусу Дамблдору, который встал на ноги в тот момент, когда была названа последняя фамилия.       — Добро пожаловать в Хогвартс, который станет домом для вас всех на ближайший год! — крикнул директор, широко раскинув руки, словно обнимая весь зал. — Прежде чем мы начнем наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. И это следующие слова-!       Все, что директор собирался сказать, было прервано звуком автомобильного гудка, студенты вскрикнули в тревоге, когда двери большого зала распахнулись с такой силой, что их сорвало с петель, а сидевшие рядом с ними ученики поспешили в укрытие.       — Что за черт-? ' — воскликнул Альбус, медленно поднимая голову над слизеринским столом, пока шум медленно стихал, только чтобы недоверчиво моргнуть при виде незваного гостя, так яростно ворвавшегося в Большой зал. — Это… дом на колесах?       И в самом деле, посреди дверного проема был припаркован потрепанный дом на колесах, или вэн, как их, вроде бы называли янки, его двигатель медленно сбавлял обороты, а пыль и мусор медленно оседали на машину.       На глазах у Альбуса боковая дверь фургона распахнулась, и высокий мужчина с коротко остриженными белыми волосами и в темно-синем пиджаке вышел из неё, пошатываясь, и махнул рукой перед лицом, стряхивая с неё пыль.       — Боже, Нико, почему бы тебе в следующий раз просто не вмазаться в стену? — проворчал мужчина, поворвачиваясь к машине, и Альбус смутно вспомнил, как американцы по какой-то странной причине ездят по левой стороне дороги. Затем мужчина развернулся на каблуках, рассматривая собрание своими пронзительно голубыым глазами.       — Эмм. Сэр, прошу прощения за дверь! — крикнул он, по-видимому, не обращая внимания на взгляды студентов, его глаза были прикованы к профессору Дамблдору, единственному человеку, который не сдвинулся со своего места, хотя и опустил руки: — Так это вы будете мистер Дамблдор?       — Если я не заблуждаюсь, не далее как сегодня утром это был я, — признался директор, чьи глаза весело мерцали, что, как полушутя предупредил отец Альбуса, не означало ничего, кроме неприятностей, когда он лучезарно улыбался молодому человеку: — Надеюсь, у вас не было проблем с тем, чтобы добраться сюда?       — Можно было бы добраться раньше, но мы столкнулись с помехами, — признался мужчина, а глаза Альбуса расширились, когда он внезапно выхватил револьвер и выстрелил перед собой в воздух, к большому шоку учеников. Альбус успел только шокированно моргнуть, когда маленький прозрачный человечек появился в поле его зрения с криком боли.       — Мне кажется, у вас тут имеется заражение учебного заведения магическими паразитами, — небрежно заметил мужчина, наклонив голову в сторону Пивза, но не сводя глаз с Дамблдора: — Если что, за услуги ликвидатора я беру дополнительную плату, так что имейте это в виду.       — Мы можем обсудить это позже, -. Дамблдор заверил его с улыбкой, прежде чем указать на стол персонала: — Почему бы вам и вашей ассистентке не присоединиться к нам за столом? Мы как раз собирались начать праздничный пир.       — По-моему, неплохо., — Мужчина пожал плечами, возвращая револьвер в кобуру, когда водительская дверь открылась, и из машины вышла молодая женщина в очках, с загорелой кожей, покрытой татуировками. — Ты проголодалась, Нико?       — А Папа Римский у нас сейчас католик? — протянула с обманчиво застенчивой улыбкой на лице девица с акцентом, который за океаном определяли, насколько мог судить Альбус, как «южный», затягиваясь сигаретой. — Только, говоря о папах и папочках, я тут члены у всяких там старцев отсасывать не подряжалась, это в услуги по прейскуранту не входит. Я сейчас отгоню фургон…       — Я прикажу домовым эльфам перегнать вашу машину, пока мы обедаем, мисс., — заверил молодую женщину Дамблдор, заслужив пожимание плечами, когда та подошла к столу преподавателей, прежде чем повернуться, чтобы обратиться к онемевшим студентам вместе с мужчиной.       Однако, когда они проходили мимо стола Слизерина, Альбус хорошо разглядел, что мужчина нес на спине. Глаза младшего Поттера расширились при виде массивного двуручного меча, так похожего на меч в коллекции его собственного отца, хотя и имевшего нестандартную рукоять с красными отметками.       — Судя по всему, мне стоит кое-кого представить, — хихикнул Дамблдор, в чьих глазах плясали бесенята. — Дорогие ученики, позвольте представить вам вашего нового профессора Защиты от Темных Искусств, Неро Спарда, и его ассистентку, мисс Николетту Гольдштейн.       Когда ученики восхищенными глазами уставились на парочку, внимание Альбуса вновь приковалось к дому на колёсах, так как по его борту пробежала синяя искра. Молодой Поттер в изумлённой тишине смотрел, как на борту машины зажглась надпись сияющими буквами: «Агентство Devil May Cry».